и прижимал к себе, и утешал – короче,
счастливым всё заканчивал концом.
* * *
После оргазма чресла прозрачны,
мы наслаждаемся только душой.
Пусть же пекутся о страсти чужой
заговорённые догмою брачной.
Мы же с тобою разлукой сильны,
похоть вливающей в новые встречи.
Жажда замазывает противоречья,
выведенные на теле стены,
что между нами всегда и везде,
даже в святое мгновенье оргазма,
вместе, но порознь празднуем праздник,
чтобы тереться в любовной вражде.
* * *
Как прекрасно вместе спать,
как ужасно вместе жить,
высочайшей страсти спад
голову начнёт кружить.
Что за пропасть бытия,
что так подленько манит?
Что за сердце бунтаря,
что о славе томно мнит?
Что же в жизни ждёт меня,
кроме смерти? – Лишь Земля,
холящая семена,
мною сплюнутые, бля.
* * *
И – всё. Ты больше не нужна,
пока не возродится снова
желанье. О, как страсть смешна,
когда бессильны плоть и слово.
И только вера в чудеса
о возрождении из пепла
терпеть позволит телеса,
в которых временно ослепла
столь зримая нагая страсть.
Но возвращается наружный
симптом – едины можем стать.
И – всё, нам только плоть под стать
и больше ничего не нужно.
* * *
Меня сегодня Муза посетила,
немного посидела и ушла.
В. Высоцкий
Явилась мне замызганная Муза
и, как всегда, уселась в стороне,
и расстоянье – вечная обуза —
стояло рядом, чтобы быть верней.
Я чувствовал, она – совсем чужая,
хоть временами мне с ней так свежо,
что люди, результат сего читая,
почувствуют, что подвиг совершён.
Но всё-таки о близости мечталось,
не с Музой, нет, а с женщиной простой,
которая бы без меня металась
и мне вослед кричала бы: «Постой!»
* * *
Мне никто, увы, не пишет,
а ведь я пишу для всех.
Соблазнительная пища
вызовет оргазма смех.
Пожирайте, поражайте
аппетитом на меня,
только мне ответ рожайте,
восхищением кляня.
Мастурбантки, онанисты,
вы от слов моих – в хмелю.
Хоть вы все мне ненавистны,
я безумно вас люблю.
Будь всегда!
Твой Б.
СЕРГЕЙ – БОРИСУ