Аптека сердечных дел семьи Ботеро

– Давай используем твои разработки и начнем свое дело!

Его некрасивое лицо исказилось в недовольной гримасе.

– Откроем аптеку, разрекламируем твой препарат и будем его продавать. У меня есть диплом фармацевта. Сертификат от ассоциации ты уже получил. Тебе нужно наконец обрести себя.

Муж смотрел на нее угрюмо. Другой реакции она и не ожидала. Его до сих пор терзали и допрос в полицейском участке, и их личная история с Суэ. И как этот неприспособленный к жизни человек мог когда-то ее привлечь? Если такова была сила любви, то «эро», безусловно, превращалось в игру с возможностью выигрыша.

– В любом случае неприятности уже в прошлом, а результаты исследований остались. Давай заработаем! В образовательном центре ты долго не сможешь преподавать. А я больше не хочу работать на чужого дядю. Да и Хёсон тяжело. Она никак не может найти свое место в жизни. Музыкальный психотерапевт? В чем перспективность этой профессии? Она несколько месяцев поработала на одном месте, потом на другом, а в штат ее брать не хотят. Если у нас получится собрать небольшой капитал, потом он в любом случае отойдет ей. Ты все еще переживаешь из-за того случая, когда тебя вызывали в полицию? Забудь, выкинь из головы! Тебя обвинял чокнутый сталкер. Тем более полиция твою причастность полностью исключила. Прежде чем годы возьмут свое, давай попробуем скопить небольшое состояние. Психологическая виагра – это же передовая разработка!

Суэ так старалась убедить мужа, что даже дышала через раз. После нескольких дней раздумий он попросил ее дать ему два-три года. Он слишком долго не занимался исследованиями, и требовалось время, чтобы воссоздать полученные результаты. Вскоре его попросили уйти из образовательного центра по собственному желанию – ученики и родители посчитали, что он слишком стар для этой работы. Ожидаемый финал.

Муж заперся в лаборатории и с головой ушел в исследования. Через два года он позвал Суэ к себе и сказал:

– Это вазопрессин.

Не поцелуефевтин? Суэ недоумевала. Исследования мужа всегда оставались для нее большой загадкой. Все, что он изобретал, она называла словом «эро».

– Другими словами, гормон верности.

Муж объяснил, что вазопрессин – вещество, которое после первого же применения способствует рождению в человеке чистой любви. Иными словами, оно действовало как психологическая виагра, поскольку влияло на появление романтических чувств. Суэ задавалась вопросом: неужели мужу понадобилось всего два года, чтобы изобрести этот препарат? Так мало времени? Конечно, найти сам гормон довольно просто, но вот выделить и преобразовать его в жидкое и твердое вещество крайне сложно. Будучи фармацевтом, Суэ прекрасно это понимала, поэтому начала подробно расспрашивать мужа. Его лицо раскраснелось, а взгляд стал рассеянным. Неужели «эро» – это не поцелуефевтин, а вазопрессин? Она вдруг подумала, что кто-то из них двоих мог быть подопытной мышью, на которой уже испытали это вещество.

Она решила не думать об этом. Все равно ничего уже не изменить. Копание в прошлом – пустая трата времени. Суэ и ее муж давно не молоды, у них осталось не так много шансов на хорошую жизнь. Теперь требовалось сделать лишь три шага, чтобы превратить гормон в бизнес-продукт.

В первую очередь необходимо получить сертификат от ассоциации фармацевтов. Поцелуефевтин уже одобрили, поэтому с новым продуктом, скорее всего, не должно возникнуть особых проблем. Ее супруг был абсолютно не приспособлен к жизни, но Суэ лучше других знала, что, когда дело касалось его экспериментов, он превращался в гения, который не отступал от задуманного.

Во-вторых, вещество необходимо производить в удобной для употребления форме. За эту часть отвечала Суэ. Она поддерживала связь с человеком из фармацевтической компании, который мог помочь ей получить препарат в виде таблеток или мягких капсул. Опираясь на название и характеристики товара, можно добавить фруктовый ароматизатор, чтобы клиента привлекал запах и внешний вид лекарства.

В-третьих, товару нужна реклама, а аптеке – специалист, который мог бы консультировать клиентов. Препарат, который они планируют продавать в «Аптеке сердечных дел», не простое лекарство. Это гормональное средство, стимулирующее взаимное влечение, – иными словами, любовный эликсир. Поэтому необходимо понимать намерения клиентов, которые захотят приобрести психологическую виагру, а также разъяснять им, как действует препарат. Эту задачу они планировали поручить Хёсон.

Суэ с мужем наконец достигли согласия. Ёнгван громко щелкнул пальцами и произнес: «Идеальный план!» – чем очень порадовал жену. На волне эмоций супруги разделили постель, исполняя все желания друг друга, копившиеся в них на протяжении последних десяти лет. Ёнгван все продолжал повторять: «Идеальный план!»

Открытие собственной аптеки оказалось делом нелегким. Муж был погружен в разработку лекарства, остальные организационные заботы лежали на Суэ. Все, в общем-то, шло гладко, пока на третьем шаге она не споткнулась: Хёсон упрямо отказывалась принимать участие в семейном бизнесе.

– У вашей дочери перелом глазницы. Возможно, ей понадобится операция. В этом случае необходимо согласие близких на хирургическое вмешательство. Именно поэтому я в первую очередь позвонил вам. Сам только собираюсь ехать в больницу.

Глава медицинского центра, где работала Хёсон, также объяснил, что инцидент произошел во время консультации. Она должна была разговорить пациентку с депрессией и подобрать для нее подходящую музыкальную терапию – в качестве дополнения к основному лечению.

Почему вдруг операция? Суэ ни капли не удивилась этой новости, скорее пыталась осознать абсурдность ситуации.

Она раздумывала, рассказать ли о случившемся мужу, но потом решила, что не стоит. Зачем волновать его лишний раз? Она направилась в дом, чтобы привести себя в порядок. Макияж для нее был так же естественен, как и одежда. И потом, вдруг она встретится с обидчиком Хёсон? Суэ была из тех людей, кто считал, что статус человека в обществе и его индивидуальность определяются не внутренними, а внешними достоинствами. Если она будет плохо выглядеть, то злоумышленник посмотрит на нее сверху вниз.

Хёсон не догадывалась о материных мотивах, поэтому, когда увидела ее при всем параде в палате, сильно нахмурилась. Суэ тоже была не в восторге от ситуации. Она мчалась в больницу, чуть ли не задыхаясь, бросив аптеку в полном беспорядке. Понятно, что у дочери к ней много претензий, но и ей тоже было на что пожаловаться. Хёсон с самого рождения стала для нее обузой, которая тянула к земле, не давала взлететь высоко в небо. Тем не менее Суэ как могла старалась быть нормальной женой и матерью.

Она тоже хотела, чтобы Хёсон поступила на химико-фармацевтический факультет. Как и муж, она втайне надеялась, что дочь пойдет по ее стопам и выучится на фармацевта. А Хёсон зачем-то выбрала это непонятное музыкальное направление. Суэ порой до слез было жаль отдавать деньги за обучение. Окончив университет, Хёсон не смогла устроиться на работу, поэтому решила, что пройдет курс повышения квалификации и получит диплом консультирующего музыкального психотерапевта. Суэ оставалось только смириться с решением дочери. Она всегда предоставляла Хёсон право выбора, позволяла делать все, что та хотела. И в результате вот к чему это привело.

Травму нанесла семнадцатилетняя пациентка нейропсихиатрического отделения. Суэ объяснили, что, поскольку ее дочь не входит в штат клиники, получить страховые выплаты будет достаточно сложно. И что на это возразишь?

Суэ чувствовала, как закипает от гнева:

– На тебя напала пациентка, и ты все равно хочешь продолжать здесь работать?

– Ты пришла, чтобы снова начать этот разговор? Твое присутствие здесь необязательно, мне не будут делать операцию! – раздраженно ответила Хёсон.

Суэ хотела ответить так же хлестко, но передумала.

– Я должна поговорить с твоим лечащим врачом. Вот встречусь с ним и тут же уйду, даже если ты будешь уговаривать меня остаться.

Хёсон пригласили в кабинет врача, и Суэ зашла следом. Доктор повернул к ним монитор и вывел на экран рентгеновский снимок. Кости оплетала сеть темных, словно провода, сосудов. Снимок походил на сильно уменьшенную географическую карту с линиями рек.

– Мы полагали, что понадобится операция, но позже пришли к выводу, что консервативное лечение подойдет лучше.

– Под консервативным лечением вы имеете в виду…

– Простыми словами, кости должны срастись естественным путем. Внешние повреждения мы устранили, наложили швы, но перелом не трогали. Кости глазницы хрупкие, соединить отломки во время операции достаточно сложно. Мы можем лишь надеяться, что они срастутся сами. Но для этого потребуется время.

Суэ прекрасно знала, что перелом глазницы – распространенная травма среди спортсменов, которые тренируются, не щадя своего тела. Кажется, один из ее бывших ухажеров когда-то получил подобное повреждение.

Хёсон не полагаются страховые выплаты, а вот информацию о произошедшем занесут в личное дело, и это может повлиять на дальнейшее трудоустройство.

Доктор закончил говорить, и в этот момент Суэ почувствовала на себе его заинтересованный взгляд. Все мужчины одинаковы. Сынгю смотрел на нее точно таким же прожигающим взглядом. Болван. Но больше, чем на него, Суэ злилась на Хёсон. Он совершенно не подходил дочери, а она продолжала по нему вздыхать – мол, нравится, и все тут. Ну почему она до сих пор не поняла, что` ему на самом деле нужно?

Мужчины всегда были одержимы Суэ. В молодости муж сильно ее ревновал. Суэ задевало такое недоверие, поэтому назло ему она встречалась с мужчинами и даже закрутила роман с одним неудачником. Когда дочь была уже подростком, она то и дело ссорилась с матерью, упрекая ту в постоянном флирте.

– На что еще нам стоит обратить внимание?

Суэ и так знала ответ на этот вопрос, но все же решила проконсультироваться с врачом.

– Никаких потрясений. В нынешней ситуации время – лучшее лекарство. В период восстановления пациенту противопоказано кашлять и чихать, поэтому необходимо избегать всего, что может вызвать подобную реакцию. Извините за вопрос, но кем вы приходитесь пациентке? Наверное, вы ее старшая сестра? Девушке понадобится помощь – ей лучше самой не мыть голову и не умываться без помощи близких.

Врач снова посмотрел на Суэ, и она ответила ему легкой полуулыбкой, которая давно вошла у нее в привычку, еще с тех пор, как она начала работать фармацевтом в крупной аптечной сети. Если хочешь продать товар, необходимо всегда быть открытой и доброжелательной, стремиться расположить к себе клиентов.

«Когда девушка дарит мужчине улыбку, это знак того, что она в нем заинтересована. Ты, как самка животного, на инстинктивном уровне понимаешь это», – муж постоянно отчитывал ее, буравя холодным взглядом. В глазах окружающих он выглядел достойным человеком, но с ней всегда разговаривал резко, каждое его слово было пропитано таким презрением, что становилось дурно. Суэ всегда хотелось ответить: «А что насчет тебя? Ты ведь тоже потерял голову от моей улыбки», но она молчала.

– Никакая она мне не сестра! – громко возразила Хёсон.

– Понятно. В принципе, вы и правда не похожи…

– Это моя мать. Родная.

Хёсон ответила резко, сказав то, о чем обычно старалась умалчивать. Говоря современным подростковым сленгом, она, видимо, испытала настоящий кринж. В другой ситуации Хёсон даже под страхом смерти не признавалась бы, что Суэ ее мать. Но дочь взбесил заинтересованный взгляд врача и его реплика о том, что они с ней не похожи. Суэ хмыкнула.

– Значит, мать… Ясно. В любом случае вы девушка молодая, так что стоит быть предельно аккуратной. Если что-то пойдет не так, это может серьезно отразиться на вашей внешности.

Внешности? Разве ее можно еще чем-нибудь испортить? Хёсон была дочерью Суэ, но красоту матери не унаследовала. Суэ была категорически не согласна с тем, что «и для ехидны свое дитя самое лучшее». Если ребенок уродился страшненьким, почему она должна этого не замечать? Тот, кто восхваляет свое некрасивое чадо, просто не хочет смотреть правде в глаза. Суэ окинула дочь взглядом. Если с аптекой все выгорит, она оплатит Хёсон пластическую операцию. Это обойдется в кругленькую сумму, но, возможно, став красивее, дочь наконец-то поймет, что таким неудачникам, как Сынгю, не место в ее жизни.

– Моя матушка заботится только о своей внешности, на мою ей абсолютно плевать, – съязвила Хёсон, цинично ухмыльнувшись.

Суэ взорвалась: