Дракон белой горы

Глава 8 Изгой

Данил с Ратмиром прибыли в город как раз в тот день, когда собралось вече. Объясниться с отцом не было никакой возможности – когда княжич явился в Выбор, все мужи веча были уже в городе. Из-за того, что надо было провести какое-то время в Древе, Данил прибыл позже остальных, а у участников веча не было никаких сомнений в причине страшного пожара. Несмотря на то, что Первый князь, по всей видимости, немного пошел на поправку, мужи веча не ожидали его увидеть. Присутствие на главном собрании Пятиградия давалось ему не легко. Княжичу не полагалось присутствовать на вече, но его должны были позвать, если вече решило бы, что все-таки он поведет отряд на Белую гору, чтобы сразить дракона. Тут Данил и собирался открыть всю правду о пожаре.

Данила позвали в зал заседания веча, когда оно уже шло несколько часов. Мужи веча были чрезвычайно взволнованы и напряжены. Тема, которую они так активно обсуждали ни для кого не была секретом. Мнимое нападение дракона, нанесшее такой большой вред, заставляет их действовать неминуемо. Как следствие опять поднят вопрос – кто будет решительно действовать против дракона? Княжич с отрядом добровольцев из числа гвардии или Ростислав, который пошлет за драконоборцами во внешний мир и тем самым раскроет само существование долины пяти городов. Все взоры были устремлены на молодого наследника. Первый князь указал ему на место рядом с собой, княжич сел.

– Из-за такого ужасного нападения, Данил, – обратился Первый князь к своему сыну, – пять городов взбудоражены. Если белый дракон будет нападать и дальше, то все наши города сгорят. Теперь вопрос об убийстве дракона – это даже не вопрос нашего страха перед ним, но необходимость выживания. Как мы знаем, ты сам лично был в городе Древо и видел, как пострадал от дракона этот город. В связи с этим у веча есть вопрос для тебя… – тут Первый князь прервался и обратился к Стефану, князю города Руды:

– Скажи, Стефан, как скоро будут готовы первые три тяжелых арбалета?

– Если мы подключим всех мастеров, то через два месяца, – ответил тот.

– Надо понимать, что наши добровольцы должны иметь хотя бы месяц, чтобы освоить эти метальные машины, – обратился к вечу Ростислав, – как бы ни были они смелы и смел княжич Данил, без опыта в стрельбе из таких машин будет тяжело попасть по дракону. Посему к двум месяцам нужно прибавить еще один для тренировки, и то это будет риск. И год подготовки, как мы планировали еще недавно, будет большим риском.

– Значит, мы можем быть готовы только через три месяца, а драконоборцы из внешнего мира прибудут всего лишь через месяц, если пошлем за ними сейчас? – уточнил князь Древа.

– Дело не только во времени, мужи, может вам покажется небольшой разница в сроках, но надо понимать, что в случае принятия моего предложения, – убеждал собравшихся Ростислав, – через месяц придут люди, которые точно покончат с драконом. Они этим занимаются давно и наверняка убили немало летающих чудовищ. Тогда как наши люди будут целый месяц осваивать тяжелые арбалеты, после чего, рискуя не вернуться домой, поднимутся на Белую гору.

– А весь мир узнает о богатых и слабозащищенных пяти городах, если мы выберем твой план, – запальчиво проговорил Первый князь.

– Мы это обсуждаем уже несколько часов. Да, есть опасность, но в данный момент полгорода Древо сожжено. Как к нам отнесется внешний мир, мы не можем знать, но если будем медлить с драконом, то точно знаем, что нас ожидает. Я бы и сам хотел, чтобы дракона убили наши люди. Но готовы ли они? Не отправим ли мы на верную смерть твоего сына, Первый князь, и его отряд? Ведь у них нет опыта в борьбе с драконами.

Первый князь кивнул в знак того, что понимает и принимает все доводы Ростислава и снова обратился к княжичу:

– Итак, вопрос в том, сможешь ли ты через три месяца возглавить поход, готов ли ты сам? Если ты считаешь, что готов, вече начнет голосование о том, какой вариант выбрать.

Все взгляды устремились на княжича.

Данил видел, что большинство сейчас и без того склоняются к предложению Ростислава. Почти все за то, чтобы нанять побыстрее опытных драконоборцев. Тем легче было для него разочаровать вече своим неожиданным отказом от похода для убийства дракона.

– Вы знаете, что с момента, когда я родился, многие возлагали надежду, что именно я поднимусь на Белую гору для убийства дракона, – начал издалека княжич. – Я и сам рос с этой целью, многие из вас знают, что я не боюсь дракона. Если Пятиградие будет в опасности, то я сражусь с ним.

– Этого достаточно, мы не сомневались в твоей решимости, – ответил на его слова Первый князь, – осталось только нам проголосовать…

– Это еще не все, – решительно прервал отца княжич, – я хочу до конца высказать то, что хотел. Я готов защищать от дракона долину, но дело в том, что… от него не надо защищаться. Я в этом полностью уверен.

– Ты имеешь виду, что дракон уже мертв, княжич Данил? – спросил с насмешкой князь Ростислав.

– Нет, я имею в виду, что дракон никогда не нападал на долину, не жег наши города и поля. Все случаи, которые мы приписывали ему, были случайны. Все, кроме последнего. Я был в городе Древо и убежден, что его подожгли люди князя Ростислава. Никто не видел дракона, извергающего пламя на поля, тот же единственный, кто бегал по городу и кричал о драконе, был человек самого Ростислава. К тому же, видимо этот же человек пытался меня убить, когда я был в пути.

Мужи веча сильно встревожились, стали переглядываться и переговариваться, в зале поднялся гул. Князь же Ростислав хладнокровно, словно его не обвиняли перед всеми в страшных преступлениях, спросил:

– Какие у тебя есть доказательства того, что люди подожги поля, скажи нам?

– Я опрашивал людей в городе весь день, и стало очевидно, что поджог полей – это дело рук людей. Дракон не стал бы поджигать поля в разных местах, так могли действовать только люди, чтобы наверняка спалить как можно больше, – в сильном волнении ответил княжич.

– Есть ли очевидцы, видевшие как поля поджигали люди, а не дракон? – продолжал спрашивать Ростислав. Лицо его было каменным, он ничем не выказывал своего волнения.

– Нет… но нет и тех, кто видел дракона в тот вечер, – отвечал княжич, все больше понимая, что его аргументы шатки.

– Исходя из этого, как ты сказал, «факта», ты и пришел к выводу, что дракон – это такое милое, совершенно безвредное создание, а я пытаюсь тебя убить? – криво улыбаясь спросил князь Ростислав и демонстративно развел руками, как бы показывая, что тут не о чем больше говорить.

Кто-то стал выкрикивать, что княжич сошел с ума, другие стали говорить, что это вследствие юного возраста княжич навыдумывал небылиц и сам в них поверил.

– Но я хочу подняться на Белую гору, и не через три месяца, а быстрее. Если дракон не нападает на нас, если он мирный, то пусть спустится и покажет нам это, – пытался перекричать поднявшийся гул возмущения княжич, но его уже отказывались слушать.

– Я думал, что у нас действительно есть альтернатива предложению Ростислава, но к сожалению, вижу, что сами мы еще не скоро сможем дать отпор дракону, тем более что тот, кто должен был убить его, внезапно полюбил, – с горечью в голосе произнес Первый князь, по всему было видно, что он не ожидал такой реакции Данила, – но не судите моего сына слишком строго, все же ему еще только четырнадцать, а мы ожидали, что он будет действовать как взрослый муж. Данил, можешь покинуть зал заседания веча, – обратился к сыну больной и сломленный услышанным отец.

Вече длилось еще час. Было решено послать за драконоборцами опытных торговых людей, которые привыкли посещать внешний мир. Было предложено все же попытаться сохранить в тайне существование долины, для этого, помимо платы за убийство дракона, наемникам дадут внушительную сумму за сохранение в тайне того, что они узнают о долине.

Вечером княжич говорил с отцом и долго доказывал ему, что за поджогом стоят люди. Да, не было доказательств, что за всем этим стоит именно Ростислав, но кому еще из людей долины выгоден этот пожар. Ведь именно он помог продвинуть предложение князя Рога. Наедине отец сказал, что верит ему, но был не согласен с тем, что раз дракон никогда не нападал на них, надо оставить его в живых. Здесь он почти слово в слово повторял слова Ратмира. Но соглашаться с сыном публично Первый князь отказался. Нет доказательств против Ростислава, а между тем ужас жителей перед драконом, испепеляющим города, достиг максимума, и, если теперь Первый князь заявит, что дракон не опасен, в тот же самый день у Пятиградия появится новый правитель. Княжич заявил, что сам не собирается идти на поводу у большинства, как отец, на что Виктор заметил:

– Ты, как еще только княжич, должен искать прежде правду, даже если она идет против мнения большинства, но правитель не может позволить себе такой роскоши. Ты поймешь меня, когда сам станешь правителем, – помолчав немного, он добавил. – Даже если дракон прилетит к нам и скажет своим собственным голосом, что не поджигал города, ему не поверят.

– Но почему? – удивился княжич.

– Да потому, что он дракон, а драконы извергают пламя и часто испепеляют целые поселения во внешнем мире, иначе за ними не охотились бы драконоборцы, – ответил отец.

– Нельзя судить о всех людях по поступкам лишь некоторой их части. Так же и с драконами. Я рос, чтобы убить его и думал, что он вредит нам. Но теперь, когда я уверен, что это не так, хочу встретиться с ним и может быть даже спасти, – горячо ответил наследник.

Сам княжич, однако, не был уверен в своих мыслях до конца, но подлость Ростислава вызывали внутри подростка самые жгучие и непримиримые чувства. Он просто не мог оставить его безнаказанным, но сейчас ничего не мог поделать. С другой стороны, все снова и снова возникал в его памяти дракон, сидящий на отвесной скале, не пустивший их на тот проклятый мост. Он ведь спас Данилу жизнь! И Данил каждый день испытывал чувство странного стыда за то, что всю жизнь готовился убить белого дракона, а тот не только не напал на него, но и спас ему жизнь. Эти две причины, переплетясь одна с другой, и вызвали ту отчаянную уверенность в том, что надо найти дракона. Если бы в тот момент нашелся еще какой-нибудь способ действовать, княжич с такой же решимостью взялся бы и за него. Но ничего другого в голову не приходило.

– А ты не боишься, что твоя уверенность в добром драконе – это такая же крайность, как и страх всех жителей перед ним? – пытался образумить своего слишком пылкого сына отец. – Большинство приписывают ему каждый пожар, произошедший за последние сто лет, и не хотят верить в другие причины. Ты же теперь уверен в нем так, что готов даже рисковать собой.

– Дело не только в том, что дракон невиновен, его хотят убить из-за глупых предрассудков и страхов. Ты знаешь историю об упавшем дереве, как оно обрушилось на мост прежде, чем мы на него взошли? – взволнованно отвечал Данил.

– Да, знаю.

– Там был белый дракон, он нас испугал для того, чтобы мы не ступили на мост. После того, как дерево упало и нам ничего не угрожало, он просто улетел. Он не пытался на нас напасть или испугать, после того как мост обрушился. Сколько я ни думал об этом, все больше приходил к выводу, что дракон специально не пустил нас на мост. Наверное, он видел, как подрубал дерево человек князя Ростислава. Он не просто не опасен, но еще и спас мне жизнь.

Они долго говорили вдвоем: Первый князь о том, что благо пяти городов превыше всего, а княжич о своем долге. Но оба сошлись во мнении, что если дракон будет убит драконоборцами, то Ростислав снова попробует убить наследника, чтобы самому заполучить трон Первого князя.

На следующий день княжич начал сборы в дорогу на Белую гору. Решимость его была велика. Он пойдет в одиночку. Была мысль взять с собой Ратмира, но ее пришлось отбросить. Ратмир, если придется выбирать между драконом и мнением жителей, скорее пожертвует драконом, просто потому что так проще. По этой логике, думал княжич, люди будут всегда бояться того, чего не понимают. Такие люди не стремятся познать мир, а только лишь стараются удобнее в нем устроиться. Непонятные растения они не будут изучать как Семен небо, а просто сжигать их, боясь отравы. Для внешнего мира они непонятный народ, который за сто с лишним лет изоляции стал сильно отличаться. Если дракон должен быть убит просто потому, что он чужд и непонятен, то и вся долина пяти городов чужда и непонятна для Великого царя, который может решить просто стереть Пятиградие с лица земли. Как знать?

В этот же день на самом крупном рынке города было очень много народа. У каждой лавки стояло по несколько человек. Между рядов туда и сюда ходили коробейники с разной снедью. В центре рынка была небольшая площадь, посреди нее возвышался помост. На него взошел толстый человек в длинном кафтане, лицо его было серьезно и немного комично. Увидев его, многие направились к помосту и вскоре покупатели и зеваки заполнили всю небольшую площадь. Толстый человек был глашатаем, примерно в это же время другие глашатаи в остальных местах города тоже громко сообщают главную новость дня. Жители ждали новостей, так как знали, что вече опять заседало, и всех очень интересовало, как же вече решило бороться с драконом.

Глашатай развернул лист и принялся читать:

«Жители Пятиградия, внемлите решениям веча, которое неустанно заботится о вашем благе и безопасности! В связи с ужасающими последствиями от нападения дракона на город Древо вече пришло к выводу, что против него надо применять самые быстрые и решительные действия, которые только возможны. Посему было одобрено предложение князя Рога Ростислава и принято решение послать за опытными и доблестными драконоборцами из страны за кольцом из гор, которые за плату, положенную им, решительно и не мешкая убьют дракона, который так долго держал нас в страхе».

В сообщении не было ни слова о наследнике Первого князя Виктора и о том, что касается тяжелых арбалетов, над которыми ныне трудились умелые кузнецы. Большинство восприняло эту новость с радостью и удивлялось, почему никто из мужей веча раньше не мог додуматься до такого простого решения. Многие говорили, что, если бы решение Ростислава было принято раньше, город Древо не пострадал бы.

О том, что княжич не возглавит похода на Белую гору, как ожидалось раньше, не думали. Он был очень молод, а все так сильно перепуганы, так боялись нового нападения дракона, что больше не возлагали надежд ни на тяжелые арбалеты, ни на молодого героя. Однако, к вечеру по городу уже ходили слухи о странном поведении княжича на вече, и, хотя этого глашатаи не объявляли, многие передавали из уст в уста, что княжич на заседании веча всячески защищал дракона и пытался даже доказать его невиновность в поджоге города. Жители, привыкшие видеть в княжиче будущего избавителя от дракона, вдруг стали считать его предателем или в лучшем случае сумасшедшим. Очень быстро теплые чувства населения к княжичу поменялись на неприязненные. Спустя три дня, большинство жителей пяти городов уже знало, что княжич считает дракона не опасным и даже, более того, ищет возможность спасти его от рук наемных драконоборцев. Повсеместное разочарование в княжиче Даниле соседствовало с одобрением князя Ростислава. Его хвалили за догадливость и за то, что его отличало от других мужей веча – он не побоялся отстаивать решение, связанное с помощью из внешнего мира. Внешний мир казался этому поколению не опасным, а вот дракон наводил ужас.

В день, когда княжич отправлялся в свое путешествие, опять собралось вече, на обсуждение были приглашены люди, часто торговавшие и бывавшие по ту сторону тоннеля. С ними обсуждалось, как лучше, не привлекая внимания, нанять необходимых им людей. Было высказано опасение, что, если княжич осуществит свое намерение отправиться на Белую гору, то поставит под угрозу и без того пострадавшую от дракона долину пяти городов. Князь Ростислав высказался, что драконы, судя по рассказам путешественников, хорошо понимают человеческую речь и многие сами говорят. Если он узнает от княжича о посланных людях за драконоборцами с тяжелыми арбалетами, то такое известие побудит его спалить все пять городов до прибытия наемников из внешнего мира. Это предостережение возымело свое действие и вече большинством решило запретить княжичу Данилу подниматься на Белую гору. Вече не знало, что княжич собирался отправиться в путь в этот же день, иначе послало бы отряд гвардейцев задержать его. Один из слуг был послан, чтобы сообщить Данилу о решении веча. После этого мужи веча продолжили разговор с торговцами о деталях миссии.

Слуга нашел княжича уже собранным в дорогу. Он стоял около приземистой, но сильной лошади. Именно такая лошадь будет очень удобна в горах. Услышав о запрете, княжич еще больше возгорелся ненавистью к Ростиславу и пока его никто не останавливал, сказал слуге, что сожалеет о решении веча. Затем он вскочил в седло и отправился в путь.

Только на следующий день стало известно, что княжич отправился один на Белую гору. Было снова собранно вече, на котором князь Ростислав вновь перечислил все беды, которые изольются на долину, если дракон узнает о приближающейся опасности. Перепуганные этим князья и бояре поддержали идею Ростислава о лишении Данила его права наследования и изгнании из долины пяти городов. Первый князь наложил вето на решение об изгнании княжича из Пятиградия. Георгий, с участием глядя на Первого князя, сказал: