Венчур. Риск ради добычи

Антон достает смартфон, находит в интернете нужную цитату и переводит ее собеседникам:

– «Россия не в одной только Европе, но и в Азии: русский не только европеец, но и азиат. Мало того: в Азии, может быть, еще больше наших надежд, чем в Европе. Мало того, в грядущих судьбах наших, может быть, Азия-то и есть наш главный исход!..»

– Это, наверное, из речи Путина на встрече со своим корешем Си? – ухмыляясь, предполагает Пит.

– Это из сочинений Федора Достоевского.

После ужина все отправляются на ночлег в одну из казарм. Спят в большой комнате на металлических кроватях, где половину коек занимают временные сотрудники базы. Не спит только Денисов: включив фонарик телефона, он изучает инструкцию по эксплуатации «Койота».

33-й день. Грозный

Глубокой ночью «Тайфун» подъезжает к пограничному посту у моста через реку Пяндж. Рядом с Булатом сидит Бахром, перед ними на приборной панели – бронзовая фигурка джейрана. Саид и Тимур расположились в десантном отделении, там же между сиденьями закреплен мотоцикл Абдула. Все члены группы эвакуации одеты в камуфляж. «Тайфун» останавливается у первого шлагбаума перед мостом. Отставной полковник открывает дверь и встает на подножку. Пограничники отдают честь бывшему командиру и поднимают шлагбаумы.

На другом берегу афганские пограничники, проверив номер броневика, заглядывают внутрь, без слов пересчитывают пассажиров и, открыв проезд, пропускают машину. Выехав из поселка, Булат включает дальний свет.

Спустя полчаса монотонной дороги «Тайфун» съезжает на грунтовку и вскоре попадает в поселок, как и все афганские кишлаки – без единого фонаря. Дорога, которая проходит через селение, перекрыта машинами. Булат притормаживает. Полковник включает прожектор – машины кажутся пустыми. Лейтенант высматривает цели на экране пульта наведения, капитан проверяет готовность модуля активной защиты. Броневик останавливается. Тут же сзади появляются еще две машины, которые перекрывают дорогу к отступлению. За машинами мелькают фигуры солдат.

– Нас окружили! – не выдерживает гонщик. – Надо прорываться!

– А если за машинами пушки? – не соглашается полковник. – Мы ведь сюда не воевать приехали.

Слышится автоматная очередь.

– Стреляют в воздух! – определяет полковник. – Значит, хотят, чтобы мы вышли.

Тимур крутит башню, выбирая цель, Саид просит его навести прицел на солдата и увеличить зум.

Разглядев военную форму, он восклицает:

– Похоже, это узбеки!

– Уверен, капитан? – спрашивает полковник и, не дождавшись ответа, решается: – Я попробую поговорить! Если схватят, отвечайте, что выполняли мои приказы. А я скажу, что заблудился.

Полковник тянется к ручке бронированной двери.

– Не надо! – останавливает его Булат. – Можно пообщаться по телефону.

Он запускает приложение на своем смартфоне и протягивает его полковнику. Взяв мобильник, тот говорит в микрофон на плохом узбекском, динамик разносит его голос по кишлаку: «В Мазари-Шарифе меня ждет Абдул-Рашид Дустум! Скажите генералу, что остановили полковника Хикмата Бахрома!» Десятки появившихся вокруг солдат прячутся за машинами, у некоторых из них гранатометы. Тимур нацеливает пулемет на одного, а пушку – на другого гранатометчика.

– Я не буду никого будить! – кричит на узбекском кто-то из темноты. – Немедленно выходите все с поднятыми руками!

– Пока я не поговорю с генералом, никто не выйдет! – жестко заявляет полковник. – Звоните его охране! Иначе здесь будет много трупов.

Командир узбеков, помявшись, по спутниковому телефону связывается со своим штабом. Через пять минут ему перезванивают. Изумленный командир с телефоном в вытянутой руке опасливо подходит к броневику.

Бахром приоткрывает дверь и берет трубку:

– Слушаю!

– Ассалому алейкум, полковник! – в трубке слышится сонный голос.

– Ваалейкум ассалом, генерал!

– Расскажи что-нибудь, чтобы я тебя опознал.

– Чапаев.

Рассмеявшись, Дустум переходит на русский:

– Да, было время молодое, удалое, веселое… Вспоминаю о нем с ностальгией. С радостью посетил бы с тобой нашу альма-матер, прочитал бы там пару лекций об их теории и о моей практике.

– Зовите, генерал, поеду. Мне тоже есть о чем рассказать курсантам, – также по-русски говорит полковник. – Хочу спросить по случаю, как там ваш племянник?

– Алимжан слово сдержал – наркотой не балуется. Женился на той, ради которой рисковал. Супруга хорошая, уже двое детей. Он служит у меня в охране майором. Твое добро помнит! Могу разбудить – он поможет.

– Спасибо, генерал, вашего слова будет достаточно.

– Какими судьбами занесло к нам?

– Надо напомнить одному вашему непрошеному гостю, что он на земле, где следует уважать Пуштунвалай.

– И что он натворил?

– Забирает жизни неповинных… – сменив тон, мрачно отвечает полковник.

– Я слышал о твоем горе, Хикмат. Соболезную… И желаю удачи!

– Спасибо вам, Абдул-Рашид!

– До свидания. Авось, когда-нибудь свидимся.

– До свидания, генерал.

Полковник возвращает трубку командиру. Выслушав распоряжение генерала, командир жестом приказывает своим солдатам освободить дорогу и пропустить броневик. Бойцы быстро раздвигают машины. Сняв с прицела гранатометчиков, «Тайфун» постепенно набирает скорость, а Тимур, облегченно вздохнув, отодвигается от монитора.

Саид с восхищением смотрит на Бахрома:

– Товарищ полковник, научите, пожалуйста. Такого в училище не преподавали!

– Мы с Дустумом учились в московской военной академии – правда, в разные годы. Его отец узбек, мать – туркменка, характер горячий и решительный. В академии за кипучий южный нрав Абдул-Рашида прозвали Чапаем. После вывода ограниченного контингента он в чине полковника командовал здесь пятьдесят третьей пехотной дивизией. Во время военных действий, как и знаменитый Василь Иваныч, часто находился в боевых порядках рядом с солдатами. Много лет спустя, в первый год моей службы на границе, наряд нашел в афганской фуре закладку – большую партию белого. Водителю мы ничего не сказали, но за фурой стали наблюдать. А когда три узбека с афганского берега попытались увезти тот героин в сторону России, мы всех арестовали. Среди них попался племянник генерала. Дустум начал названивать мне, просил освободить «заблудшую овцу». Объяснял, мол, племянник влюбился в девушку из богатой семьи, захотел заработать на большой калым. Клялся, что пацан никогда больше не будет заниматься белым. Когда сказал, что этот балбес – единственный сын его двоюродной сестры, я сдался и уступил. А пацан сбежал… Дядя помог тогда с калымом, и племянник женился на той девушке… Генерал сказал, у них уже двое детей. Алимжан теперь майор, служит у Дустума в охране… Вот такая у меня с генералом коррупция, капитан.

Чтобы наверстать время, потраченное на непредвиденную задержку, Булат гонит «Тайфун» с высокой скоростью, и тот подскакивает на ухабах проселочной дороги. Полковник, ухватившийся левой рукой за ручку у панели, а правой – за ручку над дверью, напоминает кавалериста, на лихом коне атакующего врага с шашкой наголо.

«Тайфун» без остановок проезжает еще два погруженных в темноту кишлака и на рассвете останавливается в километре от перекрестка грунтовых дорог в укромной ложбинке, с трех сторон закрытой холмами. Булат и Тимур накрывают броневик большой камуфляжной сеткой. Бахром и Саид, прячась, поднимаются на вершину холма и разглядывают в бинокли ландшафт и проселочные дороги. Невысоко над холмами скользит орел, высматривая на земле движущиеся тени грызунов. Саид звонит Антону по спутниковой связи и после разговора высылает точные координаты своего места.

Получив геопозицию броневика, группа захвата трогается в путь. Пит ведет «Навигатор» на север. Рядом с ним сидит Ниу, четверо мужчин теснятся на заднем сиденье. Преодолев горный серпантин и тоннель Саланг, внедорожник сворачивает в сторону от трассы и останавливается.

Спецагент достает из багажника никелированный револьвер в кобуре и возвращает благодарному Абдулу его оружие вместе с пятью пачками патронов. Пуштун сразу же снимает куртку и пристегивает кобуру под мышкой. Столько же патронов с картечью американец выдает русскому, сообщив, что его Beretta спрятана под задним креслом. Антон поднимает сиденье, с изумлением вынимает разобранное ружье и быстро собирает его.