Упавший лист взлетел на ветку. Хроники отравленного времени

На это я ему ответил, что, если сюда явится наряд милиции, мы сами, учитывая шаткость нашего положения, можем легко разменять свой купейный вагон на «столыпинский».

– Это наш поэт! – крикнул Изя проводнице.

И уже через минуту проблема была решена. Проводница получила билет, который находился у Изи вместе со всеми документами, а мы получили поэта, который тут же уселся на нижнюю полку, скрестив на груди руки и ни на кого не обращая внимания. Сумок у него никаких не было, только из кармана халата торчал большой блокнот.

Изя недоверчиво посмотрел на него:

– И этот человек собрался ехать… Куда?! В самый суровый город Советского Союза!? – и он схватился за голову.

– Я с дурки сбежал, чего гоните? – огрызнулся поэт. Его хищный тонкий нос с широкими крыльями выразительно зашевелился.

– А я прошу прощения за нескромный вопрос. – продолжал Изя – Вы, таки, русский или еврей?

– Не вижу смысла в данном вопросе. – холодно ответил поэт.

– Да он этот, как его… контрабандист! Федор как-то говорил. – вмешался Степан.

– Да не контрабандист, а КОСМОПОЛИТ, Степа, КОСМОПОЛИТ! – нервно отреагировал Изя.

– Космополит!? – удивленно переспросил поэт – Ну вы загнули! Я бы по-другому сказал.

– И как же, интересно?

– Я бы сказал так: человеку свойственно быть дерьмом, и не имеет значения, как он себя называет.

Изя поморщился:

– Диоген выискался…

Вдруг в купе заглянула проводница. Как оказалось, билет был куплен от Новосибирска, а сел пассажир на станции Барабинск, таким образом от Барабинска до Новосибирска ехал он незаконно.

Я пошел с проводницей устранять недоразумение. После длительных препирательств пришлось идти к начальнику поезда, где я доплатил за билет.

Когда я вернулся, обстановка у на в купе была уже достаточно раскрепощенная. Поэт читал свои стихи:

Забыв унылые года
С сумою за спиной, которая полна
пустых кошмаров и забот,
ленивый грязный идиот,

в порыве смеха окаянном
И в тихом упоеньи странном,
За счастьем он летел, как пуля,
Не зная, ДЛЯ КАКОГО ХУЯ!!?

Последняя фраза была произнесена с таким громким воодушевлением, что Степа, уже было подремывавший, вскочил, и собрался уже было выбежать из купе, а Изя снова уронил на пол ложечку.

Звали этого поэта Игорь Чекомазов.

Глава 26. Горыныч. … а справедливости для.

Ничего сверх себя самого

Восьмая надпись Дельфийского храма

Горыныч сидел на кровати, скрестив ноги. Он держал в руках белый пластиковый мячик для настольного тенниса. Резкое движение – и мячик полетел в стену. Цок – мячик отскочил от стены и полетел обратно. Еще одно ловкое движение – и мячик снова в руках.

Так он сидел уже второй час. Кидал, ловил, думал… Цок… Думал, кидал, ловил… Цок…

В одном городе жили люди… Цок…

И вот однажды… Цок…

В этом городе появились другие люди… Цок…

И хорошая жизнь в этом городе закончилась… Грррр…

Мячик, в очередной раз встретившись со стеной, раскололся и вместо того, чтобы отскочить назад, упал вниз и укатился в угол, где встретился со своими предшественниками.

Сегодня утром Горыныч говорил с Егором.

Разговора не получилось.

Егор сказал, что эту проблему одному не решить.

Егор сказал, что ее не решить ни вдвоем, ни втроем, ни вдесятером.

Егор сказал, что у них власть, деньги, оружие.

Егор сказал, что не стоит даже и пытаться.

Горыныч ничего не сказал, он просто сел на кровать и стал, как и вчера, кидать в стену мячик.

Когда очередной мячик треснул и укатился в угол, Горыныч встал, пнул пакет с мячиками, загнав его дальше под кровать, обулся и вышел на улицу.

Прежде всего, думал он, надо достать хоть какое-нибудь оружие. Бомж, с которым он оказался вчера на лавочке, сказал, что все можно найти у цыган. Все… Все, что угодно: оружие, золото, наркотики, девочек, мальчиков, краденые автомобили. Разве что, лошадей сейчас у цыган нельзя найти. Лошади сейчас уже не актуальны.

Все можно найти у цыган. Проблема была только в том, как найти цыган.

Горыныч пошел на рынок, к тому месту, где вчера видел цыганят. Придя туда, он никого из них там не обнаружил. Он походил туда-сюда, постоял в сторонке, посмотрел. Но все было напрасно – цыганят сегодня видно не было.

Горыныч прошелся по рынку между рядами. Никого из цыган не было. Отчаявшись уже что-то сегодня решить, он направился к выходу. И тут вдруг краем глаза он заметил мелькнувшую рядом чернявую мальчишечью головку.

Резким движением он схватил цыганенка за рукав. Тот сразу же заголосил:

– Не я! Не я! Ей-богу, не я!

– Да тихо ты… Где твой папа? – прорычал Горыныч.