Книга Извращений

Отряд штурмовиков – в один миг превратится в шагающую крепость, о стены которой – в дребезги разобьётся беспорядочная толпа, как волны о скалы. Люди в масках окружат маленький отряд со всех стороны: будут бить по щитам и даже запрыгивать на крышу черепахи. Но, в конечном счёте, хорошо обученные, дисциплинированные полицейские разбросают реакционеров во все стороны, будто те были детьми.

Когда черепаха почти достигнет своей цели – здания полицейского участка – Ник обернётся назад и посмотрит на некогда ужаснувшее его войско: всего лишь кучка побитых, плачущих детей со сломанными носами, возомнившие о себе невесть что. Его окутает жалость к своим недавним противникам; ему захочется, что бы весь этот цирк, где взрослые мужчины сражаются с детьми непонятно за что – кончился, как можно скорее. В тот миг – этого хотели все, но никто не мог ничего сделать.

Вдалеке послышатся сирены скорой помощи. У многих из жертв того дня – останутся шрамы на всю жизнь. Но всем им повезло – они сохранили жизни и здоровье. Все. Мало кто в истории был так же благодушен к своим врагам.

«Художник был прав, – станет думать Ник, осматривая поле битвы, – они – просто запутались и чуть не совершили самую роковую ошибку в своей жизни; если бы не он – у них бы не было даже второго шанса. Как бы я жил, зная, что на моей совести: столько впустую потраченных, бессмысленных смертей?!

Развернувшись, Ник начнёт осматривать здание.

Один за другим – демонстранты станут бросаться на Вооружённого Философа; мало кто из тех храбрецов – могли после этого крепко стоять на ногах. Никто не сможет поверить, что этот полный, неуклюжий, похрамывающий бездомный – мог оказаться таким ловким и проворливым. Силы будут заведомо неравны – у людей Философа не будет ни единого шанса. Но благодаря чуду – отряд Вооружённого – сможет выдержать несколько атак подряд. Пятеро человек буду убиты в пыли сражения. Сотни человек – в своих животах увезут машины скорой помощи.

Натирая синяки мазью, накладывая швы на порезы, Философ будет смотреть на своих людей, для многих из которых этот бой – будет последним. Ему было их жалко. Всех. По обе стороны баррикад. Только к себе одному – он не будет испытывать жалости; только горячее, вечное неудовлетворение. И в эту секунду – ты позвонишь ему по рации:

– Философ, ты слышишь, отзовись, дружище?

– Слышу тебя отлично, дорогуша; что случилось?

– Ник сообщил, что полицейский участок в районе №73 – успешно взят. Он сказал так же, что нашел в подвале оружие. И это ещё не всё. Склад с уликами – они превратили в ангар для огромного дирижабля.

– Как ты узнал, что нужно напасть именно на то место, – засмеётся Философ, – там ведь мог оказаться и кот в мешке.

– Да. Честно говоря, кота в мешке я и ожидал. Однако теперь выслушай меня внимательно: я принял решение (бросил монетку), что тебе нужно оставить этот участок.

– Ты шутишь?! – Философ не поверит своим ушам, – нет – ты, определённо, шутишь. Люди погибли за них – с обеих сторон – а ты просто хочешь всё бросить?!

– Скажем так: это будет нашим троянским конём. У меня есть свои планы на этот участок (нет). К тому же, ты сам знаешь, что солдатам, иногда – очень сложно действовать, согласно указаний своих командиров. Но на то я и стратег, чтобы принимать тяжёлые решения. Это как в шахматах: жертвуешь малым, чтобы добиться контроля над игрой. А ведь это – всего лишь игра в извращения; и в ней – мы победим. Попытайся понять: тебе – не обязательно всегда меня понимать. Но ты должен прислушиваться к моим словам. Скажи своим людям, что бы они – отступили от этого участка.

– Ладно, – вздохнёт Вооружённый Философ, глядя на синяки, виновник в существовании которых – лишится двух передних зубов, – я всё понял.

– Спасибо. Мы переходим на отвоёванные позиции – присоединяйтесь к нам. Поверь, Философ: ещё совсем немного и вся эта война – закончится.

– А потом – начнётся другая; в ней: врагами будем уже мы с Ником.

– А до этого – ещё нужно дожить. Не стоит загадывать наперёд. Но, надеюсь, что уж в свои с Музыкантом перебранки – вы меня не втяните. Встретимся на месте.

– До свидания.

Философ отключит рацию и направится к своим людям, чтобы попытаться объяснить им сложившуюся ситуацию так, чтобы окончательно не испортить отношения между бандитами и полицейскими в этой тяжелой войне – вынужденных сражаться вместе.

Через полчаса бурных переговоров, демонстранты, отмывая кровь с одежды, станут свидетелями странного зрелища: Вооружённый Философ и его люди, с таким трудом отбившие их атаку – отступят, хоть ещё долго могли бы держать эти позиции.

– Может, они поняли, кто сильнее? – предложит один из них.

Но в реальном мире – такой догадке – никто не поверит. Ясно было одно: действия их противников – лишены всякого смысла и закономерности. И что теперь: остаётся только пойти в мышеловку, оставленную им в подарок.

Что эти легавые задумали?!

Войско, ещё совсем недавно бывшее уверенным в своих силах – пошатнётся. И главной причиной их страха – была такая лёгкая победа; и которая – вот-вот обернётся сокрушительным поражением.

Всемирное Движение №6

Бросая монетку – ты всегда выбираешь: идти вперёд или назад. Ты будешь действовать по принципу: лучшее решение – самое неожиданное. Ты выигрываешь и проигрываешь битву за битвой, оставляя противника в полном недоумении. Никто не сможет предсказать: сегодня ты поступишь так или иначе; и это заставит всех бояться тебя. Жанна – не сможет тебя понять. Люди – всегда бояться того, что выходит за их рамки представления о мире; и это – их слабое место.

Наблюдая за всем происходящим, ты сделаешь вывод: победа – это случайность; просто многие генералы не решаются этого признать. Они не верят в простую удачу, при этом, оставаясь крайне суеверными. Они надеются на свои манёвры и тактику, когда, по большому счёту, войны выигрываются не потому, что полководцы умны, а потому что их враги – идиоты.

Победить противника, во много раз превосходящего тебя в силе – возможно только благодаря случайности, предвидеть которую – невозможно; но если таковая произойдёт – нужно вовремя понять, что делать дальше. В этом мире происходят чудеса – но никто никак не может этого понять. Никто не сможет тебя победить, если враг будет искать в твоих поступках закономерность, когда твои действия целиком и полностью зависят… от орла или решки.

И все эти мысли – будут крутиться у тебя в голове, когда ты будешь сидеть в одиночестве на диване и смотреть в пустоту, видя в ней поле для игры, в которой выиграть невозможно; а значит – можно делать всё, что угодно. Именно в этот момент: Ник принесёт Вооружённому Философу чашечку американо. Он возьмёт её и начнёт пить. Вкус кофе покажется ему несколько странным. А выпив его до последней капли, он заметит надпись на дне чашки и прочтёт её вслух:

– Поздравляю, вы – отравлены.

Музыкант засмеётся на всю библиотеку, чуть не споткнувшись; а Философ – ещё долго будет недоумённо глядеть, не моргая, на дно чашки и чесать себе затылок.

– Хорошие у тебя шутки, – заметит Философ, едва сдерживаясь, чтобы не ударить трикстера-полицейского по носу.

– А ведь ты – действительно отравлен; как вообще можно пить кофе, мягче двойного еспрессо?!

– А я вообще не пью кофе; только смесь чёрного и зелёного чая, – вставит своё слово Даниэль.

– Вот видишь: есть и такие извращенцы, которые глотают настоящий яд, но делают это настолько элегантно, что это становится традицией целых стран, – скажет Антуан.

Вокруг: сплошные руины и живые памятники упадка. Но даже в такое трудное время найдутся те, кто попросту не заметят происходящего; или сделают вид, что не замечают. Одним из таких людей – будет брат Монро – Антуан Владимирович Ражаев. От него всегда будет пахнуть самыми дорогими духами; ты будешь видеть его только в самой дорогой и модной одежде, верхом на новеньком мерсе; но сам он – будет настолько беден, что даже поесть три раза в день у него не всегда будет получаться. А всё потому, что он – будет критиком искусства, для которого картина будет либо гениальной, либо сырьём для камина.

Он – будет одним из последних людей высокого полёта, кто останется в городе в самый трудные для него времена. Дома многих жителей – будут разграблены, а их имущество – станет собственностью революции. Только дом Ражаева обойдёт эта волна коллективизации стороной, так как большинство из лидеров партии – будут его старыми добрыми друзьями.

Антуан появится, как всегда, неожиданно и в самой лучшей форме. Он крикнет:

– Эй, ребята, можно с вами?!

Старшему брату Монро – будет уже далеко за пятьдесят; но вести себя он будет так, будто он на сорок лет младше и переживает период массированного выплеска гормонов.

Выйдя из библиотеки, вы дойдёте до ближайшего продуктового киоска и остановитесь у него по просьбе Ражаева. По ту сторону прилавка: будет улыбчивый старичок с чёрно-белыми усами. Антуан во всём своём сияющем золотом и долларами наряде, скажет:

– Порошкового супа, пожалуйста.

– Вам на натуральной основе или с глюконатнатрием?

– А в чём разница?

– На второй сегодня у нас акция.

– Тогда его.

– Вам со вкусом монометилгидрозина или Гельвелловой кислоты?

– Мне бы что подешевле.

– Тогда, вам подойдёт классический цианид. Как всегда – десять пачек?