Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

– Тааак, – протянул Филипп, включая свет в зале и снимая с плеча новенький рюкзак, – без утреннего кофе и утро не утро, а поэтому быстренько говорите мне кто что пьет. Если кто хочет чай, то пусть сам об этом позаботится, потому что то, что у меня с собой – не чай, а супер-чай! Бархатный индийский чай, собранный вручную, завернутый в специальную бумагу и положенный в деревянную коробочку ручной работы, крышка которой украшена тоненькой дощечкой, покрытой эмалью.

Начав свою кофейно-чайную тираду, он запустил руку в рюкзак и принялся выуживать оттуда описываемую им коробочку ручной работы, а на самом последнем слове он таки извлек ее на свет и представил удивленному взору окруживших его друзей.

– Вот. Ну, может это и не дощечка… Не знаю, пластина там медная или еще какая. Неважно! Главное, что самый настоящий чай внутри. Из Индии привез я его. Сам!

– Я буду супер-чай! – вытянула вверх руку Я'эль и тут же получила коробочку от Филиппа. Подруга тут же поддержала ее, и очередь за чаем вдруг начала быстро расти.

– Но я еще не рассказал вам какой у нас сегодня кофе! – многозначительно прогнал в распевке свой голос с низких нот вверх Филипп.

– И какой у нас сегодня кофе? – вторил ему Аарон, наполовину подняв руку и показывая, что здесь вот-вот появится второй лагерь недавно проснувшихся и желавших достойно начать новый день жаждущих ртов.

– Самый обыкновенный баночный растворимый кофе, – отшутился Филипп, – но есть выбор: гранулы или порошок.

– Да иди ты! Им супер-бархатный чай, а нам – порошок? – бросил Аарон, играя досаду, в которую его вгоняет неблагодарная судьба. Сказав это, он начал было уже жалеть о несколько грубоватой форме его слова, но Филипп опередил его сожаление, поддержав игру.

– Так было всегда и со всеми самыми добросовестными работниками интеллектуальной и творческой прослойки нашего общества! – отчеканил он каждое слово, сказанное словно с какого-то пьедестала.

Никто так и не смог объяснить почему, но все вместе вдруг воскликнули «Ура!» и зааплодировали, удивленно смотря друг на друга и восхищаясь этим моментом.

Филипп также аплодировал друзьям. Не только как персонажам какой-то секундной импровизации, но и как коллективу актеров, который ему поневоле посчастливилось проверить на спаянность.

– Ладно, шутки в сторону, – сказал он, наконец сняв с себя куртку.

Вернувшись к своему рюкзаку, он принялся вытаскивать оттуда новые предметы и передавать их Я'эль. К ней присоединились Артур с Агнессой, и вместе они стали быстро переносить все это через зал и раскладывать на барной стойке.

– Включайте полный чайник, чашки берите кто какие хочет. Тут вот у нас сэндвичи и бисквитики – тьфу ты, помялись в рюкзаке! Ладно… Так, печенье, вот кофе – это у нас порошок… Вилки-ложки-тарелки одноразовые, сыр – прекрасный сыр, кстати. Хлеб у нас тоже есть. Ага, кофе в гранулах. Вроде все… нет, вот еще соленые орешки… Ах, ну да – орешки!

Филипп вдруг вспомнил о жестяных банках пива, уложенных в боковые кармашки рюкзака. Пока еще никто не решался озвучить хотя бы один из имевшихся у них вопросов.

– Слышали какой ураган в Дании вчера был? – вдруг спросил он, последовательно распечатывая обе банки с кофе.

– Ага, – кивнул Артур, – прибрежные территории сильно пострадали. Откуда это у них вдруг?

– Ну, ураган, что с него взять. У них это бывает. Но такого, как вчера давно не было, как говорят. Смотрю кадры и узнаю места, по которым ходил… Помню, как тут вот я стоял и даже помню с кем разговаривал. Вижу как там сейчас, и словно представляю, как я продолжаю там стоять со своим собеседником, и нас заливает этой ледяной водой. Бррррр!

– Жуть! – согласился Саад. – Я тоже вчера обратил внимание. По нескольким каналам крутили новости…

– Филипп, а пиво… Ну, не холодновато сейчас для пива-то? – спросил Аарон.

– Это для МиниМаксов, если честно, – пояснил он. – У них там всегда жарко. Надо, кстати, в холодильник положить. Если не трудно, положи пожалуйста, – попросил он вернувшегося к нему Артура помочь с банками. – Только не в морозильник! – кинул он вдогонку. – Я один раз, умник такой, принес блок пива и положил его, блин, в морозильник! Мол, охладится пусть по-быстрому – с жары принес. Вспомнил только ближе к ночи. Такие душные ночи были тогда! Пива захотелось – просто смерть! Вспомнил, что есть целый блок. Бегом к холодильнику, отделяю одну банку от блока… Прикинули, какой облом случился?

– Что, все замерзло? – чистосердечно спросила Агнесса.

– Намертво! Лед в жестянке! Как я страдал тогда! Пиво, главное, фирменное было…

– А МиниМаксы… они когда подойдут? – спросил Аарон, косвенно создавая Марку Эго алиби.

– К часу, – ответил Филипп. – Они с Ласло должны начать свою часть работы в час и уложиться в течение двух-трех часов. Марк будет к двум, – неторопливо продолжал вспоминать о назначенных встречах Филипп, – Аби и Лина – к пяти, да? Сейчас уточню.

Филипп легко вскочил и спустился в зал к креслу, на котором все еще лежал рюкзак. Он вытащил оттуда блокнот, раскрыл его где-то на последних страницах и, найдя нужную, стал пробегать глазами по строчкам.

– Да, так и есть, – подтвердил он, начав восхождение в глубь зала по ступеням. – В час у нас перерыв, а они начинают работать. К двум мы отдышимся и начнем работу с Марком, а точнее – он начнет работать с вами. Грим и волосы – в пять. Особо там нечего будет делать, но так будет правильно.

– А в перерыв мы должны отдышаться от чего, извини? – рискнул спросить Саад. – Мы понимаем, конечно, что сегодня у нас премьера, и мы должны подготовиться… я даже не говорю о репетиции. Но…

– А мы сейчас чем занимаемся по-твоему? – удивленно спросил его Филипп, криво улыбнувшись левым уголком рта.

– Готовимся завтракать, – честно ответил Саад.

В этот момент как нельзя вовремя вскипела вода в чайнике. Артур объявил об этом, и все присутствовавшие совершенно оправданно собрались у барной стойки, терпеливо ожидая, когда же наполнятся кипятком их кружки и чашки и они познают наконец как вкус бархатного супер-чая, так и аромат самого обыкновенного растворимого кофе. На самом же деле все прекрасно понимали, что сейчас они познают нечто большее.

– Верно, – довольно кивнул Филипп, – и как любой другой завтрак, этот должен зарядить нас энергией на весь рабочий день. Когда ты пребываешь в бездействии, когда тебе на все наплевать и ты в очередной раз не хочешь видеть в новом дне ничего, что бы ты захотел совершить и что бы сделало тебя счастливым, никакой завтрак не бывает нужным. Если много энергии не расходуется, то и в ее потреблении не бывает нужды. А мы сегодня попотеем. Но мы будем делать все легко и изящно. Сегодня мы просто проведем этот день вместе. Наше новое утро мы уже встретили вместе. Как же я был рад увидеть всех вас! Никто не опоздал, никто не подвел, и это – добрый знак!

Начинается наш творческий день, в который мы еще ближе познакомимся друг с другом. После к нам подключатся наши друзья, которые помогут сделать все, что мы и так умеем делать, намного лучше. Одни подправят наши прически и придадут свежесть нашим лицам. Вообще-то они всегда готовы помочь нам избавиться от наших недостатков, нужно только, чтобы мы четко выполняли их указания. Другие добавят вашим костюмам какую-нибудь особенность, которая будет вас разительно отличать друг от друга, и вместе с тем, связывать вас воедино.

Мы – команда. Все мы суть одно и то же, но каждый выполняет свою функцию, и каждый зависит от другого. Одни будут создавать необходимую атмосферу для того или иного времени нашего дня и вечера. Мы будем танцевать, если захотим этого, или просто смеяться, или плакать, или драться, потому что они будут делать всякое наше действие оправданным. Другие будут умело заострять внимание зрителей на том, что необходимо увидеть, а также искусно скрывать все те недостатки и промахи, от которых никто не застрахован.

Может быть никто и никогда не узнает о них, о наших помощниках, неотрывно следующих за нами, но без этих людей работа артиста рискует оказаться безынтересной и бесполезной. Так же, как и наша с вами жизнь без друзей.

Филипп сделал короткую паузу, пригубив кофе и давая возможность каждому перемотать обратно сказанное им и спроецировать частный пример на общее положение вещей.

– Этот день – всего один день из жизни театра «Кинопус» – мы проведем вместе от начала и до конца. Мы с вами его проживем вместе. Он станет своеобразной моделью жизни, полной дружбы, работы, радости творчества и счастья. Пятнадцатое февраля очень скоро перестанет быть для вас одним из трехсот шестидесяти пяти дней календаря. Он будет Символом Счастливой Жизни. Я надеюсь на это и верю в это, и поэтому я ничего не боюсь, пусть большинство людей на земле и считают нас глупцами. Под конец этого дня у нас для них припасен сюрприз.

Филипп потер руки, хитро поглядывая на собеседников. Не заметив должной реакции он вдруг пожал плечами.

– Ну? Премьера! Что же вы! Я о премьере говорю, – развел он руками.

– Нет-нет, все понятно, – подтвердили одновременно Я'эль и Симон.

– Вот. И это будет, пожалуй, самой сложной частью этого дня из нашей творческой жизни, самой ответственной. Встреча артиста со зрителем, как и встреча индивидуума с обществом. Казалось бы, что может сделать единица со множеством? А ведь бывает и так, что единицам удается привлечь к себе внимание, заинтересовать чем-то, чем-то удивить. А вот после уже нужно действовать быстро, и если вам есть, что сказать – делать это искусно. Они нуждаются в этом, пусть даже и не могут в этом признаться, а когда вы делаете это с ними начинают происходить какие-то странные перемены. То вдруг этот прослезится, то вдруг та задумается. Кто-то опечалится, кто-то от души улыбнется. В такие моменты только вам будут подвластны их эмоции. Поэтому вам нужно верно использовать такую возможность.

Филипп сверился со временем.

– Сегодня мы будем рассказывать истории. Себе и другим. Половине из вас знакомо содержание трех из них, но, я уверен, сегодня они будут рассказаны по-новому. Таким образом, эта премьера будет таковой для каждого, кто окажется сегодня в «Кинопусе». По-моему, никто еще не проделывал такого до нас, – довольно улыбался Филипп.

– Вопрос можно? – спросил Артур. – А что мы будем делать сегод…

– До вас очередь пока не дошла, – прервал его Филипп, складывая ладони перед собой в знак уважения и прошения о прощении одновременно. – Дождитесь шести часов, – объявил он еще один срок, смотря на Симона и Агнессу. – То будет ваш специальный час. За час до премьеры!

Когда Филипп подмигнул ему, по спине Артура пробежал неприятный холодок.

– Тогда я задам вопрос, – уверенно сказала Я'эль. – «Четыре времени года»: о чем это? И что мы будем там делать, кроме как рассказывать свои истории?

– Вот вы и будете рассказывать свои истории. Четыре истории, которые мы сегодня расскажем с вон той сцены в формате моноспектакля.

– А при чем тут времена года? – не унималась аудитория Филиппа на этот раз в лице Саада.

– А это пусть уже зритель сам думает, – хихикнул он. – Это было первое, что пришло мне в голову. Пусть сами думают какая из историй какому времени года соответствует. Мы даже не будем их называть – пускай сами выстраивают в какие угодно порядки. Так даже веселее будет.