Сахар со стеклом

– Проходи, я чё.

А сам на месте стоит, улыбочку растягивает наглую. Так и хочется съездить по роже, чтобы зубов не досчитался.

При моей попытке просочиться в кабинет, Рома лишь сильнее его загородил, выставив ногу, но обратно податься уже не получилось, и мне пришлось протискиваться вплотную. Больное колено снова прострелило, и я едва не споткнулась об отставленную ногу Должанова. Не очень-то грациозно вышло.

– Нежная лебёдушка впорхнула, – хихикнула Инна Вардина, и они с Ириной рассмеялись.

Вот так, в лицо, даже не пытаясь прикрыться хотя бы для проформы. «Золотые» детки, короли молодёжи, которые могут вытворять, что вздумается и унижать, кого им захочется.

Я почувствовала, как щёки вспыхнули, а во рту стало солёно от сглатываемых слёз. Хорошо хоть сводного брата в классе не было. А вот Аня была, и попыталась как смогла меня поддержать.

– Ян, не обращай внимания на придурков. Ни эти курицы, ни павлин Должанов не заслуживают, чтобы ты из-за них расстраивалась.

Я кивнула, но горечь просачивалась и отравляет тело и душу. Я никогда не была предметом буллинга. В классе в прошлой школе звездой меня назвать было бы сложно, но со всеми ребятами у меня были хорошие отношения, никто не задирал и не обижал. Даже наоборот, были подруги, которые ревновали меня друг к другу, особенно к Алёнке. Конечно, были в классе и изгои, я никогда не принимала участия в травле, но особо и не заступалась, считала, что люди сами должны строить свой авторитет. И вот сама без каких-либо причин попала на их место. Я же ничем не заслужила этого.

Но смешки оказались ещё цветочками. Последние пару недель стало просто невыносимо. У преподавателей стали пропадать мои тетради, в соцсети появлялись гадкие комментарии под моими постами от незнакомых пользователей. А вчера маме пришлось забирать меня на машине, потому что на улице мороз был около десяти градусов, а моё пальто таинственным образом исчезло из гардеробной.

Бледная дежурная гардеробщица утверждала, что все входили только по пропускам, и вообще, в лицее такого никогда не было. Ещё бы, такие деньги родители за обучение своих чад платят. А потом сказала, что это я, видимо, где-то его положила, а на неё съехать пытаюсь.

И вот на следующее утро оно столь же таинственным образом обнаружилось на вешалке другого класса.

– Не замёрзла вчера, Фомина? – карамельно улыбнулась Инна, когда мы с Аней вошли в класс. – Дубарь на улице, а ты в одном жакете. Смотри, а то так и с гриппом слечь недолго.

– Так никто же и не расстроится, – добавила Ряполова, сверкнув красиво подведёнными глазами.

Хихиканье уже привычным фоном отдалось в ушах. Ира оперлась спиной на грудь Лексу и призывно выпятила грудь. Мерзко.

– Детский сад, блин, – буркнула Аня и за руку потащила меня к последней парте.

Преподаватель говорил и говорил, а я всё больше погружалась в прострацию. Ходьба по минному полю в лицее, постоянное напряжение дома, кропотливая подготовка к итоговому сочинению. В какой-то момент мне хотелось сжать голову ладонями и громко закричать. Вытолкнуть воздух из лёгких с такой силой, чтобы рёбра захрустели, а постоянная тяжесть в груди, наконец, сошла на нет.

Я хотела домой. В свой маленький уютный городок, к своим проверенным друзьям, даже к Сашке Терентьеву, который видел во мне исключительно подругу. Да и кем-то большим мне уже быть не хотелось.

Глава 15

После вчерашней истории с пальто гардеробщица стала на меня недоверчиво посматривать. Я вернулась после первого урока за телефоном, который оставила в кармане, и подверглась внимательному наблюдению. Неприятно, что мне пытаются приписать то, чего я не делала. Я же точно помню, что пальто вешала на отсек 11-А, и когда мы вместе с мамой, классным руководителем Петром Степановичем и этой самой гардеробщицей искали его, почти все вешалки были пусты, а тут вдруг с утра оно нашлось. Куртку, в которой я приехала, мама сразу увезла, как только я ей сообщила, что пропажа обнаружилась. Правда, ей пришлось сделать крюк перед работой, но она заверила, что только рада меня увидеть лишний раз, тем более, что Виктор ждёт её сегодня не раньше одиннадцати, а я к тому же забыла дома учебник по геометрии.

Я стала замечать тревогу в маминых глазах, хотя и скрывала как могла при ней своё жуткое настроение. Но мать на то и мать, её трудно провести. Она видела, что мне непросто, поэтому вдруг предложила, когда возвращалась за курткой:

– Яна, я думаю, у меня не получится, намечались дела на праздники, но, может, ты сама бы хотела съездить на каникулы к тёте Соне? Мне кажется, она будет очень рада. Да и друзей повидаешь.

Раньше мать говорила, что до весны вряд ли вырвется, а одну отпускать не хотела, а тут такой сюрприз. Я аж затанцевала от радости.

– Спасибо, мамочка!

Чмокнув маму через открытое окно в машине, я унеслась в лицей, потому как вышла без верхней одежды, а мороз кусался. Предвкушение поездки взвинтило настроение сразу на несколько пунктов. Хотелось и с Аней поделиться радостью. Или даже позвать с собой, вдруг её родители согласятся? Было бы здорово познакомить её с моими друзьями, особенно с Алёнкой. Последняя, конечно, может и заревновать, но, надеюсь, её Эльф возьмёт это на себя.

На радостях я совсем забыла, что это длинная перемена, и пора было идти обедать в столовую. Наверное, Аня меня уже совсем заждалась.

У окошка раздачи толпа немного уже рассосалась, но было всё ещё людно. Степанова заняла нам столик возле окна и уже успела взять себе еду. Она помахала мне рукой, и я направилась к ней.

– Жарко тут, – выдохнула я после спешки. – Я быстро.

Оставив сумку и жакет на стуле, поспешила к окошку раздачи. Взяв поднос, подошла к работнице у окошка.

– Картофель, салат и чай с лимоном. И дайте два кекса.

Вчера Анюта угощала меня пирожным, сегодня захотелось отплатить ей тем же. Я протянула карту и взяла поднос, уже развернулась, чтобы пройти к столику, как девушка окликнула меня:

– Карту возьми!

Не очень-то удобно было маневрировать с подносом с едой возле окошка, у которого толклись и другие студенты, но я развернулась, перехватила пальцами карту и уже было собралась, наконец, отойти, как почувствовала ощутимый толчок под локоть. Рука дрогнула, однако поднос удалось удержать. А вот стакан с чаем опрокинулся прямо мне на блузку. И в кои то веки он был горячим!

Ткань промокла моментально, окрасившись в некрасивый коричневый цвет, а кожа на груди запылала огнём. Я вскрикнула, и едва успела поставить поднос обратно на раздачу. Схватилась руками за блузку, чтобы отлепить её от кожи. Боль въелась в тело.

– Янка, ты как? – подоспела Анюта. – Обожглась?

– Просто мисс грация, – услышала я шипение где-то слева. Оттуда, откуда получила тычок.

Это была Ирина Ряполова. Змея с ядовитым языком. На этот раз она зашла слишком далеко.

– Пойдём скорее к раковине, – Аня взяла меня под руку.

– Я сама, Ань, – от боли я давилась слезами, – забери вещи пока, там у меня крем был, надо бы ожог намазать, не хочу к медсестре идти.

Сжигаемая болью и стыдом позора перед полной столовой, я побежала к выходу, даже не сразу заметила, что столкнулась в дверях с Шевцовым. Точнее, влетела ему в грудь, а потом просто оттолкнула с пути. Хотя, не знаю, как это у меня вышло. Гору-то не просто сдвинуть. Но, видимо, он тоже опешил, не ожидал от меня такого. Да и плевать сейчас.

В туалете я расстегнула блузку и посмотрела на кожу. Часть груди сильно покраснела и пекла, белый бюстгальтер и блуза были безнадёжно испорчены.

– Чёртова сучка, – я выругалась, хотя почти никогда себе такого не позволяла.

Дверь скрипнула. Наконец-то Аня пришла.

– Нужно отстирать блузку, – сказала я не глядя и открыла кран.

– Ожог сильный? Покажи.

Голос был отнюдь не Анин, и я испуганно прижала мокрую блузку к груди.

Передо мной стоял Шевцов.

– Это женский туалет, – мой голос прозвучал хрипло и испуганно.

– Похер.

Он подошёл ближе.

– Дай посмотреть.