Утраченное наследие

– Алло?

В трубке прозвучал знакомый женский голос.

– Еду, Людочка! Разогревай!

Глава 11. История семьи купца Курагина

В три часа дня после полудня Софья Ильинична Курагина уставшим шагом возвращалась к себе домой по улице Петербургской. После сильного ливня лужи были повсюду, и ей приходилось обходить их. Она несла две тяжелые сумки с продуктового рынка. На лице ее играла полуулыбка. Она думала о том, что сегодня ждет гостя. Это само по себе вызывало в ней светлое чувство.

Она всегда заходила в дом с обратной стороны, а не с парадного входа. Поэтому, дойдя до угла, свернула между заборов во дворик.

В саду на старых деревьях висели капли. Женщина остановилась, водрузив сумки на крыльцо, и посмотрела вокруг. Ей на секунду показалось, что сад сейчас ожил и помолодел…

Из-за угла до нее донесся голос Григория.

– Софья Ильинична, вы дома?

– Гриша, я здесь, в саду! – обрадованно ответила женщина.

Григорий уже несколько минут бродил возле дома, стучал в дверь, а потом догадался зайти с обратной стороны.

– Софья Ильинична, я заказал машину дров для камина. Но она не может проехать по пешеходной улице, – взволнованно тараторил парень.

Женщина засуетилась:

– Ой, Гриша, ну зачем вы это?!

– Софья Ильинична, не спорьте! – он вдруг вынырнул из-за забора и заулыбался. – Мы сегодня с вами топим камин.

Женщина улыбнулась в ответ и начала объяснять ему, как проехать к обратной стороне дома с другой улицы.

Через час Григорий наконец пытался развести огонь в камине. А Софья Ильинична суетилась на кухне. Она снова что-то готовила для гостя. По дому все больше разносился вкусный запах. Грише хотелось есть и пить, но он терпеливо ждал, пока хозяйка закончит и пригласит к столу.

Когда, наконец, пламя поддалось неумелым рукам офисного работника, Гриша направился к креслу-качалке. Он заметил его только сейчас. «Раритетная вещь», – подумал он и аккуратно уселся в кресло. Он снова стал разглядывать обиход гостиной и понял, что не замечал в ней раньше многих вещей. Так бывает, когда при первых посещениях какого-то места ты нервничаешь и не сосредотачиваешься на отдельных предметах, а помнишь только образы и ощущения. Сейчас он обратил внимание на шкаф с книгами. Их было немного, но Гриша сразу понял, что книги очень старые. Дух перехватывало от желания прикоснуться к этим изданиям. Но он посчитал, что это будет самовольностью. Он вспомнил, что мэр говорил про большую старинную библиотеку в доме Курагиных. «Значит, где-то есть еще книги…» – подумал он.

В углу возле шкафа на резной тумбочке располагался граммофон. Такие Гриша видел только в музеях. Он заинтересовался им и встал, оставив кресло монотонно качаться. В комнату вошла Софья Ильинична.

– Скучновато у меня, да, Григорий? – спросила она.

– Нет, ну что вы! Напротив! Я каждый раз прихожу к вам и обнаруживаю столько интереснейших вещей, какие не увидишь в повседневной жизни. Это просто сон какой-то…

Он подошел к граммофону.

– Работает?

– Ох, даже и не знаю. Столько лет его никто не заводил, – ответила женщина и направилась к комоду. Она достала оттуда несколько пластинок и вернулась к гостю.

– Вот, держите! Давайте попробуем! – предложила она.

Гриша покраснел.

– Нет, Софья Ильинична. Вы как-нибудь с ним сами, – он рассмеялся, – с компьютером или автомобилем я справлюсь, а вот со старинным граммофоном вряд ли.

Оба рассмеялись.

– Постойте! Я вспомню, как это делается, – сказала хозяйка и взяла пластинки из рук гостя.

Гриша не понял даже, что за манипуляции произвела она с этим раритетным инструментом, но он заиграл. Зал наполнился шипением пластинки и густым знакомым басом, певшим что-то на французском.

– Вы знаете, кто это? – гордо спросила Софья Ильинична.

Гриша в смущении пожал плечами.

– О!.. Это Ш., – прикрыв глаза от удовольствия, произнесла она известную фамилию. – Эти пластинки – большая редкость. Знай кто-нибудь из ценителей мировой музыки, что у некой старушки в доме лежат оригинальные записи самого Ш., – рассмеялась она, – ух они бы меня!.. – она многозначительно погрозила кулаком в пустоту.

Гриша изумленно смотрел на Софью Ильиничну.

– Я сейчас!.. – сказала хозяйка и снова исчезла за занавеской, разделяющей гостиную и кухню.

Через полчаса они сидели за круглым столом под абажуром, и Григорий с наслаждением пробовал курицу под каким-то умопомрачительно вкусным соусом. Он нахваливал приготовленное, не преувеличивая своего восторга ничуть, чем доставлял Софье Ильиничне большое удовольствие. Она с упоением смотрела, как он ел, и изредка делала глоток красного вина, которое Гриша принес с собой.

– Софья Ильинична, это что-то, – нахваливал он. – Тут травы какие-то в этом маринаде, да?.. Ммм!

Женщина улыбнулась:

– Не льстите мне, Гришенька! Я давно потеряла сноровку. Не для кого готовить-то. А самой себе и не интересно…

– Нет. Это блюдо бесподобно. Ни в одном ресторане такого не попробуешь, – настаивал он.

Софья Ильинична даже рассмеялась, довольная, что угодила гостю.

– А как давно я не пила хорошего вина… Вы даже не представляете, Гриша…

– Скажите, а почему вы живете совсем одна? – вдруг посерьезнев, спросил Григорий.

Женщина вздохнула и поставила фужер с вином на стол.

– Так вышло, Гриша. Никто не заказывает себе одиночества, – печально ответила женщина.

Гриша смутился, поняв, что несколько бестактно задал вопрос.

– Но у вас ведь есть родственники… Я знаю, я читал про ваш род в интернете. У Курагиных большое генеалогическое древо, – попытался он оправдаться.

– Ну что вы! Большое древо давно зачахло, – грустно улыбаясь, сказала она. – Это много лет назад в доме было полно гостей каждый вечер, играла музыка и горел камин, вот как сегодня… – Софья Ильинична с тоской оглядела комнату.

Гриша снова пожалел, что спросил об этом…

Женщина сделала еще глоток вина и снова вздохнула.