Сказания Темного королевства

Сначала нужно убраться на порядочное расстояние от Черных гор, с этим тайри согласились легко и даже весело. На них очень сильно воздействовали горы, близко находиться было не только тяжело, но и просто опасно. Дана ехала на Мгле, опустив поводья, и раздумывала об этом. Она сказала правду эльфу, когда сообщила, что уничтожила записи об опытах, в результате которых неизвестный маг вывел новую породу людей – тайри. Умолчала она лишь о том, что часть записей она скопировала, чтобы в будущем, в свободное время, досконально изучить все данные. И сподвигло ее на это краткое упоминание мага о своем путешествии в Черные горы. Очередная печать? Может, именно поэтому течет тьма в жилах всех тайри, и все их наследственные признаки доминанты.

Упоминание о путешествии в самом деле было коротеньким – уехал, приехал. И ни строчки больше, что довольно странно для любого мага, тем более такого сумасшедшего, как тот. Хотя… Дана поежилась. Она тоже мало что напишет о своем путешествии. Не для всех оно. Горы сами поддерживают свою зловещую репутацию, еще больше страха она добавлять не будет.

Отряд остановился на ночевку. Утром Дана собиралась провести всех по другую сторону гор через телепорт. Если отряд и удивился подобному решению, то никто своего удивления не показал. А ведь всем известно, что маг может сотворить телепорт только в то место, в котором бывал.

Дана сидела у костра и смотрела на огонь. В нем резвилась маленькая саламандра на потеху всем. Саламандра путешествовала с Риннией, одной из подчиненных Эйлина. Дана знала, что Ринния троюродная сестра десятника, воспитанная его семьей. В Крайке у нее остался сын, его воспитывает муж и его родители. У девушки был начальный магический дар огня, она немного проучилась в Цитадели, научилась его контролировать, и ушла, после года обучения. Военное дело ее привлекало больше, с этим смирился даже муж. Саламандру она вызвала из Нижнего мира еще в подростковом возрасте, когда дар огня начал проявляться в полную силу. Отправить назад шаловливую ящерицу не получилось, справиться с ней тоже – в пожаре, устроенном ей, сгорело два дома. Тогда юную магичку впервые отругал приемный отец, а обожаемый старший брат Эйлин добавил. Ринния сама училась контролировать себя, Эйлин где-то раздобыл учебник по магии. А спустя три года открылась Цитадель и дела со своенравной магией пошли на лад.

Дана отогнала посторонние мысли. В том колодце, помимо всего прочего, она почувствовала не только гномов, практически всех незнакомых. Дан тоже был с ними. На него настроиться легче всего, но, тем не менее, что-то мешало. Саламандра весело играла с огнем, искры взлетали в воздух, невесомым и неопасным пеплом оседая на волосах и одежде.

Дана встала со своего места и отошла за большой камень, чтобы прочно укрыться от света огня. Он мешал сосредоточиться, а ей до утра нужно решить проблему с переносом всего отряда на ту сторону. Дана села в позу медитаций, выровняла дыхание, закрыла глаза. Дыхание становилось все более глубоким и редким. Она словно вышла из тела, поднявшись над ним. Повернулась на восток, туда, где чернели Серые горы. Миг – и горы оказались на западе от нее. Дана перевела взгляд на Степь. Во тьме ночи она переливалась звездами, лунный свет отражался от сухой травы. Отсюда шла ниточка присутствия Дана. Гномы перебрались здесь, скорее всего на драконах, так точно быстрее, чем идти через незнакомые горы. Дана вздохнула в своем бесплотном путешествии и неведомо как переместилась дальше на восток, больше забирая к югу. Гномы тут вышли, но их путь был прямее, заметила Дана, натягивая нить между собой и Даниэлем. Почему она переместилась сюда? Дана попыталась пройти путь, как шли гномы, но что-то ее не пускало. Или, наоборот, что-то ограждало? Дана осмотрелась – кругом виднелись земляные холмы, словно поле вспахал огромный великан, да так и оставил все, не закончив свою работу. Один из этих холмов таил в себе что-то жуткое, что даже Тьма, что поселилась в ней, опасалась это. Дана открыла глаза. Путь найден.

Глава 14

Эйлин хмурился, разглядывая неведомую даль степей. Тут он никогда не бывал, и даже не думал, что побывает. Эти бесплодные места принадлежат кровожадным степнякам, для которых ни одна человеческая жизнь не значит больше, чем золото.

Дана в один миг сотворила портал, перенесший целый отряд за горы. Их чернота осталась позади, а впереди Степь, кишащая кровожадными скотоводами. Дана сообщила, что здесь несколько дней назад прошли гномы. Для чего и зачем – предстоит выяснить. А еще они попали в беду, ведь степняки всех чужаков воспринимают только в одном качестве – как рабов.

Благодаря своей странной связи с самим миром и тьмой, Дана навела выход из портала почти прямиком на лагерь гномов. Вот только лагерь был разорен, и уже давно.

Эйлин проверил место ночевки непутевых путешественников. Трагедия виднелась, как на ладони. Все произошло четыре дня назад, на рассвете. Степняки выследили чужаков, которые идти-то толком по степи не умеют, прятаться от чужих и от хищников – тоже. Понадеялись, наивные, на защитный круг своего шамана, да на двух дозорных. Вот они, дозорные, так и лежат рядышком, даже толком не спрятанные. А чего их прятать? Степняки каждому тихо сунули нож в спину, тут же вынули – металл в степи на вес золота, врагам его никто не оставит. Затем разворошили защитный круг, облив его в одном месте странной жидкостью, и вошли в лагерь. Гномов было около полутора дюжин, это Эйлин мог сказать с уверенностью. И сонные, они представляли собой беззащитную добычу. Хм, судя по пяти мертвым степнякам, не такую уж и беззащитную. Еще шесть воинов-гномов полегли в жестокой битве. Увели около дюжины гномов. Практически все ранены, двигались еле-еле.

Все это Эллин и один из следопытов рассказали повелительнице. Она осмотрела мертвых воинов, что полегли, защищая свою неведомую цель. Внимательно вгляделась в лицо каждого, стараясь запомнить, чтобы не напрасно они положили головы тут, в чужой земле. Велела снять с них все ценные вещи, чтобы потом передать их родственникам. Когда Эмиль и Ролен вес закончили, Дана попросила всех отойти в сторонку. Пригласила Риннию.

– Сжигай тела, твой огонь сейчас пойдет им на пользу,– подбодрила ее Дана. Девушка сглотнула, она впервые поджигала мертвые тела. Прошептала слово, ошиблась, откашлялась, громко проговорила заклинание и взмахнула рукой, словно направляя ветер на каждое тело по отдельности. Но направляла она не ветер, а огонь, что сжег тела дотла за секунду. Воины в изумлении смотрели, что каждое сожженное тело повисло над землей и сохранило свою форму в виде пепла. За Риннией шла Дана с маленькими бутыльками. Перед каждым гномом она взмахивала рукой, словно приглашая. Пепел терял свою форму, взвивался тонкой струйкой и спокойно заполнял все пространство бутылька. Восемь бутылочек Дана отдала Эллину на хранение. Гномы похоронят их достойно в семейных склепах, в родных горах.

Распутывание следов и сожжение тел заняло не больше часа. Отряд вновь запрыгнул на лошадей и двинулся в путь, спасать гномов. Теперь Дана отчетливо чувствовала близость лучшего друга Марики. Степняки не могли далеко уйти с ранеными гномами.

Гномов взяли в плен степняки. Рабы всегда нужны для тяжелой грязной работы. А еще гномы умеют делать изумительно красивые вещи, это все знают. Жены вождя сразу же огласили пленным весь список необходимых им вещей. А еще от себя добавили дочери и остальные женщины, что по рангу стояли ниже семьи вождя. И невдомек им, болезным, что и среди гномов есть разделение труда, и не все умеют все.

Раненый Лирис лежал в беспамятстве, Дан вытирал пот с его лба старой грязной тряпкой. Шаманы степей сразу указали на шамана гномов и человека с силами, их умело окружили и вывели из строя, чтобы они не смогли помочь остальным. Лирису досталось сильно, так он и сильнее Дана, что взять с молодого мальчишки. Вырубили их знатно, какой-то непонятной белой жужжащей штукой, в которой Дан, уже сидя в подземельях и раздумывая о нападении, узнал бумеранг. Обоих магов заковали в антимагические наручники. Целые и почти новые – и где только взять умудрились! Потом бросили в «подземелье» – большую вонючую яму, с деревянным люком сверху.

Дан потер кожу под браслетами. Антимагический металл жжется и зудит, а еще отбирает у тела с трудом накопленные крохи силы, не дает ускорить заживление ран. Пленников бросили в яму и вспоминали о них довольно редко. Кинут раз в день черствую краюху хлеба да спускают кувшин воды – вот и вся еда. Вся вода уходила раненому шаману. Дан поил его каждые полчаса, хоть так поддерживая его существование. Свои раны тоже ныли, требуя ухода.

Стычка со степняками вышла знатной. Сильной, но короткой. Дан прикрыл слезящиеся глаза. Без света и солнца они тут скоро загнутся. Где остальные гномы и живы ли они – Даниэль не знал. Слышал только иногда, как поймавшие его степняки ругались громко и изобретательно на своем языке. Словно уговаривали кого-то что-то сделать, а тот не соглашался. Или те. Живы гномы, конечно живы, успокоился Дан. Степняки слишком ценят своих рабов, тем более тех, кто может сделать хорошие вещи. А гномы умеют делать очень хорошие вещи, это даже в Степи знают.

Пленник прислушался. Сегодня звуки стали другими, не привычными. Наверху нарастал гул, усиливался шум. Неужели очередную пирушку затеяли? После пленения гномов степняки праздновали долго. Наверху ямы задвигали деревянным люком. Зашуршали. Глаза открывать не хотелось, но пришлось – шорох оказался веревочной лестницей, и по ней кто-то спускался. От этого ничего хорошего ждать не приходилось. Дан напрягся, пересел немного, спиной закрывая старого шамана. Отвыкшие от света глаза плохо различали спустившиеся фигуры, зато слух не подвел.

– Дан? Ты как? Тихо, тихо, сейчас поднимем тебя наверх,– Эйлин учил их с Марикой бою на мечах. Его дочка, ровесница Марики, частенько присоединялась к их забавам. Видно, что егоза растет. Только сейчас Елена забросила мечи – ее интересовали только мальчики. Голос учителя и хорошего друга Дан узнал бы из тысячи. Ему он верил. Раз Эйлин здесь – значит, все будет хорошо. Их всех спасут. А потом он подробно расспросит, как их умудрились найти, да и вообще – как догадались, что гномье посольство попало в беду.

Шамана поднимали на руках, осторожно, чтобы не навредить еще больше. Дан проморгался, глаза медленно, но верно привыкали к свету. Стойбище опустело. Кое-где шатры тлели угасшим огнем, чадили дымом. Где-то рычали на незваных гостей собаки, не решаясь, впрочем, выходить из надежного убежища.

Его глаза промыла Дана, сунула в руки фляжку с холодной чистой водой, попить.

– Даниэль, ты в порядке?– спросила она, дотрагиваясь до антимагических браслетов. Те чуть щелкнули и расстегнулись. Даниэль снял опостылевшие железяки, с наслаждением принимая вернувшуюся магию. Подсел к шаману. К ним уже хромали остальные члены их неудавшегося посольства. В путь пустилось восемь гномов посольства и один человек. Плюс десяток охраны. Теперь же всех можно пересчитать по пальцам. Девять гномов. Дан и себя посчитал за гнома. Первые потери были в начале пути, когда их ссадили драконы. По степи они летать не любили и быстро улетели за Серые горы. А первые степняки повстречались буквально через день, но от них удалось успешно отбиться. Вот только перебили не всех, они ж не варвары какие. И зря. Выжившие степняки привели подмогу через день.

– Как же нам преодолеть Степь? Нас так мало,– хрипло ужаснулся Варт, десятник отряда, погибшего в бою со степняками.

– Я помогу,– сказала Дана,– Я отправлюсь вместе с вами.

Шаман Лирис открыл глаза. Они едут, и ход размеренный, чтобы лишний раз не тревожить больного. Рядом плошка воды, пара чистых тряпок для перевязи. Остатки лечебных трав из короба старого шамана. Короб, насколько он помнил, достался степнякам. Рядом ощущалось дыхание спящего. Шаман чуть повернул голову. В углу фургончика сидел Дан, обнял себя за колени, опустил голову на грудь. И спал, утомившись. Шаман чуть улыбнулся. Недаром Келли выбрала этого мальца в шаманы. Любой другой его ученик сложил бы лапки и ждал смерти, раз великий шаман ранен и лишен магии. А этот нет. Упрямо поддерживал его существование водой. Промывал раны. В фургончике ухаживал, хотя средства скудноваты. Упрямый. Весь в меня, с небывалой нежностью подумал старый гном.

Фургончик чуть подбросило на мстительной кочке. Дан встрепенулся, протер глаза. И обрадовано заулыбался, увидев, что учитель очнулся. Значит, самое худшее позади. Напоил раненого, бережно придерживая голову.

– Где мы, Даниэль?

– Едем по степи. Нас спасла Повелительница Дана и отряд Алой армии. Они согласились нас сопровождать в нашем путешествии.

– Я чувствую сильную Тьму.

– Это… Повелительница,– поколебавшись, сказал Дан,– Она ездила в Черные горы, это все, что я знаю. И я тоже чувствую опасную близость Тьмы…

– Черные горы,– пробормотал шаман. Что с миром творится. Гномы ведут торговые дела с тайри, которых всегда опасались. Едут просить помощи вампиров, с которыми никогда не состояли в дружбе, хотя и не враждовали. А повелительница Темного царства, получившая Печать Тьмы, а это он чувствует точно, лучший друг гномьего короля.

Очнувшийся шаман выздоравливал быстрее, ведь к нему вернулась магия. На ночь отряд разбил лагерь для отдыха. Дана могла уверенно сказать, что степняков на десятки верст вокруг нет ни души. Казалось, они разбегались с их пути, почуяв Печать.

Гном подтвердил это предположение. Шаманы степняков очень восприимчивы к Тьме, и чуют ее за многие мили. Потому наверняка уводят свои племена с дороги своего самого страшного страха.

В палатке Даны было не протолкнуться. Эйлин, Дан, Лирис, Варт, сама хозяйка.

– Нельзя полагаться на ненадежные воспоминания ничтожного степняка!– возмущался горячий и резкий Варт.

– Зато он единственный видел берег этого материка,– возражала Дана. План был прост. Отряд двигался в любом случае медленно. И дело не в раненых гномах, а в пожирателях, сила которых возрастала день ото дня. Требовалось как можно скорее добраться до вампиров, заручиться их поддержкой, и отправиться обратно. И если обратный путь можно будет проделать более уверенно – шаман и маг посольства смогут организовать телепорты до самого Морка, то путь вперед вызывал только сомнения. Пройдена лишь часть Степи. А за ней очередные горы, небольшие пролески и только потом – океан. Да и как до вампиров добраться? Хорошо, гномы обнадежили – по договору, там должен стоять камень для связи с вампирами. Уже легче.

Способности Даны с получением Печати, не то чтобы возросли, но немного трансформировались. Во время набега на стойбище для освобождения гномов, Дана заглянула их вождю в голову. Прочла мысли и воспоминания, проще говоря. Сам вождь, очнувшись спустя пару часов, твердо себе поклялся, что ни в жизнь не обидит ни одного гнома, если увидит. Так вот, по молодости будущий вождь много кочевал, и лет в десять он оказался на берегу океана. Много соленой воды ему не понравилось, воспоминания оказались смазаны. Но довольно четкая метка, чтобы зацепиться за нее, как за якорь, в его голове все же присутствовала. Вот на нее Дана и нацелилась. Путь сократится намного, даже почти полностью.

– Магу нельзя телепортироваться в места, где он не бывал,– возражал Эйлин, твердо решивший, что на этот раз он не допустит хоть кратковременной потери своей Повелительницы,– Если вы все же откроете портал, то первым пройду я.

– Нет, я,– возразил Дан. Все замолкли,– Я маг, и смогу вернуться обратно, даже если окажусь посреди степи. Я взял метку нашего лагеря, готов отправляться немедленно.

Дана не успела ничего сказать. Ни согласиться, ни подтвердить. В шатер вбежал дозорный.

– Повелительница! Там… крылатые люди Миата… Просят встречи с вами, говорят, это очень важно.

– Что это?– удивленно спросил Карель. Они стояли на опушке леса, и предполагалось, что сейчас перед ними ляжет дорога к деревеньке Краснуты, там требовался маг, очень срочно. Но впереди опушка резко обрывалась на непонятную высоту, а внизу лежала расписная, миниатюрная на вид долина, скрытая от любопытных глаз горами с трех сторон.

– Может, это Миат?– неуверенно спросил Карель,– Всем ведь известно, что крылатые люди скрываются от людей, живут в долине. Может потому их никто не видел, что они вымерли. Тут ведь нет живых.

– Для Миат эта долина довольно мала,– осторожно сказал Лерат, – Да и крылатые люди вряд ли скрываются, возможно, они живут среди людей уже давно.

– И как, по-твоему, они живут с огромными крыльями за спиной? Их же всякий опознает, закует в клетку и будет показывать на ярмарках как диковину. Я видел рисунки в одной старой книге, крылья у них огроменные.

– Вот потому крылья они прячут наверняка очень тщательно, чтобы в клетку не попасть,– с намеком подтвердил Лерат.

Коней у них не было давно, пали от болезни в особо трудное время. Хотя время было не безденежное – несколько недель назад на их пути в маленьком городке обосновалась чума. Четверть населения уже погибла, хоронить их было некому. Ухаживать за больными – тоже. Только священник Храма Двух богинь старался облегчить страдания несчастных. Храмовые прислужники сбежали при первых признаках болезни в городе, прихватив заодно и городского мага, пару известных лекарей и градоправителя с семьей.

Прибывших парней от ворот старался завернуть молодой страж. Он сидел без сил у створок, на лавке, которую умудрился из последних сил вытащить из караулки.

– Стойте, нельзя в город,– сказал он, даже сидя опираясь на алебарду.