Объяснение в убийстве. Женский роман с мужскими комментариями

Я позвонила начальнику пресс-службы УВД Виктору Строеву, с которым была в приятельских отношениях, и предложила проехаться по одному адресу. Мы с Черновым сели в машину и поехали в сторону УВД, от здания которого Виктор двинулся вслед за нашей «Волгой» на патрульной машине. С ним был молоденький сержант в форме.

Нина Арсеньевна открыла нам дверь сама, на этот раз её семья была в полном сборе. Оставив нашего водителя в машине, мы с Черновым, Строевым и сержантом прошли в зал, где на диване сидел муж Нины Арсеньевны, и маленький мальчик катал по паркету крошечную машинку.

– Где ваш полковник? – спросил Строев. По его напряжённой позе я поняла, что Виктор готов к любым неожиданностям.

– Да вон он, курит на балконе.

В этот момент в комнату вошёл пожилой сухонький мужичонка в спортивном костюме и очках с очень толстыми стёклами. Он замер, испуганно уставившись на милицейские формы Виктора и его сослуживца.

– Гражданин, прошу предъявить документы, – строгим голосом произнёс Строев.

Дрожащими руками дед извлёк из кармана куртки удостоверение на имя Гарникова Тимофея Петровича, начальника медслужбы КГБ в отставке. Виктор повертел удостоверение в руках и передал его нам с Андреем. Чёрно-белая фотография была вырезана по контурам лица и приклеена на разворот документа, в котором не было ни единой печати, а буквы вписаны крупным детским почерком.

– Кто такой? Настоящая фамилия! – прикрикнул Виктор, и дед чуть слышно пробормотал:

– Бердников Илья Прокопьевич. Пенсионер.

– Что же вы гражданка, аферистов в свой дом впускаете, да ещё позволяете им у себя жить, – укоризненно сказал Виктор Нине Арсеньевне, и вместе с сержантом повёл Гарникова-Бердникова к выходу.

Нина Арсеньевна была совершенно потеряна. Обескураженным взглядом она провожала до двери свою последнюю надежду на спасение, и не реагировала на выпады появившейся в зале дочери. Ритка, крепко сбитая деваха в выцветшем халатике, с полотенцем, обмотанным вокруг головы наподобие чалмы, выкрикивала:

– А я говорила тебе, мама, что он подозрительный! Ты золото, золото проверь! Где мой перстенёк? Он непременно украл что-нибудь!

– Такой милый человек, – огорчённо обратилась к нам с Черновым Нина Арсеньевна. – Помочь мне хотел. В первый день, как приехал, тортик купил…

– Разберутся с вашим милым человеком, – пообещал Чернов.

Мы двинулись к двери. Мне было страшно неловко и очень жаль эту женщину. Последнее, что я услышала, выходя из квартиры, были её слова, обращённые к дочери, всё ещё хлопочущей насчёт перстенька:

– Да помолчи ты, Рита! Намылась? Опять к «Интуристу» пойдёшь? Не ходила б! Нет денег – и это не способ…

У подъезда я увидела две машины – нашу, редакционную, и патрульку, и быстрыми шагами семенящего от них деда-полковника.

– Вы его опустили? Почему? – кинулась я к Строеву.

– Да я прозвонил уже в службу, проверили по компьютеру. Ничего на него нет. Просто сумасшедший дед. Бывший бухгалтер. Прописан в Ростове.

– Но он же мошенник!

– Так ничего же не сделал. Скорее всего, поселился поесть-попить на халяву. Что нам с ним делать? Сажать? Удостоверение отобрали, дали пинка под зад, и пусть себе катится на все четыре стороны.

– У него документы фальшивые, это статья, – не успокаивалась я.

– Ладно, поехали, – сказал Чернов, увлекая меня к машине. – Спасибо, Виктор… Даша, если бы ловили каждого сумасшедшего старика и судили за подделанное удостоверение, или ещё какую выходку подобного рода, суды только над такими делами и корпели бы. Другое дело, что твоя героиня от всех своих бед малость не в себе, она готова поверить любому проходимцу, пообещавшему ей помощь… Эх, малыш, не ту страну назвали Гондурасом!

– Ладно, пусть этот дед прочёл мою статью. Но как он узнал её адрес?

– В адресном столе, конечно! Ты же указала в материале настоящую фамилию, и имя, и отчество!

Я готова была расплакаться. Что за страна, где женщины теряют разум от непрестанной боли, дочери выходят на панель, чтобы заработать матери на лекарства, а помощь этой семье может предложить только старый аферист, которого три дня кормят и привечают в последней надежде на спасение!

– Не переживай, малыш, – обнял меня Андрей. – Ты у меня славный. Эмоциональный только очень. И я тебя люблю.

Мы вернулись в редакцию и сели за стол в кабинете Андрея, продолжая обсуждать происшедшее, когда, шумный и яркий, ввалился Александр Стравин:

– Как живёте?

– Регулярно, – сердито ответила я, всё ещё внутренне негодуя, сама не зная на что: на врачей, страну, систему, аферистов, то ли на саму себя.

– А мне скучно. Приехал на вас посмотреть… А что вы такие озадаченные?

– Да так, Саша, было тут одно неприятное дельце, – ответил Андрей. – Ты лучше расскажи, что у тебя нового.

– Ничего нового, – протянул Сашка в своей обычной манере, лениво потягиваясь. – Скучно мне!..

– Сплясать? – мрачно спросила я.

– Лучше подскажи, что мне старому приятелю на день рождения подарить. Он не бедный, дорогой вещью не удивишь. Надо бы что-то оригинальное.

– А человек хороший?

– Полное дерьмо! – Сашка расселся в кресле и закинул на стол ноги в блестящих коричневых ботинках.

– Подари ему фаллический символ, – предложила я, шутя, но Сашка эту идею воспринял вполне серьёзно.

– Поехали, – сразу же загорелся он, поднимаясь. – Выберем подарок в интим-салоне, а потом где-нибудь посидим. Приглашаю вас на обед.

Долго уговаривать нас не пришлось.

– Чернов, что ж ты не похвалил Сашкины новые ботинки, он уже просто не знал, как их выставить, – шепнула я Андрею по пути к огромному тёмно-зелёному Сашкиному джипу.

– Это женщины отмечают такие детали, а я и не заметил, – сказал мне Чернов, и уже в машине – Стравину: – Саш, классные у тебя ботинки! Дорогие?

Сашка просиял и небрежно ответил:

– Ерунда. Штука баксов!

– Каждый? – не выдержала я.

Сашка реплики, словно, не услышал, а Андрей укоризненно покачал головой.

Мы подкатили к интим-салону.

Содержимое такого рода магазинов меня всегда умиляло. Пара кружевных полосочек, имитирующих бельё, продаётся по цене зимнего пальто. Самый дешевый здесь товар – это презервативы. От незатейливых резиночек – до «усатых-полосатых», дезодорированных и съедобных. Самый дорогой товар – женщины. Конечно, не сами представительницы прекрасного пола, а их латексные копии, просто немыслимо дорогие.

(Зато раз заплатил – и верна тебе всегда, и никаких извечных женских отговорок на головную боль или месячные, и никаких капризов «так не хочу, эдак не умею», или «а за такое – двойная такса». )

Любителям орального секса – жадно раскрытые навстречу женские губки. (Эти рты всегда молчат, никогда не устают и не кусаются.) При импотенции помогут возбуждающие капли или крем интим-тонус. Ну, а если уже помогли, то, может, ещё не поздно прибегнуть к жидкости, спасающей от венерических заболеваний? Если, конечно, вы поимели настоящую женщину, из плоти и крови. Что же касается выставленных в витрине эрзацев, то они совершенно безопасны и ничем вас не заразят, разве что очередной эротической фантазией…