Бремя чести

– Теперь я вижу, месье…Да, да… Из всего того, что я сказал вам, вы выбрали жестокосердие, а значит…Человек всегда больше всего опровергает то, что ему присуще более всего, и то, за что ему стыдно. Но теперь вам ни к чему оправдывать себя, да и поздно уже…

– Я не собираюсь оправдываться. Я никогда этого не делал, не буду и впредь. Но кто знает, быть может ей удастся сбежать?! Если она околдовала меня…Меня! Алена Жоффруа Д’Амбруазе! Ей ничего не стоит околдовать стражников, и они выпустят её, и тогда…Тогда она придёт ко мне. Она придёт за отмщением. Мне нужно быть начеку…

– Господин, она не придёт. Она скончалась ещё ночью, или под утро, я точно не могу вам сказать…Но то, что с ней сделали, хуже любой казни…Хуже может быть только увидеть смерть собственного ребёнка…Однако, это причинит душевную боль, которую можно пережить, если постараться, а то, что с ней сделали, как ни старайся, не пережить физически.

– Что ты говоришь, Пьер? Не может такого быть! Её должны сначала подержать в темнице, потом рассмотреть её дело, пригласить свидетелей, вынести приговор…

– Простите, но слова такого влиятельного человека, как вы, имеют больше веса, чем слова сотни свидетелей. Я слышал, что сейчас всех, кто провинился, сажают в одну камеру, без разбирательств. Там они доживают последние дни, если повезёт. Вашей супруге не повезло, она прожила там не долго.

– Так что ж сталось с ней?

– В камере, где она сидела, было очень много людей, живых и уже мёртвых. Многие скончались от чумы, но их тела оставались в камере. Мадам Арабель умерла раньше, чем заразилась чумой, но, думаю во втором случае ей не пришлось бы так страдать.

– Да что же сделали с мадам Арабель?! Что за муки, ещё большие, чем мои, она претерпела?!

– Бедняжку разорвали на десятки частей и…Люди голодали…Говорят, строители стены за воротами города слышали её крик, а люди, проходившие мимо башни, в которой она сидела, или затыкали уши, или начинали кричать вместе с ней.

Месье Мартен покинул дом Д’Амбруазе тихо и без прощания.

Ален не мог говорить. Он несколько раз открывал рот, но в горле будто застрял комок чего-то необъяснимого.

Перед глазами у него пронеслась вся жизнь, начиная с того момента как он повстречал Арабель.

Бал, лужа, рука. Запах выпечки и миндаля. Порт, танцы, рука. Чёрно – синие глаза, угольные завитки волос, малиновые губы. Комната горничной, Италия, церковь, поместье Бегю…Мадлен.

Сейчас он мог найти утешение только в дочери.

У Алена пульсировало и свистело в висках, но он встал на ноги.

«Как сказать ей, когда она подрастёт, что мать её была убита, а убийца – я? Как мог я отдать её в руки этих безжалостных варваров? Неужели дело чести стало для меня выше любви? Как я стал таким? А может, я был таким всегда…Ах, честь! Ах, закон! Ваше бремя тяжело!»

Спотыкаясь, Ален зашёл в комнату дочери, которая спала в своей колыбели. Она была тиха и спокойна. Ален взял её на руки и стал убаюкивать. Слёзы, капавшие из его глаз, стекались по лицу малышки. Ален качал её сильнее и сильнее, всё крепче сжимая её в своих руках. Когда рыдания его переросли в зловещий, утробный, раздирающий душу крик, только тогда он заметил, что его маленькое дитя не живёт. Она была каменной. На лице и теле были ужасные язвы. Ослеплённый горем он не сразу заметил, что потерял, по его мнению, самое дорогое в его жизни.

Но на самом деле же самым дорогим для него была честь.

Эпилог

В каждом из нас бушуют противоречия. Каждый из нас может поддаться соблазну. Перед нами может помаячить богатство и роскошь, и мы тут же ищем возможность заполучить их и удержать при себе. Но можно ли за это отправлять человека на смерть? Тогда всех нас давно пора казнить.

Когда Ален собственноручно вынес приговор жене, она не верила. До последнего момента она ждала, что он изменит решение и спасёт её, но этого не случилось. Возможно, её душа не успокоилась. Она забрала с собой дочь.

Вскоре по Марселю пронеслась страшное известие. В пору, когда с чумой было почти покончено и город снова стал расцветать, все узнали, что скончался Ален Жоффруа Д’Амбруазе. Он не вынес мук совести и покончил с собой, завязав на шее петлю, в кабинете отца. Прекрасный особняк Д’Амбруазе той же ночью был разграблен, а тело самого Алена было притащено на площадь и подверглось осквернению со стороны тех, кого когда-то презирал он и кто презирал его.

В оформлении обложки использована фотография автора darksouls1 "Фантазия. Готический. Темно.." с https://pixabay.com

notes

Примечания

1

«Комеди Франсез» – единственный во Франции репертуарный театр, основанный в 1680 году декретом короля Людовика XIV.

2

Ило?ты – земледельцы древней Спарты, находившиеся на промежуточном положении между крепостными и рабами.

3

Елизавета Александрина де Бурбон – внучка короля Франции Людовика XIV.

4

«La Gazette» – официальная французская газета, первый номер которой был выпущен 30 мая 1631 года.

5

Мистерия – один из жанров европейского средневекового театра, связанный с религией. Запрещена во Франции 17 ноября 1548 года приказом парижского парламента.

6

"Мещанин во дворянстве" – блестящая комедия Жана Батиста Мольера, в которой описаны попытки необразованного, невежественного, неотесанного мужлана с огромными деньгами выглядеть как благородный дворянин. Главный герой постоянно попадает в курьёзные ситуации, а окружающие не упускают возможности воспользоваться его манией ради своей выгоды.

7

«Addio» – с итальянского «До свидания».

8

Поместье Бегю – вымышленное место за окрестностями Марселя. Все описания природы и её ландшафтов также являются вымышленными.

9

La cameriera – в переводе с итальянского – служанка.

10

Название вымышлено, и намеренно скрыто, чтобы не могло совпасть с существующим.

11

Мустафа II – султан Османской империи, правивший с 1695 г. по 1703 г.

12

L'attrice – с итальянского – актриса.

13