Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Том 2

– Так точно, есть! – бодро рапортует вошедший.

– Как Вас по имени отчеству?

– Григорий Федорович!

– Хорошо, Григорий Федорович, присаживайтесь и излагайте Ваш план. Что можете нам сообщить?

– Подкоп! —горячо выпаливает и обводит всех изучающим веселым взглядом воентехник.

– Куда? – удивленно сдвигает фуражку на затылок Парахин, – Куда Вы собрались копать?

– К Соленому колодцу.

– Чем он отличается от Сладкого? Они завалены одинаково. В одном трупы, в другом – железо и рухлядь от поселка, – пожимает плечами комиссар, в чем разница? Зачем нам это?

– Отличия есть и весьма кардинальные. Если внимательно присмотреться. Со Сладким понятно, воду брать нельзя. А вот с Соленым очень интересно получилось. Фашисты, как выяснилось, забросали колодец только наполовину. Телеги, доски и поломанные механизмы застряли где-то посередине и образовалась пустота, между торчащим мусором и гладью воды! Если выйти в этот проем, мы получим воду… Сколько угодно, в неограниченном количестве. И сможем ее брать втайне от немцев, собьем врага с толку. И одержим очередную победу! – улыбается Трубилин.

– Это чрезвычайно сложно в наших условиях, Вы это понимаете? – пристально смотрит на воентехника Ягунов, – Это как выстрел снайпера, только в инженерном смысле. А в нашем случае еще и с завязанными глазами. Один промах и все полетит к черту! Цена тысяч жизней всех, кто сейчас находится под землей…

– А разве раньше было иначе? Когда фриц газ пустил? – напоминает Трубилин, – Будем целиться как ворошиловские стрелки, товарищ комполка! Не допустим промаха! Будем бить только в яблочко… И никак иначе!

– И как осуществлять этот подкоп? – уточняет Желтовский, – Что потребуется?

– Пробить тоннель. Я прикинул метров 20 выходит. При слаженной работе мы сможем скалу одолеть и воду добыть. Я все продумал. Не один день на это ушел… Я осматривал участок со всех возможных сторон. Нашел оптимальное направление. Не прогадаем!

– За сколько сможете пробить? – уже вдумчиво и участливо спрашивает Парахин, – Для нас вопрос времени в приоритете.

Трубилин задумывается. Смотрит в темноту. Зачем-то достает из кармана часы на цепочке, слегка улыбается, потом четко выдает:

– 36 часов.

– Лихо! – потирает подбородок Ягунов, – Это то, что нам надо. Сроки впечатляют. Уверены в успехе предприятия и таких цифрах?

– Так точно! Двое суток максимум, но я думаю, управимся раньше…

– Там слой большой, – сомневаясь, качает головой Парахин, – это я вижу и чую по опыту прошлой шахтерской жизни. И фриц шалит в том месте… Покоя не дает!

– Да, Вы правы товарищ комиссар, слой приличный и сверху и сбоку! Порода на пути к колодцу достаточно плотная. И что самое трудное разнородная, нестабильная. Я смотрел, там и почва рыхлая и скала монолитная, все вперемежку! Легко не будет… Но мы на курортную прогулку и не надеемся! Когда нас трудности пугали? Грунт сложный. Но мы хитро под углом пойдем, я все рассчитал. И там прослойка обычной земли есть, постараемся держаться ее. Так быстрее будет. Не волнуйтесь, справимся! Вот глядите… – Трубилин раскладывает помятые бумаги, исчерченные карандашом., – Начнем отсюда, из района 5-го поста. И дальше в этом направлении… Выходим прямо сюда, как удар казацкой пики! Быстро и дерзко…

– Что дерзко это да! – соглашается Левицкий, – Немчура точно такого не ожидает. Вот это будет сюрприз для них. Они уже в полной уверенности, что извели нас жаждой…

– С курса не собьетесь? – переживает Ягунов, – А тут такое дело, чуть не туда… и пошла сплошная каменная пропасть… Малейшая ошибка, сами понимаете! Это людские ресурсы и судьба всего гарнизона.

– Я все понимаю, товарищ полковник! На кону самое дорогое – жизнь всех наших товарищей. И военных, и гражданских. Степень ответственности осознаю целиком и полностью.

– В любом случае, пока других вариантов у нас нет, – вздыхает Ягунов, – А предложение товарища Трубилина самое лучшее, что мы имеем сейчас. Просто луч спасительного света среди всей этой нависшей тьмы. Значит так, капитан! Берите людей сколько нужно и приступайте немедленно! У нас каждая минута равносильна человеческой жизни… Кого хотите взять?

– Самых сильных, молодых и выносливых. Работа тяжелая предстоит. И опасная. Хотя у нас тут каждый шаг опасный в этих катакомбах… Курсантов у нас навалом. И летчиков и связистов. Но в первую очередь буду брать железнодорожников, 65 батальон. Это мастера своего дела. У них и взгляд наметанный, технический, мы поймем друг друга с полуслова. Я с лейтенантом Велигоновым уже беседовал. Они готовы выступить хоть сейчас…

– Замечательно, – довольно произносит Ягунов, – Ну, вот что-то уже складывается в нашу пользу! Если с водой вопрос решится положительно, отсчет другой пойдет, и люди духом воспрянут! Тогда фашиста вновь начнем бить на полных оборотах… Давить эту ядовитую мерзость!

– Мы и так особо темпа не сбавляли! – замечает Парахин, – Хоть и в газовом тумане, и без капли воды, а в бой идем! И также тевтонскую мразь каждую ночь долбим.

– Будь острожен, Гриша! – напутствует Левицкий, – Фашист не дремлет и глыбы камнями вокруг нас весьма коварные… Похуже чем любая болотная топь! Чуть не туда ступил – и назад уже не вернешься. Поэтому гляди во все стороны с предельным вниманием, как никогда!

– Все будет нормально. Тут в катакомбах, все разворачивается в каком-то другом темном измерении. Почти потустороннем. – улыбается Трубилин, – А наш тоннель – это будет как плавание сквозь камень, сквозь бурное море разбушевавшихся гибелью скал, только корабли это видимо мы сами…

Глава 6

…В глухой штольне нервными пляшущими языками бледного пламени горит костер, отчаянно сопротивляясь разлившейся пучине могучего мрака. У костра сидят, укутавшись в шинели, греясь, курсанты-летчики.

– Вот огонь… Что это? – зачаровано глядя на взмывающее пламя, произносит Чернышов, – Танцует перед нами, изгибается, жаром обдает… Как живой! Появляется из ниоткуда и уходит в никуда! Где он прячется? Когда мы его не видим? Сколько мы его наблюдаем, используем, и не знаем до сих пор толком, что это за явление такое. Зачем он рядом с нами? Может сказать нам что-то должен?

– Огонь и огонь, стихия природная, чего не понятно? – скептически хмыкает Немцов, – Интенсивный процесс окисления, то бишь горения, сопровождающийся излучением в видимом диапазоне и выделением тепловой энергии. В научном смысле – совокупность раскалённых газов, выделяющихся в результате химической реакции. Цитата – учебник физики! Все ясно и понятно.

– Древний жрец… Посредник между мирами. Если говорить языком поэтов! – усмехается Волошенюк, – Посланник богов! Или течение полыхающих душ героев, которые указывают нам правильный курс…

– Насчет жрецов и богов это уже слишком, – замечает Чернышов, – а вот как необъяснимый феномен, который мы знаем очень плохо, это да! Что за ним стоит?

– На тебя катакомбы тоже начинают влиять, Лешка! – замечает Немцов, – Скоро шайтанов видеть начнешь! Или еще каких кикимор подземных… Удивляться нечему, Тьма тут всем рассудок мутит, вползает змеей и травит ядом своим все что в нас есть светлого и хорошего. Я слышал на многих мрак действует не лучшим образом! Настоящие психозы начинаются…

– Ну да! Еще не хватало… Чтоб я до такого докатился? – усмехается Чернышов, – Да не за что! Я пытаюсь понять процесс, ищу варианты разгадки, анализирую ситуацию! Ничего тут потустороннего нет. Это мысли просто… А они тоже сумбурными бывают, но внутри сохраняют здравое ядро логики!

– С этого все и начинается! – улыбается Волошенюк, – С мыслей и смутных чувств… А потом пошло поехало! Моргнуть не успеешь – и дядюшка Люцифер перед тобой! Во всей красе и сиянии инфернального пламени! И все это становится единственной реальностью.

– Мне это не грозит! – твердо заверяет Чернышов, – Я меру знаю… во всем! Меня за угол в темноту не утянешь! Я – борец, а это как минимум характер! И я готов сражаться всегда со всеми – хоть с плотскими врагами, хоть с духами незримыми!

– Ну с привидением ты в партере не сойдешься! – шутливо отмечает Волошенюк, – Захват, болевой не проведешь! Там другие категории… Вся физическая мощь просто мимо! В пустоту просто провалишься и все! И неизвестно как на тебя будет воздействовать противник.

– А это уже сфера воли и стойкости разума, Толик! – ворошит дрова в костре Немцов, взмывая в темноту ворох искр, – Это поле боя психологическое! Более тонкое… И та скрытая от глаз, область откуда может выйти и страх и отвага! И только наша вера, наше сердце, и выберет правильное направление и не даст упасть…

– Хорошо если так и случится! – подмигивает Волошенюк, – А то ведь все эти странные феномены другим законам подчиняются, и человек элементарно не может понять, что происходит, и его сносит как штормовой волной! Бьет, выворачивает путает… Проносится стремительно, ошеломляя рассудок и чувства… Что это было?

– Да что бы ни было, а с нами лучше не связываться! – грозно предупреждает Чернышов, – Если мы прямо в рыло не дадим, так хоть за хвост поймаем! И отхлещем так, что мало не покажется! К нам только с миром ходить можно… Разве не так?

– А если ему вообще фиолетово на твои понятия вражды и дружбы? – внимательно смотрит на друга Волошенюк, – И живет он по своим правилам, и ты для него просто чудо невиданное?

– Ну агрессия и мир… это же у всех есть! – восклицает Немцов, – Тут сразу понятны намерения – или тебя сожрать хотят или искалечить, или любовью одарить! Обычные вещи.

– Вот ты, Коля, капусту или яблоко жуешь, – поясняет Волошенюк, – ты задумываешься о страданиях этого живого проявления природы? О его страхах и прочих чувствах? Просто ешь и все… Так и здесь. Какое-нибудь существо могущественней нас пролетело, съело и не заметило.

– Ну ты сравнил! – усмехается Чернышов, – Человека, самое сложное и разумное создание и какой-то неприметный фрукт! Природа все создала согласно предназначению. Кто слаб, кто силен, есть эволюция развития – дерзай, совершенствуйся! Мы ведь как племя, вышли из обезьянней формы и каких высот достигли!

– Может мы такие же плоды для кого-то, как и обыкновенные овощи и прочая растительность для нас, – сообщает Волошенюк, вглядываясь куда-то в темноту, – что такое смерть, так никто и не ответил еще… И что за ней может быть!

– Ну так мы с тобой скатимся в религию! – подсмеивается Немцов, – И понесется там все ангелы и демоны, мрак и свет, рай и ад, грех и наказание. Удобные формы управления людьми в обществе!

– Так разобраться, – рассуждает Чернышов, – Свет и Тьма – две составляющие мира, от которых все и исходит. Образно. По сути, два бойца на ринге, два непримиримых противника, которые молотят друг друга испокон веков… И никто никак верх не возьмет!