ВЕНЧУР. Риск ради добычи

Выйдя из самолета, группа захвата идет вдоль взлетной полосы – мимо ангара, из которого выползает тягач, который тянет за собой большой беспилотник. За ними пристраивается топливозаправщик.

– В Америке самый большой флот БПЛА, а этот Gray Eagle – лучший в мире! – Пит говорит это для всех, но смотрит на Антона. – Стоит больше десяти миллионов. Безотказная работа, управляется искусственным интеллектом. Ни у кого подобного нет!

– У нас есть боевой лазер «Пересвет», – невозмутимо парирует Антон. – Он уже поджидает ваших «орлов».

На парковке авиабазы стоит белый «Навигатор», на крыше которого установлен закрепленный на рейлингах карбоновый автобокс. Вмятин от пуль под ним не видно, а два простреленных отверстия в окне двери багажника и в металле заклеены прозрачным скотчем. Загрузив багаж в машину, группа подъезжает к большому складу. Сержант под подпись выдает Питу, Ян Вэю и Ниу по штурмовой винтовке с глушителем, по три сумки с боеприпасами, бронежилеты, очки ночного видения и оборудование для определения местоположения. Капрал подкатывает серый пластиковый ящик футов пяти длиной, Антон и Руслан забирают его, выносят со склада и загружают в автобокс «Навигатора».

Лингвист вспоминает:

– Твой гоночный квадрокоптер был полегче…

– Зато этот самолетик может летать гораздо дольше коптера, правда, зависать не умеет.

Выйдя со склада, Пит вручает Антону толстую инструкцию по управлению БПЛА «Койот» и звонит в штаб базы, чтобы получить разрешение на посещение тира.

Группа захвата обедает в большой столовой вместе с американскими военными и местными сотрудниками базы. В ответ на вопрос Антона о второй дырке в окне багажника спецагент и инспектор рассказывают о Мамеде и его напарнице. Поскольку их задержали за ношение оружия, они ждут суда в гонконгской тюрьме.

После обеда группа идет в тир пристрелять оружие. Пит, Ян Вэй и Ниу делают по несколько выстрелов, смотрят результаты на экранах с изображением мишени и корректируют оптику своих винтовок. Спецагент на длинном столе у стены, на которой висит уйма инструментов, разбирает свою винтовку и что-то в ней подкручивает. Антон с профессиональным интересом, а Руслан с мальчишеским любопытством наблюдают за Питом.

Лингвист не выдерживает:

– Я думал, американцы следуют своей пословице: «Не ремонтируй то, что работает».

– Я не ремонтирую, а подстраиваю под себя, – объясняет спецагент и, собрав винтовку, расхваливает ее: – немецкий Heckler & Koch. Точно такими же были вооружены «морские котики», которые штурмовали дом бен Ладена. Вертушки со спецназом вылетали в Пакистан из Джелалабада, а возвратились с трупом «террориста номер один» на эту базу. А отсюда его доставили на авианосец Carl Vinson и похоронили в Аравийском море.

– Говорят, на операцию «Копье Нептуна» было потрачено шестьдесят миллионов? – спрашивает Руслан.

– Если не считать разбившегося Black Hawk, который стоил примерно столько же.

– Почему же он разбился, такой дорогой?

– Потому что кто-то из Лэнгли пожадничал и рядом с копией дома Усамы, сделанного в Северной Каролине для отработки десанта, поставил не плотный забор, а сеточный, – раздраженно отвечает спецагент. – Уже во время операции воздушные потоки из-под лопастей, отражаясь от высокого каменного забора, создали вихревое кольцо, раскачали вертолет, и он рухнул. А всего-то надо было тросы для десантируемых «котиков» сделать длиннее.

Антон просит Пита дать пострелять и ему, делает несколько удачных выстрелов и возвращает винтовку.

– По хватке видно, что ты охотник, – отмечает Пит.

– На пернатую дичь, – уточняет Антон.

Руслан смотрит на трансляцию мишеней стрелков, Ниу протягивает ему свой H&K. Тот благодарит, берет в руки, прикидывает его вес, становится в пол-оборота к мишени, расставляет ноги на ширину плеч, вскидывает карабин и, быстро прицелившись, выпускает длинную очередь.

– Э-э, экономь патроны! – тормозит его Абдул.

Посмотрев на монитор с изображением мишени, Ниу поднимает большой палец, восхищенно качает головой и предлагает остальным взглянуть на мишень. Все с удивлением смотрят на дырки в центре мишени.

– Где тренировался? – спрашивает Ниу.

– На стрельбище… Меня сам полковник натаскивал, – дезертир с благодарностью возвращает карабин. – Спасибо, Ниу! Не хуже нашего «калаша».

Вечером группа захвата ужинает в той же столовой. Абдул в приподнятом настроении звонит жене, сообщает, что может завтра приехать домой, просит собрать детей и вещи в дорогу. Питу скучно ужинать молча, ему снова хочется развлечься и поспорить с русским.

– Антон, как тебе наша база?

– Развернулись вы здесь неплохо, денег вкладываете немерено. Но как-то это все неэффективно, а значит – не рационально.

– Америка богатая, может себе это позволить!

– Если учесть, что таких баз у вас по миру до фига, – возражает Антон, – можете растранжирить богатство.

– Будет не хватать денег, мы их напечатаем.

– Если сотворите инфляцию, то ограбите людей и подавитесь той бумагой еще до юбилея Великой депрессии!

– За прошедший век наши экономические знания изменились, стали точнее, финансы надежнее, – настаивает Пит. – Но стремление к свободе осталось неизменным! Американцы строят свободный мир.

– А русские за мир справедливый.

– Свобода важнее.

– Ага. Ваши особенно свободные сограждане пытаются изменить саму природу человека. Религия, семья, гендеры, аборты… Разлом у вас произойдет не по экономическим, а по нравственным разногласиям. Сто лет назад народ Российской империи раскололся на красных и белых. Теперь ваши штаты раскалываются на красные и синие.

В дружескую пикировку вступает Ниу:

– Наступают времена, когда все государства должны беспокоиться прежде всего о климате, о недопущении глобальной катастрофы. Всем странам надо потреблять поменьше угля, нефти и газа.

– Следующие поколения будут считать сжигание природных ресурсов кощунством, – поддерживает Руслан.

– С этим не спорю, – с готовностью соглашается американец. – Природные кладовые надо сохранять.

– Отец полагает, что вторая мировая началась из-за ресурсов, – продолжает полукровка. – Когда Союз зашел в Бессарабию, Гитлер испугался, что Сталин готовится отрезать Германию от румынской нефти, и напал сам.

– Рано или поздно Гитлер все равно пошел бы на восток за ресурсами, – убежден Пит.

– Это извечный прием англосаксов: натравить немцев на русских и заработать на этом. Мой отец говорил, – вспоминает Руслан, – что если бы Эйнштейн не перебрался в Америку, и Германия первой создала атомную бомбу, все бы пошло по-другому.

– Тогда Гитлер сначала сбросил бы бомбу на Лондон или Москву, – предполагает Пит, – а уже потом двинул бы войска на тех, кто не подчинился ему.

– Наша история тоже сложилась бы по-другому, – говорит Ян Вэй.

– Не будем пессимистами, – предлагает Ниу. – Давайте дружить и беречь мир!

– Давайте! – восклицает Абдул и поворачивается к Питу. – И начнем с Афганистана. Пора бы уже вашей коалиции свалить отсюда.

– Мы уйдем, так русские опять полезут, – отвечает спецагент, посмотрев на Антона. – Или русским Азия уже не нужна?

– Уйдете. И, конечно, полезут… в качестве туристов, – усмехается тот. – А можно на твой вопрос ответить цитатой более авторитетного человека, чем я?

– Валяй, турист!