То, что осталось после. Часть 1. Последний дом для человечества

То, что осталось после. Часть1
Кирилл Адлер

Жнецы, за три дня превратили мир в руины, а после просто исчезли. Мало кому удалось уцелеть. Люди, пережившие страшные события укрылись на Крестовском острове посреди Петербурга. Но на смену жнецам вскоре пришли кровожадные создания, оставленные ими, желающие лишь одного, закончить то, что начали их хозяева…Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Кирилл Адлер

То, что осталось после. Часть1

Глава 1

Ненастное Петербуржское утро обещало сегодня дождливую погоду, а значит на улицах будет тихо и безопасно. С Балтики дул сильный ветер, поднимая с земли пустые целлофановые пакеты, потемневшую от грязи газетную бумагу, сухие, почти истлевшие за зиму листья, и ворохом тащил эту кучу по тротуару вдоль набережной Малой Невки. Где-то во дворах иногда, поддеваемые ветром, скрипели ржавые качели, затихали на время, когда затихал ветер, а потом снова издавали протяжный стон разлагающегося от ржавчины железа. Детская площадка, выкрещённая в пестрящие цвета, теперь пустовала.

Над блестящей гладью реки, пронеслась кричащая чайка, плюхнулась в воду и потащила вверх мелкую рыбёшку, не успевшую уйти на дно. Птица, хлопая крыльями, скрылась посреди торчащих из земли бетонных плит и груды развалин. Местами в тени развалин еще виднелся грязный снег. Зимой он обильно покрывал улицы толстыми сугробами, скрывая под белым одеялом уродства разрушенного города. Сейчас же, кривые и безобразные руины, словно скелеты ушедшей цивилизации, снова вылезали наружу. Ненастье вот-вот готово было разразиться, но ветер кажется, старался угнать серую массу подальше отсюда и оголить небо, оставив на нем, лишь желтое пятно весеннего солнца.

Двое мужчин поежились от пронзающего ветра, подняли воротники курток.

Были они на посту, посреди Лазаревского моста, который изогнутой змеей переползал на ту сторону реки и переходил в Пионерскую улицу, вдоль которой тянулись однообразные уродливые развалины, разрушенных домов, кое где груды бетона перекрывали половину проезжей части, по которой, впрочем, уже никто не поедет.

Мужчины были одеты в легкие довольно изношенные и местами заплатанные пуховики, с искусственным мехом на воротнике. Один из них с усами, чуть постарше, его лицо изрезали глубокие морщины, на голове была черная, вязанная шапка. Сидел он на желтом, пластмассовом, дачном стуле, читая книгу с изрядно пожелтевшими от времени страницами и потрепанной цветастой обложкой. Судя по мягкому переплету, чтиво было легким, подобно многосерийным детективчикам, продаваемым в метро.

Другой моложе, выбрит и коротко стрижен, почти лысый. Он стоял на невысоком помосте, сбитым на скорую руку из кривых, местами прогнивших досок от старых уже никому ненужных паллет, высотой метра полтора. Отсюда было лучше видно берег на той стороне.

Впереди, метрах в десяти лежали мешки с песком, они ровной линией тянулись от края до края моста. Чуть дальше имелась колючая проволока, размотанная почти до противоположенного берега, набросанная плотными пучками.

Справа от помоста на пустых армейских ящиках из-под патронов, лежал тяжелый пулемет Печенег, водруженный на сошки и смотрящий в сторону того берега. Рядом, чуть прикрытые брезентом, были сложены несколько цинковых коробок с пулеметными лентами, а также с десяток гранат, РГД-5 и пара автоматов Калашникова. Все это представляло собой сооруженное тут заграждение, защищающее Крестовский остров от кого-то со стороны Петроградского.

Металлический пилон моста, возвышавшийся когда-то, частично обрушился, дополнительно затрудняя проход по нему. Часть моста с правого края, рухнула, из-за взрыва прогремевшего еще пару лет назад, но крепкое сооружение выстояло, мощные опоры продолжали держать на себе полотно моста. Однако многие поговаривают, что слышали, как мост скрипит по ночам, издавая натужные стоны, словно держится из последних сил, но уже, второй год хлипкая на первый взгляд конструкция и не думала сдаваться, продолжая связывать остров с южной частью города.

– Слушай, а чего там на медном озере случилось? – заговорил молодой, – Знаешь ведь наверняка, как там все было?

Второй оторвал взгляд от страниц, взглянул исподлобья на напарника и тяжело вздохнув, ответил.

– В курсе, только история там длинная.

– Вот и давай с самого начала, все равно делать нечего, а так хоть историю интересную послушаю. Книгу и дома дочитать успеешь, – он чуть помедлил, а затем добавил, – Нет конечно если не хочешь все это вспоминать, я не настаиваю.

– Да нет там ничего интересного, сгинули, все кто был на озере, в один день сгинули.

– Это я слышал. А подробностей толком не знаю, впрочем, как и другие, а ты там лично был, так что можно сказать из первых уст…

– Да уж из первых это точно, – согласился второй, он прищурился, разгладил рукой усы и немного прикрыл книгу, но не убрал в сторону, – что ж вам всем так интересно про это озеро? С кем на пост не заступлю, так сразу про озеро и начинают, что там да как, почему так, а не иначе. С чего решил, что тебе сейчас стану рассказывать?

Молодой пожал плечами.

– Странная история там произошла, болтают много чепухи и не знаешь, чему верить.

– Капитан просил не рассказывать. – он снова открыт книгу, заложил между страниц бумажный сверток в качестве закладки, захлопнул ее и отложил в сторону, – Но если обещаешь, что ни единой живой душе…

– Никому, обещаю! – моментально воскликнул молодой.

Второй внимательно и строго посмотрел на него и заулыбался.

–Да я по твоему лицу вижу, что всем разболтаешь. Ну да ладно, -усатый махнул рукой, – слушай, только на ту сторону поглядывай.

–Да я в оба глаза, – обрадовался молодой.

Он демонстративно приподнялся и окинул взглядом противоположенный берег Невы.

–Так вот, – усатый поднес к губам ладонь, откашлялся в нее, убрав хрипотцу из голоса и начал свой рассказ. – Случилась история эта почти полгода назад, мы тогда с Васькой серым, другом моим, на разведку отправились по ЗСД, хотели узнать, может, кто еще остался, за пределами острова, или уж точно всем конец настал. Было лето, жара стояла неимоверная, а мы ее и ждали, по жаре безопасней идти. Тогда градусов сорок было не меньше, и это в тени. Аномально для Питера, но хоть и редко да бывает. В тот день и сталкеры с острова отправились в руины, чтоб найти припасы, правда они тогда на юг в основном ходили, впрочем, как и сейчас. В такие дни, можно сказать, словно на свободу выходим, после долгой отсидки. – усатый усмехнулся. – В общем, шли мы уверенно и быстро, знали, что никого в такое пекло не встретим, все по норам, да подвалам сидят. Сто ручьев с нас тогда сошло. Время от времени спускаться и обходить приходилось, местами магистраль разрушена оказалась взрывами, жнецы не хотели, чтоб кто- то из города выбрался, вот и бомбили дороги. И сейчас там не проехать, все забито вечными пробками.

Молодой еще раз окинул взглядом противоположенный берег. Потом поднял висевший на шее бинокль и взглянул на ту сторону.

–Ну что там? – спросил усатый.

–Да нет никого, сегодня, похоже и не будет. Тихо сидят и не слышно даже.

– Дождь чуют значит.

– Возможно, – согласился молодой взглянув на небо, – а может что задумали.

С севера снова подул холодный, весенний втер, такой пронзающий, противный, сорвал капюшон с головы молодого. Стало зябко. Он схватился за затылок, на котором растянулся шрам от макушки почти до самой шеи, тот заныл от холода. Поспешив скрыть больное место от ветра, он сразу накинул капюшон и слегка поежился от пронзающего ветра.

–Ты так и не рассказал, откуда шрам? – спросил усатый.

–Как-нибудь потом. Ну а что дальше было?

–А дальше мы дошли до КАДа, через него дошли до Левашово, а потом в сторону Сертолова. Всю дорогу высматривали окрестности, бинокли не убирали от глаз, думали, может кого увидим. Но повсюду одна пустота и развалины, ну, прям совсем никого, даже звери дикие не встречались. Стало как-то боязно. Думали, может тут всех пожрали эти выродки, сидят теперь голодные добычи ждут, такие и жары не испугаются. А когда до Сертолово дошли, то картину ну прям жуткую увидели. Город весь с землей сровняло, ни одной многоэтажки целой не осталось, все по кирпичику разбросало. Не знаю, чем жнецы его бомбили, но такого я нигде не видел. Не зря с той стороны никто толком на остров не пришел, после такой бомбежки выжить нереально. Впрочем, воронки от бомб мы там не обнаружили, словно ураган прошелся.

– Я фотографии, которые вы там сделали видел, и в самом деле жуткая картина. Слышал, там сейсмическое оружие применили, такие разрушения только после мощного землетрясения остаются, когда дома складываются как карточные.

– Может и так, – согласился усатый, – только мы об этом вряд ли уже узнаем.

Молодой в ответ молча покивал.

– Когда через руины пробирались, я ногу повредил, – продолжил усатый, – наткнулся на торчащую арматуру. Долго провозились с раной, Васька помог мне обработать ее. Вот только, день уже к вечеру шел, жара на спад пошла, нам укрытие пора было подыскивать, пока твари из руин не вылезли, пришлось ковылять дальше, оперившись о Васькино плече. Дошли до медного завода, тот как ни странно стоял не тронутый. Но тогда уже совсем Солнце к закату клонилось, к тому же пару раз отчетливо слышали завывания охотников, далеко правда, но сам знаешь какой у них нюх, в миг на след сядут и догонят. Хотели на заводе спрятаться, где-нибудь в подвалах, забаррикадироваться, ночь переждать, но как раз тогда Васька заметил дым со стороны медного озера. Там посреди него имелся небольшой островок, оттуда и коптило. Обрадовались конечно, кто мог еще жечь костер, как не люди. В конце концов, так и оказалось, прям на острове был разбит лагерь, мы в бинокли высматривали, пару человек увидели на берегу. Раздобыли с Васькой казанку, стоящую в одном из дворов, слили бензин из машины, заправили ее и на телеге вручную доталкали до воды. Благо катить под горку пришлось. А зверюги эти тут как тут. Васька их первыми увидел, кричит мне «вон справа в окне», а я гляжу, там морда, оскалившаяся высунулась, ну я в эту морду очередь и влупил, из калашникова, правда не понял попал или нет, но тот в оконном проеме сразу исчез.

Мы прям на ходу в лодку запрыгнули, телега уже сама вниз катилась, толкать не нужно было, ну а охотники мигом проснулись. Чуть ли не из каждого окна уже выглядывали, целая толпа за нами помчалась. Еле успели до воды добраться, парочка охотников на полном ходу в воду заскочила, заверещали как резанные и обратно на берег вылезли уже как шавки ободранные, кожа побелела, лапы трусятся.

Люди уже на воде заметили нас, начали махать, а из леса еще человек пять вышло. Я пока плыл, краем глаза заметил еще одну крупную стаю охотников на правом берегу, штук пятнадцать насчитал. Они как-то оживлено на нас отреагировали, стали бегать вокруг, верещать, а затем вдруг разом пропали в зарослях. Это я потом уже подумал, что надо было нам сплавать на тут сторону и разведать обстановку, но кто знал, что так все получится.

Усатый замолчал. Стянул шапку, потрепал густую, седую шевелюру рукой, тяжело вздохнул и опустил печальный взгляд.

–А почему те, что на Медном озере были, молчали не выходили с нами на связь? Близко ведь от Питера, любой, даже самый слабый приемник достанет? – чуть погодя произнес молодой.

–Да не было у них ни одной рации, они шли откуда- то с севера, не помню, как их поселок называется, дошли до окрестностей Питера и наткнулись на охотников. Говорили, недавно на острове обосновались, а по дороге ни раций, ни заряженных аккумуляторов найти не удалось, поэтому и молчали. Да и собственно среди них были в основном одни женщины да дети, толком никто в технике не разбирался.

Выглянуло тусклое солнце, приятным теплым светом обдав лицо. Все-таки настырный ветер сумел проделать крупную плешь в небосводе. Усатый поднялся, взглянул через Неву, там за мостом виднелся Премьер Палас, элитный район с четырьмя высотками, овальной формы, выстроившихся в ряд вдоль набережной, верхушки высоток были разрушены взрывами и напоминали торчащие гнилые клыки гигантского чудовища. Впрочем, многоэтажки рядом выглядели не лучше. Искорёженные, обвалившиеся сооружения, когда-то заселенные людьми. Местами целые кварталы были превращены в сплошные руины, словно дома сравняли гигантским бульдозером. В те места как раз и падали бомбы.

Теперь из опустевших окон уцелевших домов больше никто не выглянет и не позовёт домой. Больше не будет слышно детских криков и смеха, доносящихся с детских площадок. Больше не увидеть людей, толпящихся на остановках. Не будет ничего, что когда-то было привычным и обыденным. Теперь оставались лишь пустые улицы, заваленные обломками и дороги, забитые вечными пробками из сгоревших и проржавевших машин, за рулем которых до сих пор сидели иссушенные временем тела их владельцев. Оставалось лишь одно – выжить в этом жестоком и угасающем мире, раз за разом задавая себе один лишь вопрос. За что и почему с ними так жестоко обошлись, почему эта кара явилась именно сейчас и что можно было изменить, чтоб избежать подобного.