Аромат грязного белья (сборник)

Отец приобрёл скотоводческую ферму на большом участке земли (причём приобрёл с помощью дяди своей ревнуемой жены) и весьма успешно повёл хозяйство. Так что маленький Вильгельм был частым и трепетным свидетелем совокуплений различных животных, что помогло ему быстро разобраться с сексуальной жизнью людей.

Формированию его либеральных взглядов на секс способствовал не только вуайеризм, но и внерелигиозная обстановка. Хотя отец и мать были евреями, они не были ортодоксами и принимали участие лишь в главных религиозных праздниках, для того чтобы не дразнить гусей-родственников. Отец не позволял детям играть ни с крестьянскими, ни с еврейскими детьми, говорящими на идиш, – он хотел воспитать детей в светском духе и хорошо образованными.

Папаша был настоящий деспот и правил семьёй железной рукой. А попутно он сделал Райху братца, наречённого Робертом.

Короче, к четырём годам Вильгельм уже прекрасно разбирался в сексуальной жизни, в чём ему также помогла нянька. Несколько раз он оказывался свидетелем не только совокуплений животных, но и служанки со своим любовником. Как-то Вильгельм попросил её поиграть с ним в любовника, и нянька позволила ему поелозить по ней.

В 11 с половиной лет Вильгельм переспал-таки со служанкой по-настоящему, что ему, разумеется, весьма понравилось, но за что сейчас бы эту служанку разорвали на части, а Вильгельмчика довели бы до состояния неискупной вечной вины, обозвав всё это изнасилованием. Но в то время все были молча довольны.

Райха учили наёмные учителя, а школьные экзамены он ездил сдавать в Черновцы (никуда не деться в психоанализе от российского духа, коим будет разить в течение всей жизни Райха). Там он ходил по борделям, где время от времени натыкался на своих преподавателей.

Вслед за первой еблей Вильгельма произошла семейная трагедия. То есть сначала любовная драма, а потом уже трагедия. Причём любовной драмой я называю великое наслаждение, запрещённое подлым человеческим стадом. А под трагедией я подразумеваю наказание за наслаждение. Об этом событии Вильгельмушко не заикался всю жизнь и под страшным секретом рассказал лишь одному-двум человекам. Да Еве, дочке своей, через много лет признался. Но безвыходно держать это в себе он не мог, и поэтому двадцатидвухлетний Райх, уже практикующий психоаналитик, опубликовал свою первую научную статью под названием Прорыв запрета на кровосмешение в период полового созревания. В ней изложена подробная исповедь пациента о своих отроческих годах. Но это был лишь литературный приём – за маской пациента скрывался сам Райх. А дело было так.

Мать Райха спуталась с репетитором Вильгельма, что жил в их доме. Отец, как принято в анекдотах, уехал в командировку. А молодая (и явно полная неуёмной похоти) мать ходила каждую ночь в комнату молодого учителя, которая находилась в том же коридоре, где спальня Райха, которому было уже 12 годков. Вильгельм стал следить за происходящим, стоять у двери комнаты учителя, слыша звуки любовников в похоти. Сначала Райха обуревал стыд за мать и гнев за её обманное поведение (дурачок, радовался бы радости матери), но, приходя к двери ночь за ночью, он всё более проникался похотью, мечтая ворваться в комнату и под угрозой рассказать всё отцу переспать с матерью. Райх не уточняет, какую роль в это время должен был играть учитель – соучаствовать или наблюдать.

Тем временем Вильгельм усмирял свою похоть со служанкой, а ночами занимался кровосмесительным вуаеризмом.

Когда папашка вернулся, сын мучился как буриданов ослик – сказать или не сказать, взять сторону матери или отца. В конце концов он решил скомпромиссничать и лишь намекнуть отцу о замеченном. Папашка сразу скрутил сынка в бараний рожок, и тот раскололся полностью. Тогда разъярённый рогоносец приволок Вильгельма к матери как неопровержимую улику.

Тут вообще семейный ад разверзся, и бедная мать не выдержала, отравилась и умерла в жутких мучениях.

Разумеется, Вильгельм корил себя всю жизнь, что послужил причиной смерти матери. Но, как я вижу это событие – он предал еблю во имя морали, высосанной из грязного пальца общества. Предательство было двойное – захотев переспать с матерью, он, во-первых, не посмел и, во-вторых, свою сексуальную нерешительность он подленько оправдал нравственностью доноса на секс. Это предательство секса повторится и позже в принципиальных вопросах, что повлечёт за собой… но не будем забегать вперёд.

Райх прежде всего винил в случившемся мать, мол, не надо было позорить «честь семьи». Таким способом он, вместо того чтобы признать свою немощь, переваливал на мать вину в самоубийстве. Так и в будущем злобу от собственных неудач он будет вымещать на других. (Вот уж поистине «благородно-привечающая» черта характера.)

У Райха с малых лет был псориаз на лице, который всю жизнь то обострялся, то отуплялся. Когда началась болезнь – никто не знает, но исследователи рады предположить, что она возникла после самоубийства матери – тогда всё психоаналитически складывается в красивую и ёмкую коробочку – вот оно, соматическое наказание за сдержанные сексуальные чувства.

Отец возил Вильгельма в санаторий, где его лечили мазью, содержащей мышьяк, от чего болезнь только ухудшилась, а Райх на всю жизнь возненавидел врачей и не верил им.

Отец после самоубийства жены, видно, допёр, что перебрал в ревности, и уже обречённо пребывал не в себе. Ещё бы – довёл жену, мать его детей, до самоубийства. В один прекрасный день, когда Райху было 17 лет, его папаша застраховал свою жизнь на большую сумму и пошёл в холодную погоду на пруд якобы рыбачить. Но он задумал помереть от болезни, а не совершать самоубийство, так как смерть из-за самоубийства страховка не покрывала. Отец заработал-таки пневмонию, которая затем перешла в туберкулёз, и в 1914 году он целенаправленно умер.

Так Райх оказался пусть косвенной, но причиной смерти обоих своих родителей. Самое обидное, что страховки Райх всё равно не получил. Почему? – причины не известны, но с тех пор Райх возненавидел страховые компании и никогда ничего не страховал, будучи уверен, что, застрахуйся он, его обязательно обманут.

В 17 лет Райх остался сиротой и сам управлял фермой и имением, не прекращая учёбы.

А в 1915 году русская армия разграбила его ферму и разрушила поместье, так что из богатого барчука Райх превратился в бездомного бедняка. Вот ещё одно творческое влияние России на развитие мирового психоанализа.

Райх и его пятнадцатилетний брат Роберт уехали в Вену. Роберт стал жить у бабушки, а Райха вскоре мобилизовали в армию.

Самым значительным событием в армии (и во всей жизни) у Райха оказалась связь с итальянской молодой женщиной, когда часть была расквартирована в деревушке в 1916 году. Девятнадцатилетний Райх испытал с ней нечто, чего никогда не испытывал с другими женщинами. Что это было такое, он никак объяснить тогда не мог. Но эти ощущения легли в основу его будущего учения об «оргастической потенции». Все его претенциозные термины, включая и этот, видимо, были основаны на том, что ему после дохлых немок да австриячек попалась пылкая итальянка, которая, быть может, кончала не единичными выстрелами, а длинной очередью, как из автомата. Вот она и изрешетила впечатлительного юношу, который пошёл из этого науку делать.

Надеюсь, мы узнаем подробности этого определяющего события из архива Райха, который, согласно завещанию, станет доступен в 2007 году – вскоре мы станем зрителями свистопляски исследователей на оставшихся бумажках.

* * *

После демобилизации в 1918 году Райх поступил в Венский университет. Его брат Роберт к тому времени имел хорошо оплачиваемую работу и содержал Вильгельма. Договор был, что сначала Роберт будет помогать Вильгельму, а потом Вильгельм будет помогать Роберту. Но вторая часть договора осталась невыполненной: в 1924 году Роберт заболел туберкулёзом и уехал лечиться в санаторий на север Италии. В течение долгих месяцев лечения Вильгельм ни разу не съездил навестить брата, хотя он устраивал себе весёлые отпуска с катанием на лыжах в Швейцарских горах. Роберт был весьма огорчён этим и умер в 1926 году.

Райх начал учёбу на юридическом факультете, но вскоре из-за скукоты перешёл на медицинский. Он увлёкся молодёжным социал-демократическим движением и вскоре стал клеймить «эксплуататоров», которые сексуально подавляли народ и наживались на этом.

Райх посещал семинары по сексологии и быстро пришёл к разумному и естественному выводу, что как вся общественная жизнь, так и внутренняя жизнь личности вращается вокруг секса. А тут уже было недалеко и до изучения писаний Фрейда, жившего по соседству.

Райха сразу увлекла фрейдовская идея детской сексуальности, которая подтверждала, что секс – это нечто гораздо большее, чем просто периодическое взаимодействие гениталий взрослых, и выводила секс далеко за пределы отправления функции размножения.

Райха поразило, что Фрейд может постулировать наличие сексуальной энергии «либидо», не ставя никаких научных экспериментов, чтобы хоть как-то её количественно определить. В будущем Райх решит это смехотворно исправить.

В 1919 году Райх лично познакомился с Фрейдом и был очарован прямотой его речи и простотой в обращении. Райх начал работать на Фрейда, и в 1920 году его, студента, допустили в Венскую Психоаналитическую Ассоциацию. Многие тогда восхищались райховской энергией и целеустремлённостью, но в то же время отвращались от его «танкового» напора и частой грубости.

Его студенческая любовь, Лия Ласки, вспоминает, что он был неуклюжим любовником (уж казалось бы, начав в одиннадцать с половиной лет, можно было кое-чему и научиться). Однако, несмотря на «неуклюжесть», Райх хотел жениться на Лии, но она здраво отказалась. Райх продолжал преследовать её, закатывал сцены ревности, убеждал, что её жизнь – в психоанализе, но Лия, бросив медицину, вышла замуж за другого.

Параллельно с этой любовью Райх регулярно ёб училку в школе медсестёр, которая сделала от него нелегальный аборт, вследствие чего умерла. Так, на совести Райха оказалось уже три трупа. Зато смерть любовницы вдохновила его на борьбу за легализацию абортов.

Помимо Ласки и училки, у Райха было много третьестепенных женщин. Но они не мешали ему, а скорее помогали упорно и много учиться. Он даже успевал заниматься музыкой, дроча виолончель. Бетховен стал его любимым композитором.

Мучимый псориазом, Райх везде старался быть лидером и требовал, чтобы все делали всё, как он, и во всём с ним соглашались. Но удавалось это ему лишь с некоторыми, микромягкотелыми и миломалодушными.

В те начальные годы психоанализа коллеги-психоаналитики то и дело анализировали друг друга, исповедуясь во всех сексуальных делах и мечтах, а поэтому знали друг-дружью подноготную. Лучшим методом соблазнения любой бабы было подвергнуть её анализу. А те и валили валом на модное и сексуальное откровенничанье.

В 1922 году Райх закончил медицинское образование в университете. Он стал работать «анализатором» в клинике, которая обслуживала простой люд: рабочих, фермеров, студентов, то есть тех, у кого не было денег оплачивать длительную психотерапию. Это дало Райху возможность познакомиться с народными проблемами, а не с проблемами избранных. Если у зажиточных или богатых пациентов симптомы были вроде мытья рук по сто раз в течение дня или истерического паралича какой-либо части тела без всяких соматических причин, то у многих простых людей Райх обнаружил, как он назвал, «импульсивный характер», который проявлялся не в конкретных симптомах, а в хаотическом, неорганизованном образе жизни. Бедняки то и дело совершали антиобщественные поступки, и этих людей чаще называли плохими, чем больными. Райх написал целую книгу под названием Импульсивный характер, которая понравилась Фрейду, узревшему в ней «ценное содержание». Репутация Райха как психоаналитика полезла вверх.

В 1924-м Райх стал лидером практического семинара психоаналитиков (сексуальным опытом обменивались) и держался на этой позиции до 1930 года, наживая себе всё больше и больше недоброжелателей и врагов из-за своего резкого и упёртого (импульсивного?) характера. Райху удалось разработать особую технику психоанализа, которую он назвал «анализом характера». Анализ характера сводился к определению наличия или отсутствия «оргастической потенции». Соответственно, имелись невротический характер (плохой) и генитальный характер (хороший). Райх начинал анализ пациента с изучения его сексуального поведения.

Райх считал причиной множества ужасных болезней то, что человек – это единственный из живых особей, который не выполняет естественные законы сексуальности. Причём тяжесть всякой психической болезни зависит от степени нарушения генитальных функций. А вероятность излечения зависит от возможности достичь полного генитального удовлетворения.

Фрейд разрешил Райху заниматься психоанализом пациентов, когда тот был ещё студентом. И в какой-то период многие считали, что он – любимчик Фрейда. Это вызывало бурную или затаённую зависть более старших коллег, тоже жаждавших внимания Фрейда. Началась закулисная возня и строительство тайных препон для Райха. Один из главных коллег прижимал его через голову Фрейда. Этот высокоморальный администратор-психоаналитик был возмущён излишним акцентом на сексуальность, который делал Райх. Райх же утверждал, что целью психоаналитического лечения является придание пациенту способности полного генитального самовыражения, всё той же «оргастической потенции».

Понятие оргастической потенции Райх считал краеугольным камнем своей теории, хотя среди психоаналитиков он подвергался насмешкам и его называли «пророком улучшенного оргазма» и «основателем генитальной утопии». Однако Райх был первым среди психоаналитиков, кто стал говорить не вообще о сексе, а об оргазме. И сие для меня весьма важно в связи с моими собственными помыслами.

В то время в психоанализе говорили об Эросе, но боялись говорить о сексуальности, аналитикам запрещалось уточнять сексуальные ощущения у пациентов более, чем на уровне «я спал с женщиной» или «я спала с мужчиной». Фрейд опасался обвинений ненавистников психоанализа в том, что психоанализ является «опасностью для культуры», и своей теорией сублимации пытался мирно вписать в неё психоанализ.

Райх же утверждал, что все его пациенты были генитально озабочены, то есть они не достигали полного удовлетворения при совокуплении. Это было связано с ранним фрейдовским утверждением в 1905 году, что неврозу нет места при наличии нормальной сексуальной жизни (позже Фрейд передумал).

Райх ставил акцент на освобождении эмоций при половом акте и пытался определить, каким он должен быть, чтобы назвать его выполненным «на отлично», то есть удовлетворительным.

Райх писал, что оргастическая потенция, коей должны обладать участники для совершения полноценного совокупления, – это вовсе не способность к эрекции и эякуляции, которые являются лишь условиями оргастической потенции. Она же представляет из себя способность отдаться потоку биологической энергии без всяких сдерживаний; способность полностью высвободить накопившееся сексуальное возбуждение через непроизвольные и приятные конвульсии тела.

Этой способности якобы всегда не хватает невротикам. Способность к оргастической потенции основывается на наличии «генитального характера» (генитальной личности), то есть на отсутствии патологических защитных «панцирей» в поведении и в мускулатуре. «Панцирями» Райх называл бессознательное сопротивление «оргастической потенции», которое может выражаться в поведении, препятствующем оргазму, а также в мускульных напряжениях, которые выказывают это сопротивление.

Люди, которые воспитаны с негативным отношением к сексу, обретают страх наслаждения, который физиологически проявляется через хронические мускульные спазмы на лице, ниже пупка и на прочих неожиданных и ожиданных местах тела.

Определение «оргастической потенции» Райх дал весьма расплывчатое, которое трудно назвать научным:

Оргастическая потенция включает в себя соединение нежности и чувствительности к партнёру, ритмические фрикции в процессе совокупления, частичную потерю сознания в пике возбуждения, «вибрацию всех мускулов» в течение фазы разрядки и чувство благодарной усталости, следующей за совокуплением.

…Парадоксально, что критерием здорового разума Райх выбирает способность его лишаться во время оргазма, полностью отдаваясь инстинкту наслаждения —

замечает автор биографии.

Но ведь именно этим парадоксом (временным безумием) и становится возможно разрешить противоречие между наслаждением и социальной ответственностью у члена общества.