Язык Ветра: Запрещенная организация

Мимо пробежал отряд, возвращавшихся из корпуса стражей, в связи с чем была выдержана пауза. Отряд скрылся позади них.

– На святых источниках все прошло не так гладко.

– Это я понял. Постарайся посветить меня в детали, – осторожничал Карей.

– На объяснения у тебя один градус, если, конечно, новый план требует оставить моё прикрытие невредимым. После того, как я доведу тебя до камеры, мы уже не поболтаем.

– Требует, – вдумчиво кивнул Джади. Прикусывая губу, он перебирал мысли от наиболее значимых к менее. – Во-первых…

Глава 19

Карцер

Шесть стражников из специального отряда, подчиняющемуся напрямую Гасэю, снаряженные с пороховыми харовами сопровождали Элео. Никуда не делся и сам начальник с генерал-майором. Расступившиеся дневальные открыли ворота в башню Цитадели, вся «свита» оказалась в квадратной клетке, которую с наружной стороны затворил стражник, после чего он отдёрнул какой-то рычаг, подошел к большому штурвалу, и стал безостановочно крутить его влево. С тяжёлым скрипом тросы стали спускать клетку вниз.

Элео слегка поддался впечатлению устройства конструкции. Пока клетка спускалась в тёмный тоннель, он видел, как шестерёнки реагировали на ручной штурвал, заставлявший в конечном итоге их платформу спускаться в глубь. Конструкция была не сложной, однако все эти наглядные конструктивные особенности привлекали внимание смотрящих. Особенно тех зевак, кого вели сюда на длительные посиделки в тёмный карцер. Часто было так, что эти шестерёнки впечатывались в память так прочно, что оказывались перед глазами на протяжении всего отбывшего наказания. Да и снились они потом многим, не говоря уже о том, что для подсознания заключенных само их вращающее движение и скрип, были губительной ассоциацией непосредственно самого карцера.

Пахло мазутой и сыростью.

Фонарь в потолке клетки остался единственным источником света, после того как она прошла уровень пола.

– Удивлён? – спросил начальник Гасэй, уловив мимику Элео. – Не только монархи способны создать лифт. Немного смекалки, и вот уже свет научились воспроизводить сами.

Элео продолжал быть безгласным. Гасэй уловил его решимость и по праву оценил.

– Нам можешь ничего не рассказывать, прибереги сил для Манакры, – заключил он.

Рэт знал, что начальник хитрил. Ему удалось учуять запах такого лжесмирения, отчего казалось физически зачесался нос. Нет, полковник, вы примените все хитрости для того, чтобы разговорить этого сопляка. И я покажу вашу истинную натуру.

Генерал-майор как и все прочие, стоял прямо, наблюдая, как за пределами решётки, движется стена. Или вернее сказать, двигались они, от чего расплывался вид стен тоннеля.

– А вам не казалось интересным то, для чего господину сенатору нужен этот монарх? – сказал Рэт, пытаясь затронуть любопытство начальника.

– Это не моё дело, – обрезал старик.

Он держался благородно. В нём была эстетика, присущая скорее монарху, а никак не начальнику каторжной тюрьмы, что прослыла ужасными слухами в простонародье.

– Но вам же известно, – настаивал Рэт.

Начальник оглядел шестерых сопровождавших стражников из спецотряда.

– С нами посторонние. Вы не имеете права разглашать информацию.

– Разве они не ваш личный охранный состав? – искусительным голосом говорил Рэт. – И каково это, отдать жизнь человеку, что вечно держит нож у твоей спины? – обратился он к одному из стражей, по имени Даяк, что командовал всей спец шестёркой. В поисках избавления от потенциальных конфликтов, Даяк вопрошающе покосился к полковнику.

– Уж лучше мой нож окажется за спинами моих людей, генерал-майор. Не стоит посвящать нэфэш моих людей в смертельные игры.

Рэт не отличался скромностью, и скорее был из тех, кто последнее слово оставит за собой, однако такую возможность у него забрало дно тоннеля, на которое спустился лифт.

– Карцеры находятся более чем на сто метров под землёй, – говорил начальник, – во впадине подземного озера. В этом месте бушуют течения, так что иногда будет потряхивать.

Стражник с обратной стороны лифта дёрнул задвижку, открыл сначала толстую стеклянную дверь с медным абажуром, а затем и дверь лифта.

Рэт набрал воздуха в грудь: сказать было что, вот только момент упущен. Лифт опустел, и последним из него вышел замыкающий генерал-майора спец-страж.

Они оказались в длинном коридоре, спаянном из металлических пластин, стоило им ступить на него, как всё вокруг зашаталось. Помещение раскачивалось, как корабельный трюм. Элео и генерал-майор чуть потрясывались, пытаясь приноровиться к такому волнению. В то же время стражники, бывшие в помещении, спокойно держались на ногах у своих постов, как и свита с начальником – они свободно шагали вперед.

– По левую сторону вы найдёте камеры простого содержания заключенных, – в экскурсоводной манере, повествовал начальник. – Справа камеры для буйных. Далее специальная камера, единственная в своем роде. Она для… кого-то вроде…

– Монарха? – заговорил Элео.

– Да, – артистично согласился начальник, словно беседовал со старым приятелем. – Впрочем кабальеро или монарх, теоретически могли бы здесь оказаться. Хотя практически монарх сейчас…

Он прокашлялся, снимая с себя какое-то едкое обвинение. Рэт знал, что старик имеет свои мотивы на мальчика, поэтому не мог без призрения наблюдать за таким фарсом.

– Во всяком случае, тут тебе ничего не грозит.

Движением руки, начальник указал сторожу, чтобы тот отворил тот самый, специальный карцер в конце коридора.

– Мне нужно вас заставлять войти, али сами? – обратился он к Элео, протянув руку в пригласительном жесте.

Направившись лицом ко входу в карцер, юноша покосился на старика и угрожающе заговорил:

– Я пришёл сюда по своей воле, надеюсь вы, уже догадались.

– Это слишком опасно, – качал головой начальник, понимая, что тот может попытаться заговорить ему зубы. – Если уж ты пришёл за торгом, то для начала обеспечь гарантию нашей безопасности, – он настоятельно указывал на двери карцера.

– Если бы вы были моей целью, я бы уже давно передал бы вас суду Времени. При встрече. В лифте. Вы полагаете, что что-то может измениться сейчас?

Руки Элео были скованы за спиной, и начальник ненароком удостоверился в этом, пропустив незаметный взгляд.

– Разве не генерал-майор поймал тебя? – спросил он, с усмешкой, за которой скрывал свои истинные опасения. При этом он поглядел на Рэта, тот в оголенных зубах наслаждался дерзновением монарха.

– Вы должны помнить, что мой отец был нассихом этой Земли. А значит тут моя власть, – уверенным тоном сказал Элео и шагнул в карцер. – Отпустите моих людей на свободу. Это не просьба.

– А как же, – съязвил Гасэй.

– Считайте это предупреждением.

Строгим взглядом начальник поторопил стража, который толкал тяжёлую дверь.

Вдруг послышался металлический треск, отражавшийся эхом в узком коридоре. Из плеча Элео выходили вйифи, впившиеся в толстое полотно двери, которые увидеть смог лишь Гасэй. Вйифи остановили затворяющуюся дверь, создав сотни подпорок между проёмом. Стражник, толкающий дверь не мог понять, почему его сопротивление не работает, и подозвал к себе ещё одного на подмогу, предполагая, что петли могли быть плохо смазаны.

Лицо начальника в считанные мгновения покрылось холодным потом. Вскипел адреналин.

– Каждые двадцать градусов ты будешь терять несравненно больше, чем отнял у этих людей, – начал Элео, с силой в словах. – До тех пор, пока не останешься нагим. Но и тогда, если ты не поступишь по моему слову, то и сама твоя жизнь будет принадлежать другим. Властям, которым, как ты думал, ты союзник. Так будет до тех пор, пока ты не отпустишь людей, чьи судьбы Эмет никогда не вкладывал в твои руки.

Вйифи исчезли, и стражник вновь мог двигать дверь.