Льдинка

– Считаешь меня сумасшедшей? – шепчу я.

– Нет. Я просто не понимаю, как ты все еще держишься, – он целует меня в лоб. – Ты сильная, малыш.

– Нет, Маркус. Как раз наоборот. Просто я привыкла рассчитывать только на себя.

– Доверься мне, – заглядывает он в мои глаза.

– Я постараюсь.

Мы больше ни о чем не говорим. Маркус отлучается ненадолго и возвращается с кружкой чая, которую заставляет выпить. Потом он ложится рядом и поглаживает меня по волосам. Под действием этих успокаивающих движений или того, что было подмешано в чай, я засыпаю.

***

Я в белом платье стою у алтаря. Смущаюсь под взглядами, обращенными в нашу с Маркусом сторону. Он сияет счастьем, и я невольно улыбаюсь ему, чувствуя искреннюю радость. Священник кивает, глядя на нас. В зале наступает тишина.

–…если у кого-то есть причины, по которым этот брак не может быть заключен, прошу озвучить их сейчас или молчать вечно.

Тишина за моей спиной расползается неприятной прохладой. Я затылком чувствую приближение беды и начинаю дрожать.

– Есть! – выкрикивает один голос, а потом, то тут, то там раздается эхо, пока не сливается в непрестанный гул. Они все против! Я оборачиваюсь и вижу, как по белым мраморным ступенькам в зал стекают ручьи крови.

Я бросаю растерянный взгляд в сторону Маркуса, но вижу, что рядом не он, а Док. Злорадная ухмылка расплывается по его лицу. Я понимаю, что голоса затихли. Рука Дока с силой сжимает мою. Я морщусь от боли. Смотрю в зал, но будто никто не замечает моего жалкого вида. Бросаю взгляд на священника, но он продолжает что-то упорно говорить. Я дергаю руку, но все бесполезно.

– Объявляю вас мужем и женой…, – раздается совершенно неожиданно. Я раскрываю рот как рыба. Нет! Этого не может быть! Ухмылка Дока перерастает в звериный оскал. Он приближается ко мне для поцелуя. Единственное, что я могу, это закричать:

– Не-е-е-е-е-ет!

Я сажусь в кровати. Сердце бешено стучит в груди. Мерзкий холод и страх стягивают мою грудь. Проходят доли секунды, прежде чем дверь в мою комнату распахивается, и меня уже обнимает Маркус. Я плачу у него на груди, сотрясаясь нервной дрожью.

– Любимая, – шепчет король, поглаживая меня по волосам. – Родная…котенок…это был кошмар…малыш.

– Он пробрался в мой сон снова, – всхлипываю я. – Когда он уже оставит меня в покое? Я боюсь его…

– Я рядом, малыш. Не бойся. Я теперь всегда буду рядом.

Я отодвигаюсь от короля и вытираю слезы.

– Давай поженимся без этого приема, – шепчу я, пытаясь сдержать слезы. – Он может прийти на свадьбу. Они все могут что-то сделать. Это же опасно.

Маркус берет мое лицо в ладони. Его глаза темнеют.

– Марианна, он не должен помешать нашей свадьбе. Те, кто будут на церемонии, не причинят нам зла. Я лично проверял списки, – он большим пальцем поглаживает мою щечку. Это движение успокаивает меня. Я льну к его ладони и прикрываю глаза.

– Мне страшно…

– Тебе нечего бояться, малыш. Я рядом.

Я не задумываюсь над тем, что делаю. Приподнимаюсь, висну на шее Маркуса, прижимаясь к нему всем телом, ощущая, как его губы опаляют мою кожу на плече.

– Спасибо…

***

Я так и заснула в его объятьях. И проснулась от его поцелуя в висок.

– Спи, – шепчет Маркус. Я сонно мурлыкаю, так как связного ничего не могу сказать.

– Маркус? – слышу я голос Дженны. Сон как рукой снимает. Я поворачиваюсь в сторону входа и вижу интересную картину: Дженна стоит в дверях и испепеляет короля взглядом. Я прячу лицо в подушку, испытывая стыд.

– И как это понимать? – спрашивает меня тетя через пару минут. Она меряет шагами мою комнату. – Я, конечно, понимаю, что вы пара, но могли бы подождать до свадьбы!

– Между нами ничего не было, – возражаю я.

– Не было? Маркус спал в твоей постели! И ты будешь врать мне, что ничего не было?

– Я не буду врать. Я говорю, как есть! Я девственница!

В этот момент дверь без стука открывается. Это Маркус. Черт! Я заливаюсь краской, потому что он точно слышал мои последние слова. Поспешно спрыгиваю с кровати и удаляюсь в ванную.

– Марианна, – окликает меня тетя, но я не отвечаю, желая лишь поскорей скрыть свое залитое краской стыда лицо.

***

– Я погорячилась, – первое, что я слышу, когда возвращаюсь в комнату. Дженна подходит ко мне и обнимает за плечи. – Вы с Маркусом взрослые люди. Просто я переживаю за тебя.

Она поспешно отворачивается, но я замечаю, что она смахивает слезу.

– Все в порядке, – отвечаю я, понимая, что Дженна действительно заботится обо мне. Сейчас она самый близкий мне человек, и я не хочу, чтобы мы отдалились друг от друга. – Я нашла мамино платье.

– Правда? – удивляется тетя. – Это же чудесно.

– Может, расскажешь мне, какой была свадьба родителей?

Дженна с охотой соглашается, и пока я привожу себя в порядок, она придается воспоминаниям. Чем дальше я ее слушаю, тем отчетливей понимаю, что мама была счастлива. А я не испытываю ничего даже близкого к этому чувству. Может, я слишком волнуюсь? Да и мысли о Доке не дают мне расслабиться.

– Ты не рада свадьбе, солнышко? – удивляется Дженна, замечая выражение моего лица.

– Я выполняю свой долг, Дженна. Между мной и Маркусом все слишком сложно. Может, мы и истинная пара, но он для меня как брат.

От моих слов Дженна замирает. Ее лицо выражает недоумение, растерянность.

– Как…как это?

– Вот так вот…считай наш брак вынужденной необходимостью.

Дженна присаживается на краешек кровати. Она молчит, уставившись на ковер. Потом поднимает голову и в ее глазах мелькает грусть.

– Посмотрим, что будет после свадьбы.