Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон»

Решение не останавливаться до обеда приняли по дороге, и оно оказалось правильным. Лишние остановки не поспособствовали бы ничему хорошему, кроме потери времени. Однако вышло так, что и обед мы протряслись по пыльной дороге. Мы явно опаздывали. Об этом сказала Лея, посмотрев на мою карту и сверив наше местонахождение по странному прибору, очень напоминавшему компас. Складывалась такая ситуация, что до мага мы смогли бы добраться не к вечеру, а только к полуночи, если не позже. Вряд ли в такое время хозяин башни сможет радушно встретить нас и ответить на все интересующие вопросы. Выходило так, что нам придется где-то провести ночь, чтобы с первыми лучами солнца постучаться в жилище мага. Выбор пал на небольшую заставу, расположенную практически около самой границы с Саянкт-Пином. Она не была обозначена на карте Ивримия, но Лея знала про нее по разговорам отца. Там по обоюдному согласию решено было остаться до утра.

К вечеру, как и ожидалось, на горизонте замаячили башенки заставы.

– Еще около часа и мы сможем отдохнуть, – сказала Лея, посмотрев вперед и сверив наше местонахождение по своему прибору.

Мне значительно полегчало от ее слов. Целый день провести в седле многого стоило. Мы останавливались только один раз на обед и то совсем на короткое время. Самой главной моей проблемой, как ни странно, стало не отсутствие отдыха, а проведенное с самого раннего утра время в седле. Я чувствовал, что еще несколько часов и меня можно будет стаскивать с коня. Слезть сам я буду не в состоянии. Все тело онемело и требовало значительного отдыха. Не предполагал, что чрезмерное пребывание верхом так отразится на моем состоянии. Являясь сопровождающим каравана, я не замечал подобного за собой, да там и было все по-другому. Завтрак, обед и ужин да еще иногда и полдник мы по очереди проводили в крытых телегах для охраны. Так же предоставлялось время отдыха, которое мы проводили по собственному разумению, да и караван сам по себе частенько останавливался по своим нуждам. Теперь, оказавшись в совершенно других обстоятельствах, я почувствовал на собственной шкуре, как плохо приходятся людям, страдающим геморроем. Мы доскакали до заставы за меньшее время, чем говорила женщина. Он оказался не таким большим, как я предполагал – всего четыре башни, один вход-выход и шестиметровая стена, увенчанная «ласточкиными крыльями». Я пристально осмотрел все строение и насторожился. Мост через неглубокий ров с водой был опущен, железная решетка поднята, на стенах ни одного человека, чего даже теоретически не должно было быть. Ровным подрагивающим пламенем горели два факела у въезда – и больше ничего! Тишина – абсолютная, темнота – сгущающаяся.

– Вымерли здесь все, что ли? – спросила Лея, так же что-то почувствовав.

– А нам действительно стоит здесь останавливаться? Нет никакого другого альтернативного варианта?

– Вариантов нет. В этой части земель Сквоша населенные пункты отсутствуют, а хищники очень опасны в ночное время. Надежды на то, что мы заночуем на открытой местности или в лесу и не будем атакованы животными, нет. Здесь не караванный путь, сплошь усеянный поселениями, а край мира. Дальше только океан, омывающий наши берега, полный морских чудовищ. Поэтому люди и не селятся вблизи воды – боятся. Наше спасение только эта застава. Придется отбросить все страхи и проверить, что же случилось с дозорными, да и со всеми обитателями. Обычно, в такие отдаленные места не набирают молодняк или новобранцев – только ветеранам, прошедшим не одно сражение, позволено проходить здесь службу.

– Хорошо. Проверим. Но, думаю, неприятности будут, – сказал я и тронул коня, который пошел тихим спокойным шагом.

Никто нам не встретился даже тогда, когда мы миновали мост, ворота и въехали на центральную площадь с одним домишком. Вот тут-то с грохотом упала решетка, отрезав нам путь к выходу и запечатав нас в ловушке по движению чьей-то руки.

Все оказалось предсказуемым. Я только не понимал, на что надеялась Лея, принимая решение вначале добраться до заставы, а уж отсюда до самой башни мага. Интересно, если бы мы заночевали под открытым небом, с таким же процентом вероятности на нас бы напали лесные звери или кто-либо похуже, вроде того же тролга, или же мы сумели бы пережить эту ночь спокойно? Так или иначе, но нам этого теперь не узнать. Зато мы точно узнали, что здесь, на заставе, нам ловить нечего, кроме нескольких арбалетчиков с нацеленными на нас железными болтами и около десятка воинов с одноручными легкими мечами. Ассасины. Их оказалось нетрудно узнать по одинаковым робам с накинутыми на голову капюшонами. «Значит им Очень Нужна эта вещица, раз они снарядили такой отряд, предугадав, что нам потребуется завернуть сюда для отдыха и ночлега. Неплохие умы там работают! Многим нашим следовало бы поучиться у них!»

Время шло, а приказа к атаке не следовало. Либо медлил их командир, либо они сами не знали, убивать нас сейчас или взять в плен для допроса с пристрастиями.

Черные тучи разошлись в стороны, обнажив круглый, словно блюдце, диск луны, и тусклый свет слабо осветил то место, где мы находились: квадратной формы гарнизонная коробка, где-то сто на сто метров. Как уже говорилось ранее – четыре башенки, выход на второй ярус с двух лестниц по правую и левую руки, посреди – что-то вроде сторожки, где и пообедать можно и поспать не грех. Наверху по одному арбалетчику справа и слева. Вокруг с десяток обученных убивать воинов… В общем, перспектива умереть в честном бою не для сегодняшней ситуации.

Спешившись (не привык еще сражаться в седле), я вынул меч из ножен, воткнул его в землю и скрестил руки на груди. Лея тоже покинула седло, последовав моему примеру, но меч, держа за рукоять, положила на плечо и, подойдя, встала рядом.

Подул легкий ветерок, наполняя легкие свежестью, и я глубоко вдохнул. У меня уже хотел сорваться с уст вопрос, вроде: «Что медлим», но это действие опередил человек, вышедший из тени дома, прозванного мною сторожкой. От всех остальных, подобных себе, он отличался только цветом робы. Она у него была ярко – красная, даже алая, если можно в такую темень разглядеть какой-либо цвет. Сразу стало ясно, кто здесь главный. Не снимая капюшона, он поднял руку, призывая всех к спокойствию и временному перемирию, и заговорил. Голос его оказался мягким и располагающим. Вспомнились ораторы из древних вымерших городов и современные нейролингвисты, занимающиеся перепрограммированием людей с целью каких-либо выгод для себя. «Значит, готовили такого на порядок выше, чем остальных. Значит, и втирать он будет лучше и качественнее, но про всю ту же сдачу без боя».

– Я здесь, чтобы дать вам и моим воинам выжить и разойтись с миром!

«Как же, будет он еще заливать про это…»

– И что же нужно совершить для этого царского подарка? – спросил я.

– О, всего ничего. Просто следует передать ту вещь, которую вы везете к магу, и можете идти на все четыре стороны.

– Хочу заметить, что эта вещь принадлежала моему отцу, а после его смерти перешла ко мне на правах законной наследницы, – поспешила вставить Лея.

– Хочу внести ясность в диалог. Ваш отец вез эту вещь нам, но в силу непредвиденных причин не смог вовремя передать.

– Его убили!

– Да, это прискорбно, но подобное случится и с вами, если вы не отдадите ларец!

«Интересное начало…»

– Послушай, любезнейший, – начал я, предвидя окончание нашего разговора и медленно опуская руки к поясу, туда, где покоились метательные болты, – а откуда тебе известно, что искомый тобою предмет находится именно в ларце, а не, скажем, в ящике или коробке?

Повисло молчание. Я попал в точку. «Значит Хали все-таки успел выпустить не одну птицу и передать своему клану, что рог перевозят в ларце. Вот только знал ли он, что там лежит рог? Вряд ли. Этот тип, кажется, тоже не знает».

– И ты считаешь, что тебе действительно нужен тот предмет, что лежит в ларце? – спросил я.

– Вне всяких сомнений!

– Хочу тогда сказать тебе следующее. Твой собрат по оружию, Хали, очень хороший воин, вот только хотел заполучить этот ларец, но не рассчитал сил и возможностей, и поэтому его нет среди твоих людей, но он хотел передать, что ему очень скучно там, где сейчас пребывает. Поэтому он с радостью ждет всех вас в гости и может принять прямо сейчас!

Стоящие переглянулись. Да и сам оратор подался назад.

– Хали был моим наставником с самого моего рождения… – тихо, на грани слуха, произнес тот и потом уже более громко и повелительно добавил. – Убить их!

Я резко выхватил стальные болты и швырнул. Сначала один, потом второй. Арбалетчики друг за другом, хрипя, покатились по ступеням. Остальные напали одновременно.

Против такого числа людей мне еще не доводилось сражаться. Мы встали спина к спине и защищали друг друга, стараясь не пропустить ни одного удара. Мой пояс с метательными болтами моментально опустел наполовину. Странное дело: либо эти ребята были настолько ловкими, что уворачивались от моего брошенного оружия; либо я сам швырял в «молоко» из-за плохой видимости, ориентируясь лишь на голос, но результат оказался печальным – три из десяти. За такое – наряд вне очереди обеспечен. За спиной раздался вскрик Леи, и я почувствовал, как она медленно оседает на землю. «Вот и подходит к концу мое затянувшееся путешествие…»

Что-то зашумело в воздухе и утихло. Мужской крик разорвал тишину и закончился булькающим хлюпаньем.

– Вампиры! – закричал кто-то откуда-то сверху.

«Вот же, блин, засада! Только крылатых здесь не хватало».

Асассины мгновенно потеряли к нам интерес и образовали круг, глядя в полутемное ночное небо. В голове зашумело, зазвенело, и послышались противные, визгливые, давящие голоса:

– Кровь!

– Свежая кровь!

– Наконец-то она в достатке!

– Это место будет нашим!

Скорчившись, я обхватил голову руками и упал на колени. Твари использовали ментальную магию, и моя защита едва выдерживала подобные испытания. Кто-то или, скорее, что-то подхватило меня за шиворот, но, пронеся с десяток метров, выронило из лап. Или я оказался слишком тяжелым, или тварь нашла кого-то повкуснее. Ударившись о каменную стену, я свалился вниз, больно приложившись спиной. Кто-то, находящийся на втором ярусе, у башни, истошно заорал и затих, будто слившись с тишиной. В стороне ассасины приняли бой. Что-то большое, ширококрылое сражалось против них. Оно уворачивалось от выпадов, парировало и нападало само, хотя я и не заметил в руках какое-либо оружие. Пока я пребывал в раздумье, чья-то жилистая, мускулистая рука ухватила меня за ногу и потащила в сторону. От неожиданности происходящего, а может и оттого, что налетел боком на валяющийся большой камень, я выронил меч и с запозданьем хватал воздух, пытаясь вернуть клинок обратно. Стальные болты не произвели на тварь никакого впечатления. Она только дернулась в сторону да посильнее сжала руку на моей ноге. И тут я вспомнил про кинжал, впаренный мне сгорбленным кузнецом. Нащупав его за голенищем сапога, я, дождавшись удобного случая, когда не буду налетать и биться о трупы ассасинов, резанул по руке твари и сам удивился тому эффекту, который произошел.

Клинок прошел сквозь кисть, как нож по маслу. Вампир взревел, а сила, упорно тянущая вперед, исчезла, что позволило мне встать и более детально оценить обстановку, если такое можно было сказать, учитывая время суток. Вампиров оказалось трое, плюс безрукий, но тот не в счет. Он, вопя, поднялся в небо и, видимо, не желая оставаться, покинул место побоища. Тем лучше – проще с остальными справиться.

Другой крылатый спикировал на меня вертикально вниз, и я выставил над головой приобретенный кинжал, понимая, что этот предмет ему как слону дробина. Однако эффект поразил меня своей неожиданностью: летучая тварь, напоровшись на клинок, просто развалилась на две половинки, обрызгав меня фонтаном тягучей крови вперемешку с какой-то слизью. Двое оставшихся напали одновременно. Не знаю, видели ли они смерть своего собрата или просто над ними брал верх их животный инстинкт, но они всерьез вознамерились не выпить мою кровь, а именно прикончить. С той скоростью, с какой у них работали когтистые лапы, сложно сравнить с кем бы то ни было еще. Мне с трудом удавалось отбиваться, но любой порез на их теле вызывал немедленное кровотечение и приступ несдерживаемой боли, судя по их гортанным крикам и хлюпаньям.

Выбрав подходящий момент, я перекатился через плечо в сторону, разрывая дистанцию между одним и оказываясь в непосредственной близости за спиной у другого. Он бы успел огреть меня своей лапищей, но я полоснул его по ногам и когда тот, хрипя, упал на колени, вогнал оружие по самую рукоять в лицо вампира. Он захрюкал и обмяк, всей тяжестью навалившись на мои руки. Вырвав клинок, я отмахнулся от удара в висок и со всей силы запустил оружие в наседающего противника. Казалось бы, не сильный бросок для такого существа, но это повергло тварь на землю и заставило биться в судорогах. Я стоял в стороне и наблюдал, пока существо не затихло, перестав трепыхаться, как выброшенная на берег рыба. Вынув кинжал из груди ночного жителя, я долго рассматривал оружие. От него исходило небывалое тепло, и он светился алым тусклым светом. Днем бы я мог засомневаться, приняв все это за обман зрения, но в ночи… Это казалось неправдоподобным, но проданный мне кузнецом, казалось бы, ничем не отличающийся от других похожих, кинжал, на самом деле, являлся магическим оружием. Да это и понятно. Пролежав в закромах у кузнеца-оружейника, он никогда не встречал на своем пути вампиров и поэтому был продан за бесценок. Владелец, похоже, искреннее считал, что от него не будет никакого прока. Видимо, крайняя нужда заставила его совершить такую сделку. Даже не насторожил тот факт, что клинок передавался из поколения в поколение, если кузнец, конечно, не «свистел» и дожил до нашего времени в прекрасном, идеальном состоянии. Может, магическое оружие не подвержено деформации от времени? Как бы то ни было, знай кузнец все его свойства, заломил бы нереальную цену.

И тут звенящая тишина обрушилась на меня, сдавив со всех сторон. Я понял, что один. Не было ни ассасинов, ни их предводителя, ни вампиров, ни…

– Лея! – вырвалось у меня.

В лунном свете я пытался найти женщину, перешагивая через трупы людей. При отсутствии света это оказалось проблемой. Пытаясь вспомнить одну из молитв, которую в детстве повторяла мать, я закрыл глаза и стал слушать. Не знаю, почему сейчас вспомнилось это. Возможно, в минуты отчаяния человеку присуще обращаться к высшим силам. Я редко за собой замечал подобное. Стоило ли это делать? Думаю, стоило!

– Ивон! – послышалось где-то сзади слева.

Обернувшись, я пошел, как казалось, в правильном направлении, перешагивая через трупы ассасинов и вампиров (мне попались на глаза только четыре особи, но их было никак не меньше десятка – уж слишком часто встречались их тела).

– Ивон!