Форшок

– Валдис, надеюсь на этот раз все обойдется без сюрпризов? – обратилась она к нему.

– Не волнуйтесь, уважаемая Алина. Все будет на высшем уровне, – пообещал тот.

Алина с сомнением посмотрела ему вслед. Опасения Алины имели под собой основания. Валдис выполнял функции осветителя и рабочего сцены. Предугадать результат его действий еще никому не удавалось. Так однажды он отрегулировал свет софита так, что внимание зрителей весь концерт было приковано к мощным лодыжкам исполнительницы оперных арий. В другой раз он опустил коричневый занавес за спиной артиста, одетого в костюм точно такого же цвета.

Вернулся Борис. На холодную улицу курильщикам выходить не пришлось, здесь можно было курить в вестибюле.

– Вон твой обожатель, – сказал он Алине, указывая на величественную фигуру высокого старика с пышной копной седых волос.

Не заметить партнера по дуэту было невозможно. Тот был одет в настоящий фрак, сорочку с высоким воротом и галстуком-бабочкой.

Старый художник подошел к Алине:

– Мы выступаем четвертыми, – сказал он, поцеловав ей руку, – Пойдемте, мадам, мы еще успеем прорепетировать.

О таком партнере, как Альфред, могла мечтать любая профессиональная певица. Он был джентльменом и в жизни, и в пении. Голос певицы мог предать: дрогнуть или сфальшивить. Мягкий баритон партнера не раз приходил на помощь, как вовремя протянутая рука предупреждает падение.

Романс «Утро туманное» был лучшим произведением в их репертуаре и всегда хорошо воспринимался публикой.

На сей раз тоже все прошло хорошо.

Овации последовали лишь спустя несколько секунд после окончания романса. Хлопали долго.

Перед своим отъездом к Алине подошел генерал и долго тряс ей руку, благодарил за исполнение романса. Было приятно: благодарность показалась искренней.

После концерта началось чаепитие. К этому времени начальство обычно разъезжалось по домам. В Доме культуры оставались люди, причастные к организации мероприятия, и приглашенные ими друзья и знакомые.

Незнакомых Алине людей на чаепитие осталось много. Большая их часть была «из города». Эти люди не имели отношения к военному городку.

Из города была и приятельница Алины Инга, часто выручавшая ее на подобных мероприятиях.

Дело в том, что к таким вечерам обычно полагалось готовить «корзиночку» с домашним печением. Традиция приносить на вечера ДК выпечку собственного приготовления когда-то очень удивила Алину.

Здесь часто после культурной программы устраивали чаепития. Каждая дама выкладывала на стол красиво оформленные тарелочки с печеньем или пирожными. Угощать окружающих магазинным печеньем или тортом считалось вершиной дурного тона, сравнимого разве с предложением отведать соленой селедки, порезанной на старой газете.

Алина никогда не умела готовить изысканные блюда. Приготовленная ею пища была проста и незатейлива. Соперничать с местными кондитершами было бесполезно, те с младших классов школы обучались гастрономическим премудростям. Хорошо, что была отзывчивая приятельница Инга, с которой получился неплохой кооператив. Алина покупала продукты на 2 корзинки, а Инга осуществляла магию по превращению муки, яиц, сметаны в фантастически вкусное печенье для себя и для Алины.

И на сей раз Инга не подвела. Для своей корзинки она приготовила фигурные рассыпчатые печенки с корицей. А для корзинки Алины – двухслойные пирожные из песочного теста. Это был второй триумф Алины за вечер. О том, что пирожные приготовлены не ею, знали только ее муж и Инга. А сама Алина не спешила открывать истину.

Как и у других хозяек, в этот предпраздничный вечер каждое пирожное и печенье было уложено на ажурную крохотную салфеточку, на обороте которой было написано пожелание.

Протянув руку за каким-то немыслимым произведением кондитерского искусства в виде небольшой башенки, украшенной ягодкой клюквы, Алина вспомнила о своем решении бороться с лишним весом. Но, поразмыслив, пришла к выводу, что начинать какую-либо борьбу в окружении врага бессмысленно. Надо дождаться окончания праздников, тогда и соблазнов будет куда меньше. Башенка растаяла во рту. «Здоровья и радости!» было написано на обороте салфеточки.

Чаепитие сопровождалось развлекательной программой. На сей раз была предложена игра в фанты. Вытащив фант, Алине пришлось выйти из-за стола и спеть на языке, который она так и не выучила, короткую песенку про петушка, который рано встает и будит всех по утрам. Было смешно слушать эту песенку в исполнении сопрано в сопровождении рояля под аккомпанемент незаменимого Альфреда.

С первыми аккордами на свободный пятачок перед накрытыми столами выскочил осветитель Валдис. Подхватив сидевшую с краю молоденькую учительницу начальной школы Аниту, он пустился в пляс. Партнерша быстро уловила предлагаемый ритм танца, и они закружились, притопывая, раскачиваясь и подпрыгивая в такт быстрой музыке. Алину не переставало удивлять умение местной молодежи танцевать народные танцы. Во время уличных праздников при первых звуках веселой музыки непременно возникали из ниоткуда 2-3 пары и начинали кружиться, вовлекая в веселье все больше и больше танцующих.

После всех веселых конкурсов включили магнитофон.

– Бесамо, Бесамо-мучо, – полилась тягучая, полная истомы музыка.

Алина хотела пригласить на танец мужа, но того рядом не было. Видимо, снова пошел курить.

– Ну и ладно, пусть ему будет хуже, – подумала Алина, увидев, как к ней с широкой улыбкой направлялся Юрис – один из сослуживцев мужа.

Приятно было плыть по волнам сладостной мелодии в окружении нарядных веселых людей.

Глава 6

Вернувшись к столу на свое место, Алина обнаружила на своей тарелке красивую резную печенку в виде домика, а рядом на тарелке мужа – рулетик с маком. Притворно вздохнув, она отправила свою печенку в рот. «Богатства и любви» было написано на салфетке.

Не увидев на столе таких же рулетков, как на тарелке мужа, она хотела попросить его поделиться лакомством. Бориса на месте не оказалось, и она взяла рулетик с его тарелки и с наслаждением погрузила в рот.

– Кто же сделал такую вкуснятину? – подумала она и перевернула салфетку от съеденного рулетка.

Прочитав надпись на салфетке, она не сразу поняла ее содержания. Надписью был заполнен весь оборот салфетки.

Она несколько раз прочитала фразу, написанную неровным, но четким почерком.

Когда смысл текста стал доходить до ее сознания, она встала и направилась к выходу. Закрывшись в кабинке туалета, она перечитала еще и еще раз.

«Люблю, мой Бобер! С нетерпением жду встречи на нашем месте», – было выведено на розоватой ажурной бумаге.

– Фу, какой дурной вкус у Бориса! Наверное, какая-то пэтэушница писала эту банальную пошлость, – промелькнула защитная мысль.

То, что записка адресована именно ее мужу, Алина не усомнилась. Бобер – его прозвище еще со времен военного училища.

– Дама, написавшая это послание, должна находиться здесь. Не послала же она почтальона, чтобы передать этот мерзкий клочок бумаги, – эта мысль призывала к действию.

Вернувшись в зал, Алина стала внимательно вглядываться в лица. Замелькали предположения:

– Светлана Карловна, секретарша из канцелярии? Молодая разукрашенная кокетка. По слухам, у ее мужа от рогов уже ни одна фуражка не держится на голове. Нет, не она. Вокруг нее весь вечер увивается вновь прибывший капитан Игорь. Жену с двумя детьми он еще не перевез и спешит воспользоваться мнимой свободой.

– Жанна Сергеевна? Ей давно не дает покоя чье-то семейное благополучие. Она давно развелась и явно присматривает себе нового кандидата в мужья. Нет, во время фантов она была рядом с Алиной и подложить злосчастную записку не могла.

– Библиотекарь Роза Семеновна? Нет, слишком интеллигентна, не опустится до такой мерзости. Во всяком случае, писать любовные записки на салфетках не станет.

Алина подошла к Инге и непринужденно спросила:

– Я тут чудный рулетик съела. Это что-то божественное! Хочу взять рецепт. Пора мне уже научиться печь самой. Ты не знаешь: кто это принес?

– Я даже и не видела рулетиков. Наверное, их сразу съели. Но точно могу сказать, что это принес кто-то из городских. Корзинки из военного городка сама расставляла, там было только печенье и пирожные, – уверенно ответила Инга.

Алина, нарочито улыбаясь, с деланным весельем пританцовывая, направилась за стол к своему месту, чтобы продолжить наблюдение.

– А может, действительно кто-то из городских? Да кому из них есть дело до Бориса? Он и в городе-то бывает нечасто.

Из городских дам здесь было человек семь. Рассмотреть их Алина не успела. Она увидела, как в зал входит Борис в компании двух молоденьких лейтенантов.