Дыши со мной. В плену у зверя

– Извините.

– Я просто хотел побыть с тобой.

Она бросила на меня нахмуренный взгляд, очевидно не понимая, что хочу от неё. Но я сидел далеко, не подходил близко, не трогал и вроде как не очень пугал. Мне казалось, что после вчерашнего она будет рыдать только от одного моего присутствия. Но понять Элиссу невозможно, и вот она вроде бы ведёт себя как раньше.

Затем, окончательно наглея, я попросил её позавтракать со мной. И она снова не отказала, собрав на стол. Села конечно чуть дальше, чем хотелось бы, но не дрожала. Лишь кусала нижнюю губу, будто сдерживалась, чтобы…

– Хочешь спросить что-то?

Она кивнула. Но почему-то сегодня вот эта её нерешительность, опасения меня больше не раздражали, напротив, казались такими трогательными…

– Спрашивай, Элисса, – голос прозвучал непривычно ласково. Последние почти полгода я так ни с кем не говорил.

Вообще думал, что она снова начнёт у меня выяснять перспективы своего будущего, но оказалось, что волнует её другое сейчас.

– Я просто… Ваш племянник… с ним что-то…случилось?

Хотел соврать, чтобы не беспокоить. Но подумал, что поступал неверно раньше, считая её несмышлёным ребенком. Элисса хоть и молоденькая, но девушка, которая столько перенесла, и всё ещё борется. Хоть и иногда получается очень плохо, но это моя вина… И вот получается тоже переживает о том, что важно мне.

– С ним сделали то же, что делали с другими оборотнями в лаборатории. Он больше не имеет человеческого разума.

Её личико стало совсем грустным, а руки сжались в кулачки.

– Ему можно помочь?

– Мы постараемся.

– А тот… Ваш друг…

– Пока не вышло. Но да, с ним то же самое.

Неожиданный вопрос застал врасплох.

– А с Вами такое не случится?

И я немедленно попытался успокоить. Хотя может ей и хотелось бы обратного…

– Нет, со мной нет. Я осторожен.

Она кивнула.

– Теперь можно мне спросить тебя?

Снова кивок, хоть и удивилась, что спрашиваю разрешение.

– Тебе больно?

Элисса кинула взгляд на своё бедро и чуть поморщилась.

– Только честно. Я же был честным с тобой.

– Не очень, я потерплю, – солгала.

Я же видел, как утром снова гладила свои синяки и чуть прихрамывала, когда думала, что не смотрю на неё.

– Горничная принесёт тебе мазь, обещай мне, что воспользуешься ею? Станет не так больно и пройдёт быстрее. Обещаешь?

– Да…

– Элисса… я ещё хотел сказать… То, что ты слышала в моих разговорах с Эрданом и Эррин… Это неправда. Я никогда не думал о тебе плохо и не собирался делать ничего плохого, тем более отдавать. Говорил так, чтобы они отстали. А вчера… когда племянник пришёл в таком виде… сразу понял, что будет сложно помочь, и был очень зол… Это не касалось тебя. Ты ни капли не была ни в чём виновата. Но я сорвал злость на тебе. Мне ужасно стыдно и больно от этого. Я благодарен тебе, что ты сейчас тут, со мной, но… Если тебе противно, то я пойму…

Она смотрела на мои руки на столешнице и молчала.

– Скажи что-то?

– Вы больше не злитесь и теперь снова станете говорить со мной?

– Я и не злился на тебя, но если ты хочешь, то конечно стану. Мы можем говорить много. О чём захочешь. И когда захочешь.

– Хорошо…

– И как это связано? – не сразу уловил е мысль.

– Если Вы будете говорить со мной, то…

Она замолчала, но выглядела так, будто и боится, и рада одновременно. И я вспомнил кусочек её прошлых просьб «если хотите, бейте тоже, кусайте, только не оставляйте»… Блядь… Элисса собирается принимать от меня грубость безропотно, лишь бы не бросал? Думает, стану причинять ей боль, пугать, а потом говорить с ней обычно, как сейчас, не отдавать, и мы в расчёте?

Закашлялся… Сердце пропустило удар. Потом ещё один.

– Вам плохо?

Девочка поднялась и подошла ближе, обдавая меня своим ароматом. Я машинально схватился за её ладонь, пытаясь успокоиться и прекратить думать о том, о чём думал только что. Когда смог прийти в себя, то усадил её обратно на стул и нехотя отпустил, погладив легонько тонкий шрамик от вчерашнего осколка.

– Я буду говорить с тобой просто так. Ты ничего мне за это не должна. И я не стану делать тебе больно.

– Вы же не специально…

Звучало так, будто она пытается оправдать меня от безысходности. Вроде как, раз ей больше не с кем общаться и защищать её, то нужно найти способ оправдать меня, чтобы не остаться одной. Хреновая перспектива.

– Да, я сделал это не специально. Но это не уменьшает моей вины перед тобой.

– А…

– Говори, не бойся.

– А Ваша… женщина… не рассердится, если узнает?

Элисса вновь обняла себя за плечи, не глядя на меня.