Путь с войны

– Намечайте маршрут, готовьте транспорт. Собирайтесь. А мне, получается, пришло время пообщаться с нашей доблестной контрразведкой.

***

Блинов выслушал разведчиков. Бандеровцы в деревне на расстоянии около двух километров. Вокруг базы расположено несколько засад, как и предупреждал Бардин. С северной стороны – расставлены мины и растяжки. Как Ырысту пробежал там ночью и остался в живых – случайность на грани чуда. Радист, выполняя команду Блинова, отстукивал донесение в центр. Бардин вполголоса убеждал Ефима Лукича не лезть на рожон, пересидеть в безопасном месте то время, какое понадобится на захват деревни. Но пока перспектива штурма оставалась неясной, Блинов сомневался, ждал указаний командования. Доктор устроился на травянистой кочке и протирал спиртом медицинские инструменты – блестящий скальпель, щипчики, молоточек. Зачем ему молоток, кости вправлять, наверное, подумал Ырысту. Блинов подозвал Белькевича, тихо распорядился насчет действий лейтенанта. Белькевич поднял руку, показал пальцем по очереди на троих бойцов, махнул им рукой, ползите, мол, следом. Блинов развернул бумагу с планом деревни, составленным Бардиным, подозвал Ырысту, спросил, есть ли что добавить, может, что-то новое вспомнил. Тот ничего нового не вспомнил, но заметил, что коли погреб во дворе дома лесника используется для содержания пленных, возможно, там сейчас кто-то опять сидит под арестом, поэтому тут надо осторожнее. Капитан согласился и попросил Бардина свалить на землю Лукича, который ходит взад-вперед, ломая брюхом ветки, шумит, как медведь- шатун.

Радист незаметно оказался возле Блинова и что-то прошептал ему на ухо. Капитан кивнул, приказал беречь рацию пуще жизни.

– Наши будут только через шесть-восемь часов, – сказал Блинов.

– Вас и так… – ответил Ырысту. – Нас. Нас и так в два раза больше. Взяли, повязали и всего делов.

– Численность банды могла увеличиться за это время. Кроме того, приоритетом является брать их живыми. Если не всех, то командиров. И еще… – Блинову не хотелось этого говорить, но все же сказал. – Подозрения в том, что ты провокатор не сняты. В штабе имеют все основания полагать, что ты ведешь советское подразделение прямиком в засаду.

– Работа у вас такая, – проворчал Ырысту.

– Да, должно все предусматривать. Сейчас четырнадцать ноль семь. Ночью с севера подойдет наша часть, окружим плотным кольцом, утром будем брать.

– Если тут цельный батальон ихнюю базу окружит, не лучше предложить сдаться? Типа, вы окружены, сдавайтесь, ждет вас в плену горячая пища.

– Нет, – сказал Блинов. – Так не получится. Во-первых, мы на их земле. Кто знает, какие тут еще могут быть пути отхода? Во-вторых, нужна информация. Если твой «пан пулковник» вздумает застрелиться, я подставлю под пулю свою собственную голову.

– Всего не предусмотришь, – произнес Ырысту.

Всего не предусмотришь! Вдалеке, в том направлении, куда направился Белькевич с солдатами, загрохотали выстрелы. Спалился Белькевич, вот недотепа! Блинов бы мог дать и более подробную характеристику того, что происходит, но теперь не до этого! Итак, приказ: солдатам развернутся цепью, атаковать. Стрелять по конечностям, ликвидировать – в крайнем случае. Два километра. Бегом марш. Успеть помочь, спасти товарищей. Рация остается здесь, а также – доктор, подполковник Непейвода и…

– Я пойду, – сказал Ефим Лукич, достал из кобуры табельный «ТТ», сказал солдатам: «За мной, бегом. Там Белькевича убивают».

Блинов махнул рукой и приказал:

– За ним. Передавай, – сказал радисту. – Были обнаружены. Вынуждены принять бой. Принял решение об атаке на объект. Жду указаний. И координаты подтверди, Вася.

Блинов почувствовал выше локтя твердые пальцы.

– Дай. Мне. Оружие, – раздельно сказал Ырысту.

– Ты остаешься здесь.

– Оружие дай! Каждый человек на счету.

– Остаешься. Объяснять ничего не буду!

– Центр передает, – громко сказал Василий-радист.

Бардин отошел. Бляха-муха! Там бой. Рядом гибнут свои! Мне пережидать, ё-моё! Объяснять он не будет, что тут объяснять?! Скажет: ты важный источник информации, рисковать нельзя, бе-бе-бе, бла-бла-бла. Ну и хер с вами!

Хруст! Хрип! Ырысту обернулся.

Василий упал вывернутой головой на рацию. Блинов борется с неизвестным, неведомо откуда взявшимся, человеком, который тянется рукой с зажатым ножом к горлу капитана. Ырысту почему-то замер и, как заколдованный, смотрел на расстегнутый ворот синей рубахи бандита, где виден был крестик на черном шнурке.

Блинов вцепился в запястье напавшего. Пилотка слетела с капитана, он, переступая, наступил на нее сапогом. Бандит тоже сместился и, оказавшись у Блинова за спиной, свободной рукой обхватил его шею. Капитан отбросил голову назад, пытаясь ударить бандита затылком в лицо, но ему это не удалось, напавший уклонился. Тогда Блинов ударил душителя локтем, но для этого ему пришлось отпустить руку с ножом и лезвие коснулось шеи капитана. Еще одно движение и все! Сейчас резко проводит ножом… отец – убит, сестра – мертва. Вы встретись вскоре.

Но не сейчас! Ырысту подскочил к бандиту и двумя растопыренными пальцами ударил того по глазам. Указательный попал в переносицу, а вот средний… Средний палец, как в плавленый воск, погрузился в глазницу бандита.

Напавший выронил нож и со стоном упал на Блинова. Блинов вывернулся, схватил нож с земли, выдрав вместе с ним пучок травы. Ударил бандита в грудь. Нож вошел между ребер, разрезав шнурок с православным серебряным крестиком. А Блинов поднял свою пилотку за звезду и вытер лицо материей.

Ырысту взял автомат Василия – радист мертв, шея свернута на пол-оборота – посмотрел в кусты, пробежал, сгибаясь, вдоль орешника. Если кто и был еще – ушли. Из кустов вылез Доктор.

– Все живы? – бодренько спросил он. – А, нет. Вижу, не все.

– А ты че такой довольный?! – Ырысту даже навел на Доктора ствол ППШ, но тот не обратил на это внимания.

– Знаешь, как урки говорят? Умри ты сегодня, я – завтра.

– Не знаю, – Бардин опустил автомат.

– Это пока, дружочек, пока. У тебя еще все впереди. Как ты, Андрей?

На траве лежит убитый бандеровец. Теперь Ырысту его вспомнил, был этот тип в деревне. Стрельба, слышащаяся из леса, кажется, отдаляется.

– Я в норме, – сказал Блинов. – Что Васька?

– Убиты-ый, – словно напевая, ответил Доктор.

– Не понял как это п-произошло, – сказал Блинов. – Ничего с-сообразить н-не успел. К-к-к, – Андрей заметил, что заикается сильнее прежнего и беспомощно посмотрел на Бардина.

– Пройдет, – отмахнулся Ырысту.

Доктор снял с убитого крест. Блинов переворачивал радиста на спину, а Ырысту в это время незаметно улизнул в заросли.

Бардин бежал на звуки стрельбы, бежал к деревне, он узнавал местность. Да, здесь Сырый кричал по-птичьи, предупреждая караульных. Это, наверное, один из них – труп в окровавленной форме вермахта. А этот – наш. Солдатик лежит, как живой, только багряная точка на лбу и густая лужа под затылком. Один из тех, кто ушел за Белькевичем.

А вот и пеньки. Деревня уже рядом. Хоть бы Ракицкого не было там!

Из крайней хаты отстреливаются, кто-то палит из окна. Под плетнем залегли двое советских бойцов. Ырысту приземлился рядом.

– Гранаты есть? – спросил ближайшего солдата.

– Нельзя гранатой. Приказ.

Солдатик был совсем зеленый. В обоих смыслах – по возрасту и по цвету кожи. Второй выглядел опытнее, ему Ырысту и сказал:

– Давай со сторонки. Шугани его. Я сниму.

Тот понял, пополз вдоль плетня.

– Где тут на одиночный переключить? – Бардин оглядел диск автомата, потом нашел переключатель внутри спусковой скобы. Клац! Ждем.

Приподнял голову, прицелился в окно через прутья оградки. Ух! Хорошо! Возвращается радость убийства! Как я мог себе придумать, что война мне надоела? Это ж мое! Четыре года в профессии! А в такой профессии год за три считается, если не больше.