Видящая

На душе остался неприятный осадок после вчерашнего ужина, хотя ей и похлеще в приюте доставалось. Но эта снежная королева выбила ее из колеи.

А вот Эрик, в противоположность своей матери, ее покорил. Он оказался очень сообразительным мальчиком, казалось, с ней он стал самим собой, смеялся. "Кто бы мог подумать! Мой сводный брат!" – улыбнувшись, подумала Мелинда. Мел надеялась, что ему не достанется за полночные прогулки по этому темному холодному особняку.

Раздался стук в дверь. Мел подумала о том, что стала пользоваться здесь завидным количеством внимания.

На пороге стоял Фрэнк.

– Я пришел забрать у вас поднос, мисс, и справиться о вашем самочувствии.

– Фрэнк, извини, я так ни к чему и не притронулась.

– Вас внизу ожидает леди Анна. У меня еще кое-что для вас. Вот! – он протянул ей свернутый лист бумаги. Развернув его, она обнаружила предложение, написанное крупным, старательно выведенным почерком. Записка гласила: «Маман сделала так, как и обещала вчера. Скажись больной, я всегда так делаю. Встретимся в 12.30 у парадной лестницы, и возьми ключ у Фрэнка».

«Как вчера и обещала? Это что еще значит?» – подумала Мел. – «Неужели та и вправду решила заняться сменой моего имиджа?»

– Фрэнк?

– Вот, держите, мисс, – он вытащил ключ из кармана и вручил ей.

Мел и не думала, что правильный Фрэнк может вот так нарушать правила.

– Я вам очень благодарна! – Мел потянулась к Фрэнку и заключила его в объятия. Но, не изменяя самому себе, он не подал виду, а выражение лица осталось невозмутимым. Коротко кивнув, он вышел.

Настенные часы показывали уже 12:10. Позавтракав уже остывшей едой, она наспех надела свитер и брюки и направилась к назначенному месту.

Мел, очень осторожно озираясь по сторонам, уже спускалась по лестнице, где на удивление было многолюдно. Но, к ее облегчению, Анны нигде не было видно. Девушка пересекла холл и оказалась в главной парадной, где в углу, ближе к галерее, ее ждал Эрик.

–Ты опоздала, – недовольно пробурчал он.

– Извини, – Мел пожала плечами.

– Иди за мной. Надо постараться как можно меньше попадаться всем на глаза. – У него был сонный вид, наверное, он, так же как и она, недавно проснулся. "Интересно, как проходят его будни?"

Они направились к западному ризалиту, который, как оказалось, по стилю отличался от остальной части здания. Здесь преобладали светлые постельные тона. Пройдя через комнату, напоминающую столовую с длинным столом, они попали в огромную бальную залу. Увиденное Мел, будто сошло из кадров фильмов про жизнь аристократических семей, с баллами и роскошными приемами. С одной стороны- три пары арочных окон, которые напоминали триумфальную арку, с другой – огромные зеркала, отделанные позолотой и окруженные свечами. Потолок был выполнен в виде сводов. Центр был расписан сценами из жизни людей и ангелов, восседающих на тронах в облаках. По периметру потолок был украшен изящной позолоченной лепниной

– Ну же, пошли! – Эрик потянул ее за руку.

– Постой! – она никак не могла оторвать взгляд от всего этого величества. Эрик сложил руки на груди.

Для него это была повседневность, а для Мел – настоящая сказка. Она поражалась, как в этом здании могло уживаться столько стилей. От скупых каменных барельефов и темного дерева до утонченного ренессанса. Архитектура не была ее любимым предметом в приюте, но кое-что она все же усвоила.

Пройдя залу, они оказались в другом коридоре. Он был оформлен в золотых и бежевых тонах. Стены были декорированы кожей, множеством фресок и бронзовыми статуэтками. Двери здесь тоже были более массивными, с тяжелыми карнизами и колоннами.

– Я тоже живу в этом ризалите.

– В чем? – шепотом спросила девушка.

– Крыле.

– Так бы сразу и сказал, – недовольно ответила Мел.

– Мы на месте! – Эрик воззрился на нее, остановившись у одной из дверей, ничем не отличающейся от других.

– Почему Фрэнк дал мне ключ? – озадаченно спросила Мел.

– Наверно, ты ему нравишься. Если нас тут поймают, нам очень влетит.

– Представляю. Даже бабушка не хотела говорить мне, где находится эта комната.

– Кто? – непонимающе уставился на нее Эрик.

– Бабуля моя.

Вдалеке послышался шум и еле различимый звук шагов.

– Быстрее! – скомандовала Мел, она быстро открыла дверь, затащила мальчика внутрь и незамедлительно закрыла дверь на ключ.

Глава 8 В комнате Катарины

Через какую-то половину минуты мимо двери кто-то прошествовал, не останавливаясь. Мел обернулась на Эрика и вздохнула с облегчением. Воздух в комнате был затхлым, будто ее не проветривали очень долгое время.

– Катарина… Она умерла здесь, – шепотом признался Эрик, чуть поежившись. Мел начала озираться по сторонам. Большие окна комнаты выходили на южную сторону, что делало ее светлой. Комната была декорирована в светлых тонах. Стены были отделаны белыми деревянными панелями и шелковыми обоями с кремовыми и золотистыми узорами.

У окна стоял красивый расписной секретер, справа от него ажурное кресло, с красивыми, вырезанными из дерева подлокотниками. Слева от секретера стоял массивный деревянный письменный стол. У стены расположилась огромная кровать, оформленная колоннами по углам и балдахином, а у ее подножия стоял большой сундук-кассоне, украшенный инкрустацией из разных пород дерева.

Мел присвистнула от торжественности и богатого убранства этой комнаты. Девушка обратила внимание, что Эрик тоже с неподдельным интересом осматривается здесь.

– Ты никогда не был здесь? – не без удивления спросила она.

– Нет! – было заметно, что обсуждать это он не хотел.

При входе, в углу, притаилось огромное зеркало в пол. По периметру его украшала деревянная резьба. Оно казалось слишком большим для этой комнаты. Кое-где оно было потертым. Медленно, как завороженная, подойдя к нему ближе, она увидела отпечаток руки. Сама себе она в этом зеркале казалась худенькой и бледной. Мел поднесла свою руку к отпечаткам, будто оставленным ее прикосновением.

Взглянув на свое отражение, она отшатнулась. На нее смотрели грустные глаза с бледного уставшего лица Катарины. Длинные темные волосы рассыпались по ее плечам, резко контрастируя с белой, будто фарфоровой, кожей. Белое платье до колен, которое она уже видела. "Неужели опять наваждение или сон?" В этот раз Катарина не улыбалась, а очень внимательно глядела на сестру в отражение, взглядом проникая в душу, в самые потаенные мысли. Она будто пыталась говорить одними глазами, не отравляя заветный смысл ненужными словами.

Мел поняла, что ноги ее уже не держат, а сама она летит в пропасть, обуреваемая тревогой и одиночеством, но это были уже не ее чувства, не ее тело.

Ее длинные черные, как смоль волосы, резко контрастировавшие с лежащим у ее ног снегом, падали на лицо, закрывая карие миндалевидные глаза, смотрящие на холодную мраморную плиту. Даже не верится, что под ней лежало уже давно остывшее тело ее матери. «Почему так мало?» – спрашивала она себя. Что-то было не так во всех событиях ее последних лет, какая-то страшная тайна пряталась, до которой она пока не могла добраться, но в скором будущем, как надеялась, все откроется. Их с сестрой жизни были подчинены суровым законам, и чтобы выжить и карабкаться вверх, нужны качества беспринципных лидеров, идущих по скелетам тех, кто против них. Тряхнув головой, она попыталась отогнать мысли, зарывающие ее попытки стать более соответствующей ее окружению, глубоко, под эту мерзлую проклятую землю.

Резко развернувшись, она широкими шагами направилась к лошади, стоящей у массивных кованых ворот, являющих собой произведение искусства, предназначенного для взоров несуществующих посетителей и пустых глазниц вечных призраков. Ее темно-синий плащ развевался на ветру, как она знала, не перестававшем здесь господствовать, наметая высокие сугробы, в которых утопали ее черные до колен сапоги. Для матери было выбрано именно это безлюдное кладбище, не желавшей, чтобы случайные посетители нарушали вечный покой этого, ставшего особенным для нее с отцом места.

Куда ехать дальше, что предпринять, в какую бездну свалиться, ничего не помнить о своем прошлом и при этом никогда не прийти к пониманию того, что ничего хорошего в будущем не ждет.

Потеряв счет времени, она стояла, впиваясь безумным взглядом в массивную изящную ограду, при этом тормоша гриву своего чистокровного скакуна. «Нужно ехать!» – скомандовала себе Катарина. Скоро настанет конец и забвение ее поглотит – она знала это точно так же, как и то, что скоро закат, и солнце уйдет за одинокую гору, видневшуюся вдалеке. Вскочив на Марса, она неспешной рысью направилась на восток, в проклятое место, в которое она бы никогда не подалась, будь у нее выбор, в приют заблудших.

Смотря вперед, она все же обращала внимания на красивые суровые пейзажи, проплывающие мимо нее, и теперь ее голову занимали мысли о прошлом, когда она находилась в счастливом неведении, не заботясь о собственной внешности, правилах поведения и осторожности. Так прошел час беспрерывной скачки, пока вдалеке не показались остроконечные крыши домов и звуки жизни. Она уже еле держалась верхом, когда, накинув капюшон, въехала в городские ворота, и медленно побрела сквозь людные, выложенные булыжником улочки. Этот город был очень древним и хранил в себе образы былого великолепия. Несмотря на отпечаток времени, которое не щадило ни людей, ни города, и тем более ее, ее время утекало, как вода. Оставаться инкогнито здесь было очень сложно, судя по многочисленным взглядам, бросаемым на ее высокородного жеребца, за которого ее отец выложил кругленькую сумму.

Обогнув бесконечно длинную ограду, она въехала в ворота, ведущие к заднему входу в здание. Спешившись возле массивного строения в готическом стиле и отдав лошадь подошедшему человеку в плаще, она медленной, нерешительной походкой направилась к двери и постучала четыре раза с расстановкой на третьем и четвертом ударе, говорившем о принадлежности к вхожим. Не прошло и пяти секунд, как отворилась бесшумно дверь, и показался довольно внушительного роста привратник, но, как потом она заметила, весьма глубокого возраста старик. Затем прошло еще не менее минуты, пока он изучал ее сверлящим оценивающим взглядом, прежде чем отошел в сторону, пропуская незваную гостью. Связка ключей, выглядывающая из-за пояса провожатого, зловеще позвякивала, предупреждая о возможных последствиях этого холодного гостеприимства. Она быстро шла за провожатым, стараясь не отставать, мельком вырывая этюды роскошной обстановки и отмечая некоторые детали убранства. После двух больших холлов и гостиной началась непрекращающаяся череда лабиринтов коридоров, похожих на пещеры, от которых их отличало только наличие мягких темно-зеленых ковров, приглушающих эхо шагов. Ощущение бесконечного блуждания прекратилось, когда они остановились у небольшой деревянной двери, ведущей, как она уже поняла, в ее временную обитель. Здесь он молча развернулся и двинулся в обратном направлении, не дав никаких наставлений.