И я не смею врать.
– Я не знаю. Наверное…
Мой голос дрожал, взгляд цеплялся за нервно сжатые мужские кулаки.
Он злился.
На меня? Я ведь сказала правду.
– Не. Смей. Мне. Больше. Врать, – прошипел, чеканя каждое слово. – Поняла?
Я кивнула.
– Ответь!
– Лёша, я поняла. Пожалуйста, поехали домой.
Дура я набитая. Он манипулирует мной, запугивает. Зачем? Его жизнь и так под его контролем, зачем ещё и меня контролировать? Сама позволяю, а потом ругаю себя. Нужно это прекращать. Только как?
Шевцов снова завёл мотор и выехал на дорогу, повёл плавно и спокойно.
– Кстати, – довольно буднично проговорил он. – Сегодня вечером у нас будут гости. Деловой ужин с партнёром отца. Ты должна соответствовать, раз уж теперь ты часть семьи.
Глава 17
Лекс
Я спустился в гостиную аккурат к семи. Николай Ермолаенко – партнёр по бизнесу и друг отца, уже приехал. Но друг, я думаю, он так себе. Такие акулы истинными друзьями не бывают. Однако бизнес-партнёрство у них с отцом уже более двадцати лет, так что да – в какой-то степени Ермолаенко – друг семьи. Ну и конечно же с ним приехал его сын Антон.
Антон Ермолаенко, или попросту Ермолай – мой давний «приятель». Именно так, в кавычках. С Тохой мы знакомы с детства. Только он старше меня на два года, и учится в универе. Сколько себя помню, мы всегда соперничали, старались друг другу насолить. Ему всегда нужно было то, что было моим: моя тёлка, победа в заплыве, даже внимание моего отца на совместных мероприятиях, коих за период нашего взросления было не сосчитать.
Но в последнее время Ермолай не удостаивал нас посещениями, а это, глядите-ка, припёрся. И, кажется, я знаю, какого чёрта он тут забыл.
– Привет, Лекс, – Антон протянул руку после того, как я поздоровался с его отцом, и нарочито мило улыбнулся. – Давно не пересекались.
– Привет, Антон. Ты прав, давно. Что же подвигло тебя приехать?
– Взрослею, – улыбка не сходила с наглой рыжей морды. – Отец говорит, пора вникать в дела компании. Это ты у нас ещё школяр, можно не напрягаться. Вот сдашь экзамены, поступишь в ВУЗ, и тебя в свой узкий круг позовём.
Мудак. Уже не знает, чем меня зацепить. Помню, как у него подгорело, когда Демьян привёл меня на аукцион. В клубе мы оба состояли давно, а вот к аукционам «Чёрного дракона» допускают не всех. Мне едва восемнадцать исполнилось, когда я впервые там оказался, с полгода назад, а вот Тохе пропуск дали всего на месяц раньше меня. Вони было – жесть. И пару раз из-за лотов мы с ним тоже схлестнулись, правда словесно, иначе бы обоих попёрли. И каждый раз последнее слово оставалось за мной. Поэтому-то сейчас его взгляд так и горел.
– А ещё я слышал, что у вас в семье пополнение, – драный лис растянул лыбу ещё шире. – Твой отец всегда сетовал, что у него нет дочери, чтобы наши семьи породнились.
Хрен тебе, грёбаный ты придурок. Я хоть терпеть не могу мелкую бестолочь, но даже ей тебя не пожелаю.
– Остынь, Тоха, кобылка не породистая, тебе не зайдёт.
Взгляд Ермолая уплыл куда-то мне за спину. Бестолочь. Она спустилась с лестницы и теперь мялась возле отца, который представил её партнёру. Платье надела с глухим воротом, чтобы не видно было обожжённой кожи. Не так уж сильно она и обожглась, так, покраснело немного – успел заметить сегодня. Но один хрен – Ирка отгребёт своё. Я не запрещал чмарить её, но трогать разрешения не давал.
Волосы наверх подобрала, шею открыла. И мне, почему-то, это не нравится, потому что грёбанному Ермолаю сейчас придётся слюни подтирать.
Отец подвёл девчонку к нам и представил.
– Познакомься, Антон, это Яна – дочь моей жены.
– Очень приятно, – рыжий козёл оскалился и, чтоб его, галантно припал губами к руке девчонки, отчего та густо залилась краской. – А ты говорил не породистая.
Последнее уже ко мне, как раз, когда отошёл отец. Язык бы тебе отрубить, ценитель хренов.
Покосившись на «сестричку», я заметил, как та застыла и побледнела. Обиделась. Ну и хрен.
А ему улыбнулась. Надо же. Когда меня впервые увидела, смотрела как заяц перепуганный, а этому сразу улыбнулась. Не того мужа себе выбрала твоя мать, бестолочь, другой сводный братишка бы тебя не обижал, пригрел бы быстро.
Мы прошли к столу. Людмила сегодня постаралась, хотя, она и так всегда замечательно готовит.
– Поухаживай за сестрой – сказал отец, предлагая бестолочи сесть рядом со мной. По другую руку от неё плюхнулся Ермолай.
Я заметил, что отец всё ещё смотрел на меня. Я понял, пап, понял.
– Что будешь? – повернулся к девчонке и растянул губы в улыбке.
Но она поняла. По взгляду. Умница.
– Я не голодна, Лёш, спасибо. Но можно сок.
Сок. Я похож на лакея или официанта? Ладно, сок так сок. Уже потянулся за графином, как встрял Тоха.
– Я сам, ко мне графин ближе.
И снова лисья улыбка до ушей. Я пожал плечами, отдав пальму первенства. Пусть поиграет. Только немного. Она же моя «сестра», живёт со мной под одной крышей. А своё я без разрешения трогать не разрешаю, и Ермолай его пока не спрашивал.
Разговор за столом вёлся легко и непринуждённо. Обо всём и ни о чём. Время тянулось как резиновое. Отец и его партнёр постепенно перешли на обсуждение далеко идущих планов, говоря о том, что когда-нибудь мы с Антоном сменим их в креслах директоров, но к этому ещё идти долго. Думаю, с Ермолаем мы партнёрами быть не сможем. Я ему не доверяю. Но они правы – будет это нескоро.
Рыжий лис на всю флиртовал с Фоминой. Улыбался, подкладывал тарталетки, подливал сок. А она млела, улыбалась. Я заметил, как она коснулась горловины платья, наверное, ткань раздражала обожжённую кожу.
Блин, какого чёрта я вообще об этом думал?
За столом уже никто не сидел, в гостиной играла музыка, и все болтали, расположившись кто где. Я сидел в кресле, потягивая безалкогольный мохито, бестолочь с Антоном рядом обсуждали популярный фэнтезийный сериал.
– Знаешь, ты чем-то похожа на мать драконов, – продолжал стелиться Антон.
Яна хихикнула и опустила глаза.
– Интересно, будь ты ею, какой дракон был бы твоим любимым?
А вот это уже было сказано для меня. Татушка на плече начала гореть. У Тохи такая же. Но бестолочь вопроса не понимает, поэтому отвечает:
– Не знаю. Наверное, всё-таки чёрный.