О котах и людях: о ястребинке и розах

– Безымянный! – рявкнула Кериден. – Как тебя! Хватит! – Она схватила струны в кулак и рванула вперед, как рыбак сетку.

Струны тренькнули, распрямляясь. Склоненная голова повернулась еще сильнее, и вдруг вся статуя завалилась вбок, переворачиваясь вокруг своей оси. Перед Керидвен опять возник Безымянный. Грудь у него тяжело вздымалась, глиняные кулаки упирались в землю.

Керидвен перевела дух. По крайней мере, с Безымянным можно было разговаривать.

– Какого черта тут происходит?!

Безымянный издал горький смешок и ткнулся лицом себе в колени.

– Смотри сама.

Керидвен осторожно поднялась и заглянула ему за спину. Там, приклеенный к Безымянному спиной, сидел на корточках Эльфин. Он сидел у самой кромки воды, из боков у него уходили длинные, многосуставчатые, изломанные в самых непонятных местах руки, он водил этими паучьими руками по глади воды, будто пытаясь что-то выловить. Керидвен вгляделась, и ахнула, зажимая себе рот рукой – в темной толще виднелись люди, стоящие толпой, с запрокинутыми вверх лицами, мужчины, женщины, дети, тянущие руки – и Эльфин все пытался, пытался зацепить кого-то, и каждый раз, когда костяные эльфиновские ладони сталкивались с теми, подводными, они растекались болотной мутью, Эльфин что-то взбулькивал, и все начиналось снова.

Кажется, он звал их по именам.

Кажется…

Керидвен отступила на шаг назад.

Она это уже видела – на Авалоне, в жутковатом Эльфиновском хранилище, посреди которого стоял расписной гроб с прекрасной кудрявой девушкой, нарисованной на крышке. Внутри были только кости, все, что от нее осталось, и от тебя что-нибудь останется, сказала белая Эйрмид, и засмеялась, но не может же быть… не может же быть так!

– Что… это?.. – с трудом выдавила Керидвен.

Безымянный с трудом повернул голову в ее сторону.

– Это? Память.

Он сидел, скорчившись, обняв колени. В темных трещинах под ним волновалась ледяная вода, то и дело выплескиваясь наверх.

Керидвен выдохнула.

– Значит… они не настоящие?!

Безымянный засмеялся.

– Ты об этом беспокоишься? – он потянулся, распрямляясь, вытягиваясь вверх, как тень от «волшебного фонаря», и за ним, сзади, в темноте, поднялись, вытягиваясь, растопыриваясь в разные стороны несчетные костяные руки, как крылья. Он обвел руками вокруг себя:

– Нет. Здесь никого нет.

Безымянный запрокинул голову вверх. Керидвен невольно повторила его жест. В бесконечном далеке наверху кружилось огненное ангельское колесо. Они стояли на крохотном пятачке посреди темной воды, а вокруг, лепеча тысячей голосов, плескалась темная вода, стеклянисто посверкивая в темноте.

Безымянный тряхнул головой, шагнул к Керидвен и взял ее за подбородок.

– И тебе не следует тут быть.

Да надо же!

Вместо того, чтоб отшатнуться, она приложила ладонь к его щеке. Безымянный замер.

– Это еще почему? – хмуро спросила Керидвен, не давая ему отвернуться.

Щека под рукой дрожала. В руке от этого гудело и отдавалось – как когда случайно ударишься самым локтем.

– Я не могу перестать делать то, ради чего создан. Перестать сохранять. Перестать пытаться сохранить. А тебе это не понравилось, – он опять засмеялся. – Так что не пойти бы тебе домой, Керидвен-человек.

Это выбесило Керидвен еще больше.

– А не перестать бы тебе указывать, что мне делать, мистер Как-там-тебя! – зашипела она.

Под ногами плескалось и гудело. С лица Безымянного осыпалась каменная крошка.

– Даа? – протянул он. – А что стало с «отстань от меня, мне нужна моя собственная жизнь»?

– Это и есть моя жизнь! – взорвалась Керидвен. – Меня задрало врать! Что тебя нет! Что мне плевать!

Глаза защипало от злых слез.

– Какое совпадение, – пробормотал Безымянный.

Руки у него были горячие и шершавые, как раскаленная глина. Керидвен будто прижало к печке.

– Ну что же, Керидвен-человек, – прошептал голос у нее над ухом. – Добро пожаловать в преисподнюю.

[3х08] ИЗНАНКА

– Это преисподняя? Ад?

Они стояли на крохотном пятачке. Вокруг плескалась тёмная вода. Где-то далеко вверху переливалось огненное колесо. Эльфин прижимал её к себе.

Это было… это было не так уж плохо, и, уж во всяком случае, далеко не самое плохое, что с Керидвен случалось в жизни.

– Это изнанка. У всех решений есть оборотная сторона. И вот мы тут. – Эльфин говорил шёпотом, поверх её головы, Керидвен не видела его лица, только ощущала горячее дыхание над собой. – Та, на которой записано все, невидимое снаружи. Исподнее. – В голосе скользнула усмешка и пропала.

Он вдруг отстранился и заглянул ей в лицо.

– Керри, ты… Почему ты здесь? И почему… – голос дрогнул. – Почему ты не боишься?

Керидвен развернулась, оглядываясь. У ног плескалась тёмная вода. Небеса уходили вверх, бесконечно вверх. Эльфин стоял за спиной, вросший в каменное дно, как дерево из красной глины.

– Было бы страшнее, если бы этого ничего не было.

– Тогда, в самом начале… Я позавидовал твоему брату. Позавидовал тому, как ты пошла за ним – без колебаний, без сомнения, – он опять издал горький смешок. – Мне так хотелось быть на его месте. Чтобы ты пришла за мной, чтобы ты принадлежала только мне… И вот ты здесь. А я все равно не могу пошевелиться. Не могу уйти отсюда, потому что это место – и есть я. Ты понимаешь? Понимаешь?!

Мои выборы, моё прошлое – это и есть я. Я выбирал, я делал… Много такого, что ты не должна знать, не должна даже представлять такого, Керри, но это был я. Это были ошибки, но они были мои. Мои! У ангелов нет ничего своего, Керри. А я так не могу. Больше никогда так не смогу.

Я хотел бы так много дать тебе… Но у меня ничего нет.

У Керидвен свело горло.