Сегодня и завтра

Молодой челов?къ, привлекшiй на себя вниманiе княжны и десятидневнаго камеръ-юнкера, былъ тотъ самый, который съ такимъ безумнымъ, юношескимъ восторгомъ созерцалъ княжну на Елагиномъ и котораго потомъ судьба нечаянно завлекла къ подъ?зду дома князя В* на Англiйской набережной.

Этотъ молодой челов?къ впервые попалъ въ гостиную высшаго круга, о которой онъ только мечталъ до сихъ поръ. И какъ далека была его мечта отъ существенности! Съ какимъ нетерп?нiемъ ожидалъ онъ минуты, когда его представятъ въ домъ С*! И вотъ эта минута настала, имя его произнесено – и его встр?тило безприв?тливое, едва зам?тное наклоненiе головы. Онъ съ заст?нчивостью отошелъ въ сторону и задумался: «что же? можетъ быть вс?хъ такъ принимаютъ въ этомъ кругу!» Онъ робко вошелъ въ гостиную; сердце его билось; онъ осмотр?лся кругомъ: ни одного знакомаго лица. Ему что-то было неловко, онъ чувствовалъ самъ себя страннымъ – и отъ этого сд?лался еще робче. Гостиная была полна блистательными дамами и роскошными цв?тами, огромными зеркалами и бронзою, и эти дамы, и эти цв?ты, и эта бронза такъ пл?нительно отражались въ зеркалахъ! Около дамъ красиво блистали эполеты, красиво мелькали б?лые султаны съ длинными, опущенными къ паркету перьями. О, ужъ мн? эти б?лые султаны!..

Вдругъ возл? молодого челов?ка очутилось знакомое ему лицо. Онъ такъ обрадовался. Это былъ юноша л?тъ 23, ни пропускавшiй ни одного вечера, ни одного бала, ни одного спектакля, «цв?тущiй юноша», который проводилъ половину дня въ карет?, половнну въ гостиныхъ, который слылъ за большого умника, говорилъ о чемъ вамъ угодно, и всегда съ тономъ ув?ренности: о Моцарт? и Донъ-Карлос?, о ІІІатобрiан? и Карл? X, о Пушкин? и Махмуд?,– который не шутя причислялъ себя къ Карлистамъ, несмтря на то, что былъ безъ всякой прим?си русскiй, – который р?шалъ политическiя д?ла Европы съ такою легкостью и дальновидностью, что самъ Меттернихъ позавидовалъ бы ему, – который… и проч. и проч., д?ло не въ томъ: и сказалъ, что молодой челов?къ очень обрадовался, увид?въ его, и думалъинайти въ немъ для себя точку опоры; а ему, б?дному, нужна была опора, ему, одинокому, робкому, смиренно прислонившемуся къ шелковымъ обоямъ…

И онъ съ простодушною улыбкою, съ радостью, которую не ум?лъ скрытъ, схватилъ руку этого юноши, сжатую желтой лайковой перчаткой… Тотъ немного поворотилъ голову и очень серьезно, очень холодно прошепталъ: «А, это вы, мсьё Кремнинъ!» и очень осторожно высвободилъ свою руку, сжатую слишкомъ неаристократически; потомъ мелькнулъ, исчезъ, снова появился въ кругу дамъ, грацiозно раскланялся, небрежно заговорилъ съ ними и въ это время невнимательно окидывалъ взоромъ гостиную.

Молодой челов?къ опять остался одинъ. Онъ почувствовалъ тягость на сердц?…

Но вотъ въ дверяхъ гостиной показался пожилой челов?къ съ важнымъ видомъ и со зв?здой на черномъ фрак?; за нимъ д?вушка вся въ б?ломъ – и возл? нея кавалергардъ.

– Какъ хороша княжна В*! -сказалъ кто-то у самаго уха Креницина.

У него замеръ духъ… Передъ нимъ мелькнула княжна. Да, она; Боже мой! въ самомъ д?л? какъ хороша!

Онъ первый разъ увид?лъ ея станъ, ея очаровательную походку, величавость, окружавшую ее. Онъ внезапно почувствовалъ, какую преграду поставило общество между имъ и ею – и ему стало горько, горько… Она такъ недоступна, и ему, съ его боязливостью, съ его несв?тскостью, ему, который впервые попалъ въ такую блестящую гостиную, стать рядомъ, осм?литься заговорить съ княжной? И о чемъ ему заговорить съ ней? В?дь между ними н?тъ ничего общаго: онъ не знаетъ стихiй этого круга, онъ случайно занесенъ въ этотъ кругъ… Онъ думалъ, думалъ – и все смотр?лъ на княжну. Въ эту-то минуту княжна, нечаянно обернувшись, взглянула на него.

И онъ вид?лъ, какъ она спросила что-то у стоявшаго возл? нея камеръ-юнкера, вид?лъ, съ какимъ пренебреженiемъ этотъ господинъ изм?рялъ его… Онъ все вид?лъ…

Тяжело было на сердд? молодого челов?ка, когда онъ возвратился домой съ этого музыкальнаго вечера. Ему мерещился то гордый, презрительный взоръ, брошенный на него десятидневнымъ камеръ-юнкеромъ, то равнодушный, невнимательный прiемъ хозяйки дома… Передъ нимъ безпрестанно являлась она. О, для чего по?халъ онъ на этотъ музыкальный вечеръ! Какъ мучительно страдало его самолюбiе, какъ ныло его сердце! И глаза молодого челов?ка помутились слезою. Мучительная, жестокая боль выжала эту слезу, и слеза медленно скатилась по его щек?. Горячая слеза: это была слеза мужчины! И, право, одна эта слеза стоила моря д?тскихъ и женскихъ слезъ.

«Но къ чему поведетъ эта любовь, любовь безъ взаимности, безъ участiя? не см?шна ли такая любовь? И дойдетъ ли до нея когда-нибудь страдальческiй голосъ этой любви? И если дойдетъ, кто знаетъ: можетъ быть она, блистательная княжна, сд?лаетъ гордую гримаску, разсм?ется на эту жалкую любовь, можетъ быть она будетъ разсказывать объ ней жениху своему – и тотъ встр?титъ меня или злой насм?шкой, или равнодушнымъ презр?нiемъ?»

Въ эту минуту онъ не хот?лъ бол?е возвращаться въ общество, которое только наканун? увид?лъ впервые. Не быть въ этомъ обществ?, б?жать прочь отъ него? Да гд? же онъ увидитъ ее? Гд? будетъ любоваться ею? И онъ готовъ былъ снова хоть сейчасъ, съ сердцемъ, трепещущимъ отъ ожиданiя, б?жать въ аристократическую гостиную только для того, чтобы увид?ть ее!

Можетъ статься, порой ему приходило на мысль, что со временемъ онъ ознакомится, сд?лается короткимъ въ этихъ гостиныхъ, что и онъ будетъ такъ же ловокъ и см?лъ, какъ тысячи другихъ, что и его, какъ и тысячи другихъ, будутъ встр?чать со внимательнымъ прив?томъ. Очень можетъ статься, что иногда онъ воображалъ себя въ огромной княжеской зал? не статистомъ, а челов?комъ съ ролью, челов?комъ съ р?чами… Сегодня спектакль на Каменноостровскомъ театр?? Она в?рно будетъ тамъ. Какъ не ?хать!

9-й часъ. Въ 1-мъ ярус? отпирается ложа за ложей: онх вздрагиваетъ при каждомъ стук? отпираемой двери. Мало-по-малу ложи наполняются – и вотъ оцв?тился весь ярусъ.

Съ робостью молодой челов?къ оглядываетъ ложи въ лорнетъ.

Она! – и его лорнетъ остановился на ней… Она оборотила головку къ молодому графу.

«Есть же на св?т? избранники, любимыя д?ти, баловни судьбы, передъ которыми в?чно цв?тетъ жизнь, в?чно красуется, которые тонутъ въ удовольствiяхъ, которые задыхаются отъ полноты счастья!..» Такъ думалъ б?дный молодой челов?къ, смотря на жениха княжны.

Онъ думалъ, а между т?мъ занав?съ опустился. Все зашум?ло вокругъ него. Эти беззаботные, легкiе и ловкiе св?тскiе денди перелетали изъ ложи въ ложу, а онъ все смотр?лъ на нее– и все думалъ о счастьи его…

При разъ?зд? онъ остановился возл? нея. Она стояла завернувшись въ розовый салопъ; на голов? ея былъ небрежно накинутъ б?лый эшарпъ. Съ ней разговаривалъ какой-то толстый посланникъ со зв?здою. Молодой челов?къ немного подвинулся впередъ: она увидала его, и, казалось, будто узнала.

«Карета князя В*!»

И она исчезла.

– Кто этотъ молодой челов?къ, б?локурый, который стоялъ сейчасъ возл? меня? Я его вид?ла на-дняхъ на вечер? у С*,– спросила она у графа, который сид?лъ въ карет? противъ нея.

– Который это?

– Такой бл?дный, съ такими странными глазами.

– Для чего это теб? хочется знать? – спросилъ ее отецъ.

– Онъ всегда на меня производитъ какое-то странное, непрiятное впечатл?нiе…

– Какой вздоръ, моя милая! quelle idеe! – И князь улыбнулся.

Часто посл? этого княжна встр?чала молодого челов?ка, производившаго на нее странное впечатл?нiе. Можетъ быть она поняла причину, почему она его такъ часто встр?чаетъ, и почему взоръ его сл?дитъ ее повсюду, но все-таки онъ былъ для нея непонягнымъ лицомъ. Какимъ ничтожнымъ казался онъ въ этихъ гостиныхъ! Отчего, в?чно прислонившись къ ст?н?, в?чно одинокiй, в?чно задумчивый, в?чно связанный въ движеньяхъ, какъ будто онъ былъ не въ своемъ плать??.. Могла ли княжна понять причину этого, она, рожденная княжной, она, еще въ пеленкахъ вид?вшая и блескъ, и бархатъ, и золото? Могла ли она вообразить, что можно ороб?ть, потеряться въ этихъ огромныхъ залахъ съ позолоченными карнизами, которыя осв?щены такъ осл?пительно-ярко?

Между т?мъ время брака княжны Ольги близилось. Ждали только прi?зда княгини Л*, ея близкой родственницы, изъ чужихъ краевъ: она назначена была посаженой матерью Ольги.

Былъ ноябрь въ исход?.

На одномъ вечер?, въ промежутк? контръ-дансовъ, княжна спд?ла у окна возл? мраморной статуи, которая была сзади уставлена зеленью; возл? нея прiятельница ея фройлина Р*. Он? очень серьезно о чемъ-то разговаривали. Въ рук? Ольги былъ в?еръ, и она, разговаривая, играла этпмъ в?еромъ.

– Княжна! – послышался возл? нея дрожащiй, несм?лый голосъ…

И в?еръ княжны остановился въ рук?.

Она взлянула. Передъ ней стоялъ молодой челов?къ… Б?дный! онъ весь изм?нился въ лиц?; онъ лепеталъ что-то такое:

– Княжна… ангажировать… сл?дующiй…

Она поняла, что онъ хочетъ ангажировать ее на сл?дующiй контръ-дансъ. Онъ показался ей въ эту минуту достойнымъ участъя.

– Хорошо-съ, – отв?чала она ему прив?тливо.

Онъ поклонился и отошелъ… Какъ онъ чувствовалъ себя неловкимъ, см?шнымъ, р?шившись на такой подвигъ – и самъ дивился своей см?лости. Въ самомъ д?л? онъ былъ немножко страненъ своой неразвязностью въ этой зал?.

Когда онъ отошелъ, фрейлина быстро схватила Олъгу за руку, засм?ялась отъ души и проговорила протяжнымъ, насм?шливымъ голосомъ:

– Какой плачевный этотъ молодой челов?къ! Откуда онъ? Несчастный, кажется, онъ влюбленъ въ тебя, Ольга.

– Полно, полно, Нина; онъ можетъ зам?тить твой см?хъ… Ради Бога, перестань.

Музыка загрем?ла. Пары разставлялись по зал?. Кремнинъ подошелъ къ княжн? съ потупленными глазами…

– Кто вашъ vis-?-vis? – спросила она его.

– Н**,– чуть слышно отв?чалъ онъ и едва едва коснулся руки княжны.

Н?сколько минутъ сбирался онъ съ духомъ, чтобы заговорить съ нею; но мысли не шли къ нему въ голову, слова не сходили съ устъ. Какъ и съ чего начать? О, какъ билось его сердце… Странный челов?къ! какъ онъ хот?лъ въ эту минуту быть дал?е отъ своей княжны, дал?е отъ этой залы… Дыханье его занималось, ему надобно было вздохнуть свободн?е.

– Нравится ли вамъ, нравится ли… – наконецъ началъ онъ, – вамъ, княжна, музыка Вебера?.. – Какъ вы находите музыку Вебера?.. – Онъ заикаясь произнесъ это и закрасн?лся.

– Музыка Вебера? – Княжна украдкой взглянула на молодого челов?ка. Княжна внутренно улыбалась, но она не позволила шалунь?-улыбк? вырваться наружу и оцв?тить ея прелестныя уста, н?тъ!

– Музыка Вебера! – И княжна, будто не зам?тя его зам?шательства, кстати на его вопросъ, изящнымъ, непринужденнымъ легкимъ языкомъ набросала ему н?сколько своихъ зам?токъ о музык?.

Какъ онъ ловилъ ея каждое слово! Когда княжна смолкла, будто ожидая отъ него продолженiя такъ отрывисто начатаго имъ разговора, онъ не ум?лъ воспользоватъся минутой, чтобы развернуть свой вопросъ и придать ему какой-нибудь смыслъ, какую-нибудь форму. Онъ молчалъ.