СемьЯ

– Нарисовались? – чересчур серьезно спросил Костя, когда все вокруг заполонили кособокие цветы. В глазах у него плескалось веселье. – Тогда пойдем. Саша, по-моему, уже и домой не сильно хочет. Что, тоже будешь бродягой?..

– Нет уж, спасибо, – усмехнулась она. – С вами хорошо, конечно… Но мне надо папу проводить.

Мила аккуратно сложила изрисованный листок и спрятала его в рюкзак. Юра с Костей, кряхтя и переругиваясь, с трудом отодвинули тяжелый шкаф от двери.

Скрежет. Шипение. Сдавленные ругательства.

– Отлично, – буркнул Костя. – И снова все в курсе, где мы находимся…

– Тогда надо просто быстрее уходить, – пожал плечами Юра. – И поменьше болтать.

Перед выходом Костя постоял пару минут, ухом прижимаясь к двери и проверяя, не бродит ли химера по гулким коридорам. Бродяги, сгрудившись за его плечами, молчали.

– Чисто, – выдохнул Костя в конце концов и ухмыльнулся от того, как по-киношному это прозвучало. – Идем.

Пропахшие пылью коридоры наступали со всех сторон, тьма сгущалась по углам. Страх едва скребся когтями в груди и долго кровоточил сомнениями.

Саша старалась думать только о Валюшкиной довольной улыбке и кривоватых цветах, что распустились на сероватом листе бумаги. Так было проще – цепляться за что-то спокойное и незыблемое, будто эти воспоминания могли щитом закрыть ее от всех невзгод.

От невеселых мыслей-то может и могли, а вот от тяжелых шагов где-то там, в сумеречных коридорах, уже нет.

Бродяги услышали топот разом: остановились и обмерли, прислушиваясь. Исчезли все окружающие их звуки и запахи – мир разом сузился до игольного ушка, через которое могли просочиться лишь эти шаги. Только химера.

– Спокойно, – сказал Юра, каменея лицом. Валя на его руках сморщилась, съежилась, будто хотела уменьшиться в размерах. – Уходим. Быстро, но не бегом.

Они двинулись друг за другом, пытаясь не оглядываться, но все равно загнанно озираясь по сторонам. Страх нарастал, словно температура: Саше почудилось, что кипящая кровь прилила к лицу, уколола щеки, выступила на лбу испариной. Тело онемело.

Уходим. Спокойно.

Коридоры текли перед глазами, сменяли друг друга, безликие и похожие, а Юра торопливо вышагивал впереди всех, прижимая к плечу Валину голову. Никто ничего не говорил. Все слушали.

Химера приближалась.

– Может, побежим? – не выдержав, дрожащим голосом спросила Женя.

– Еще рано, – мотнул головой Юра. – Идем.

Шли дальше. Саша вспомнила, как в детстве, засыпая рядом с мамой или папой, она подстраивалась под их сопение и выдыхала точно в тот миг, когда это делал кто-то из родителей. Резкий вдох и тяжелый раскатистый выдох. От такой дыхательной гимнастики у маленькой Сашки начинала кружиться голова, но она все равно пыталась дышать, как родители. Вдыхать вместе с ними. Быть такой же, как и они.

Вот и сейчас, сама того не замечая, она пыталась повторять каждый Юрин шаг – ноги у него были длинные, и Саша путалась, выбивалась из сил, но упрямо шла шаг за шагом.

Будто и эта мелочь могла ее спасти.

Развилка выросла перед ними словно из ниоткуда, и Костя, остановившись, выругался. Юра нахмурил брови.

– Куда идем? – спросил Костя. – Надо направо, но…

– Вы идете направо, – сказал Юра и сунул в Костины руки маленькую Валюшку. Мила, тяжело дышащая и утирающая лоб, сразу же подошла к ним, схватилась за теплую ладошку. – Разделимся.

– Дебил, – не выдержала Женя и сорвалась на истеричный шепот. – Нельзя разделяться! Это ведь…

– Слушай меня, – сказал Юра таким тоном, что споры мигом утихли. – Химера рядом, она вот-вот нас догонит. Бежать нельзя, услышит. Прятаться тоже опасно. Вы все пойдете направо, уйдете подальше и затаитесь. Кость, ищите крепкую дверь, подоприте ее чем-то. А мы с Сашей пойдем влево.

– Со мной?.. – голос дрогнул. Юра покосился на нее:

– Да. Так будет безопаснее. Уведем от Вали, и…

– Почему со мной? И почему ты так уверен, что она пойдет за нами?..

Юра поморщился. Прислушался, недовольный, что они тратят время на болтовню.

– Поверь мне, она пойдет за нами. Все вопросы потом, ладно? Идите. Тихо и быстро, прячьтесь. Мы попробуем дать круг и вернуться.

– А если мы… не вернемся? Что им делать? Сидеть и ждать? – тихо спросила Саша.

Ну конечно же они вернутся, Саша ведь не сможет умереть. Это бред – смерть в заброшенной канализации. Такой же бред, как и бродящая по пятам неведомая химера…

Осознание, что они и вправду могут не выбраться, ударило в грудь.

– Ждите, мы вернемся, – повторил Юра и вцепился в целую Сашину руку. – Пошли.

– Но… – это Женя. Они тоже ничего не понимают, они тоже не согласны.

Но Юре все равно – он уже быстро идет вперед, тащит за собой растерянную Сашу.

– Пойдем, – едва слышный шепот доносится сзади. Это Костя, он поудобнее устраивает Валю на руках и уходит в другую сторону. Бродяги идут следом за ним, но удивленно оглядываются на Сашу с Юрой.

– С чего ты взял, что мы сможем отвлечь химеру? – еще раз пробует Саша, но Юра морщится и мотает головой.

Быстрее. Саша едва поспевает за Юрой, цепляется за его влажную ладонь.

Шаги все ближе.

Химера и вправду идет за ними следом.

По рукам ползут мурашки, испарина пропитывает рубашку на спине. Дыхание застревает в груди, будто что-то мешает, не дает выдохнуть, если бы Саша могла, она вообще бы прекратила дышать, только бы химера не услышала, только бы не заметила…

Юра оборачивается и произносит одними губами:

– Бежим. Тихо.

Тихо бежать не получается – ноги слоновьими колонами грохочут по полу, Саша морщится, старается бежать на носочках и не чувствовать тупую боль в мышцах. Юра то и дело оборачивается, его лицо теперь больше напоминает морду хищника, почуявшего опасность. Но, кажется, он совсем не устает.

Петляют коридоры, облачками из-под ног вырывается белесая пыль. Правый бок сковывает болью. Саша бежит и понимает, что вот-вот свалится.

Нельзя.

Поскрипывают подошвы ботинок. Пыль гасит отзвуки торопливых шагов.