За принцессой

– Мой король. – Обратилась королева Вирджиния, повернувшись к мужу. – Обыскав весь мир, нам удалось найти только двоих, что смогли проникнуть в то место, где заточена наша прекрасная дочь. Я нисколько не сомневаюсь в твоей мудрости и полностью поддерживаю твои решения, я лишь боюсь за наше королевство…

– Наше королевство. – Прервал её Гильберт, вероятно, всё ещё обдумывая верность своего указа. – В том и дело, любовь моя. Наше королевство, это миллионы подданных, желающие подняться на трон, а значит, искренне ищущих нашу дорогую Астрид.

– Отец наш! – Кэйтарина подбежала к трону и, взяв руку короля, поцеловала её и склонилась. – Мудрость твоя велика и непонятна обычным смертным. С твоего позволения, я и мои сёстры отправимся по всему свету и призовём всех смельчаков на поиски нашей дорогой маленькой сестры.

Рукой, король позволил дочери подняться. – Храбрость ваша, как я уже много раз замечал, не знает границ, я даю вам благословение на любые действия, которые приведут к спасению нашего юного цветка Астрид. – Король поднялся, его лицо озарила улыбка, он обнял и поцеловал дочь. – Я безмерно благодарен всевышнему, что он дал мне таких непоколебимых и стойких. – Кэйтарина уступила место Терезии. – Чувственных и решительных. – После Терезии к Гильберту подошла Эйринн. – Прекрасных и храбрых.

Положив руку на сердце, королева Вирджиния, поднялась. – Великий мой муж, бравый король, как и всегда твои слова, только крепят уверенность в том, что мы обязательно сможем побороть любое зло, отравляющее душу.

– Твои опасения всегда оправданы, моя дорогая. Ведь ближе, чем ко мне, каждая из наших чудесных девочек. – Король обвёл стоящих рядом дочерей. – Ближе только к тебе. Все они плоды чрева твоего, а потому, чтобы не чувствовал я, твои чувства буду в неисчислимое количество раз сильнее. И я готов на любые жертвы, лишь бы ты, свет моей жизни, перестала страдать.

Королева Вирджиния опустила голову на грудь короля, а дочери прильнули к отцу, немного завидуя такому счастью матери.

Со временем, в Рэйвенбургский край пребывало всё больше и больше желающих стать королём, речные леса были вытоптаны. Были те из местных и приезжих, что оставались ни с чем и, оставив все мечты и надежды, возвращались домой или поселялись в окрестностях. Другие погибали, то от неосторожности падали со скал или топились, то не переживали стычки с дикими животными. О последних ничего не было известно. Точнее сказать, после них удавалось находить лишь останки в пепле, кучки костей, то переломанных, то покрытых копотью и сложенных в доспехах.

Такие находки говорили о том, что смельчаки всё же пробирались в тайник с крепостью, но хуже того, кости и пепел, стали первым шагом к зарождению слухов и некоем существе, что живёт в горах и испепеляет славных мужей. Конечно же, вариантов какое чудовище могло бы такое вытворять, было немного. И страх одолел не только жителей Рэйвенбургского королевства, но и многих других, как ближайших соседних государств, так и иностранных.

Шёл уже шестой год с момента похищения принцессы Астрид, а результатом её поисков были только войны, кровопролитие и страх. Только ни король, ни королева, ни владычица и принцессы не собирались сдаваться. И снова мирный путь подвёл Гильберта и его просьба была забыта, а все герои, кто вызывался на поиски и претендовал на королевский трон, оказались трусами, поскольку либо сбежали, либо погибли. Просьба и горе мирного правителя не воспринимались людьми серьёзно, а поэтому Гильберт решил, что пора проявить немного суровости по отношению и к своему народу, иначе и среди него найдётся тот, кто решит ударить по королевской семье. А ещё одного удара, допустить было просто невозможно.

Без лишних слов, король повысил налог и развязал руки всем своим советчикам на то, чтобы ты не стеснялись всячески душить крестьян. И Рэйвенбургское королевство начало утопать, то в экономических проблемах, ведь налоги выросли так, что людям приходилось отдавать имущество, дома, поля, скот, железо и многое другое, только уже не добровольно, а уже принудительно. Все попытки сопротивления жестоко пресекались и даже наказывались. Следом за денежными проблемами, пришли проблемы здоровья, от выдуманных болезней, приспешники короля лишали деревню за деревней практически всего скота, а следом выселяли и людей из собственных домов и деревень, поскольку те были незаконно основаны и построены.

Тысячи людей приходили ежедневно к дворцу короля с просьбами прекратить произвол и издевательства. Только в ответ, король подтверждал опасность и направлял людей в речные леса, поскольку именно оттуда шло всё зло, высасывающее все силы и убивающее некогда славный Рэйвенбургский край.

Минуло уже больше семи лет с тех пор, как похитили принцессу Астрид, внучки короля, уже были в том возрасте, в каком он помнил младшую дочь, его одолевало непреодолимое желание увидеть её, обнять и поцеловать. О важности её возвращения, король не забывал ни на секунду, ведь от этого события зависело появления наследника, будь то её спаситель и муж или ребёнок, которого она явит.

Королева Вирджиния уже несколько месяцев была в деловой заграничной поездке, Кэйтарина вместе с дочкой всё реже появлялись, потому что внимания владычицы требовал восток, лишь Терезия и Эйринн вместе с внучкой радовали глаз короля, да и то не часто, ведь и у них было полно обязанностей и забот. Тогда собравшись со своей королевской свитой и стражей, Гильберт отправился на осмотр королевства, но по большей части, такие поездки были для сбора очередной партии храбрецов или трусов, что пойдут вызволять её дочь.

Неделю, собирая налоги, шантажом и обещаниями отправляя мужей всех возрастов в речные леса, король Гильберт добрался до одной из своих самых любимых деревень, Армоу-Брюллен была как чаша с водой. Вокруг поднимались горы, покрытие по большей части соснами и защищающие деревушки от морских порывов, а внутри главной достопримечательностью было изумрудного цвета озеро.

Перед королём выстроились несколько десятков юношей и мужчин, минимум по одному с семьи, где больше одного мужчины. Никто из них ничем не выделялся, обычные молодые пацаны, либо рабочие мужики и конечно, зная все подробности, никто из них не хотел никуда идти, даже, несмотря на скопившиеся долги. А угрозы короля, только ещё больше настраивали людей и вызывали неприязнь к правителю, хотя перспективы стать королём работали и подкупали.

Лишь один среди них юноша был уверен, что королём он быть точно не хочет и уж тем более не хочет смерти своей семьи. Высокий и стройный, он смотрел подозрительным взглядом на реакцию стоящих рядом знакомых и соседей. Он думал о принятии решения. Хоть Равгин Бракс и выглядел немного младше своих лет, о чём ему часто говорили, в действительности, он был намного умнее, чем многие из тех, кто был даже на порядок старше, а поэтому, ему было о чём подумать.

6

Всю жизнь Равгин прожил в Рэйвенбургском королевстве и пока что только раз ему удалось выбраться за его пределы. В остальном же местом его обитая, вот уже два десятка лет жизни был родительский дом в небольшой деревушке Армоу-Брюллен. Деревушка, помимо прекрасных пейзажей и хорошего расположения славилась тем, что здесь делали лучшее во всём крае вино. Горы были изрыты тоннелями, а старые леса вырублены и засажены виноградниками.

За счёт этого промысла жители ещё могли держать налоговое давление и прочий беспредел королевского совета и приближённых. Хотя удержанием это можно было назвать с натяжкой, ведь людям приходилось отдавать практически все заработанные деньги только затем, чтобы их не вгоняли из собственных домов. Посему, отбросив все свои мечты и стремления, Равгин был вынужден остаться в деревне, чтобы помогать уже немолодым родителям. Работы в тоннелях и на виноградниках совсем не придают здоровья и не закаляют, напротив, напрочь его отнимают. Выжатых работников просто выбрасывают, а на их место тут же приходят ещё здоровые, и если здоровые оказываются ещё и молодыми, то означает это, что пахать они смогут в разы дольше.

Такой расклад Равгина не устраивал. Хоть и не гением он был, но писать и считать усел, а потому находил себе, как правило, не постоянную, зато такую работу, которая не убивала буквально и денег приносила достаточно, чтобы рассчитываться с налогами и с голоду не умереть. Остальные же планы и помыслы, на которые Равгин рассчитывал и надеялся когда-нибудь реализовать, оставались лишь в его голове, ведь бежать было некуда, то непосильные налоги с одной стороны, то кровопролитие и войны с другой.

А выбраться, в отличие от остальных местных, всё же хотелось. Окружающая красота никого не утешала, лишь приезжих богачей, а местные топили всё свободное время то в хмельных напитках, то в более крепких и при том, все возраста. От такого и становилось понятно, что король власть свою так распустил, ведь и подниматься против никто не станет, а как жили под гнётом, так и продолжат.

Выходит король-тиран был местным ближе, чем собственно, сам Равгин. Взгляды его никто не разделял, ведь опьянение одну только неприязнь у него вызывало, а потому и не шибко он своим был даже среди местных. Правда его самого это мало волновало, пусть и не ладилась жизнь точно, как хотелось, так она иначе и не складывается. Равгин знал то, что в отличие от остальных у него есть к чему стремиться, а всё остальное только преграды и их нужно переступать. Будь то рабский труд, повышение налогов, похищенная принцесса, сумасшедший король…

Кстати, до этого Равгин короля никогда не видел, да и не желал этого события, однако объявили тем днём, что показаться нужно будет перед его величеством. Худощавый высокий старик с пепельной косой и бородой, в мантии, как закат перед ветреной погодой. А на голове его символ – корона, будто из смолы, невысокая и как сама ночь, засмотревшись на которую, можно было провалиться во тьму. Лицо короля было, будто вырезано из дерева, а во взгляде скрывались тяжесть, усталость и жестокость.

Неподвижно он восседал на троне, а его глаза были устремлены на собравшуюся перед ним толпу мужей. Должно быть, оглядывал и решал, кто в живых из них останется, а кто в небытие отправится. Рядом с ним стража и шесты с королевским гербом, вытянутый вверх прямоугольник, верхушка которого была на четверть чёрной, остальная часть, будто ясное небо, из нижней стороны которого в ночь возносились несколько лучей заходящего или восходящего солнца. Спустя пару минут, король поднялся и начал говорить о тяжёлых временах и личных трагедиях. Кого-то до сих пор его речи трогали, либо их трогал страх того, что с ними может быть за неподчинение. Равгин же лишь морщился от того, к чему призывал король.

Будучи ещё юным, Равгин слабо помнил времена, когда король не начал сходить с ума и издеваться над собственными подданными, уничтожать собственное королевство, а теперь он призывал собравшихся юношей и мужчин отплатить ему за защиту. Видимо, потому и творил король всё это, что королевство было его. Возражать ведь было некому, а те же, кто хотел за все эти годы, уже кормили червей. Разве что, король соизволил самолично прибыть в Армоу-Брюллен, дабы заставить людей идти насмерть.

Конечно, не было никаких явных подтверждений тому, что поход во спасение принцессы был смертельным, только вот и не опровергал это никто. Во всякие слухи, Равгин не верил, правда, ведь и не ложь в них сплошная. Слухи на пустом месте не берутся, поэтому, сколько бы люди не придумывали, а во всём этом какая-то часть истины, да будет. Важно лишь определить эту самую часть. Исходя же из имеющегося, поход, как минимум, подразумевал смертельную опасность

Несколько лет назад в Армоу-Брюллен король уже собирал людей, то был один из первых походов, и конечно, немногие отправившиеся в него смельчаки так и не вернулись. Одним из таких был знакомый сосед Равгина. Сам же он в то время был ещё недостаточно взрослый для подобного. Теперь же, напротив, его возраст соответствовал смерти по воле короля, какой бы абсурдной она ни была.

Закончив речь призывом к добровольному согласию, король распустил людей, только по одному его виду и тону, было ясно, никакие другие формы кроме согласия приниматься не будут. Это не было просьбой, это было приказом. При этом, остальные, как заметил Равгин, по большей части, верили королю. Мало кто подавал вид недоверия и понимания происходящего. Остальные же, были готовы отдать не только деньги и ресурсы, так ещё и собственные жизни.

За горы уходили последние лучи света, когда Равгин возвращался домой. Он думал о том, что говорить, как поступить и реакции его родителей. Отец был на работе, а мать занималась домашними делами. Из-за тяжёлой работы связанной с производством вина, её здоровье сильно ослабело, а потому далеко она выбираться не могла и ограничивалась домашними занятиями. Задолго до рождения сына, ещё ребёнком она вместе со своей семьёй перебралась сюда с северного королевства, соседствующего с викингами. Потому своего единственного сына она и нарекла именем викинга. И, пожалуй, это единственное, что роднило Равгина с викингами, ведь в остальном, он был высоким, худощавым и с торчащими во все стороны каштановыми волосами, которые летом из-за палящего солнца выгорали и становились светлыми. Лишь усталый взгляд выдавал в нём серьёзность и какой-никакой возраст.

Его мать, полная женщина среднего роста, перебирая в руке какую-то тряпку, смотрела на Равгина с волнением.

Поморщившись, он глубоко вздохнул. – Всё же я решил пойти.

Зажмурившись, она прерывисто вздыхала и пыталась сдерживать эмоции, но затем заговорила дрожащим голосом. – Ты же понимаешь… никто не вернулся. – Всхлипнув, мать замотала головой. – Нет! Слышишь меня, нет! Ты никуда…

– Нет. – Строго прервал её Равгин. – Пойду.

– Я не позволю! – Закричала она, вскидывая руки.

– Тогда нас всех убьют. – Озвучил условия Равгин. – Или утопят с головой в долгах. А там…

Приблизившись, мать подняла глаза и протянула. – Мы справимся. Как и всегда…

– А там мы сами умрём. – Закончил Равгин нахмурившись. Он отвёл взгляд в сторону, рассматривая дом. – Посмотри, мам, мы уже с трудом справляемся. Ещё немного и что мы будем делать дальше?

– Это неважно. – Отмахивалась мать от веса ситуации.

Пожав плечами, Равгин размышлял. – Не думаю, что так всё страшно.

– Этот твой скептицизм! – Возмутилась мать, бросив тряпку. – Прекрати! А что с нами будет? Со мной?

Часто родители давили на свою ограниченность, что вынуждало Равгина отказываться от многого. Он видел и понимал их приёмы, затем взвешивал варианты и оставался. Нет, призыв к чувствам не работал, только вот и брать их было неправильно. Болезни и травмы, сопровождали их постоянно. В любой момент могло что-то случиться, и им могла понадобиться его помощь. Сейчас же он отбросив все эмоции понимал, что эта ситуация ни чем не отличается от других

– Действительно, что будет? – Хмыкнул он и нахмурился. – Что бы ни было, я знаю точно, что у нас больше не будет шанса. Эта сволочь в короне, хотя бы на время отделается…

Его прервал топот сапог отца, вошедшего в дом. Ростом, как и мать, коренастый, седоватый мужчина. Он посмотрел на имеющуюся картину и переглянулся с Равгином. Отцу всё стало ясно, и он томно вздохнул.

Вытирая слёзы, мать волновалась. – Он ведь погибнет там…

После молчания, дабы поддержать жену, отец предложил. – Может попробовать тебя спрятать или сбежишь по дороге?

Мать, немного усмирив накатившие чувства, направила взгляд на Равгина, ожидая то, что он всё же примет желаемое ей решение.

– И где же в нашем крысином королевстве можно спрятаться? – Равгин переводил глаза с отца на мать. – Ведь каждая крыса так и будет норовить сдать меня со всеми потрохами! Всю жизнь прятаться по норам? И это жизнь?

– Лучше чем умереть. – Парировала мать.

– Не лучше, мама. – Равгин мотнул головой. Затем он указал в сторону, где располагались королевские покои. – Подумали, что он с вами сделает?