Дар Хранителей

– Тише, тише. У нас много времени. Я расскажу всё, что ты хочешь знать, – ответил Има.

– Я слушаю, – присаживаясь на мокрый каменистый пол, сказал я безоговорочно.

В отличии от первых встреч с Имой, сейчас я его не боялся. Мы находились в равных условиях. И теперь я знал, кто он, и что от него можно ожидать.

Откашлявшись, Има начал говорить:

– Прости, – извиняясь за тяжёлый кашель, сказал он. – Твой хранитель хорошо меня потрепал тогда. Рана ещё не затянулась. Твои люди в плену у моей сестры.

– Я наслышан о ней и о твоём предательстве, – перебил его я.

– Из того, что ты слышал, не всё может оказаться правдой. Я не желал смерти своего отца. Я гордился тем, что я его сын! Сын великого правителя, – вновь закашлял Има. – Нера, моя сестра, подставила меня. Мне ничего не оставалось, как сбежать вместе с остатками моих людей. Но и этого ей оказалось мало. Боясь потерять свой трон, который по праву принадлежит мне, она устроила за мной охоту. Только моя казнь перед танфианцами узаконит её право на правление. После нашей с тобой битвы на острове Забвения, и твоего ранения, она пришла за мной. Я не успел опомниться, как нас окружили и взяли в плен. Твоё судно с остатками экипажа также у неё.

– Но как ты оказался тут?

– После того, как ты был ранен, твой небесный ящер из последних сил схватил тебя и скрылся на острове. Я вместе со всеми пленными был доставлен на наши земли. Как только корабли достигли суши, один из моих приверженцев помог мне бежать. Уверен, его уже казнили. Мне с трудом удалось скрыться в чужих землях.

– Земли сакдан, – перебил я.

– Да. На судне Неры я понял, что был обманут и предан абсолютно всеми. Меня оклеветали, назвав предателем и убийцей, и я невольно стал и монстром, пожирателем великого дара.

– Сейчас ты говоришь о тайне, которая помогла тебе обрести силу?

– Сам я бы на такое не решился. Ты должен понять, что я был загнан в угол. Мне нужна была помощь, чтобы остановить сестру и её замыслы. Мир, который построил мой отец вместе с сакданами, скоро рухнет. Я не могу этого допустить.

– А мои люди?

– Прости за них. Я всеми силами и возможностями пытался выжить. Был опьянён силой. И это изменило меня, освободило все мои худшие черты.

– Что же сейчас изменилось? – я всё ещё не верил ему.

– Мои дни на исходе. И то время, что у меня осталось, я хочу потратить на благо. Мир между танфианцами и сакданами должен сохраниться.

– Прости, Има, но я тебе не верю. При первой нашей встрече ты говорил о правлении в новом мире, о моём ничтожном существовании, о рабстве, – пытаясь сохранить хладнокровие, я припомнил слова Имы.

С ответом танфианец не спешил. Звеня цепями, Има встал и с трудом подошёл ко мне почти вплотную. Ожидая нападения, я встал и приготовился. Вместо этого Има упал предо мной на колени. Опустив голову, он сказал:

– Я – истинный правитель танфианцев. Сын великого Кариба. Стою пред тобой, склонив голову в знак признания своих ошибок. Понимая, что мои слова не могут ничего изменить, я отдаю свою жизнь в твои руки.

От неожиданности я онемел. Великий правитель, надменный и призирающий всех, сейчас был жалок и молил о прощении человека из другого мира.

– Я обязан спасти своих людей и вернуться домой. Ты мне в этом поможешь. Свою жизнь оставь себе. Другого выхода у меня тоже нет. Я понадеялся на помощь сакдан и стал их пленником. Теперь кроме тебя просить о помощи мне больше некого.

– Я помогу тебе, а ты поможешь мне.

Вот так, сам того не ожидая, я встретил человека, на чью помощь никак не рассчитывал. Но найти союзника было малым делом. Теперь предстояло выбраться из заключения. Где именно мы находились я не знал. Има тоже лишь догадывался. Охранник приходил всего раз в два или три дня. Это было скверно.

– Что ты сделал сакданам, что оказался в темнице?

– Отказался от предложения стать одним из них, – ответил я.

– Это очень странно. Раньше они отпускали нежелающих присоединиться к ним. Но из-за суровости этих мест карудалы сами возвращались и принимали здешние законы. Думаю, они боятся.

– Чего?

– Если ты не станешь одним из них, то можешь перейти на нашу сторону, танфианцев. В грядущей битве твоя сила имеет большое значение.

– Но тогда я бы стал рабом, не смог иметь собственного мнения и слепо подчинялся.

– Отрицать не буду. Законы танфианцев и сакдан отличаются. Но что есть слепое выполнение приказов и законов, если ни рабство? А ведь законы сакдан именно такие. Утверждать, что сакдане хуже нас, я не буду. Они всегда стремились к миру в отличие от моего народа. Только мой отец, великий Кариба, понял, что в мире у наших народов есть будущее.

– Тогда почему Нера не поддерживает идею вашего отца?

– Мир не выгоден. Я уверен, что среди сакдан есть такие же противники. Наши истории состоят из описаний вечной вражды. Страх перед новым и неизвестным заставляет народ поступать так, как обычно. Убей первым, или умри – гласит наше правило.

Понемногу я начал понимать Иму. Я попытался представить себя на его месте и понял, что не знаю, как бы поступил. Словно загнанный в угол всеми – начиная сестрой и заканчивая законами своего народа. Он был один. На его плечах лежали ответственность и долг перед отцом, что и привело его в это место.

Прошло несколько дней разговоров и размышлений с моим некогда врагом. За всё это время никто не приходил. Нас морили голодом, точнее меня. Танфианцы и сакдане могли оставаться без пищи несколько дней и при этом не чувствовать голода, я такой способностью не обладал. Наконец, послышались чьи-то шаги. Воин отворил металлическую дверь и велел мне следовать за ним.

– Тебя желают видеть старейшины.

Воин вытащил меня из камеры и повёл по тёмным коридорам. Сопротивляться я не мог. Я был слаб от голода. Постепенно продвигаясь по узким коридорам, моим глазам становилось светлее. Наконец, мы вышли на воздух. Оказавшись на небольшой возвышенности, я увидел, что мы находимся в пещере, заросшей светящимся мхом. В центре было большое озеро. Я не успел осмотреться, надзиратель потянул меня к каменным ступеням. Спустившись по ним к озеру, я наконец-то, увидел старейшин. Окружённые воинами они стояли в небольшой каменной беседке с выходом к озеру. Сопровождающие мудрецов расступились. Сакдан толкнул меня вперёд, и я упал на колени перед приближающимися старейшинами.

– Мы дали тебе время хорошенько подумать, – начал говорить младший старейшина.

– Мой ответ не изменится. Я не могу остаться и жить среди вас, – перебил я.

– Саарус не с того начал, – вмешался второй мудрец, глядя на младшего. – Мы не можем отпустить пришедших из другого мира. Наш мир существует в тайне от всех. Так было и будет. Нарушить правило и довериться карудалу равносильно смерти – мы откроемся всем, и новые войны будут неизбежны. Такого мы допустить не можем.

– Я понимаю ваши опасения, – с трудом встав, сказал я. – Я согласился помочь с танфианцами, тем самым показывая, что мы можем доверять друг другу. Ведь только действия могут показать истинные намерения.

– Тебе нужна наша помощь в спасении своих людей. Вот твои намерения! – Закричал младший мудрец.

– Да. Но и я нужен вам. Ведь мы можем помочь друг другу, не так ли? – Спокойно ответил я, глядя на второго старейшину.

Мне показалось, что он мыслит более рационально, чем другие два.

– Я знаю о долгожданном союзе и мире, к которому вы стремились. Я помогу его сохранить. Взамен вы разрешите вернуться мне и моим людям в свой мир. А также освободите Иму вместе с Эром и Эном.

– Что? Как ты смеешь о таком просить? Карудал, не слишком ли много ты на себя берёшь, думая, что сможешь сохранить хрупкий мир между двумя воинственными народами? – Прокричал младший старейшина.

– Саарус, прекрати! – Вмешался главный старейшина. – Продолжай! – Обратился он ко мне.

– Не знаю, специально ли вы посадили меня в одну клетку с моим врагом или нет, теперь не имеет значения. Но я смог узнать многое о танфианцах. Има чтит, как никто другой, завет своего отца. Он стремится сохранить мир между вашими народами. Он пообещал, что поможет освободить моих людей из плена сестры. Если у нас всё получится, то он, истинный наследник трона, сможет его занять. Тогда вашему союзу ничего не будет угрожать. Сейчас это невозможно из-за Неры и наших с вами разногласий.

Я закончил говорить, старейшины молча отошли в сторону. Через некоторое время ко мне вернулись двое из мудрецов. Саарус оставался в стороне с недовольным видом.

– В твоих словах есть разум. Нам нужен мир. И если есть хотя бы небольшой шанс его сохранить, мы принимаем твои условия, – сказал старший старейшина.