Венчур. Риск ради добычи

Руслану достается золоченый нож полковника. Заметив его кислую мину, Ниу понимающе улыбается, снимает с пояса кобуру с пистолетом и протягивает таджику. Желая отблагодарить, тот лезет к Ниу с поцелуем, но она, смеясь, заслоняется от него винтовкой.

Руслан любуется китайским пистолетом, проверяет обойму, полную патронов, Ниу протягивает ему еще три обоймы. На радостях таджик отправляет китаянке смачный воздушный поцелуй, та смеется в ответ.

Все надевают бронежилеты. Пит уступает водительское место Абдулу, который хорошо знает дальнейший путь. Прикинув, что из-за надетых жилетов на заднем сиденье станет совсем тесно, Антон достает из автобокса пульт управления «Койотом» и, сдвинув сумки, устраивается в привычном для него месте – в багажнике. По дороге он отрабатывает на пульте моторику рук.

Увидев это, Руслан подтрунивает над другом:

– Тяжело в учении – легко в бою!

Обернувшись назад, спецагент напоминает:

– Антон, моя репутация в твоих руках.

После двух часов езды по горной дороге и еще часа по холмистому плоскогорью «Навигатор» подъезжает к поджидающему его «Тайфуну». Старые приятели радостно обнимаются, остальные жмут руки и знакомятся. Сеткой, камуфлирующей «Тайфун», Саид и Тимур накрывают и «Навигатор», создав пространство между машинами, закрытое от солнца. Компрессором броневика Булат надувает прорезиненные матрасы.

Сафаров возвращает полковнику нож в золоченых ножнах, а Денисов протягивает ему дробовик:

– Благодарю, товарищ полковник, действительно бьет без промаха!

– Стрелок, видимо, хороший. Где учился-то?

– На Волге с батей уток стреляли.

– Ну, тогда можешь еще попользоваться. – Бахром не берет «Беретту», показывая свой «Калашников».

Спецагент и инспектор с интересом разглядывают «Тайфун», обходят его со всех сторон, залезают в кабину, делятся впечатлениями. Полковник с биноклем на шее поднимается по склону ближайшего холма к его вершине.

Соучастники вытаскивают из автобокса «Навигатора» ящик, из него достают трубу, похожую на миномет, две телескопические антенны, набор инструментов, пульт управления беспилотником, планшет и FPV-очки. Всю эту поклажу вместе с двумя надутыми матрасами они вереницей, как гималайские шерпы, тащат на холм, стараясь быть незамеченными со стороны дороги. У машин остаются только Саид и Ниу, они готовят завтрак.

У вершины холма Булат и Тимур на пятиметровом расстоянии друг от друга забивают в грунт стальные колья, укрепляют на них две телескопические антенны и натягивают между ними сетку из капроновых нитей. Пит с Абдулом, наклонив «миномет», прибивают кольями его основание к земле. Накинув на шею ремешок, поддерживающий пульт, Антон настраивает связь между «Койотом», антеннами, FPV-очками и планшетом. Полковник сидит в стороне, по старинке поглядывает в бинокль на местность и с интересом наблюдает за новомодными методами ведения полевой разведки.

Еще раз проверив связь между гаджетами, Антон просит отойти от «миномета» и нажимает на пуск. Бахнув, голубой «Койот» выпрыгивает из трубы, на лету включает пропеллер, завыв, расправляет крылья и хвостовое оперение, разгоняется и летит, набирая высоту. Антон надевает FPV-очки, поднимает «Койота» выше и, ловко нажимая кнопки и двигая стики пульта, наблюдает за двумя дорогами. Сев на матрасы, Пит с Абдулом смотрят на экран планшета, а Ян Вэй держит над ними зонт камуфляжной расцветки, прикрывая планшет от солнечных лучей.

– Фабрика находится на окраине кишлака в трехэтажном доме и окружена высоким забором, – объясняет Абдул. – Охрана с винтовками ведет постоянное наблюдение за периметром и единственной тропой к дому. Подъездов к фабрике нет, и все вокруг заминировано. Для конспирации рабочие трудятся посменно: неделю одна группа, неделю – вторая. Низкопробный серый героин в мешках складывают в соседних домах. Рабочие забирают его оттуда, а назад приносят мешки с желтыми пакетами, в них уже очищенная пыль. Раз в неделю по ночам арабы завозят сюда серый, а белый вывозят на склады в соседние кишлаки.

«Койот» вместе с Антоном летит над холмами и проселочной дорогой, а трое под зонтом смотрят стрим на экране планшета. Когда дорога приближается к кишлаку и на планшете становятся видны дома, Абдул просит Антона взять правее. Оператор меняет направление дрона и начинает фотосъемку.

– Смотри крайние дома справа, – говорит Абдул и подождав, когда Антон увеличит картинку, продолжает наводить: – Смотри самый крайний трехэтажный дом.

Оператор наводит оптику на самый большой дом, стоящий в некотором отдалении.

– Э-э, вот фабрика! – тычет пальцем в экран Абдул.

– Если не уверен, так и скажи, – просит Пит.

Антон лазерным дальномером фиксирует геолокацию фабрики, фотографирует ее, соседние дома и окрестности. Дважды облетев кишлак, он отправляет целеуказание по спутниковой связи. Затем оператор берет курс на кишлак Джафара, но тут же видит помехи и слышит сигналы оповещения анализатора спектра о работе где-то впереди радиоэлектронной станции, которая подавляет каналы управления БПЛА. Такое же предупреждение получают трое под зонтом.

– Возвращайся! – командует спецагент. – Месяц назад никакой глушилки там не стояло.

– Я включил автовозврат при обнаружении радиопомех, – отвечает инженер, снимая очки. – Теперь дрон должен возвратиться сам… Если сумеет, конечно.

В режиме автоматического возвращения «Койот» накренившись разворачивается и отправляется в обратный путь. Самолетик по наклонной снижает высоту и бесшумно планирует по курсу к точке старта. Подлетев, «Койот» до минимума снижает скорость и попадает точно между двух антенн, врезавшись в сетку. Антенны изгибаются, амортизируя столкновение, и самолетик благополучно виснет на капроновых нитях.

В дозоре на вершине остается только Тимур, а все остальные спускаются к машинам. Забравшись в броневик, Антон ставит на зарядку аккумулятор «Койота» и FPV-очки. Между машинами в тени под сеткой участников операции уже ждет завтрак: на красивой плотной скатерти с яркими узорами и золотой каймой по краю разложено нехитрое угощение. Все располагаются вокруг дастархана на складных стульях и надувных матрасах, наливают из термоса чай, едят, пьют и слушают Ян Вэя. Тот подробно излагает план Абдула и последовательность действий: освобождение его дочери, захват Джафара, уничтожение склада и фабрики. Руслан синхронно переводит Саиду и Булату с английского на русский. Затем инспектор приступает к завтраку, а остальные – к обсуждению плана.

После трапезы пятеро мужчин вытаскивают мотоцикл из броневика. Пит выдает Абдулу сто пятьдесят тысяч долларов, пуштун кладет их в небольшую сумку, которую засовывает в кофр мотоцикла. Оседлав «Дукати», он надевает шлем и уезжает под подбадривающие возгласы приятелей.

Проехав первый перекресток, Абдул по проселочной дороге преодолевает еще десяток километров, доезжает до второго перекрестка, сворачивает направо и едет вдоль русла высохшей реки. Он проезжает запыленные остовы пикапа и «Рэндж Ровера», сдвинутые на обочину, как рухлядь, мешающая движению.

Повстречав по пути всего одну машину, пуштун подъезжает к караульной будке перед въездом в кишлак. Дорога перекрыта мощным шлагбаумом, который боевики установили после перестрелки с броневиком. Двое караульных с автоматами, держа указательные пальцы у спусковых крючков, выходят навстречу. Абдул снимает шлем и дружески улыбается, его с удивлением узнают и пропускают.

Подъехав к дому Джафара, пуштун глушит байк. Охранник на входе включает рацию и на арабском сообщает о появлении доставщика продуктов. Абдул открывает кофр и, вынув оттуда сумку, кладет на ее место револьвер и патроны. Араб тщательно обыскивает пуштуна и, убедившись, что в сумке только деньги, пропускает. Бесшумно ступая по шелковым персидским коврам, Абдул проходит в кабинет. Роскошными коврами устланы все полы в доме, а коллекционными – ручной работы – завешены стены.

– Ты еще живой? – здоровается Джафар с ухмылкой. – А мы тебе уже памятник собирались ставить, как пропавшему без вести.

– Задержался. Так получилось…

– С этого места поподробнее, – вперив взгляд бесцветных глаз в пуштуна, произносит старик.

– На том берегу за мной погнались на трех машинах, – вспоминает Абдул. – А когда начали стрелять из пулеметов, рюкзак и телефон пришлось выбросить. Но на твоем внедорожном «Дукати» я смог оторваться от погранцов.

– Да, паромщик рассказал, что слышал стрельбу.

– Товар я потом нашел, а телефон не смог. Пока скрывался, пока разыскал купцов, пока продал товар, пока договорился с переправой… так месяц и пролетел.

– Ну, это бывает, бывает… Деньги привез?

Абдул выкладывает из сумки на стол пятнадцать упаковок с зелеными банкнотами. Джафар приказывает охраннику забрать из них сто тысяч.

– Как договаривались: мне – сто, тебе – остальное.

– Благодарю, мой господин, – Абдул почтительно наклоняет голову и бросает пять пачек назад в сумку.

– Как раз на приданое хватит, – смеется Джафар.

– Когда приготовишь калым, получишь приданое.

– Когда перестанешь ломаться, как целка, тогда и поговорим о калыме.

– Подожди, пока ей хотя бы четырнадцать исполнится… – просит Абдул.

– Это ты от Ходжи Насреддина нахватался? Ждешь: либо шах помрет, либо ишак сдохнет?

– За год Гульали свыкнется с неизбежным…

– Грамотно мыслишь, тесть. Ты не обессудь, Абдул, ну влюбился я на старости лет, ну что поделаешь, бывает, – самодовольно посмеивается похотливый старик. – Но мы ей поможем, поможем привыкнуть к хорошему побыстрее… А пока можешь сделать еще одну ходку.

– Мои купцы согласны брать по пятнадцать пакетов каждый месяц.