Ала ад-Дин и повелитель джиннов

– Вы сказали, что вы брат моего отца.

– Ну да! Я брат твоего отца… Али аль… аль-Маруфа! – почти выкрикнул Абаназар, радуясь, что наконец-то ему удалось запомнить имя отца. – Приди же в мои объятия, о дорогой племянник… – Колдуна опять застопорило. – Племянник… – в замешательстве повторил он, силясь припомнить имя юноши.

– Ала ад-Дин, – подсказал тот, когда пауза изрядно затянулась. – Но объятия уже были. Так что давайте пройдем в дом, и вы все расскажете о себе.

– Да-да, – поспешно согласился Абаназар, безостановочно повторяя про себя: «Только бы не забыть: Али аль-Маруф… Ала ад-Дин… Только бы не забыть… И не перепутать!»

Глава 6. Черный и белый

– О отец! Не прячьтесь, я знаю, что вы здесь!

Принцесса Будур, распихав узкими плечиками здоровенных стражников, закованных в кожаные, с бронзовыми набивками доспехи, ворвалась в наполненное паром помещение. Но ей преградил путь пузатый потный евнух со слащавым лицом.

– Нижайше прошу простить меня, о принцесса, – прогнулся он в низком поклоне, загораживая узкий проход своим объемистым телом, – но вам нельзя сюда вхо… Ой!

Принцесса, наморщив носик и зажав его двумя пальчиками – от евнуха несло неприятной помесью сладковатых благовоний и пота, – наступила башмачком на голые пальцы левой ноги евнуха и для пущего эффекта с нажимом покрутила каблучком.

– Ай-яй-яй! – взвыл евнух, не решаясь выдернуть ногу из-под туфельки царственной особы, и только морщился и одновременно продолжал натянуто улыбаться.

– Теперь можно пройти? – нахально осведомилась Будур, сверля евнуха неистовым взглядом.

– Н-н… – засомневался евнух, кусая губы.

– Хуже будет! – честно предупредила девушка.

– Если что, скажите вашему отцу, что я не пускал вас! – зашептал он.

– Скажу, скажу, – пообещала принцесса и убрала ногу.

Евнух выдохнул с облегчением, разгладил складки на лбу и посторонился с поклоном.

– Прошу вас, Ваше Высочество.

Будур, презрительно вздернув подбородок, свернула за угол и замахала руками, разгоняя клубящийся вокруг нее пар.

– Отец, где вы?

– Что? Что такое? – донесся слева недовольный голос султана. – Дочь наша, как ты посмела войти в баню? Мы, между прочим, здесь паримся!

Принцесса чуть повернула голову и с трудом разглядела меж клубов пара прикрывающегося тазиком отца в окружении наложниц, чьи тела влажно блестели в неярком свете масляных светильников.

– О дорогой отец, насколько я знаю, вход в баню не запрещен никому! – дерзко ответила Будур.

– Но не в мужское отделение! Тем более когда паримся мы! – праведно возмутился султан.

– А что в таком случае здесь делают эти женщины?

– О несчастная, – султан от смущения крутил в руках тазик, – какие же это женщины? Они наложницы!

– Тогда все понятно, – понимающе кивнула Будур. – Но я ищу вас с самого утра, а вы, отец, все время ускользаете от меня. Вас можно поймать только в бане или в отхожем месте! И если вам неудобно говорить со мной здесь…

– Нет-нет! Лучше говори здесь, – не на шутку перетрусил султан. – Эй вы! – крикнул он банщикам. – Поддайте пару!

– Достаточно пару! – грозно свела брови Будур. – И тумана тоже, – добавила она с намеком, которого султан не понял.

– Мы слушаем тебя, дочь наша! – величественно произнес он, прижимая к животу тазик.

– Я хотела узнать, почему у меня со вчерашнего вечера не работает фонтан. Мои любимые золотые рыбки скоро помрут, и тогда кое-кому не поздоровится.

– Не угрожай нам, дочь наша! – потряс пальцем султан, но опомнился и подхватил сползающий вбок тазик. – Все ради твоей же безопасности.

– Дохлые рыбки?

– Нет, закрытый фонтан!

– Так знайте же, отец: если фонтан сей же час не заработает, я выброшусь с балкона, так и знайте!

– Э-э, тогда я прикажу убрать балкон! – мгновенно нашелся султан.

– Отлично! Будет проще прыгать вниз, – фыркнула Будур, сложив руки на груди.

– Мы хотели сказать, замуруем выход на балкон, – поправился султан.

– Тогда… тогда я выброшусь в окно!

– Окна очень узкие – ты не пролезешь.

– Залезу на потолок и спрыгну вниз!

– Хорошо, что сказала. Слуги обязательно уберут из твоих покоев все веревки, ленты и простыни.

– Разобью голову об стену!

– Что ж, придется обклеить стены подушками, – горько вздохнул султан, воздевая глаза к потолку.

– Перережу вены, так и знайте!

– Послушай, дочь наша Будур! – застонал султан. – Долго ты еще будешь изводить нас и не давать нам мыться?

– Пока вы не передумаете выдавать меня замуж силой, вот!

– Э, разве мы собирались выдать тебя замуж?

– Как? А старый урод? – Будур широко распахнула глаза.

– Его больше нет! Мы поступили так, как ты хотела, – важно заявил султан, почесав ногу об ногу.

– Неужели вы его казнили?