Сказки из Тени, или Записки Пустоты

– «Почему?»

– Чтобы не дать слабину… Ведь ничего не менялось, я это знал точно. И у нее и у меня все было по-старому. И она, и я по своему приспосабливались к этому миру… Она через нелюбимых мужчин, я через придуманные миры…, лишь похожие на явь.

Итак, я сел писать очередное письмо Юю, но совершенно неожиданно обнаружил, что пишу его Загадке…

Здравствуй, Загадка…

Знаешь, я сел писать это письмо Юю, а вышло, что пишу его тебе. В последнее время я вообще много о тебе думаю. Не обижайся, иногда плохое, но все больше хорошего. В нашей жизни так много замешано на лжи, что просто на уровне необходимости, хочется правды, пусть от нее и больно. Я снова делаю тебе больно, а ведь не хочу… А что, хочу? Я хочу тебя увидеть снова. Хочу почувствовать твое тепло и, поделиться с тобою своим. Я хочу, чтобы Ты была…, была рядом. Хочу, обнимая тебя, засыпать в кресле, вслушиваясь в твое дыхание, лаская твои густые черные волосы. Люблю ли я тебя, как ты меня? Наверное, нет… Но, может попробуем так. Ведь когда мы встретились впервые (прости, что напоминаю, возможно, тебе неприятно вспоминать старую жизнь), тогда в начале, то же ничего не было, кроме моей надуманной нежности, и твоей случайной влюбленности. Ты сказала, что любишь, я отказался принять твою любовь. И ты ушла. Но, встретив тебя во второй раз, я вдруг поймал себя на том, что серьезно думаю, что если ты будешь рядом дольше, я смогу тебя полюбить… Зачем ты дала мне целый год? Ведь я просто привык ждать, вся моя глупая жизнь основана на ожидании. А Ты? Ты так много потеряла, для того, чтобы еще и ждать… Прости меня Загадка… Я очень хочу к тебе приехать и увезти на море, по моему там – хватает тепла. Ты только ответь и я сразу приеду.

Кирилл.

P.S. Пишу тебе мой адрес и номера обоих телефонов: сотовый и домашний.

Вот, на всякий случай, еще и рабочий.

Жду. Надеюсь. Верю.

Так я решил, что как только она ответит, я увезу ее к морю, пусть лето все решит за нас… Соленая вода смоет последние сомнения, теплая южная ночь подарит новую надежду, пропитанный терпкими травами ветер подскажет, как не сбиться с пути, по которому предстоит идти только вместе.

Но лето решило иначе… Ответ от Загадки все не шел, и не шел, а в моей жизни снова появилась Юю.

17

Мы договорились встретиться у Центрального Универсама в 16.00. Солнце сходило с ума, и небо было по – летнему, совершенно чистым. Но когда я вышел из трамвая грянул такой дождь, который, пожалуй, не видели со времен Великого Всемирного Потопа… Неудивительно, что я вымок насквозь: футболка, джинсы, носки, нижнее белье, туфли хлюпали, а дождь не заканчивался. От него теперь было бесполезно прятаться, и я скорее плыл, чем шел, размышляя с коварной ехидцей о том, что это совершенно не удивительно…

– Почему?

Да потому что, так было всегда, закономерность в рамках закона природы. Стоило нам с Юю назначить нечто, хотя бы издалека напоминающее свидание, как тут же начинался сильнейший ливень, ураганный ветер, мороз в сорок градусов, снежная вьюга, или… нет, цунами еще не разу не было, хотя чем черт не шутит. Я не жалуюсь, просто констатирую факты, совсем не удивляюсь, скорее привык. Этот дождь был такой силы, что заглушал ветер. Хотя бы от этого было немного теплее… Дойдя до назначенного места я тут же попытался дозвонится до Юю через свою Моторолу, Юю отвечала, но я ничего не слышал, мешал шум дождя и накопившийся в крови адреналин, результат нестандартности обстановки. Я дважды переходил дорогу, но все равно оказался на противоположной ей стороне. Я и тогда ее не заметил, если бы она сама не вышла из своего красного, без особых наворотов, но симпатичного не первой свежести «Шевроле», закричав сквозь дорогу и дождь:

– Я здесь, Кирилл!

– Привет, погода супер. Знаешь, почему-то я не удивлен…

– Заходи, не стой, ты же весь вымок, – она открыла двери своего авто и ждала меня внутри. Но я не торопился заходить.

– Я запачкаю тебе собою весь салон…

– Ну что ты как ребенок! Я сказала, заходи! – Юю надула губки, а я снял прилипшую к телу футболку и, выжав из нее целое Лохнесское озеро, уселся в салон наполовину раздетым. – Сейчас же оденься, сдурел…

– Неа, она же такая мокрая. Подожди, я немного передохну…,– Юю ждала. Надетая обратно футболка, просто обжигала холодом, но в салоне «Шевроле» работала печка, и я быстро согрелся.

– Ну что, куда поедем?

– Не знаю…, у тебя новая старая машина?

– Да, и я ее ненавижу?

– Почему?

– До нее у меня была автомат, а этот «Шевроле» не новый, механика. Ни как не привыкну на ней ездить…

– Понятно, – честно говоря, мне было все равно, впервые за этот час я расслабился: наконец согрелся, а еще Юю снова была рядом. Машина тронулась, Юю была чрезвычайно задумчива, и, похоже, в этом вовсе не была виновата дорога…

– У тебя что-то случилось?

– Да так, разное, просто давно не видела белых полос, одни черные… Я впервые видел ее за рулем, теперь она напоминала ту Юю, которая сидя за институтской партой, чего-то не понимала в новой дисциплине, но очень хотела понять: внимательна, сосредоточена, серьезна, возможно, так и нужно водить машину.

Неожиданно, для начала чихнув, а потом, вообще зарычав, машина Юю встала посреди дороги, заглох мотор, белый дым пошел из под капота. Юю несколько раз безрезультатно пыталась ее завести, периодически ругаясь, взмахивала руками:

– Что такое, почему ты не едешь?

Я еле удерживался от того, чтобы не улыбнуться, думая про себя, что, «пожалуй, ее свежекупленная старая тачка, возможно, просто простыла», «попробуй поездить в такой – то дождь».

– Ну, все, приехали, и прямо посреди дороги…

– Подожди немного, может ее просто не надо ругать и она поедет…

– Ага, посредине дороги, – Юю закурила. – Я тебе не мешаю?

– Чем?

– Ну, курю…

– Знаешь, я привык к курящим женщинам.

– Понятно…, – Юю замолчала, а я размышлял над ее этим самым «понятно…», – «интересно, чего такого она вообразила? Может, что моя очередная … девушка курит…».

– Слушай, давай еще раз попробуем.

– Что? – она только очнулась от своих размышлений, и пока, кажется, ничего не понимала.

– Машину, попробуем еще раз завести машину. Юю попробовала, и ее «Шевроле» наконец тронулся, правда, лишь для того, чтобы съехать к обочине, там хотя бы мы никому не мешали.

– Давай еще немного посидим, – предложила Юю, правда сама при этом, открыв дверь машины, вышла под дождь.

– Ты куда, – я рванулся за ней. Юю с задумчивым видом смотрела на свой «Шевроле», а я на нее. – Прости, я в этих машинах совершенно ничего не понимаю. А ты?

– Я то же. Зачем вылез, пошли в машину.

Какое-то время мы сидели и просто молчали, а затем она начала рассказывать, как живет. Не знаю, нужен ли был ей для этого именно я… Скорее всего Юю, просто давно, хотелось выговориться… кому-то, кому не безразличны ее проблемы. А я понял, что действительно переживаю за нее. Уже не злюсь, все так же продолжаю любить, но где-то в самой моей глубине появилась ледяная пленка (она еще не скоро станет стеной), но уже сейчас не дает действительно вспыхнуть, если раньше моя к ней любовь была подобно огню, то сейчас просто тепло. Мне все еще было с нею тепло… – «И знаешь, чтобы пережить миллионы зим вместе, не нужен пожар. – «Наверное, просто старею…».

– Ладно, забудь! Куда едем? – Юю, пробовала улыбаться, и по – моему, у нее это получилось. – Ну, куда?

– Куда захочешь?

– Я не знаю.

– Давай поедем есть Далму. Это такие маленькие голубцы в виноградном листе, их подают в чесночном соусе, очень вкусно, – я все еще смотрел, как она улыбается, и не мог оторваться от предчувствия, что нужно спешить жить. Настоящего счастья мало в нашем мире, или мы просто не можем, не умеем его видеть, это как улыбка на лице человека, мы видим ее только тогда, когда он улыбается. Улыбаться нельзя вечно, это всего лишь секунды, реже минуты, но дело в том, что улыбка, раз родившись на твоем лице, очень долго никуда не исчезает, просто другие ее уже не видят. Кажется, я молчал слишком долго, и поймал себя на том, что теперь уже она смотрит на меня, на мою улыбку. – Есть такой маленький грузинский кабачок, «Дружба»…