Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Повесть о днях моей жизни
Автор
Год написания книги
1912
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
XVI
– Мамочка, дай напиться!
– Что ты все пьешь, мой голубчик, третий раз просишь?.. Головка не болит? Весь горячий…
– Нет, не болит, дай напиться.
В окна глядит темная весенняя ночь. Порою ее непроницаемую пелену режет треск ломающегося льда: тогда из ветвей, с вершин осокорей, с шумом поднимаются уснувшие вороны, беспорядочно каркают, хлопая мокрыми крыльями, и снова затихают. Мелкий дождь забивает в стены гвозди: молоток стучит без перерыва, стены плачут от боли.
– Дай еще пить, – просит мальчик. – Мама, почему вороны кричат? Они не любят спать?
Лицо у Ильюши красное, дыханье горячо и часто, серые глаза возбужденно блестят.
– Мама, скоро рассветет?
– Скоро, детка, скоро! Не пей больше, ляг усни!.. Усни!..
Ребенок обхватил руками шею Моти.
– Я завтра опять пойду с тятей по рыбу… Пойдешь с нами, мама?
– Пойду, родной, усни… И я пойду, и крестный, и бабушка!.. Приляжь!..
Мальчик положил головку на подушку, но тотчас же привстал, улыбаясь.
– Я, мама, теперь не боюсь лягушек: они не кусаются… Тятя спит? Тятя, помнишь? У нас вечор в сачок залезло три… правда, тятя? А рыбка еще плавает?.. Покажи мне рыбку!..
Сестра вывернула фитиль, принесла с лавки ведро с водой, в котором шевелилось несколько гольтявок.
Ильюша запустил туда руку: поймав одну, засмеялся.
– Мама – живая! Видишь?.. Дай им хлеба.
– Они не едят его, сыночек.
– А чего же?
– Травку, червячков, песочек…
– Ну, дай им травки.
– Хорошо, детка, я потом накормлю.
– Дай сейчас!
– Сейчас нету…
– Дай сейчас! – заплакал и закапризничал он.
Мотя сходила на улицу и принесла оттуда несколько голых веток акации. Ильюша дремал.
Вся ночь прошла тревожно. Ребенок часто просыпался, стонал во сне, звал отца, мать, просил пить. Мотя сидела, склонившись над ним, до рассвета, прислушиваясь к дыханию, укрывая и кутая в одеяло.
Утром как будто прошло. Ильюша встал веселый, сейчас же спросил: не пора ли идти по рыбу?
– Сейчас, парень, полетим, – отозвался Сорочинский, хватавший из чугуна горячие картошки.
Достав с печи лапти, мальчик подозвал к себе мать.
– Обуй-ка меня, Петровна…
Засмеялся.
– Тебя тятя так зовет!.. «Петровна, доставай-ка шти», – передразнил он отца. – Почему он не зовет тебя мамой?
– Он, детка, большой…
– А я, когда вырасту, тоже буду звать: Петровна?
– Да, крошечка.
– Петровна – лучше?
– Лучше.
– Мамой – только маленькие?
– Только маленькие, милый…
– Не-ет, – Ильюша отрицательно покачал головою. – Так нехорошо!.. Я буду – мама, ладно?
– Ладно, ягодка.
– Мы нынче рыбы принесем еще больше, правда?
Лукаво сморщившись, он толкнул ручонкой склонившуюся перед ним Мотю в голову, спрашивая:
– Это тебя кто? Бука?
Сестра притворялась испуганной, Ильюша звонко смеялся. Но вскоре возбуждение прошло, он попросился в постель.
– Я немного полежу, – устало глядя поблекшими глазами на мать, проговорил он. – Разбуди меня, когда отец пойдет по рыбу…
Встревоженная сестра, прибежав к нам, сказала, что ребенок болен.
Мать испугалась, стала ругать Мотю.
– Простыл, сейчас время опасное – полая вода… Куда ты бельма пялила, дуреха рыжая?.. Не могла приглядеть за мальчонкой!..
– Мамочка, дай напиться!
– Что ты все пьешь, мой голубчик, третий раз просишь?.. Головка не болит? Весь горячий…
– Нет, не болит, дай напиться.
В окна глядит темная весенняя ночь. Порою ее непроницаемую пелену режет треск ломающегося льда: тогда из ветвей, с вершин осокорей, с шумом поднимаются уснувшие вороны, беспорядочно каркают, хлопая мокрыми крыльями, и снова затихают. Мелкий дождь забивает в стены гвозди: молоток стучит без перерыва, стены плачут от боли.
– Дай еще пить, – просит мальчик. – Мама, почему вороны кричат? Они не любят спать?
Лицо у Ильюши красное, дыханье горячо и часто, серые глаза возбужденно блестят.
– Мама, скоро рассветет?
– Скоро, детка, скоро! Не пей больше, ляг усни!.. Усни!..
Ребенок обхватил руками шею Моти.
– Я завтра опять пойду с тятей по рыбу… Пойдешь с нами, мама?
– Пойду, родной, усни… И я пойду, и крестный, и бабушка!.. Приляжь!..
Мальчик положил головку на подушку, но тотчас же привстал, улыбаясь.
– Я, мама, теперь не боюсь лягушек: они не кусаются… Тятя спит? Тятя, помнишь? У нас вечор в сачок залезло три… правда, тятя? А рыбка еще плавает?.. Покажи мне рыбку!..
Сестра вывернула фитиль, принесла с лавки ведро с водой, в котором шевелилось несколько гольтявок.
Ильюша запустил туда руку: поймав одну, засмеялся.
– Мама – живая! Видишь?.. Дай им хлеба.
– Они не едят его, сыночек.
– А чего же?
– Травку, червячков, песочек…
– Ну, дай им травки.
– Хорошо, детка, я потом накормлю.
– Дай сейчас!
– Сейчас нету…
– Дай сейчас! – заплакал и закапризничал он.
Мотя сходила на улицу и принесла оттуда несколько голых веток акации. Ильюша дремал.
Вся ночь прошла тревожно. Ребенок часто просыпался, стонал во сне, звал отца, мать, просил пить. Мотя сидела, склонившись над ним, до рассвета, прислушиваясь к дыханию, укрывая и кутая в одеяло.
Утром как будто прошло. Ильюша встал веселый, сейчас же спросил: не пора ли идти по рыбу?
– Сейчас, парень, полетим, – отозвался Сорочинский, хватавший из чугуна горячие картошки.
Достав с печи лапти, мальчик подозвал к себе мать.
– Обуй-ка меня, Петровна…
Засмеялся.
– Тебя тятя так зовет!.. «Петровна, доставай-ка шти», – передразнил он отца. – Почему он не зовет тебя мамой?
– Он, детка, большой…
– А я, когда вырасту, тоже буду звать: Петровна?
– Да, крошечка.
– Петровна – лучше?
– Лучше.
– Мамой – только маленькие?
– Только маленькие, милый…
– Не-ет, – Ильюша отрицательно покачал головою. – Так нехорошо!.. Я буду – мама, ладно?
– Ладно, ягодка.
– Мы нынче рыбы принесем еще больше, правда?
Лукаво сморщившись, он толкнул ручонкой склонившуюся перед ним Мотю в голову, спрашивая:
– Это тебя кто? Бука?
Сестра притворялась испуганной, Ильюша звонко смеялся. Но вскоре возбуждение прошло, он попросился в постель.
– Я немного полежу, – устало глядя поблекшими глазами на мать, проговорил он. – Разбуди меня, когда отец пойдет по рыбу…
Встревоженная сестра, прибежав к нам, сказала, что ребенок болен.
Мать испугалась, стала ругать Мотю.
– Простыл, сейчас время опасное – полая вода… Куда ты бельма пялила, дуреха рыжая?.. Не могла приглядеть за мальчонкой!..
Другие электронные книги автора Иван Егорович Вольнов
Последний отзыв
Это скорее приключение, чем история. Но читать приятно.