Колыбель

Перед глазами Архахаара и Кельвиреи раскинулась долина Ииванок. Она была совсем небольшой, присмотревшись, можно было разглядеть горы на другом конце долины. Почти вся долина поросла лесом. Не было никаких признаков, что долина обитаема. Не поднимался дым над жильем, не голосила скотина. Только нетронутый топором дровосека лес с проплешинами полян и расчищенная дорожка, сбегавшая вниз по склону и нырявшая под лесной полог.

– Скромненько – оценил Архахаар небольшой дом, напоминавший хижину лесоруба. Дверь с тихим скрипом распахнулась, пропуская гостей внутрь Грубо сколоченный деревянный стол, несколько не менее грубых стульев да неширокая деревянная кровать без перины и постельного белья составляли все убранство. За столом сидел седой худой мужчина в черном плаще архимага. Его глубоко посаженные глаза внимательно осматривали вошедших.

– Странные архимаги пришли ко мне – раздался тихий голос, – на вас печать смерти, но вы не мертвы. Вы очень странные.

– Меня зовут Архахаар, это моя супруга Кельвирея, а ты, как я полагаю, Нагаль Мертвитель.

– Ты не ошибся, Архахаар – ответил Нагаль, – рассказывайте, зачем пришли.

– Мы бы были признательны, если бы ты хотя бы шевелил губами, когда разговариваешь – произнес Архахаар, помогая усесться Кельвирее и придвигая себе стул.

– Так лучше? – по-человечески шевельнув губами, спросил Нагаль.

– Да. Спасибо. У нас есть серьезный разговор.

Глава 40

– Прошлый раз ко мне приходил архимаг Гас. Теперь пришли вы. Неужели Граи настолько изменился, что архимаги теперь появляются так часто?

– Нет. Наоборот, уровень Дара падает, мы носим черные плащи, не имея Дара.

– Я заметил. Закон Академии о нечеловеческой магии?

– Да. Мы не люди и наша магия достаточно сильна, чтобы нас признали достойными черного плаща.

– Странно, вы не похожи ни на эльфов, ни на троллей, ни на гномов.

– Мы полукровки. Точнее, Кельвирея полукровка, а я… можно сказать, что я плод эксперимента. Во мне нет ни капли человеческой крови, но тело человеческое.

– На тебя не действует магия, на твою спутницу она похоже действует, но очень слабо.

– Ты прав, и не надо пытаться нас дальше прощупывать.

– Тем не менее, я чувствую в тебе, Кельвирея, магию Леса.

– Вы правы, Нагаль, я Благословенная.

– Это большая честь для меня, Благословенная. Итак, что привело вас?

– Рассказ, скорее всего, будет долгим – произнес Архахаар, – давай мы вначале узнаем, что известно тебе о жизни за пределами Ииванок.

– На самом деле, я знаю немного. Архимаги приходят крайне редко и долго не задерживаются, а ни я, ни мои подданные не покидаем пределов долины.

– Про Единую империю что-нибудь знаешь?

– Да, в Нате придумали себе божка и начали захватывать соседей.

– И неплохо так захватили, с карты пропало семнадцать государств. Нам это не понравилось, поэтому мы решили подправить ситуацию и забрали у них шесть сатрапий.

– В мое время Академия не вмешивалась.

– Времена меняются, Нагаль. Вмешались многие, помимо магов нам помогали эльфы и тролли. Что поделать, Граи наш общий дом.

– Ты говоришь странные вещи.

– Граи умирает и виной тому культ Единого. За прошедшее столетие родился всего один архимаг, так же падает уровень Дара у студиозусов. Сейчас студиозусы учатся пять лет, а до этого учились на год меньше. На территории империи практически не осталось духов места. Некоторые ушли, другие уснули.

– И вы предполагаете, что виной тому культ несуществующего бога?

– Не предполагаем, а знаем.

– Знание может быть ложным, Архахаар. Возможно, есть какие-то циклы.

– Если знание ложные, почему эльфы вмешались?

– Разумным свойственно заблуждаться.

– Ты нам не веришь.

– Пока нет, докажи истинность своих утверждений.

– У тебя есть даганит?

– И какой же маг согласится держать такую мерзость в своем доме?

– Значит, я не зря взял с собой небольшой камешек. Узнаешь?

– Да. Это даганит.

– Дорогая, сделай с этим камешком что-нибудь очень нехорошее.

– Странно. На даганит не действует магия… Кельвирея, твой Дар… ты же… выгоревшая.

– Все верно. У меня была черная огневка, Дара не осталось.

– И, тем не менее, ты стерла даганит в порошок. Расскажи мне про огневку.

– Я родилась и выросла в империи и не знала, что у меня есть Дар. Когда я гостила у Архахаара, Дар пробудился. Ар спас меня, не дал уйти за кромку, пока не пришла помощь.

– Ты была там, за кромкой. Теперь мне понятно, откуда на тебе печать смерти. А ты, Архахаар, на тебе тоже есть печать смерти.

– Меня убили, но потом оживили.

– Ты не похож на умертвие.

– Потому, что я предпочитаю считать себя живым. Моя кровь не дает мне умереть. Один раз мне ткнули вейгуром в сердце, второй раз попытались проклятым кинжалом печень продырявить, как видишь, это меня не убило. Ну и так, по мелочи, голову проломили, осколками радужного кровопивца всю спину изрезал.

– Твои слова подобны зеркальному лабиринту. Иногда мне кажется, что я уловил смысл, но это оказывается только отражением.