ВЕНЧУР. Риск ради добычи

– На предстоящую ночь? – отшучивается Руслан, четким ударом кия по шару вгоняя чужого в угол.

– Хотя бы на несколько месяцев вперед. Я ведь должна распланировать свою жизнь.

– Почему обязательно «должна»?

– Так надо… – приняв эротическую позу, Шан целится и бьет кием по шару. – Так меня учили.

– Драгоценная и прекрасная, ты охмурила меня своей лучезарной улыбкой, но пока у меня все очень неопределенно, как в тумане. Наши с братом спекуляции криптовалютой настолько волатильны и непредсказуемы, что я даже не знаю, где мы окажемся в ближайшее время. Я не могу планировать свою жизнь даже на неделю, а тем более давать пустые обещания.

– Луис, я все понимаю, но мне очень хочется знать свои перспективы.

– Ты мне очень нравишься, Шан, и как только наша ситуация прояснится, я обязательно поделюсь с тобой планами, – туманно обещает Руслан и, сделав очередной удар, добавляет: – А вообще в ближайшие лет десять я планирую посвятить себя исключительно науке.

Услышав ответ, Шан со всей силы бьет в лоб шара, тот врезается в другой шар, который, получив заряд ее злости, летит в борт рядом с лузой, отскакивает от него и выкатывается на ударную позицию. Натерев мелом наклейку кия, Руслан тщательно прицеливается и, не щадя самолюбия подруги, вколачивает шар в угол.

Поиграв молча несколько минут, Шан то ли спрашивает, то ли утверждает:

– Ты то стараешься понравиться мне, то наоборот, как будто ставишь барьер, не подпуская к себе.

– У нас с братом нет никакой уверенности в завтрашнем дне. Если со мной что-нибудь случится, я бы не хотел, чтобы ты слишком огорчалась.

– Я огорчусь, если мы расстанемся, а я потом не встречу никого лучше тебя.

– Я постараюсь не быть лучшим, – промазав, улыбается Руслан.

– А вот этого не надо! – восклицает Шан, готовясь к удару. Но снова не попадает в лузу.

– Ну, тогда просто продолжим наше восхитительное путешествие!

«Американский таджик» забивает победный шар.

В обеденное время неутомимый Охотник продолжает выслеживать чету Бейкеров в местах кормежки и водопоя. Он заходит в очередное заведение и садится за барную стойку. Из всех обедающих посетителей выбирает пару, похожую на своих клиентов, и медленно проходит мимо их столика. Услышав, что разговор ведется на испанском, раздосадованный индеец топает на выход.

Четверка друзей обедает за столиком в углу большого ресторана, который быстро наполняется посетителями. «Братья» по-прежнему напряженно высматривают калифорнийского гангстера, а ничего не подозревающие подруги ведут непринужденную беседу.

– Отелем, где я работаю, владеют американцы, они получают огромные доходы от казино, но сотрудникам стараются платить как можно меньше, – рассуждает Шан. – Несправедливо, что у богатых всего слишком много, а у бедных слишком мало. Мао боролся за равенство!

– Не стоило уравнивать людей – они разные от природы, – утверждает Кианг. – А вот равноправие необходимо. Когда смута культурной революции закончилась, все получили равные шансы добиться достойной жизни.

– Но если так пойдет дальше, то разрыв между богачами и бедняками будет только увеличиваться, – настаивает Шан.

– Богатых всегда будет меньше, чем нищих, – вмешивается в спор «русский американец». – А при выборной системе «один человек – один голос» бедные всегда будут хотеть избрать лидера, который обещает имущество богатых сделать общим. То есть национализировать.

– С этим уже неудачно экспериментировали Мао и Сталин! – напоминает Кианг. – Хотя в институте нам преподавали, что они многое сделали для своих стран.

– Вопрос в том, что другие, возможно, сделали бы это более грамотно и гуманно, – размышляет Антон. – Но каким бы выдающимся ни был лидер нации, он не имеет права на репрессии.

– Наш отец говорил, – вставляет «американский таджик», – что именно такие идеологические споры когда-то и привели к разногласию между Россией и Китаем.

За стойкой пивного бара, где посетителям предлагается несметное количество сортов пива, сидит пассажир в разноцветной гавайской рубашке. Он очень похож на Пита, но только с усами, мокрыми от пива. Охотник берет себе пинту пива, закуривает и садится за столик неподалеку. Перед пассажиром в гавайке стоят пять пробников – стограммовые стаканы с разными сортами пива. Он допивает последний стакан и на американском английском просит налить новые пять сортов. Причмокивая и смакуя напитки, он опустошает стаканы и направляется в туалет.

Опьяненный смесью пива и виски, Охотник решает тут же выяснить личность соотечественника. Он следует за пассажиром и, убедившись в отсутствии посторонних, достает баллончик. Услышав, что в кабинке спускается вода, индеец становится сбоку от двери, делает глубокий вдох и задерживает дыхание. Американец открывает дверь кабинки и неожиданно получает струю газа в нетрезвое лицо. Обмякший пассажир заваливается, но наемник, подхватив земляка, аккуратно сажает его на унитаз и, закрыв дверь кабинки, фамильярно дергает за усы – они не приклеены. Пошарив по карманам, находит водительское удостоверение. Имя – не Пит, фамилия – не Бейкер. Выйдя из туалета, Охотник, глубоко дыша, направляется на променад.

Пассажир просыпается, ошалело осматривается, встает с унитаза, анализирует, засовывает руку в штаны, не нащупав там ничего лишнего, подходит к умывальнику и тщательно моет руки. Возвратившись к стойке, он глубокомысленно выбирает и заказывает очередную пятерку пробных стаканчиков пива.

***

Majestic Princess проходит мимо острова, красноватого от неяркого света закатного солнца. Напряженный Антон и настороженный Руслан ходят по палубам, сосредоточенно высматривая разносчика цветов. Обследовав почти все заведения лайнера, они возвращаются в каюты, но через некоторое время опять выходят на поиски.

Только поздно вечером, проходя мимо тонированных окон одного из ресторанов, они замечают похожего пассажира, который сидит в полумраке за стойкой бара. Чтобы не ошибиться, Руслан решает рассмотреть его поближе. Изображая пьяного, неуверенной походкой он направляется к стойке.

– Мартини с водкой, – развязным тоном заказывает он. – Смешай, но не размешивай!

Отхлебывая из стакана, лингвист бросает взгляд на гангстера и выходит на палубу. Охотник закуривает, бармен показывает на табличку «У нас не курят» и на место для курения у входа в ресторан. Рассерженный индеец выходит наружу, курит, прислонившись к борту, и наблюдает за посетителями через окно. Руслан, покачиваясь, отходит со стаканом в конец палубы. Докурив, Охотник возвращается внутрь и вглядывается в лица очередных посетителей, уже мало надеясь на удачу.

Время идет; стрелки барных часов приближаются к полуночи. Посетителей в ресторане становится все меньше. Охотник снова курит у борта – теперь он дымит большой сигарой. Руслан со стаканом в руке пристраивается неподалеку и разглядывает мерцающие в темноте огни побережья. Держась одной рукой за перила, он отправляет сообщение. Притаившийся у кормы Антон получает его, выходит на палубу, накидывает бейсболку на камеру наблюдения и плетется к Охотнику.

С другой стороны нетрезвой походкой приближается Руслан, насвистывая мелодию Брамса из сериала «Ликвидация». Наемник оборачивается на свист, инженер резко прижимает электрошокер к его ребрам, а лингвист бросает стакан за борт и тычет в жертву вторым шокером. Вслед за стаканом сообщники переваливают гангстера через борт, и тот с сигарой в зубах летит вниз. Подельники невозмутимо продолжают движение в прежнем направлении; проходя мимо видеокамеры, Руслан подпрыгивает и срывает с нее бейсболку.

От сильного удара об воду с ног Охотника слетают туфли; он медленно опускается в морскую пучину, но прохладная вода быстро приводит его в чувство. Превозмогая боль, индеец отчаянно гребет руками и ногами, всплывает на поверхность и пытается закричать вслед уходящему в темноту лайнеру. Но соленая вода в легких позволяет только хрипеть и булькать. Откашлявшись, наемник издает истошный вопль. Однако огромный корабль, прощаясь с ним веселой музыкой кормовой дискотеки, быстро удаляется в ночь, оставляя в воде мириады пузырьков, отражающих бледный свет неполной луны.

Охотник посылает страшные проклятия капитану и команде корабля, а заодно и всем его пассажирам. Высказавшись, индеец пытается сориентироваться, и, сообразив, где берег, плывет влево от хода лайнера.

В безлюдной библиотеке Денисов на компьютере показывает Сафарову карту Восточно-Китайского моря, а на нем пунктирную линию:

– Вот маршрут нашего корабля, а вот геопозиция места, где этот чувак вывалился. Восемь морских миль от берега.

– Очнется – доплывет.

– Пока доплывет, пока дойдет, пока доедет… Мы к тому времени будем далеко от лодки.

– А если выплывет и сразу позвонит в полицию? – мандражирует младший.

– Не-е, подозреваю, что он такой же бродяга по жизни, как и мы. Век воли не видать!

– Утром в Шанхае надо сойти первыми.

– В отели по докам Бейкеров заселяться больше нельзя, – здраво замечает старший.

– Необходимость в отеле, походу, уже отпала. Нас теперь бесплатно поселят… в разных камерах.

– А ты все продолжаешь катиться по наклонной, – чешет затылок старший. – Интересно, на что еще способны гедонисты?

– Да ты же сам убеждал, что лучшая защита – это нападение. А мы спасали не только свои жизни, но и семью Бейкеров.

– Невинную девочку, конечно, жалко…

– Эх, надо было ему немного крови пустить, чтобы привлечь акул, – поздно догадывается младший.