Рассказы со смыслом

Паладин

Я знаю: второго шанса у меня никогда не будет. Почему? Да хотя бы потому, что мне было слишком хорошо с тобой. Все время мне хотелось смеяться, держать тебя за руку, и при этом, вдобавок, я еще надеялась и верила, что так должно было быть и будет всегда, пока мы вместе. Но однажды наступил вечер… И ты не пришел.

Я ничего не заподозрила тогда. Вернее, ни о чем таком я не думала: мои глаза были слепы, а уши глухи, в отношении тебя. Я переживала твое исчезновение, как самая обычная девушка: бурно рыдала в подушку, пила успокаивающие таблетки и жутко противный коньяк, который, кстати, в прошлый раз, купил именно ты и не допил. И, Господи Боже, как же мне было больно тогда!

А потом жизнь вошла в обычную колею. Брошенная девушка в номере курортного отеля осталась в прошлом. В настоящем, я не вспоминала о ней, да признаться мне и не хотелось вспоминать. Однако стоило мне встретиться взглядом с каким-нибудь кареглазым парнем и я чувствовала, как по спине бежит холодок. Отзвук старой боли или же предчувствие новой?

Но чтобы это не было – оно все же не помогло. Ведь мы – это мы. Мы есть то, что мы есть и другими точно не станем, не сможем. Это горько. Только по другому, с такими как мы, не бывает…

– Лиз, что произошло? Он умер?

Вместо ответа я принимаюсь лихорадочно проверять аппаратуру. Похоже, ее замкнуло. Я включила слишком большое напряжение для того, чтобы захватить тебя и удержать на месте, рядом с собой, хоть на этот раз. Слишком большое напряжение. Слишком. И вот – ты умер. Мой Ронни умер…

– Черт!

– Лиз, успокойся, – доносится до меня голос напарника. – Ну, подумаешь, вышла накладка, с кем не бывает? В любом случае эта мразь долго бы не протянула. За ним числятся не только кражи, он еще и убийца.

– Что?

– Это – Рональд Трэнт. Ты ведь слышала о нем? За последние десять лет он убил пять или шесть паладинов.

Вместо ответа – я рыдаю. Напарник хлопает меня по плечу, затем поднимает с пола пистолет с глушителем и вслед за мной тоже поминает черта.

– Нам здорово повезло, Лиз! Мы застали его врасплох. К тому же ты ударила первой…

Я по прежнему давлюсь слезами.

Ронни, Ронни, как ты мог? Как ты мог не ударить первым? Ведь ты же знал, что второго шанса у тебя не будет!

Хотя бы потому, что паладины не дают телепортам никаких шансов.

Никогда.

Последний человек

Пыль…

Она была повсюду. На серых плитах дороги, на указателях, расставленных вдоль нее, да и город, что открывался внизу, на равнине, она покрывала тоже. Серо-желтая на вид и мягкая на ощупь. До отвращения мягкая. Точь в точь, как кожа ожившего мертвеца…

Руфь стиснула зубы. Она чувствовала себя больной, с самого утра. Но, тем не менее, это ничего не меняло. Она не могла развернуться и побежать назад, подальше от этого злосчастного места. Безмолвного, тихого… И засыпанного противной пылью.

Руфь снова посмотрела на равнину.

Высотные дома и дома поменьше, улицы – где то узкие, а где то широкие, машины, самые разные, но одинаково неподвижные, со спущенными колесами и выбитыми стеклами… Город был небольшим и может именно поэтому не выглядел таким разрушенным, как остальные, более крупные.

Впрочем, она изменила свое мнение, когда, наконец, оказалась там, на центральное улице города. Кроме все той же пыли, ей в глаза бросилось еще кое-что. Коричневые разводы от спекшейся крови не могла скрыть никакая пыль…

Руфь содрогнулась. На мгновение она представила тела, охваченные огнем, в лучах восходящего солнца и небо, потерявшее цвет темного бархата и наполненное солнечным пламенем. О, когда то давно, ей уже довелось увидеть подобное зрелище. Именно тогда она поклялась, что ни когда больше подобного не увидит. И никогда не допустит, чтобы увидели другие. Ни за что!

Руфь достала таблетку. Последнюю. Какое то время она колебалась, однако ее колебания были недолгими. "Город небольшой, много времени это не займет," – решила она.

Солнце уже поднялось к зениту. Нужно было торопится, до наступления ночи. Ночью ей бы пришлось вызвать сюда группу поддержки… А это было совершенно излишним.

Руфь свернула в переулок.

Чутье и ощущения, обострившиеся от лекарства, влекли ее именно туда, в череду небольших и заколоченных домов. Возле последнего она остановилась.

За ставнями кто то двигался, кто то дышал… И смотрел на нее, потрясенно, недоверчиво и радостно. Да, тот, кто сейчас находился в доме радовался, что видит ее…

Руфь замерла.

Перед ее глазами опять полыхало зарево. То самое… И здесь оно тоже было! Было, причем, совсем недавно. Ей не следовало забывать об этом. И о другом тоже следовало помнить. Ей нужно было помнить, что тот, кто сейчас прятался в доме, являлся убийцей. Страшным и беспощадным.

"Сколько вампиров он уже убил? – вопросила она себя. – Сколько?"

Последний человек этого города продолжал смотреть на нее.

Руфь вздохнула и постучала в дверь.

Один на один

Здесь всегда было шумно и многолюдно. Из-за Дворца Развлечений, из-за примыкающих к нему садов, которых, кстати, называли так же. Но сейчас его эти обстоятельства устраивали. Более чем.

Он подошел к зеркалу. Его взгляд скользнул по поверхности, изучая и оценивая собственное отражение. Отражение обычного парня, ни чем не примечательного и совершенно неприметного, каких сотни… Вот только глаза. Вернее, взгляд.

Он вздохнул. Днем, пожалуй, он надел бы темные очки, но теперь был вечер, причем поздний. Так что оставалось надеяться на сумрак и, разумеется, на плохое освещение, в тех же переулках и в тех же садах. Увы!

Он поправил перстень на руке. Тот был широким и плоским, но не массивным. К тому же металл, из которого его отлили, выглядел недорогим. Совсем недорогим. И тоже – ни чем не примечательным и неприметным.

Он усмехнулся про себя. Непримечательность и неприметность, было как раз то, что на новом поприще осваивалось в первую очередь. Сливаться с толпой целиком и полностью, не привлекая лишнего внимания… Что ж, у него получалось не плохо.

Вот и сейчас, он прошел мимо поста охраны совершенно незамеченным. Змееносец бросил на него быстрый взгляд и сразу же отвернулся. Вид у него был недовольный. Оно и понятно, дежурить здесь, да еще ночью, да еще в выходной день – ни кому не понравится.

Он вошел в один из переулков сада и почти сразу увидел того, кого искал. Найденный тоже шел неторопливо и вроде бы вполне уверенно, но… Кое-что его выдавало. Он слишком часто оглядывался по сторонам, теребил рукава рубашки или же сжимал кулаки. А что еще хуже – он обращал на себя повышенное внимание со стороны тех же прохожих. Завсегдаи садов были в основном малорослые и тщедушные кжи. Тогда как он больше походил на змееносца. Хотя, нет, не походил. Он им как раз и являлся. Ведь бывших змееносцев, не бывает. К сожалению…

Они двигались в одном направлении. Людей, как и света, рядом становилось все меньше, зато шансов появлялось – больше. Он ускорил шаг. Тот обернулся, но ничего не заподозрил. Даже когда он схватил и сжал ему руку в пожатии.

– Привет, Чен. Как поживаешь?

– Я не Чен.

– О! Простите…

Тот не стал дослушивать. Вырвал руку, что то прошипел сквозь стиснутые зубы… Однако, по прежнему ничего не понял и не почувствовал. Почти. Разве что случайную царапину от перстня на чужой руке. Вот только бывают ли вообще случайности? Тем более – такие?

Он поспешил уйти.

Сумрак вокруг сгущался – вечер сменялся ночью. Из Дворца Развлечений доносился радостный гул, его было слышно даже здесь, в самом дальнем закоулке сада. Времени оставалось немного, но его должно было хватить им обоим.