Боги как боги

– Ну вот и я. Искали?

Визиты

Хотелось, чтобы всё было просто и прозрачно. Но когда в ЛиМе так бывало?

ЛиМавтору пришлось создать целый отдел по связям с молящими и нанять солидный штат секретарей. У творца «Лучшего из миров» появился свой сайт, свои странички в соцсетях, и их тоже должен был кто-то вести. Креатор махнул рукой и позволил персоналу разбираться самостоятельно.

Жрецы нескладного бога придумали сложный церемониал аудиенций и систему отсева незначительных просьб и посетителей. Выстроили мощный бюрократический аппарат и составили кучу форм, анкет и прочих документов, которые необходимо заполнить, прежде чем предстать пред светлы очи Самого. Конечно, в такой эффективной машине каждому, даже самому незначительному винтику перепадало изрядно. Ну и отлично, не надо о зарплатах заботиться.

Отдел работал так: вы заполнили все документы, назовите цель визита. Личное обогащение? Прочтите информационный бюллетень № 32: пропорция богатых и бедных в мире должна оставаться неизменной. Для дарования вам богатства необходимо получить просьбу другого молящего о его личном разорении. Ваша анкета поставлена в очередь. Перед вами 258 402 396 человек. Мир во всём мире? Информационный бюллетень № 15: согласно художественному замыслу создателя, наш мир представляет собой динамическую структуру, и достижение мира во всём мире, то есть стазиса, приведёт к немедленному самораспаду. Накормить голодных, дать кров бездомным, и чтобы никто не ушёл обиженным? Опять же, закон самораспада плюс константа мировой несправедливости. Спросить об этом самого ЛиМотворца, он бы ни за что не вспомнил о названных пропорциях, законах и константах. Как и боги-искусствоведы, сотрудники отдела по связям с молящими всегда лучше знали, что хотел сказать автор.

В любом случае, своё дело они тоже знали. К аудиенции допускались исключительно адекватные, учтивые люди с нестандартными просьбами. Несмотря на это, сам того не замечая, креатор поступал примерно так же, как и набранный им штат крючкотворов. Старался всеми способами навешать лапши на уши просителям, чтобы обосновать зло, страдание, свои ляпы и нежелание пальцем о палец ударить. Впрочем, большинство посетителей было настолько ошеломлено возможностью лицезреть Самого, что не роптало. Покорно подставляло уши и уходило с просветлённой улыбкой.

В конце концов, ЛиМавтору надоело принимать человечков лично. Он повесил в зале аудиенций свой огромный портрет, велел молиться на него и пить водичку, которая заряжается от портрета тут же, в кулере. И главное – верить. Тогда всё исполнится. А если не исполнится – мало верили. Пейте водичку и работайте над собой.

Был в этом, конечно, определённый цинизм, было и притворство липового волшебника из детской сказки, но ведь молодой бог не был заточен под то, чтобы вершить правосудие и решать чужие проблемы (он свои-то решить никогда не мог). Он был креатором и хотел творить, быть признанным и заслуженно почитаемым. Так что он велел своим верным жрецам повесить почтовый ящик для восхищённых отзывов и дифирамбов. Раз в неделю выборочно почитывал послания оттуда и улыбался, как нерадивый школьник, получивший первую, выстраданную пятёрку.

Жаль, что по нечётным дням так легко не отбояришься. Благо, боги приходили на аудиенцию не сплошным потоком, а раз от раза. Просили максимум автограф. Жаждали поговорить об искусстве и о «Лучшем из миров». Начинающие креаторы или предприниматели спрашивали совета. Если бог-посетитель оказывался настроен недружелюбно (а это, к прискорбию ЛиМавтора, случалось всё чаще), создатель шедевра ловко скрывался в предыдущем дне или в неосуществившейся вероятности. Пережидал и возвращался уже после ухода нежелательного собеседника.

Однажды случился очень греющий душу визит. На огонёк заскочил «пропавший» вестник.

– Привет, дружище! Мир ты создал – просто конфета! Иногда в жуть бросает, но какая интрига! Я уже дошёл до конца человечков, по второму или третьему кругу прохожу, а всё никак не надоест. Так держать!

Он хлопнул растерявшегося и польщённого креатора по плечу и с гиком исчез, чтобы появиться где-то и когда-то далеко и тут же броситься в схватку.

Нежданно-негаданно в один из дней заглянул трикстер. Он в красках, с шутками и прибаутками рассказал креатору, какая буча поднялась на берегах Хаоса Изначального. С особым смаком изложил самые экзотические слухи и самые радикальные предложения касательно того, что хотели сделать с «Лучшим из миров» и его незадачливым создателем. Дал пару стОящих советов по избеганию возможных недругов и перечислил самых рьяных, которые могут взять «решение проблемы» в свои агрессивные руки. Прихватил со стола пачку печенья с шоколадной крошкой и с чувством выполненного долга растворился в воздухе.

Заходили ещё почитатели молодого творца из клуба «ЛиМан». Но они, в основном, восхищались достоинствами жалкой пародии под названием «МиниЛиМ». Креатор еле дождался окончания их визита.

Явилась смутно знакомая богиня с вечно шевелящимися волосами и бряцающими висюльками. С порога, волнуясь и запинаясь, понесла какую-то дикую околесицу:

– Я поняла, что настало время объясниться с тобой. И теперь я к этому готова. Раньше я не могла без трепета взглянуть на тебя, не могла без замирания сердца думать о тебе. Но больше я не намерена…

Голос её возвысился и сорвался, посетительница поперхнулась. Креатор вежливо предложил ей заряженной водицы из кулера. Богиня в три глотка осушила стаканчик и продолжила:

– Я переболела, слышишь? В смысле, не простудой, а тобой. Хотя простудой тоже, но это неважно. Я почитаю тебя как креатора и создателя великого шедевра. Но я вижу всю твою слабость, всю твою жестокость как личности. Они отразились в твоём мире. Я поняла, что ты не журавль в небе, а самолётик, нарисованный на потолке детской. И мы не смогли бы быть счастливы вместе. Мы слишком разные. Вот. Я должна была тебе это сказать. И дело не в тебе, а во мне. Я нашла того, с кем мне хорошо. Желаю и тебе обрести любовь. Ну и творческих успехов, конечно.

Несколько скомкав концовку эмоциональной и полной пафоса речи, богиня исчезла. Оставила после себя свежий аромат духов. ЛиМотворец был озадачен. Но близился полдень, время обеда и свободы от глупой, самому себе продиктованной обязанности. Так что он легко выбросил из головы богиню в висюльках и больше о ней не вспоминал. Мало ли нелепицы болтают посетители!

Надо сказать, креатор и сам долго не понимал, зачем торчит в этом времени и месте, хотя ничто не мешает ему спрятаться так, что ни один докучливый человечек, ни один неуёмный бог не отыщет. Но вот пришёл тот, ради кого – подспудно, подсознательно – всё и затевалось.

– Ну здравствуй.

Услышав этот голос, ЛиМавтор вздрогнул. Медленно поднял голову от каракулей-набросков нового мира.

– Здравствуй, папа.

Искробородому явно было неловко. Он не знал, с чего начать.

– Да ты садись, – торопливо предложил сын.

Споткнувшись, дёрнул верёвку, чтобы завесить шторой свой чудотворный образ. Отец уселся на простой дешёвый стул, предназначенный для посетителей. Сын устроился в своём троне и потянулся к кнопке вызова секретаря.

– Хочешь чего-нибудь?

– Нет-нет, – рассеянно отказался бог-организатор. – Я на минуту зашёл. Хотел…

Он вздохнул, расправил складки тоги, разгладил крошечные молнии в бороде.

– Я хотел извиниться.

Креатор подхватил стремительно падающую челюсть.

– Фирму «Отец и сын» я создал, чтобы какой-нибудь проходимец не воспользовался тобой и твоим произведением. В итоге я сам оказался этим проходимцем. Вытеснил тебя, лишил слова в вопросах о версии 2.0 и «МиниЛиМе» да и вообще всё запорол. Ты же слышал, наверное, что компании больше нет? Из-за моих ликвидаторов. А ведь хотел как лучше…

Создатель «Лучшего из миров» смотрел на отца раскрытыми до предела глазами. Хотел вобрать эту небывалую сцену целиком и запомнить на века. Пальцы ЛиМавтора были холодные и чуть заметно дрожали.

– Наверное, я неправильно тебя растил. Ты оказался не таким, каким я хотел видеть своего сына. Я пытался тебя переделать и с ума сходил, когда не получалось. Как меня корёжило внутри, когда я видел, насколько ты не похож на меня… Я был неправ. Ты такой, какой есть. И надо было просто это принять. Тогда, возможно, в твоём шедевре было бы больше радости, добра и справедливости. Да и в твоей жизни тоже…

Отец смотрел в пространство, накручивая на палец локон седой бороды. Говорил, будто в пустоту, будто просто озвучивая давнишний внутренний монолог.

– Я ведь только теперь по-настоящему увидел твой мир. Только теперь понял, что это не товар для продажи, не продукт для раскрутки, а поистине произведение искусства. Невообразимо сложное, глубокое и поучительное. И я завидую твоему таланту. Если разобраться, наверное, моя зависть и моё нежелание признаться себе в этом низменном чувстве и привели к такому некрасивому положению вещей.

Искробородый встал, собираясь уходить.

– Если ты не против, я поживу в твоём мире, пока на родине всё не уляжется. Я буду неприметным, никаких чудес. Это в моих интересах.

Он протянул руку. Пожатием отец и сын закрепили хрупкое, долгожданное понимание и искреннее взаимное уважение.

Через минуту после отбытия бога-организатора исчезли домики-фантомики. Исчезли уютный коттеджик ЛиМавтора и крепостная стена вокруг него. Растерянные сотрудники отдела по связям с молящими стояли посреди роскошного макового поля. Их работодатель пропал – на этот раз действительно бесследно. Здесь ему больше нечего было ждать.

Сенсация

– Значит, вы и есть Первобог? – растерянно спросил Карри Линг собеседника. Пальцы привычно настраивали кадуцей без участия сознания.

– Я и есть, – просто, жизнерадостно ответил тот. – Что, не похож?

Вестник все силы направил на то, чтобы сдержать слишком громкие мысли. Удобно устроившийся на лежанке старичок больше напоминал доброго, безобидного гнома, чем самого могучего из богов, творца Вселенной, отделившего Порядок Первозданный от Хаоса Изначального. Сухонький, сморщенный, низенький. В ушах волос больше, чем на голове. Как-то не представляется этот обдутый сильным ветром одуванчик в роли великого демиурга.

– Внешность бывает обманчива, друг мой, – улыбнулся дедуля, будто всё же поймав мысли вестника за хвост.

Карри Линг проблеял нечто неразборчивое, потом собрался и приступил к интервью. Неожиданно, конечно, и подготовиться не было времени, но работа есть работа.

– Почему вы всё-таки решили раскрыть тайну своей личности? – выпалил он первое, что пришло в голову.

– Не хотел, чтобы в охоте за мной пострадали невиновные. Вы в том числе.

Пухлый обаятельный бог смущённо кашлянул.