Объявлен в розыск

– У нас тоже все соответствует, да вот только машина-то в угоне, а этот товарищ ее на буксире куда-то везет…

– Чья машина в угоне? – удивленно воскликнул Михалыч.

– Ваша машина в угоне, а вы сам в розыске, – уже более миролюбиво ответил его конвоир, поглядывая на Михалыча и все еще сверяясь с документами. А потом крикнул своим сослуживцам:

– Ну, и что делать будем?

– В отделение отвезем, пусть там разбираются. Серега сядет к этому, в Патриот, а ты садись к своему, который пропащий.

Слово «пропащий» больно отозвалось в душе Михалыча. Хорошее настроение испарилось. Что это за напасть? Недоразумение? Учение по захвату заложников? Ничего непонятно… Может Николай что-то больше знает? Но с ним и парой слов не удалось перекинуться.

Клавдия Васильевна, тщетно пыталась связаться с сыном Михалыча. Но после десятой неудачной попытки вызвала на свой страх и риск МЧС для того, чтобы те вскрыли дверь. Ребята приехали оперативно, но вот на уговоры взломать дверь не поддавались. Не положено, раз не являются хозяевами квартиры, не по-ло-же-но. Клавдия Васильевна употребила весь свой шарм и красноречие, но ребята были неумолимы.

Отчаявшаяся Клавдия Васильевна воззвала к Ивану Филипповичу:

– Ну сделайте же что-нибудь, вы же мужчина в конце концов!

– Может сходить за соседом? У Толика с первого этажа болгарка есть… – нерешительно предложил он.

– Идите, идите за своим соседом! – Клавдия Васильевна была возбуждена сверх меры.

Иван Филиппович послушно направился вниз. Но старший из МЧСников резонно заметил, что это будет считаться незаконным проникновением в жилище.

– Вы бы хоть тогда участкового вызвали что ли.

– Зачем участкового? – поинтересовался молодой мужчина, подошедший незаметно для всех. – Что тут вообще происходит?

– А вы кто такой? – несколько надменно спросила Клавдия Васильевна.

– Вообще-то, я хозяин этой квартиры… Почти хозяин, – поправился он. – Сын хозяина.

– Михаил?! – радостно воскликнула Клавдия Васильевна. – А мы до вас дозвониться никак не могли.

– Дааа? – удивленно протянул мужчина и достал из кармана телефон.

– Ах, да! – хлопнул он себя по лбу. – Я же, как поднялся в самолет, поставил авиарежим, а потом забыл его отключить…

– Ну, хорошо, очень хорошо, что вы приехали. Откройте поскорее дверь!

Михаил похлопал себя по карманам и застыл в оцепенении.

– Черт… Я после вашего звонка почти сразу рванул сюда. К отцу. Но ключей от его квартиры у меня нет… Они дома.

– Оооо, – простонала Клавдия Васильевна. – Ну так езжайте поскорее домой!

– Но и от своего дома у меня нет ключей, – растерянно пробормотал Михаил, – я их забыл в другой куртке там, в Севастополе…Я так торопился, что не переоделся, не посмотрел, все ли на месте, ключи, деньги, – бормотал он в свое оправдание. – С таким трудом билет раздобыл, что про все остальное просто не вспомнил.

В этот момент поднялись Иван Филиппович с владельцем болгарки – соседским Толиком, и тут поднялась страшная суета и галдёж. МЧСники отказывались взламывать дверь, не верили в родство Михаила и хозяина квартиры, а требовали штампа прописки в паспорте. Клавдия Васильевна умоляла Михаила согласиться на взлом двери болгаркой Толика. Старший из команды МЧС упорно рекомендовал вызвать участкового.

– Это что тут за базар? И на кой леший звать участкового? – неожиданно громко прозвучавшая фраза перекрыла весь этот шум. Все разом замолчали и посмотрели на говорившего. Конечно, бригаде парней из МЧС поднимавшийся по лестнице человек был незнаком, зато все остальные, включая соседа Толика с болгаркой, при виде его издали невообразимый вопль. Каждый кричал свое, но из всей этой какофонии можно было разобрать отдельные голоса:

– Михалыч?!

– Папа!

– Ванечкаааа!!!

Обычно сдержанная Клавдия Васильевна, подлетела к Михалычу (а это был конечно же он) и припала к его груди.

Несколько недоуменные, но все же возбужденно радостные, взирали на Михалыча сын и друг. Лицо Толика тоже расплылось в улыбке, и он пробормотал:

– Ну, вот, нормально все, а то уж чуть ли не похоронили мужика.

– Кто похоронил? Кого похоронили? – Михалыч, пытаясь высвободится из объятий Клавдии Васильевны, удивленно таращил глаза.

– Так тебя похоронили, – меланхолично произнес Толик.

А старший из МЧСников сухо произнес:

– Ну, что, будем оформлять ложный вызов?

Четверо мужчин уселись за столом, а кресло уступили даме. Клавдия Васильевна откинулась на спинку и прикрыла глаза. Радостное возбуждение схлынуло и на нее навалилась усталость – моральная, эмоциональная, физическая. Эти суматошные, полные тревоги дни измотали ее окончательно. Да, хорошо, что все хорошо закончилось. Ванечка жив, здоров и это самое главное. Клавдия Васильевна сидела молча, пусть мужчины сами разбираются, выясняют отношения. Она бы даже домой ушла, чего мешаться, это их семейные дела, но Иван Михайлович ненавязчиво предложил остаться, по-джентельменски в кресло усадил. И у нее не хватило духу отказаться. А может скоро все наговорятся, разойдутся и они останутся с Ванечкой одни. От этой мысли у Клавдии Васильевны сладко заныло сердце. Она чуть улыбнулась, но, поймав себя на такой романтичной, явно не по возрасту, мысли, засмущалась. Как будто кто-то мог узнать, о чем она думает. Но даже перед собой и то стало немного стыдно. Это в ее-то возрасте про такое думать! Уже правнук растет, а туда же… про отношения…

Клавдия Васильевна даже в мыслях побоялась произнести слово любовь. «Кака така любовь?» – вспомнила она Надюху из фильма «Любовь и голуби», и чуть не рассмеялась, рот ладонью прикрыла. Ну, правда, какая любовь на старости-то лет! Просто… они давние приятели, их много что связывает друг с другом. И потерять близкого человека (а ведь близкий, не обязательно родственник или муж) очень было бы тяжело. Но, слава Богу, все разрешилось. Да, задал всем проблем уважаемый Иван Михайлович.

– Ну, батя, натворил ты делов, – Михаил словно прочитал мысли Клавдии Васильевны, – Зачем телефон-то отключил?

Михалыч неласково зыркнул на Ивана Филипповича.

– Зачем… Так чтобы некоторые тут не говорили мне…

Иван Филиппович виновато опустил голову, но Михаил строго ответил отцу.

– Ты мне не увиливай! И нечего спирать на других – сам виноват, сам и отвечай. Я вот из-за тебя из командировки сорвался. Ты бы знал, чего мне стоило, билет достать. А друзья твои, как они извелись. Видя, что отец пытается что-то сказать, замахал на него руками.

– Молчи уж, знаю я причину вашего спора и раздора. Если ты такой принципиальный, ну отключи Интернет. Ну свой старый телефон возьми, им пользуйся, но чтобы до тебя хоть дозвониться можно было. Ты понимаешь, что в наше время значит не выходить на связь? Особенно в твоем возрасте, а? Тебя уж похоронили…

Тут, прокашлявшись, вступил в разговор Николай.

– Я… это, извиняюсь… но мне как-то неудобно присутствовать на ваших семейных разборках. Я человек посторонний… Может я пойду?

Но Михалыч оборвал его.

– Да сиди уже. Какой ты посторонний? Ты сосед! И никакие это не разборки. И вообще, сейчас чай будем пить. Или еще чего-нибудь, покрепче. Надо ведь отметить мое новое рождение. Я вроде, как воскрес.

Народ оживился. Иван Филиппович расплылся в блаженной улыбке. Николай сосредоточенно морщил лоб – предложение ему пришлось по вкусу, но как ему до дома добираться? Нюрку на помощь звать или услугой «трезвый водитель» воспользоваться?

Михаил хмыкнул и покачал головой.