Метафизика души

Он загородил ему дорогу и сказал:

– Отойдёмте, товарищ, поговорить надо.

Индус заверещал что-то на непонятном языке, но Ящер был неумолим: ловко отсёк мнимого индуса так, что тот не мог двинуться с места, не мешая при этом проходу группы.

Отведя его в сторону, сказал:

– У тебя есть два выхода: либо ты валишь отсюда и больше не появляешься, либо вызываю контору.

«Индус» продолжал возмущаться. Ящер взял рацию и, отвернувшись от задержанного, произнёс:

– Первый, первый, приём.

«Индус», продолжая что-то говорить, в один прыжок оказался у двери – и был таков.

Кира, наблюдавший всю сцену, подошёл к Ящеру:

– Слушай, как ты их колешь? Ума не приложу. Индус как индус – загорелый, ничем от своих собратьев не отличается. Научи, я тоже так хочу.

– Этому не научишь, – пробасил Ящер, усмехаясь в усы и разводя длинными руками гандболиста, – вижу и пэцэ.

Он так и произносил: «Пэ-цэ», дабы не ругаться матом, а эмоцию выразить. Подошёл Циклоп, и Ящер вместе с Кирой удалился от гостиницы, избегая лишних глаз и ушей, чтобы продолжить начатый в зале Центрального телеграфа разговор.

– Так что, ты и вправду можешь с работой помочь или так, идейками разбрасываешься? – В голосе Киры звучал неприкрытый скепсис.

Ящер усмехнулся:

– Думаешь, ты у меня первый? Я из вас, лоботрясов, трудовые кадры кую уже не первый год. Трифонова знаешь?

Кира даже присвистнул. Кто же не знал Трифонова! Тот был начальником отдела снабжения гостиницы. Перед ним заискивали все: от уборщиц до начальства. А он, хитрец, дёргал за нужные ниточки и открывал любые двери.

– Мой питомец, мой… Я его ещё в шестидесятых запустил в нужном направлении, а сейчас он другим помогает. Не бесплатно, конечно. Он из тех же, что и ты. Фарцевал, стилягой был, рок-н-ролльщиком, мать его. Не любил я эту публику, дрался с ними на улицах. Но он хитрее оказался: пристроил меня в «Националь» «вратарём». Чтобы я тоже к сладкой жизни прикоснулся, а заодно пускал его в гостиницу – перехитрил, подлец. А потом, когда я связями оброс и понял, что к чему, уже я из него человека сделал. Определил экспедитором в отдел снабжения. Дальше уж он сам раскрутился. В общем, если надумаешь, мигни правым глазом.

Кира думал неделю: прикидывал так и этак – не получалось жить в Советском Союзе и не работать.

Ящер оказался человеком слова. Устроил встречу с Иванычем – Виктором Ивановичем Трифоновым – у Киры дома, подальше от посторонних ушей. Собственно, совещались двое: Ящер и Иваныч. На Киру они не обращали никакого внимания, как будто его и не было вовсе. А потом нарисовали ему такой путь наверх, что он впал в тихую панику. Начинать нужно было с простейшей работы: грузчиком в магазине, слесарем или дворником в ЖЭКе, чтобы получить трудовую книжку.

Сначала Кира отмёл всю схему, «поблагодарив» друзей за добрые намерения.

– Я – и с метлой! – негодовал он. – Посмотрите на меня! Как вы себе это представляете? Да мне эту метлу никто не даст. Я же не знаю, с какого боку к ней пристроиться.

– А что, – с лукавой усмешкой говорил Иваныч, – хорошая работа, на свежем воздухе. Встаёшь рано, ложишься рано. В пять утра вышел, в девять всю работу закончил – делай что хочешь. Ты знаешь, что многие известные рок-н-ролльщики дворниками работают? Тоже не хотят проблем с властями за тунеядство.

– Да у меня даже одежды подходящей нет, – продолжал сопротивляться Кира. – Я что, в кожаном пиджаке с метлой ходить буду? Или в белом костюме?

– Не дрейфь, – вторил Иванычу Ящер, незаметно тому подмигивая, – мы тебе отменную телогреечку справим. Лучшая одежда для работы.

Через два часа отчаянной борьбы Кира сдался:

– Ладно, попробую. Уж больно перспективы красочные рисуете.

На самом деле Ящер с Иванычем просто издевались над щёголем Кирой. Когда тот пришёл к начальнику указанного Иванычем ЖЭКа, тот сразу сказал:

– Трудовая будет завтра. За зарплатой приходишь второго и пятнадцатого каждого месяца, расписываешься и отдаёшь деньги мне.

Никто не собирался из избалованного Киры ковать трудовые кадры. Мёртвые души обитали в каждом ЖЭКе и неплохо себя чувствовали, несмотря на то что были мёртвыми.

Через полгода Кира принёс трудовую книжку и характеристику с места работы и, поднявшись вместе с Ящером в кабинет Трифонова, с деланной небрежностью бросил документы на стол. Тот строго, поверх очков посмотрел на него, взял маленькую бумажку для заметок и написал на ней какие-то цифры. Показав её Кире, порвал на мелкие кусочки и изрёк:

– Принесёшь – будем дальше разговаривать.

Кира побледнел. Это была сумма взятки, значительно превышавшая его многомесячный заработок.

– Виктор Иваныч, вы обо мне слишком хорошо думаете.

– Я о тебе нормально думаю. Мозгами пораскинь – может, что-нибудь и сообразишь. Без этого никак. Я даже переговоры начать не смогу. Эти бумажки забирай пока. Молодец. Первый этап выполнил. Приступай ко второму.

Когда Кира вышел из кабинета Иваныча, на нём лица не было. Его даже слегка мутило. Он безвольно прислонился к стене. Ситуация была патовая. Где взять такие деньжищи? Все, кто мог ссудить хоть какую-то сумму, второй раз с ним не связывались. Просить под какой-то нереальный проект, практически под светлое будущее, под коммунизм, призрак которого уже лет сто бродит по Европе? Дураков нет. Особенно среди деловых людей.

Ящер, сразу заметивший настроение Киры, вытащил его на улицу «покурить». Разговаривать о таких делах в помещении администрации или даже в холле гостиницы было опасно: везде торчали уши, натуральные или искусственные.

– Ну что, Емеля, голову повесил?

– Да в такую историю ты меня втянул, хоть вешайся! Не достану я таких сумм, и дяди-миллионера у меня нет.

– Зато у тебя товарищ есть, Петро зовут, не в курсе?

– В курсе. Ты что, денег мне дашь?

– Могу и дать. Только не под воздух – я должен быть уверен, что вернёшь. В Иваныче-то я не сомневаюсь. Он слово держит. Работу ты получишь. Но всякое бывает: не сработаешься, погоришь на мелочи. Зачем нам врагами становиться? Деньги вышибать – не очень приятное занятие, поверь. Я на этом собаку съел.

– Ну и что ты предлагаешь, – насторожился Кира, – сберкассу ограбить?

– Примитивно мыслишь. Есть много способов заработать, без шума и пыли.

– Например?

– Квартиру свою сдай, пусти одного человечка пожить. Есть у меня такой на примете. В Москве наездами бывает. За приют благодарит от души. Только платить он мне будет, а жить у тебя.

– А я куда денусь?

– Можешь никуда не деваться. Комнату освободи. Ему только ночлег нужен, а целый день он занят.

– Гастролёр, что ли?

– Ну, типа того.

– Чтобы он ментов на меня навёл? Спасибо! Я и так как по лезвию ножа хожу.