Тёмный голос

13

Кромешная тьма. Шторы плотно закрыты. Свет дисплея врезается в лицо, 3.45. Глазам уже не больно. Вчера я уснула на рассвете. Сегодня история повторяется.

Может, поесть?

Обезумевший мотылёк кружит у лампочки. Совсем скоро он рухнет на пол. Вот она, жизнь, и рядом с ней смерть. Они всегда ходят парой, рука об руку. В песне группы «Tracktor Bowling» есть строчка: «И любой, кто родился на свет, не уходит отсюда живым».

Жую машинально; несколько движений челюстями – и проглатываю. Пища пресная, вкус отсутствует, никакого наслаждения. Я пытаюсь забить бездонную дыру, разрастающуюся во мне. Сколько её не корми, будет мало, она ненасытная и злая. Еще чуть-чуть – и темнота поглотит меня.

Кричащие мысли – это мой бич! Как остановить этот поток? Они дробят мой мозг на мелкие детали. Если бы хоть одна живая душа знала, что творится в моей голове! Сущий ад…

Отчего так гадко? Поглядываю на остатки бутерброда. Может, посолить? Тянусь к солонке и вспоминаю пример школьного учителя. 200 грамм соли – и проблема жизни решена. Наверное, это будет не очень красиво, если меня найдут холодной, застывшей на унитазе в неудобной позе. Трусы на полу, голова прижата к стене, и вонь, жуткий, отвратительный запах дерьма. Соль разъест пищевод. В общем, смерть мучительная, медленная и совсем не эстетичная.

Кусок хлеба летит в урну. Раньше я никогда не выбрасывала еду. А сейчас мне тошно. Тошно от этой жизни. Я устала от неё. Нет сил! Зачем? Существование без смысла, без цели.

Банка шоколада, приторной, коричневой жижи. Чудо химического производства. Отправляю в рот. Иногда помогает. Только не сегодня – тошнотворная сладость не ощущается. Смела полбанки, только легче не стало. Завтра высыплет, вся спина покроется белыми гнойниками. Только имеет ли это значение? Никакого! Может, до завтра не доживу. Последние дни мне плохо. Я готова наложить на себя руки прямо сейчас, и не ждать конца февраля, забить на дневник – пусть думают, что хотят, понимают или не понимают – мне глубоко наплевать. Я больше не хочу это продолжать.

Единственное правильное решение, что я приняла, касается суицида. Это больше невозможно продолжать. Я не могу жить в этом мире, я не приспособлена к нему. И самое фатальное в том, что я не желаю ему соответствовать. Изменить его для себя мне не под силу. А измениться, прогнуться под него равно смерти.

Мне 26, а я больше не хочу. Я не могу. Этот мир высосал из меня все силы. Подыхай, медленно мучаясь и волоча невыносимую бренность. Работай по 12 дней, не поднимая головы, приходи по вечерам разбитой, с одним желанием пожрать и впялиться в телефон, до того момента, пока не станет тошно, и мысли о суициде плотно схватят за горло. Я работаю на износ. Для чего? Чтобы откладывать на квартиру. Ведь у меня нет жилья, и, следовательно, мне надо его купить. Я слышу это отовсюду. Надо, надо, надо! Всё верно, это надо тем, кто собирается выживать в этой системе, брать кредиты на свои нужды, размножаться. Меня это не прельщает. С такими темпами мне надо пахать десять-двадцать лет, при этом ничего не есть, не пить и прикрываться соломой.

Я думаю о своих деньгах. Они – это потраченное время, время моей жизни. Оно ничего не стоит – сущие копейки, которые мои друзья называют хорошей зарплатой. А ведь их едва хватает на аренду жилья, еду и одежду. А ещё надо отложить! Зачем? Перспектив не видно. Я хочу подохнуть. Закрыть глаза и больше никогда их не открыть. Больше никогда!

Я готова убить себя прямо сейчас…

14

Вчера меня нешуточно накрыло. Я рыдала взахлёб, нервно корчась на полу; он был холодный, но это ни на йоту не отрезвляло. Дыхание перехватывало, слёзы крупными каплями стекали по щекам.

– Боже! – я обратилась в темноту. – Если ты есть, забери меня к себе. Я так больше не могу! Я хочу умереть! Я…

Сипение в горле прервало мольбы. Слёзы захлестнули. Вчера ночью я наплакалась до головной боли, видно, это меня подкосило.

Сегодня кто-то отвратительный и незнакомый смотрит на меня из зеркала. Знакомьтесь, это я – Мария. Наркоманки и запойные выглядят лучше, а я просто не хочу жить. Сейчас модно говорить о депрессии; я не знаю, что со мной, но это продолжается давно. Год, два…пять… Я измотана. Раньше такое состояние было редкостью, но сейчас оно крепко схватило и держит невидимой рукой за горло. Я себя убью. Надеюсь, дотяну до намеченной даты.

Какой способ лучше?!

Вчера я решила, что соль не лучший вариант. Может быть, лезвия? Перерезать эти тонкие, синие жилки, и пусть жизнь покинет тело, убежит по трубам канализации алыми потоками крови.

15

Этому миру нужны успешные и состоявшиеся. Я слышала об этом всегда. Мне говорили, как надо правильно, и что я в итоге получу. И всё действительно было так, только удовольствия это не приносило. Я никогда не буду такой, как надо. Я не могу! Я не хочу! А стать собой у меня не хватает смелости. Страх превращает в каменное изваяние, которое жаждет разбиться вдребезги.

Раньше у меня были цели и мечты, они держали на плаву. Позже, отказавшись от них, мой мир рухнул. Почему я так сделала? Я слабая! Когда годами вокруг меня разворачивалась одна и та же модель существования, это воспринималось, как норма. Делай, как все. Ведь большинство поступает правильно. Череда: жрать, срать, спать, трахаться, совершать бессмысленные действия, размножаться…

Не хочу! Не буду! Меня трясёт от ненависти к этому миру, от злости на саму себя. Я боюсь начать ту жизнь, о которой мечтала. Я боюсь потерпеть неудачу, я боюсь выглядеть глупо… Бесконечный поток мыслей выматывает за несколько минут. Во мне не остаётся ни капли энергии.

Уснуть и не проснуться – иногда так бывает. Здесь, на земле, я как в тюрьме, я всей душой жажду свободы. Я верю в другие жизни, я знаю, что, уходя, мы снова приходим в этот мир. Я хочу начать игру заново.

16

Сегодня Международный день детей, и я должна сказать им «спасибо»! Так уж сложилось, что все мои источники к существованию были связаны со спиногрызами. Между прочим, образование у меня педагогическое. Я хочу написать про это: об учёбе и отработке… Думаю, это правильно; молодой следователь должен понимать, что причина суицида в моей жизни, в каждом её аспекте. Все эти неприятные осадки собирались годами, переплетались между собой и разрастались, как раковая опухоль.

Что могу сказать о своём образовании? Отношение к нему было априори неправильным. «Только бы получить высшее образование!» Зачем оно было нужно? Ответ на этот вопрос я не знаю до сих пор. Ведь все так делали, все получали «вышку»! Знаете, тот, кто первый придумал сравнить образование со смертной казнью, был очень умным человеком. И его злобный юмор уместен и злободневен.

Как ни крути, высшее образование учит широко смотреть на мир, видеть и понимать ту дрянь, что его населяет. Ты начинаешь задавать себе риторические вопросы, а потом – бац! и шея сломана удавкой. Надо быть тупым – это залог сохранения жизни. Ведь дальше, чем пожрать, поспать, и прочие примитивные жизненные потребности, ты видеть не будешь, мозги не работают, чтобы понимать, и через 20 лет все будет также. Белочка в колесе бежит, старательно крутит, крутит… а потом подыхает. Зачем крутить это странное колесо? Я хочу свободы прямо сейчас! Я имею полное право на смерть, коль жизнь моя пройдет в бесконечной погоне за куском хлеба.

В моей стране самый высокий процент людей с «вышкой», а ещё мы входим в пятёрку стран с высоким риском суицида. Вот так-то, товарищи!

«Без диплома ты никто!» – слышала я везде и всюду. Кстати, теперь я знаю, что и с дипломом ты ничто, и звать тебя никак!

Мой выбор был ограничен; предметы, в которых я хоть что-то смыслила, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Вот так я стала педагогом-психологом. Учиться мне нравилось. В университете я открыла для себя, что процесс обучения может быть лёгким и увлекательным, что совершенно не вязалось с моими школьными годами. Я шутила над собой, что к восемнадцати годам пелена тупости спала с моих мозгов. Как бы ни звучало это комично, но я стала понимать, то, что изучала. До этого любая информация воспринималась как что-то несвязное и непонятное. Я туго запоминала без осмысления, и также легко забывала.

Будучи на последнем курсе, появилось беспокойство: впереди ждало распределение. «Два года «бесплатного», кошмарного Сизифова труда на государство», – вот что я знала о своём будущем. И как бы ни звучало это пафосно, деньги и трудности не особо меня занимали. Я предвкушала возможности, мне хотелось получить опыт. В тот период я твердо решила связать себя с психологией, а стихотворения и книжечки оставить в качестве приятного хобби для моей мятежной души.

Раз, два, три – и я попадаю в совершенно непонятный мир. О какой психологии я говорю! О чём это я? В системе образования нужен хороший писарь, но не психолог. Представление о моей профессии у родителей сводились к двум вариантам: шаманизма или психиатрии. Среди коллег я числилась бездельницей, но на которую в любой момент можно сбросить свою работу. Были ещё проверяющие: интересные существа, которые рассказывали, что и как делать. Удивительно то, что требования менялись в зависимости от человека. Другое начальство – другие требования, а менялись они часто. Самое противное в этой ситуации, что должностные обязанности были прописаны туманно.

Машина образования – это обезличенное существо, которое только и ведает слово «рейтинг»! Кто вообще придумал эту дьявольскую систему вечной борьбы, где нас вынуждают гнаться за ничего не стоящей цифрой. Став сегодня первыми, уже завтра мы можем оказаться в конце. Образование – это не про создание условий, в которых формируется личности, не про обогащение знаниями, и даже не про воспитание. Образование – это фальсификации и подтасовки, ущемление прав человека, извращение обязанностей; это формирование тупого, податливого и мало думающего стада. Детей не учат нести ответственность, их контролируют, уберегают от ошибок, оставляя беспомощными, инфантильными и лишенными жизненного опыта.

Для чего это делается?

Чтобы не потерять позиции рейтинга!

Потом я уволилась. Так завершились мои отношения с государственными организациями. Уподобившись доброй половине своих сверстников, я бросилась искать счастье в частных предприятиях. Если говорить о моей текущей работе, то внешне я стараюсь быть приветливой. Улыбка не покидает лица. Ведь всё хорошо. Блеф, дешёвая ложь для окружающих. Главное – приятная, доброжелательная картинка. Поток мыслей нарастает. Меня раздражает каждый человек, слово, вопрос, взгляд. Я ненавижу себя, я ненавижу их. Сдержанность, вежливость и обходительность – и вот они расплываются в блаженном удовольствии, протягивая свои денежки. Все люди одинаковы: говори о них, слушай их, и они к тебе вернутся. Разве они приходят за товаром? Нет, они ищут у меня свою значимость. У той, которая морально разбита.

Вспоминаю анекдот:

« – Ненавижу людей!

– Мизантроп?

– Продавец-консультант».

У меня есть много постоянных покупателей, часто они заходят просто поздороваться. В выходные дни любят спросить, когда я буду, а двухнедельный отпуск – это целое испытание. Вот это привязанность! Как быстро они меня забудут? Я думаю, через месяц никто не вспомнит даже моего имени. Была, да не стало.

Сегодня день аванса. Мне бы прыгать от счастья и радоваться, как это делают другие. Только нечему. Завтра от этих жалких бумажек ничего не останется. Я не могу купить то, что хочу, а то, что по карману – ненужный хлам. Заколочки, бантики, 101 бутылочка лака… Именно так я забиваю пустоту внутри себя. Только она ненасытна. Секундное удовольствие сменяется разочарованием. Если бы у меня был миллион долларов, что тогда? Я бы купила квартиру, просторный загородный дом, отправилась путешествовать…

А потом?

Вскрылась в красивой ванной с позолоченными смесителями.

Повесилась на серебряной веревке.

Выпила яд из бриллиантовой бутылочки.

Деньги не решают проблемы. Жизнь не купишь. Я это прекрасно понимаю. Что-то внутри сломано.

Мне очень гадко, боюсь, что убью себя раньше, чем наступит 27 февраля.