Затвори за собой поднебесье

Товарки недоуменно переглянулись, Олег весело заулыбался, а Витяня ему подмигнул.

– Так вы, Олег, получается, из Америки? – Люся устраивалась на своем месте, выказывая натуральный, но с затаенным подтекстом интерес.

– Оттуда, – охотно подтвердил несколько потяжелевший за Люсин уход в ванную гость.

– Надо же, первый американец, с кем познакомилась. – Глаза Людмилы блуждали. – Челнокую сколько лет, но из туристов в Стамбуле лишь китайцев узнаю. Безъязыкая я: не угадаешь, кто и почем.

– Нет здесь китайцев, японцы это… – поправил коллегу Витяня.

– Вечно ты умничаешь, пошел бы лучше на боковую! До вылета рукой подать, а ты кирной! И что там на дне ищешь, пустая ведь! – наставляла с видом старшего товарища Людмила.

– Нет, есть еще… Вот тебе и налью, чтобы не трындела…– отнекивался на глазах соловеющий Витяня.

Наконец, с явной задержкой, у референта воссоздалась приведшая в «Инам» цель: увидеть Светлану и, разумеется, с ней уединится. Но едва искомое о себе напомнило, как Олег открыл для себя: не хочется, чтобы честная компания расходилась. А к чему впрямь тянет, так это почесать, как в молодости, языком, но еще больше – послушать. С Витяней с каждой минутой он сближался, то и дело ловя себя на мысли: «Ты прав, Фонтенбло! От прошлого не убежишь. И как не открещивайся от своих корней, в них несомненная магия». Ну а Люся, ему казалось, хоть и клинический эгоцентрик, вовсе не портила атмосферу уютных посиделок. Более того, ее малосольная зоо-непосредственность – несомненная аттракция.

– Может, по последней, ребята? – погладив ежик, предложил референт. Иного аргумента продлить их лады да уют он не видел, хотя и понимал, что в свете недавних Люсиных увещеваний его на пару с собутыльником могут под горячую руку выставить вон…

– Мысль хорошая, только по нулям мы, – с грустью признался Витяня.

– Может, еще возьмем? – осторожно поинтересовался Олег. Осмотрелся, но явного протеста у дам не заметил.

– Только где? Рынок закрыт, а других мест я не знаю… – посетовал, мрачнея, застрельщик раунда.

– Придумаем что-то, – обнадежил гость с платиновой кредиткой в кошельке.

Референт достал из нагрудного кармана сотовый, набрал стамбульскую справочную. Вскоре он держал в руках клочок бумаги с номером регистратуры ближайшего к «Инам» четырехзвездочного отеля. Дозвонившись, попросил соединить его с баром.

Бармен говорил по-английски скверно, должно быть, поэтому он отринул идею оплаты кредитной карточкой и отправки посылки на такси. Олег заказал «Джек Дэниелз» и «Айриш Крим», но спохватившись, удвоил заказ. На прощанье уведомил, что прибудет в ближайшие полчаса. Езды туда минут пять-семь, так что, ему казалось, добавка уже в кармане.

Олег придвинулся к Светлане, прошептал:

– Отъеду на пятнадцать минут, не обидишься?

– Куда ты? – встревожилась пассия, не соотнесшая деловые переговоры на английском с мужским пороком травить баланду до утра, наклюкавшись.

– Неудобно как-то, пришел с пустыми руками… – оправдывался извиняющимся тоном Олег.

– С чего ты взял, что с подарком тебя ждали? – нахмурилась пассия. Со смесью недоверия и тревоги разглядывала референта.

– С подарком или без подарка, я мигом! – заверил возлюбленную Олег.

– Сколько с меня? – обратился Виктор, увидев, что собутыльник встает.

Олег лишь ухмыльнулся, отметив про себя, что молодой человек отличается не только завидными манерами, но и приличным английским.

– Ровным счетом ничего. Разве что проследи, чтобы наших девушек не обижали, – предложил гость.

– Это он умеет, – прокомментировала не без гордости Люся. – Но куда вы, Олег, уходите? На мой вопрос вы так и не ответили…

– Обязательно отвечу, но через четверть часа, когда вернусь. – Референт ретировался, салютуя смыканием рук – такими же красными, как и его образ в целом.

На улице Олег воспроизвел в памяти весь состоявшийся в номере разговор, заключив, что никакого вопроса, на который бы он не ответил, Люся не задавала, если не прослушал чего.

Референт вернулся в гостиницу «Инам» не через пятнадцать минут, а гораздо позже – почти через час. Прибыв в бар, он обнаружил, что к его приходу ровным счетом ничего не сделано, чему, впрочем, не удивился. В исламских странах алкоголь – вне закона, притом что в европеизированном Стамбуле купить его в дневное время – достаточно просто. Знай лишь места.

Бармена на месте не оказалось, и на его поиски ушло минут двадцать. Когда в конце концов знакомство состоялось, Олега чуть было не хватил удар. С тех пор, как он, «поцеловав» пустую стойку, то и дело беспокоил обслугу, бармен уже дважды заскакивал и, перекинувшись с официантом парой слов, уходил.

За «Джек Дэниелз” сходили на склад, но принесли лишь одну бутылку. «Айриш Крим» не оказалось и в помине – пришлось заменить на «Амаретто ди Сарроно». Его единственный экземпляр извлекли из выставочного трюмо.

Обозначился дефицит, и после прелых раздумий Олег докупил украинскую перцовку. Поначалу его выбор колебался между «Московской», «Столичной» и этим неизвестным на Западе раритетом. В конце концов референт посчитал, что выбери он «Московскую» или «Столичную», то сотоварищи по застолью его поймут неправильно. Но почему «неправильно», он так и не успел определиться. Похоже, ясность мысли туманила гулявшая в венах дурь. Как ему наутро подумалось, – прототип самогона, дистиллированного в эпоху позднего Голодомора. Но, возможно, выбор перцовки предопределил ее цвет, напоминавший любимый скотч.

Поданный счет несколько озадачил – на такую сумму он явно не рассчитывал. Наличных не хватало, а ведь нужно было еще купить коробку конфет и цветы у уличного торговца, о существовании кредиток, возможно, и не слышавшего.

Между тем все обошлось как нельзя лучше. Аппарат электронного менялы в баре наличествовал, утвердив сделку за считанные секунды.

Приближаясь к двери, приоткрывшей перед ним тайны женского начала, Олег вдруг замедлил шаг. Когда же подошел вплотную, то прильнул к ней ухом. Между тем, всего минуту назад, выскочил из «БМВ», как ошпаренный, забыв включить сигнализацию. С двумя пакетами в руках, узором морщин на лбу и букетом роз подмышкой чем-то походил на мудрого отца семейства, оттягивающего усладу долгожданной встречи с близкими.

– Другом еще называешься, позор, да и только! – щедро расходовала децибелы Светлана. – Почему ему, поддатому, позволил уйти, не сказав, что за бухлом он на машине намылился?! «По последней» – я мимо ушей пропустила, думала он за конфетами в ближайший магазин. Неужто не видел, как его крутило от нашей бормотухи, выворачивая всего наизнанку?

– При чем здесь бормотуха? – слабо огрызался Витяня.

– Знал бы, какие напитки он пьет, их просто слизывать хочется, по капельке… – не знала, чем укорить верного оруженосца Светлана.

– Не объясняй! Тогда еще понял, что не нашей фактуры он человек. Ну а когда сегодня его часы рассмотрел, тянущие на квартиру… – щеголял проницательностью небесталанный детектив-телохранитель.

– Надо же! Чего ж ты не рассказывала, Светка? – закудахтала впавшая в амнезию Люся.

– Слушать даже не хотела, все об Исмаиле своем, глаза б его не видели! Я тоже, дура, не уточнила, куда он и зачем! – восстанавливала хронологию событий и опцион на знатного воздыхателя Светлана.

– Света, остынь, не паникуй! Вот-вот явится, да и не собирался он никуда далеко. Бармен не захотел проводить через кредитку и отправить кирялово на такси – вот и весь сказ, – призывал к благоразумию и выдержке Виктор.

– А что, так можно? Ведь бармена и таксиста он в глаза не видел. Обуют, как пить дать, – усомнилась полагающаяся, как и весь прекрасный пол, на натурообмен Люся.

– Значит, можно, – зло отмахнулся Виктор, не понимая, как сегодня можно этого не знать.

Дверь без стука отворилась и, шурша свертками, в номере объявился референт.

– Извините, задержался, но главное – все привез, – лебезил, стыдливо пряча глаза опоздавший.

Олег разгрузил ношу на кровать и занялся раздачей: Люсе – коробку конфет, Виктору – напитки. Передавая емкости, напутствовал взором: готовь, мол, к употреблению. Подобрал цветы, сел на краешек кровати и уставился на возлюбленную. Глаза то всматривались в лик, боготворя, то с грустью скользили, но порой уносились прочь – в пустоту невыраженной страсти…

Светлана приняла букет, лишь ощутив прикосновение растений. Сам момент вручения пропустила – ее зрение то сужалось до замочной скважины, то без меры распахивалось, теряя контуры материального, – от какого-то необъятного, не усваиваемого счастья.

Что это? Вспышка двух пересекшихся комет? Выкрест биологии и духовного? Взобраться бы на первую ступень, но без подглядывания – это точно…

– Дай мне цветы, вода в кувшине… – Люся чуть не вырвала у Светланы прижатый к груди букет в целлофане.

Номер пришел в движение. Люся вплотную занялась цветами – раскладывала в кувшине лишь ей ведомый ансамбль. При этом то и дело ойкала, раня пальцы о шипы. Витяня настойчиво изучал наклейки, должно быть, выискивая инструкцию по опорожнению емкостей. В какой-то момент он на что-то наткнулся и даже зачитал целый абзац. Ну а Олег со Светланой целовались, чувственно, в засос, при всех.