Истерия

– Но я не он! – горячо воскликнул племянник.

– Просто представь, – попросила я парня, надавив на его плечи. – Неужели это так трудно влезть в чужую шкуру?

Костик удивлённо заморгал глазами, внутренне сопротивляясь моему предложению.

– У нас всё равно нет другого варианта, – неожиданно поддержал меня полицейский. – Ты ближе всех нас к своему дяде.

– Я не уверен, что у меня получится, – смутился Костик.

– Будем надеяться, что родная кровь приведёт тебя к нужной комнате, – подбодрила я племянника.

Парень поднялся с пола и направился к двери. Он повертел круглую ручку, а потом резко распахнул дверь. Мы втроём переступили порог и оказались в точно такой же комнате. Пока племянник и полицейский растерянно озирались по сторонам, я приблизилась к окну. Высокий мужчина с изумрудными глазами стоял, прислонившись к старой яблоне. Кончик сигареты огоньком мелькал в предрассветных сумерках. Я ядовито улыбнулась ему, а потом забрала с подоконника ржавый ключ. В этой игре побеждает самый хитрый и изворотливый.

Глава 11

Племянник приблизился ко мне и спросил:

– А куда подевалась ваша масляная лампа?

Наши глаза встретились в отражениях на стекле. Это отвлекло Костика от яблоневого сада, мужчина с изумрудными глазами бросил окурок на землю и скрылся за деревом.

– Наверное, я забыла её на вокзале, – я постаралась придать своему голосу капельку страха.

Только вот это было откровенной ложью. Моё отражение глумливо усмехнулось Костику. Я повернулась к племяннику и расстроенно всплеснула руками.

– Мне надо вернуться на вокзал. Вы пока побудьте здесь.

– Нет, – полицейский заслонил собой единственную дверь. – Мы не будем разлучаться ни на секунду.

– Но без масляной лампы наше продвижение намного затруднится, – возразила я.

– Плевать, – ответил Константин и подошёл к окну. – За нами кто-то следит.

От взора полицейского не укрылся дымящийся окурок. Я села на стул и положила руки на колени, виновато опустив голову.

– Даже не знаю, как так получилось, что забыла масляную лампу на вокзале.

Полицейский уселся напротив меня и пристально уставился, а потом промолвил:

– Когда ты подошла ко мне, то в твоих руках ничего не было.

Я не стала поднимать голову, племянник встал за моей спиной и опустил руки на высокую спинку стула.

– Вам, наверное, показалось, – заступился Костик за меня. – Тётя никогда не расстаётся с лампой. Это залог выживаемости в бесчисленных комнатах дома.

– Значит, ты плохо её знаешь, – усмехнулся полицейский.

– Я долго смотрела на поезд, – и в этом была чистая правда. – Появилось ощущение, что близкий мне человек пытается сбежать от меня. И если войду в вагон, то обязательно встречусь с ним. Я вглядывалась в лица пассажиров, наверное, тогда и разжала пальцы, упустив масляную лампу.

Полицейский сложил руки на груди. Я кожей чувствовала, что он не поверил ни единому моему слову. Это, конечно, намного всё усложняло.

– Я ей верю, – произнёс Костик. – У меня тоже было такое чувство, что в этом поезде сидит дядя. Понимаете? Я ещё никогда так близко не ощущал его. Думаю, это комната пробудила в нас эти чувства.

Полицейский покачал головой, а потом сказал:

– С того момента, как я попал на вокзал, меня преследовало лишь одно чувство – смерть! Там всё кричало, что моя жизнь закончилась и мне никогда не выбраться из западни. Пассажиры грубо толкали меня, а то и вовсе пытались ударить. Я много раз пытался уехать на том поезде, но стоило закрыть глаза, как снова оказывался на вокзале. Мне моё чутьё подсказывает, что дело вовсе не в комнате.

– Это проделки дома, – робко промолвила я и подняла голову, посмотрев полицейскому в глаза. – Он всегда делает так, чтобы мы не верили друг другу.

– Где ещё хранятся масляные лампы? – поинтересовался Константин.

– На кухне, – ответил племянник.

Я улыбнулась и кивнула, подтверждая его слова.

– Что такого особенного делает масляная лампа? – поинтересовался полицейский.

Я бы могла сказать, что её сияние указывает путь к моему мужу, что оранжевый свет своего рода ключ, но племянник опередил меня.

– Она предупреждает о преследователе, – произнёс Костик.

Я нервно сжала пальцами свои колени. Время играло против нас, бесконечная ночь могла в любой момент закончится и выбросить нас в новый день. А меня вовсе не прельщало оказаться взаперти в одной из комнат, как того и добивался преследователь.

– Оля, – обратился ко мне полицейский. – Если вы не начнёте говорить правду, то мы все окажемся в беде.

Впервые мне стало по-настоящему обидно. Я тут изо всех сил стараюсь вывести дураков из лабиринта комнат дома, а взамен получаю недоверие и упрёки. Хотелось воскликнуть: это мой дом, убирайтесь из него прочь! Только вот мои эмоции никого не спасут и не образумят.

– Правда жжётся, – усмехнулась я, поднялась со стула и подошла к полицейскому. – Признайтесь, я вас нравлюсь?

Скулы Константина окрасили красные полосы, он нервно сглотнул и отвёл взгляд от меня. Я обошла стул, на котором он сидел, положила ладони ему на плечи и тихо промолвила:

– А вы мне, Константин, сразу понравились. Как только взглянула на вас, то ощутила родственную душу. Это и есть моя правда.

Полицейский накрыл ладонью мои пальцы и сказал:

– Оля, Олечка, Олюшка…

Племянник ударил нас по рукам, я взглянула на него и заметила вспыхнувшую ревность в глазах. Полицейский смущённо улыбнулся и промолвил:

– Сейчас не время ссориться по пустякам.

Я горько усмехнулась, ржавый ключ в кармане начал нагреваться, требуя покинуть комнату. Небольшой камень ударился о стекло со стороны улицы. Мы разом вздрогнули от неожиданности. Полицейский и племянник ринулись к окну, а я попятилась к двери. Костик оглянулся и увидел, как я её открываю.

– Постой! – закричал племянник.

Но я уже переступила порог и стояла в коридоре. Пришло время нам расстаться. Полицейский сможет позаботиться о парне и не даст ему влипнуть в неприятности. Я улыбнулась и захлопнула дверь. В этот самый момент на лестнице послышались шаги. Я на цыпочках прокралась к дальней двери, вставила ржавый ключ в замочную скважину и провернула его.

Длинная тень легла на пол, я отворила дверь, грозовой ветер растрепал мои волосы. Круглые ручки на всех дверях в коридоре задёргались. Я вошла в комнату, точнее, спряталась там, чтобы немного отдохнуть от нервных потрясений. Игра в этот раз вышла утомительной. Я уселась за стол и посмотрела в окно. Молнии сверкали над горой, море неистово пенилось от злобы. Только вот я не разделяла буйства непогоды, на душе было спокойно и тихо, как в морозное утро, когда ты открываешь шторы и смотришь с радостью на новый день.