Прошлое и будущее

сыграли. Теперь во Владимире прохода нет от этих кучковичей. Самые лютые из всех туинов.

– Дед, а далеко ли до Боголюбова? – поинтересовался Далин, решительно вставая.

– Да тут рядом, верст десять всего, – махнул тот рукой вдоль Клязьмы.

Когда гости из будущего вышли за городские ворота, солнце уже клонилось к закату. По дороге они заспорили о судьбе древней Руси. Все началось с невинного вопроса Глеба:

– Почему все-таки Андрею Боголюбскому не удалось завершить объединение русских земель и создать мощное государство? Он ведь почти достиг цели.

– Если мне не изменяет память, против Андрея Боголюбского был заговор. Его убили.

Вспыхнула междоусобица, и все, созданное Бого-любским, пошло прахом.

– Кто участвовал в заговоре?

– Да все те же Кучковичи.

– Когда это было?

– По-моему, в 1175 году.

– Мы как раз в него и попали, – задумчиво произнес Глеб. – У нас появился уникальный шанс изменить ход истории.

– Глеб, и давно ты стал фантастом?

– Дан, если мы предотвратим заговор, то Андрей завершит образование единого государства, и оно сможет успешно противостоять нашествию татар.

– Мы не имеем права этого делать.

– Риска тут не больше, чем при перевыборах президента.

– Глеб, в созданном нами будущем нас может и не оказаться.

– Это не столь важно. Ты же сам говорил, что нам здесь будет неплохо.

– Но кто нам дал право?

– Логика. Убийство человека – это преступление перед обществом, убийство политика – преступление перед историей, насилие над ней. Предотвратив заговор, мы тем самым поможем истории развиваться естественно.

На небе уже давно высыпали звезды и засверкал яркий месяц, когда перед ними предстал княжеский замок. Даже в лунном свете высокие стены с островерхими башнями излучали нежный белый свет. Княжеский дворец высился прямо на краю обрыва над Клязьмой, а за ним виднелся купол белокаменного собора с крышей, изгибавшейся по сводам. Справа от дворца взметнулась в звездное небо высокая башня с длиннохвостым петухом на крыше.

Ворота из медных полотнищ были закрыты. Попытка незаметно перебраться через наполненный водой ров, крутой земляной вал и высокую каменную стену выглядела бы чистейшим безумием, и гости из будущего решили действовать в открытую. Глеб постучал по металлической пластинке железным псом с оскаленной пастью, подвешенном на цепи.

– Кого там черти носят? – охрипшим голосом отозвался за воротами стражник, и в следующую минуту их осветили факелом с надвратной башни.

– То ли ряженые, то ли скоморохи пожаловали! – донесся сверху протяжный ответ.

– Они что, с перепоя сюда забрели?

– Не иначе.

– Так дай им опохмелиться расплавленной смолой.

Стражники загоготали. Их диалог ничего хорошего не обещал, и Глеб выкрикнул:

– У нас важная весть для Великого князя!

– Княжьи гонцы в скоморошьи одежды не рядятся! – последовал сверху обескураживающий ответ.

– Наша весть спасет князю жизнь!

За воротами снова загоготали.

– Не иначе, княжеская жизнь им дороже своего живота.

Тут ночной воздух прорезали стук копыт и звонкий юношеский возглас:

– Отчего шум?

– Пустяки, Прокопий! Два пьяных смерда князя домогаются.

– Открой ворота! Я сам с ними поговорю.

Лязгнул засов, огромные полотнища слегка разошлись. Из замка выехал нарядно одетый всадник. Глеб и Дан стали наперебой объяснять ему об опасности, нависшей над князем.

Молодой воевода нетерпеливо махнул рукой.

– Позже потолкуем, ждите. Я скоро вернусь.

Он приказал стражникам впустить вестников и ускакал в сторону Владимира.

– Что застыли, как изваяния!? – грубо крикнул дружинник. – Заходите, коли позвали!

Гости не заставили себя больше уговаривать и вошли в Боголюбово. Они оказались на дворцовой площади, освещенной мягким лунным светом. Она была вымощена плитами.

Ее пересекали тесанные из камня водосточные желоба. Справа от входа на трехступенчатом круглом пьедестале стояла большая белокаменная чаша. Ее окружали восемь колонн, утончавшихся кверху. Они поддерживали восьмигранную палатку, увенчанную крестом.

За площадью высились три здания: собор, дворец князя и башня, соединенные каменными переходами. Перед дворцом стоял высокий четырехгранный столп, увенчанный капителью.

Пока стражники закрывали ворота, путники утолили жажду прохладной водой из белокаменной чаши, уселись на ступеньках кивория и задремали в ожидании Прокопия.

Их сон нарушил незнакомый голос с явным кавказским акцентом.

– Эй, стража, где вы там дрыхните!?

– Здесь мы, Амбал. Сегодня праздник святых апостолов Петра и Павла, все гуляют, лишь у нас сухо во рту.

– В честь праздника я вас угощаю.