Дневник моего исчезновения

Дневник моего исчезновения
Камилла Гребе

Триллер по-скандинавски
В холодном лесу на окраине глухой шведской деревушки Урмберг обнаруживают пожилую женщину. Ее одежда разодрана, волосы растрепаны, лицо и босые ноги изранены. Но самое страшное – она ничего не помнит.

Эта несчастная женщина – полицейский психолог Ханне Лагерлинд-Шён. Всего несколькими неделями ранее она прибыла со своим коллегой Петером из Стокгольма, чтобы расследовать старое нераскрытое дело: восемь лет назад в древнем захоронении были обнаружены останки пятилетней девочки.

Ханне страдала ранней деменцией, но скрывала свою болезнь и вела подробный дневник. Однако теперь ее коллега исчез, дневник утерян, а сама Ханне абсолютно ничего не помнит о событиях последних дней.

Ни полиция, ни Ханне не догадываются, что на самом деле дневник не утерян бесследно. Вот только теперь им владеет человек, который не может никому рассказать о своей находке…

Камилла Гребе

Дневник моего исчезновения

Роман

Посвящается Осе и Матсу, доказавшим мне, что даже из самой сложной ситуации есть выход

Кто сеет ветер, пожнет бурю

    Боснийская пословица

Camilla Grebe

Husdjuret

* * *

Печатается с разрешения Ahlander Agency

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

© Camilla Grebe, 2017

© Хохлова Е., перевод, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Урмберг

Октябрь 2009

Малин

Я крепко вцепилась в руку Кенни, идущего рядом со мной через темный лес. Не думайте, что я верю в привидения, это все ерунда. Только придурки верят в привидения. Или идиотки, вроде мамаши Кенни, те, кто часами смотрят нелепые программы по телеку, в которых так называемые медиумы рыскают по старым домам в поисках духов, которых там нет.

Но все же.

Дело в том, что почти все, кого я знаю, хоть раз слышали плач ребенка у захоронения – протяжный горестный стон. Местные говорят, что это привидение, и хоть я и не верю в духов и прочую ерунду, но на всякий случай избегаю этой дороги после наступления темноты.

Я подняла глаза на верхушки елей. Высоченные деревья заслоняли небо и круглую молочно-белую луну.

Кенни тянул меня за руку. В пластиковом пакете позвякивали бутылки. Я чувствовала запах его сигареты, смешанный с запахами прелой листвы и мокрой земли. В паре метров позади пробирался через высокую траву Андерс, насвистывая популярную песенку.

– Черт бы тебя побрал, Малин! – дернул мою руку Кенни.

– Что?

– Ты тащишься, как черепаха. Даже моя мамаша ходит быстрее. Ты что, уже нажралась?

Кенни несправедлив. Его мамаша весила не меньше двухсот килограммов и, насколько мне известно, перемещалась исключительно от дивана к туалету, да и эта дорога давалась ей с трудом.

– Заткнись, – ответила я, но шутливым тоном, чтобы он, не дай бог, не решил, что я его не уважаю.

Мы встречались всего две недели. Помимо обязательного тисканья в его кровати, вонявшей собакой, мы примеряли на себя разные роли. Он – роль доминантного, остроумного (часто за мой счет) и порой меланхоличного эгоиста. Я – послушной, жертвенной, щедрой, восторженной и готовой развлекать его, когда он в депрессии, девушки.

Моя влюбленность в Кенни была такой пылкой и страстной, что физически меня изнуряла. Но, несмотря на усталость, я хотела все время проводить рядом с ним. Словно боялась, что он окажется сном, видением, плодом моего юношеского воображения и исчезнет, стоит мне проснуться.

Казалось, что обступавшие нас ели стояли тут с сотворения мира. Землю вокруг стволов укутывал мягкий мох, с низких ветвей у самой земли свисали серые пряди старой хвои. Где-то в отдалении послышался хруст сучка.

– Что это? – взвизгнула я.

– Привидение! – театральным шепотом произнес Андерс у меня за спиной. – Оно пришло за тобой. – Он изобразил завывания.

– Черт, не пугай ее! – зашипел на него Кенни, у которого внезапно проснулся инстинкт защитника.

Я захихикала, споткнулась о корень и чуть не упала, но теплая рука Кенни пришла мне на помощь. Бутылки в пакете звякнули, когда он попытался удержать меня от падения.

От этого жеста у меня внутри разлилось тепло.

Лес становился реже, ели расступились, открывая поляну с древним захоронением. Груда камней в лунном свете напоминала гигантского кита, выброшенного на берег и поросшего мхом и папоротниками, колышущимися на ветру.

Вдали виднелась Змеиная гора.

– Уф, – выдохнула я. – Нельзя было, что ли, выпить у кого-нибудь дома? Зачем тащиться в лес в такую холодрыгу?

– Я тебя согрею, – ухмыльнулся Кенни.

Он притянул меня к себе, и в его дыхании я почувствовала запах пива и табака. Мне хотелось отвернуться, но я заставила себя стоять смирно и смотреть ему в глаза, как того требует мой статус девушки Кенни.

Продолжая насвистывать, Андерс присел на один из круглых камней и достал пиво. Потом зажег сигарету.

– Я думал, ты хотела услышать плач адского ребенка.

– Я не верю в привидения, – сказала я, садясь рядом, – только придурки в них верят.

– Половина Урмберга верят в него, – возразил Андерс и открыл бутылку.