Сердце Черной Пустоши. Книга 1

Первой мыслью было бежать из его каюты. Но потом поняла, что оставаться в компании Вивьен Ру не сама хорошая идея, а в камбузе девицу в сорочке вряд ли ждет хорошее. Решив, что придется остаться, стала шарить взглядом по темной каюте в поисках другой одежды.

В купальне де Жерона так же темно, как в моей, и соваться туда не хватало смелости. Но к счастью на стуле рядом с окном заметила сверток.

Когда подошла, обнаружила, что это нижняя рубаха виконта. Ее длины достаточно, чтобы прикрыть мне колени, и я, помешкав несколько секунд, стянула с себя сорочку Вивьен Ру.

Когда скользнула в рубаху виконта, стало почему-то уютно и тепло. Она оказалась целиком из хорошего хлопка и с длинными рукавами.

– Лиззи, – раздался голос виконта и меня окатило жаром. – Ложись спать, ради богов.

– Вы.... вы что? Не спите? – пробормотала я.

– Сплю, – ответил он, приоткрыв один глаз. – И мне снится чудесный сон с обнаженными девами. А теперь не заставляете меня применять силу и ложитесь в постель. Ей-богу, я устал с вами воевать.

Волны жара забегали по мне, словно я в парилке у Бенары. Захотелось ответить что-нибудь едкое и очень обидное, чтобы виконт до конца жизни мучился совестью. Но когда представила, что он может выгнать меня обратно к призрачной невесте, ноги сами поднесли к кровати, и я ужом скользнула под одеяло.

Крепкая горячая рука обвила за талию и, несмотря на возмущение, я снова ощутила себя защищенной и спокойной.

– Виконт? – спросила я шепотом.

– Да, Лиззи?

– Вы ведь никому не расскажете об… обо всем этом?

– Ни единой живой душе, – прошептал он мне в ухо.

Глава 19

Ночью меня несколько раз будил женский хохот, раздающийся прямо над ухом, звуки воды из купальни и чьи-то нервные, торопливые шаги. Но я толком не смогла проснуться, тело и разум словно сковало, навалилась слабость, и я не могла отделить сон от реальности.

Проснулась оттого, что Диларион жалобно попискивает и лижет мне лицо шершавым, словно наждачная бумага, языком.

– Что со мной, – слабо простонала я и с трудом разомкнула веки.

Обнаружив незнакомый узор на потолке, хотела вскрикнуть, но не удалось. Рот не открылся. Приложив усилился, повернула голову и увидела Дилариона, который пристроился рядом на наволочке темно-синего цвета. В моей каюте постельное белье нежно-розовое, но я и так уже поняла, что не у себя.

– Диларион, – пробормотала я, с трудом узнав собственный голос, жалобный, надрывный, больше похожий на сип.

Скрипнуло, и следом раздались шаги.

Надо мной склонился виконт де Жерон с обеспокоенным лицом.

– Лиззи… – проговорил он хрипло, – леди Элизабет… Как вы?

Я слабо пошевелилась, попыталась подняться, но ничего не вышло. Тело сковало слабостью, ощущение такое, словно пришла в себя после долгой и тяжелой болезни.

– Что со мной? – просипела я. – Долго я спала?

– Сейчас полдень, – озадаченно ответил виконт. – После бессонной ночи не удивительно. Но вы не реагировали… Ни на что. Если бы не слабый пульс и едва различимое дыхание, я бы решил, что вы умерли. Вы холодны, как лед. Пришлось вставать ночью и обкладывать постель грелками. Ничего не помогало. Тогда я принес этого вашего… Дилариона. И вы немного согрелись.

– Привязка с питомцем, – пробормотала я. – Делается на истинной крови.

– Вот как? – изумился виконт. – И вы готовы были оставить столь близкое и дорогое вам существо в Авароне?

Я горько вздохнула, прежде чем ответить.

– Я хорошо знаю, что такое долг, виконт.

– Даже так? – сыронизировал де Жерон, приподнимая бровь.

В другой раз я ответила бы на колкость, но сейчас не чувствовала сил на препирания и поэтому ответила, словно не заметила иронии.

– Да, виконт де Жерон, знаю. Тетя… То есть, я хотела сказать, леди Эльвира Гриндфолд любила повторять, только следуя своему долгу до конца, можно обрести счастье. И пусть я не очень понимаю слова тети… пока… Но готова следовать любому из ее заветов, пусть даже ценой собственной жизни.

Пока я говорила, брови виконта успели подскочить вверх, а потом опуститься чуть ли не на переносицу. Кроме того, слушая с самым заинтересованным видом, виконт преспокойно уселся на край кровати, словно не знал, что в постели лежит беззащитная и неодетая леди.

– Виконт, – слабо проговорила я. – Что вы делаете? Это неприлично, садиться на постель леди.

– На постель леди – неприлично, – согласился виконт и закинул ногу на ногу. – Но леди, верно, забыла, что это моя постель?

Я вздохнула, показывая, что не в силах спорить, но виконт словно не заметил моего негодования.

– Объясните, что значит, истинной крови? – уточнил виконт озадаченно. – Вы говорили, что привязка с питомцем делается на истинной крови?

– Это сама суть магии, – объяснила я. – И теперь, когда дракончик потратил силы на то, чтобы помочь мне, ему нужна свежая кровь. Но, думаю, до Черной Пустоши потерпит.

– Давайте никто не будет терпеть! – нервно воскликнул виконт. – Куриная кровь подойдет?

– Подойдет, – просипела я благодарно.

– По такому случаю прикажу зарезать и сцедить кровь одной из куриц, – пообещал виконт.

Он протянул руку и осторожно погладил дракончика пальцем.

– Заслужил, – обронил виконт.

Де Жерон касался гладкой шкурки дракончика, немного небрежно, чтобы скрыть нежность и осторожность, но я все равно почувствовала, как Диларион доволен. Питомец заурчал, как кот, а я, словно зачарованная смотрела на длинные крепкие пальцы де Жерона, пока не бросило в жар.

Я отвела взгляд и перевела дыхание, а виконт заметил мое замешательство и тихо спросил:

– Леди?

Я принялась стыдливо рассматривать темно-синие нити в узоре одеяла, чувствуя на себе взгляд виконта. Он не торопил, но оставался настойчив и неумолим.

– Чужих питомцев не принято гладить, – пояснила я так тихо, что сама едва различила свой голос.

– Что еще у вас не принято гладить? – раздраженно воскликнул виконт, отдернув руку, словно обжегся.

Я смежила веки и досчитала про себя до десяти, как учила Бенара.