Язык Ветра: Запрещенная организация

Усатый сосед, сидящий перед ним, изучал его. Чего он пялится? Эбвэ опустил взгляд, но знал, что мужчина не прекращает глазеть.

– Чего вам? – выпалил Самодур.

Тот в ответ просто кивнул вниз, приподняв густые брови, мол: смотри.

И только тогда Эбвэ обратил внимание, как мужчина просовывает ему что-то под столом.

– Что это такое?

– Бери… – шепотом крикнул тот.

Эбвэ озирнулся по сторонам. Ближайший стражник проходил совсем рядом.

– Это алмаз – прошептал тот.

Между бровей у Эбвэ выскочила морщинка.

– Зачем это мне?

– Сынок, купи себе покровительство на это.

В голосе мужчины прорезался акцент, характерный для южан, когда гласная «е» в речи заменяется на более твёрдое «э».

– Покровительство? – переспросил Эбвэ, продвинув торс вперед.

Соседи по столу с истлевшим интересом поглядывали на них.

– Ты же новенький. Тебе не выжить тут без связей.

– О чем вы? – сказал Эбвэ сглотнув. – Я просто хочу доесть свою похлёбку… И никого не…

– Да, что ты смотришь, я ж из добрых намерений.

– Мальчуган, – забасил старик справа, – бери пока предлагают.

Эбвэ недолго думая взял крохотный алмаз и быстрым движением сунул его в штаны.

– За каждым заключенным стоит один из охранников. Тебе не помешало бы найти своего стражника, который будет ну, помогать тебе, – говорил усатый.

– Это как?

– Воды принести может прямо в камеру. Лекарства… Ну или там словечко замолвить в случае чего.

– Вещь неотъемлемая, если собираешься прожить тут долго и безмятежно, – вмешался басистый старик.

– В том-то и дело, – простодушно констатировал Эбвэ, – я тут еще на пару солсмен и всё… Потом поеду, наверное.

Сидящие за столом переглянулись с явным недопониманием.

– Пару солсмен… а потом умирать? – испугано переспросил усатый.

– Нет же! Кхе-кхе…

– Отсюда выхода нет, мальчик, – сказал старик.

– Да-да, знаю, – неловко посмеивался Самодур.

Осознавая, что весь его стол замер в ожидании пояснения, он перепугался. Язык был его врагом, а это могло сейчас стоить слишком дорого для такого грандиозного плана, что Элео с Леденом выстраивали солсменами напролёт. Он отчаянно выдохнул и приложил всю свою драматичность для своей выходки, которой планировал отвлечь внимание от себя, как объекта допроса, став вместо того – глубоко эмоциональным, немножко странным парнем:

– Жизнь мне больше не мила, когда рядом нет женщины из сна! – это была строчка стиха.

Стражник, патрулирующий между их рядами оглянулся.

– Молча жрём и выходим! – выругался он, так и не поняв, кто это выкрикнул, да и на самом деле его уставший вид выдавал его незаинтересованность, ведь в противном случае, это могло бы кончиться расправой.

Эбвэ принялся быстро уплетать суп.

– Как бы то ни было, поверь мне, лучше дружить со стражниками, – заключил усатый.

Эбвэ недоверчиво смотрел на него, пытаясь уловить подвох, но сыскал лишь дружелюбие в улыбающихся уголках глаз.

– Смотрю ты прекрасно составляешь рифмы? – приветливо отозвался усатый.

Эбвэ отвел взгляд, пытаясь не выдавать смущения:

– Не очень-то и хорошо… – пробубнил он.

– Я тоже сочиняю стихи.

Эбвэ с интересом поглядел на него.

– Но когда рядом женщины, – проговорил мужчина, гнусаво протянув последнее слово. Мимика его ожила, а густые брови артистично плясали, – только дайте мне струнное, стихи сразу переродятся в песни. Так вообще я бард, не поэт, – резко изменил он тон, спускаясь с небес на землю, – если бы не вынужденная переквалификация, – он окинул наигранным взглядом всё помещение, – в шахтера. Так что, если пересечемся вновь, можно считать мы друзья.

– Вот ведь… Я тоже бард! – пытался сдерживать себя Эбвэ.

– Правда? – как бы зная это наперед, выпалил мужчина.

– Да! Я из Жанисты, с Жезэ, Эбвэ меня звать, слыхали о таком?

– Эмм… – неловко покачал головой тот, Эбвэ понимающе кивнул.

– Наверное мои песни ещё не дошли до Юга, сказал он, намекая что распознал южанский акцент собеседника.

– Шатха, не опускай нос, – азартно обратился он к Эбвэ, раскидываясь жаркими словами своей культуры, – слава приходит от страсти. Ей, как и любовникам, нужно время, чтобы стать ярче.

Эбвэ потупился. Шатха? Южанское «брат»? А любовники и слава…

– Что вы имеете в виду?