Пространство Хрустальных Дворцов. Роман -фэнтези

– Помоги мне ее в лесу отыскать, – просил он свою тетку, – я поговорить с ней хочу, жениться, в город с собой ее увезти. А она, как меня увидит, бежит быстрее ветра, я на коне ее догнать не могу.

– Да и не догонишь никогда, – отвечала ему помещица, – и никто тебе в этом не поможет, только если она сама захочет с тобой поговорить, разве что тогда. Ну а если будешь продолжать зверей в лесу ради развлечения убивать, не думаю, что захочет. И потом – о какой женитьбе ты говоришь? Не чета она тебе, во Львове что ли девушек достойных нет, чтоб из знатного рода, тебе вровень? Даже если бы и могла, никогда бы я не помогла тебе жениться на этой лесной дикарке.

После этого разговора Захар несколько дней на охоту не выезжал, лежал в своей комнате на широкой деревянной кровати, глядел в потолок и думал. Видно очень ему не хотелось соглашаться с тем, что какая – то лесная девчонка условия ему ставила. На слова тетки о том, что Полина ему не пара, он не обратил никакого внимания.

Наконец в одно утро, еще до рассвета, уехал Захар из дома, а ружье и патроны с собой не взял. Уехал – и пропал, много лет о нем ничего слышно не было. И самое интересное, что и Полина как в воду канула, исчезла из этих мест.

Так вот, как я уже сказал, – продолжал Сергей Павлович, – произошло это более ста лет тому назад.

А неожиданное продолжение этой истории случилось лет сорок тому, когда мой дед лесничим стал и поселился в этой – же избушке, где жила когда – то Полина. А надо вам сказать, что дед мой не всегда дикарем был. Раньше Степан Афанасьевич Лещенко был профессором истории и преподавал во Львовском университете. Кроме его любимого предмета интересовали моего деда и многие другие вещи. Например, он часто говорил со мной о бессмертии души, о том, что после смерти душа человека не умирает, а переселяется в другой мир и живет там какое – то время, пока не придет ее час снова на землю вернуться. И говорил мне дед, что мир этот необыкновенно прекрасен, там душа отдыхает и набирается сил перед следующим воплощением. У деда раньше было несколько старинных книг на эту тему, странных, в необычных переплетах, обтянутых кожей и украшенных настоящими драгоценными камнями с золотыми и серебряными буквами на обложках. Он их прятал, никому, кроме меня, не показывал – запрещенными они были. А я в те годы мало интересовался подобной литературой, а жаль. Книги пропали после его смерти, кто нашел и опустошил тайник – я не знаю, возможно, местные бродяги клад искали в дедовской избушке, а напали на книги – и со злости сожгли их. Дай Бог еще, если ума хватило их кому – то продать, может, и лежат сейчас где – то упрятанные в какой – то частной библиотеке. Так или иначе – эти старинные издания для меня навсегда утеряны, а цена им – выше любого клада, потому что нет ничего в этом мире дороже знаний.

Ну да я немного отвлекся. Так вот – о продолжении этой истории.

Через два года после того, как Степан Афанасьевич коренным образом изменил свою жизнь, ушел от цивилизации и поселился в этих краях, в один из дождливых осенних вечеров к нему в окно кто – то постучал. Дед гостей не ждал, но дверь открыл – мало ли что с человеком может в лесу случиться в такую погоду, на то он и лесничий, чтобы помогать уставшим или заблудившимся путникам.

На пороге стоял высокий черноволосый человек лет двадцати пяти. Одежда на нем была вся мокрая, да это и понятно – дождь, но дело в том, что одет он был не по сезону: на дворе – конец ноября, а он в светлом летнем макинтоше и тонком сером костюме – нарядном, изысканном, но очень уж старомодном, как будто из прошлого века. Казалось, что человек свататься пошел, а костюм одолжил в местном драматическом театре.

Сказал незнакомец, что зовут его Захаром и что живет он здесь неподалеку – в деревне, принадлежащей его тетке – помещице Ганзе Медзинской. Неделю назад он в лес ушел, хотел с Полиной поговорить.

– Ты, лесник, должен знать ее, она тоже где – то в сторожке лесной живет, – говорил он деду, – я долго за ней шел, сбился с пути, потерял дорогу. А она то покажется между деревьев, кажется, рукой к себе поманит, то опять исчезнет. Даже не знаю, сколько дней я за ней гонялся, коня потерял, ослаб совсем. Дальше помню, как споткнулся о лесную корягу и полетел вниз, в ущелье.

Потом парень стал говорить что – то неразборчивое, называл девушку то Полиной, то странным старинным польским именем Марыня – так что дед никак понять не мог: об одном и том же человеке идет речь или он вдруг стал вспоминать о ком – то другом.

Помнил юноша хорошо, что какое – то время пролежал без движения глубоко в ущелье на берегу реки, и девушка эта с ним рядом была, раны его промывала какой – то ароматной настойкой. Но вот как она попала на дно ущелья, как нашла его, молодой человек понятия не имел.

Потом вдруг красавица эта исчезла, как и появилась, – юноша не знал – когда и как. Только в память его врезались, думал он, на всю жизнь, слова ее перед уходом :

– Я сейчас принесу тебе лекарство, а ты никуда отсюда не уходи. Если хочешь меня увидеть, здесь жди, и не важно, сколько лет или столетий пройдет – я сюда к тебе всегда вернусь, запомни хорошо это место, слышишь…

Слышал он это как бы издалека, сквозь сон или сквозь глубокий обморок, он и сам толком не знал. Но повторил деду эту фразу несколько раз, как молитву, как будто слова эти были единственной ниточкой, связывающей его с любимой.

Последним, что помнил молодой человек, было то, что он, когда немного в себя пришел и смог, наконец, встать на свои ноги, вошел в расщелину на дне ущелья, в которую, как ему сквозь обморок показалось, вошла Полина перед этим. Вошел он туда, хоть девушка и просила его этого не делать, умоляла на берегу ее ждать.

О том, что было там – в расщелине – он не помнил абсолютно ничего.

Вот и все, – продолжал юноша, – очнулся я сегодня утром, тут неподалеку от твоей избушки, кто и как меня со дна ущелья поднял – не знаю. Сильно замерз, слыханное ли дело, чтоб в конце июня в этих краях такие холода стояли – чистый ноябрь. Хочу у тебя переночевать, если позволишь, а завтра на рассвете к тетке в деревню пойду, глядишь – и потеплеет. Отдохну немного и опять в лес – Полину искать.

Дед мой выслушал человека с большим вниманием и поверил каждому его слову. Историю о Полине с Захаром он много раз слышал от местных жителей. Кроме того из своих старинных книг дед знал о существовании на земле так называемых проходов в другие измерения, где не существует времени, а значит нет ни старости, ни самой смерти. Да вот только как все это объяснить Захару, какими словами рассказать ему, что за то время, пока он в расщелине был, на земле прошла не одна неделя, а больше шестидесяти лет, и что тетки его давно в живых нет. Как объяснить все это пришельцу из прошлого века – этого Степан Афанасьевич представить себе не мог.

Как бы то ни было, на следующий день дед мой отвел Захара в деревню. Старик пытался что – то ему объяснить, когда еще в сторожке с ним разговаривал, предложил жить у него в лесном домике, знал, что деваться человеку все равно некуда. Но Захар не соглашался, косо смотрел на деда – мол, старик на старости лет с головой не ладит, и рвался в деревню к тетке.

В деревне, куда Степан Афанасьевич привел своего гостя, никто из местных в эту историю, конечно, не поверил. Захара объявили сумасшедшим, но так как на буйного он похож не был, по доброте душевной местные крестьяне поселили его в полуразвалившейся избушке недавно ушедшей в мир иной бабы Вари. Родственников у нее не было и на наследство претендовать никто не станет. Со временем Захар кое – как вписался в современную жизнь, избушку поправил, обучился столярному делу и тихо прожил свой век, никого не беспокоя. Первое время часто в лес ходил – Полину искал, тосковал по ней очень и так никогда и не женился. Правда умер очень рано – в возрасте тридцати пяти лет – во сне, в своем доме, деревенский фельдшер сказал, что от сердечного приступа.

Вот такая история, ребята, – продолжил Сергей Павлович, – в нее можно верить, можно – нет, это кому как нравится. Дед мой после этого облазил все ущелье и расщелину эту нашел – слишком подробно Захар ее деду описал. Он и меня туда на всякий случай несколько раз водил, чтобы я, не дай Бог, сам туда как – то не набрел. Я ведь спуск в ущелье давно знал, по – этому дед и боялся – мало ли что мне в голову взбрести может. Спуск этот, я вам скажу, довольно крутой и опасный, но если отправиться вдвоем – втроем, да еще запастись длинными веревками – то спуститься можно. А потом еще по берегу горной реки идти вверх по течению километра два, и то, только когда закончится весеннее полноводье, а иначе не пройдешь – река унесет. Вот так Карпаты замаскировали свое священное место..

И случай с Захаром, я вам скажу, не единственный, дед тогда старые архивы поднял о таинственных исчезновениях людей в этих краях. Он специально для этого во Львов ездил, у него остались старые связи со времен работы в университете. Так вот – исчезновения были и еще более необычные. Потому что некоторых – вообще не нашли, а кто – то объявился в другом конце страны и внятно никакими силами объяснить не мог, как его туда занесло. И все пути вели к расщелине, потому что вход в нее – это было последнее, что те люди, кому все – таки посчастливилось вернуться, помнили.

****

Костер совсем догорел, и сейчас лагерь, окруженный и охраняемый Карпатами, освещали только высокие вечные звезды. Где – то рядом в траве стрекотали кузнечики, ухала ночная птица высоко на деревьях, величественная луна то быстро выходила из – за тучи, на мгновение освещала все вокруг, то снова пряталась и завещала своим детям – звездам поддерживать сумрачный свет леса. Горы жили своей ночной жизнью.

Рассказ был окончен, но никому не хотелось расходиться. Тени Полины и Захара, казалось, прятались за деревьями, присутствовали здесь, рядом с нами, и слушали рассказ о них от начала до конца – отсюда, из – за деревьев, или из другого мира, что в общем – то одно и то же.

У меня ныло в груди, я что – то вспоминала, какая – то навязчивая мысль не давала покоя, но ухватить я ее не могла. Было так, как часто бывает после сна, когда только проснешься: знаешь, что во сне видел что – то очень важное, то, что нужно запомнить, но сон ушел. Иногда мелькают какие – то неясные образы, но целостной картины уже не восстановить.

И чувствовала, что с Сашиной рукой, которая все это время сжимала мои пальцы, да и с ним самим, творилось что – то странное. На протяжении рассказа в моем сознании, как на экране в затененном зале кинотеатра, я видела самого Александра, который пробирался по лесу через колючие мокрые кусты, потом видела его летящим с обрыва вниз, в темноту. За кем он гнался и что искал в ночном лесу – я не знала, это ускользало, как и не знала того, видел ли он сам эти картины или это был только плод моего воображения? Или моего дара?

Единственное, в чем я теперь не сомневалась, было то, что я оказалась в этом лагере в этот момент не случайно, мне даже казалось, что я долго, очень долго сюда шла и вот наконец сейчас после трудных поисков и скитаний должно было что – то решиться – очень важное, то, от чего зависела вся жизнь.

И еще я точно знала, что я должна увидеть эту расщелину – во что бы то ни стало, чего бы мне это ни стоило.

****

На следующий день началась обычная лагерная жизнь: подъем, утренняя зарядка, завтрак, обед, экскурсии – все по расписанию.

– Доброе утро, лагерь, – каждый день будил нас бодрый голос Виктора – громкоговорителя ровно в семь утра. Затем на всю громкость летели над лагерем слова и мелодия известной песенки :

– На зарядку, по порядку,

На зарядку по порядку становись!

– И почему, хотелось бы мне узнать, – ворчала Иннка на своей кровати, – я должна вставать каждое утро в семь утра даже во время летних каникул?

– Вообще – то на этом никто не настаивает, можешь дальше спать, правда вот завтрак без тебя съедят, – отвечала ей я, зная, что этот довод ее убедит. Красавица могла пропустить все, что угодно, но только не прием пищи как положено три раза в день.

– Ладно, не умничай, можно подумать, что ты так рвешься на зарядку ни свет, ни заря, – пробурчала себе под нос Иннка и перевернулась на другой бок.

Но долго спать ей не удалось :

– Девочки, – раздался голос Костя рядом с палаткой, – выходить и строиться по одному, из столовой вкусно пахнет пончиками и их количество строго лимитировано, сам проверял.

– Кость, скройся, – закричала моя подруга, – убью подушкой – Или знаешь что, – вдруг поменяла она тактику, – принеси лучше пару пончиков, у тебя же в столовой связи.

– Да, а что мне за это будет? – с утра пораньше торговался Кость.

– Вот нахал, – уже гораздо спокойнее сказала Иннка, – а как же дружба народов, человек человеку друг, товарищ и брат? Что за просто так – слабо?

– Ладно, мой ангел, уже побежал, – Кость вприпрыжку рванул в сторону столовки, а мы с Иннкой, кажется, окончательно проснулись..

****

У меня с детства было два Ангела: Эстефания и Аркадия. Я никогда не видела их наяву, они приходили только во сне. Но когда они меня посещали, сны эти были настолько реальны, что я никак не могла отличить их от яви. А наяву я слышала иногда их голоса, и хорошо отличала одну от другой – настолько они разные. Вообще – то я знала, что Ангелы не имеют половых признаков, то есть они не принадлежат ни к мужчинам, ни к женщинам. Но мои почему – то были исключением, обе они – настоящие леди, хотя и совершенно не похожи одна на другую.

Эстефания – вся белая и золотая. Она ужасная кокетка. На каждом ее пальце всегда красовалось по меньшей мере одно золотое кольцо необыкновенной неземной красоты. В ее белые длинные распущенные волосы причудливо вплетены многочисленные золотые украшения. Платье тоже белое, длинное, полупрозрачное, с чехлом из тончайшего бархата, повсюду усеянное натуральным жемчугом. Белоснежные крылышки за плечами всегда казались только что вымытыми, настолько они были чистыми, пушистыми и благоухающими. И даже в них то и дело ярко блистал небольшой бриллиант.

Но все это не казалось на ней излишним.

– Елизавета, – часто говорила она мне (Эстефания никогда не называла меня Лялей, только Елизаветой) – самый большой подарок, который сделала тебе жизнь – это ты сама, не забывай об этом. Люби себя так, как это делаю я, и тогда все остальные тоже будут относиться к тебе соответственно. Любовь к себе самой никогда не бывает излишней, моя дорогая.