137 чудес маленькой истории. Возможно ли будущее?

– Ах, этот Говард! – Мэри закивала головой. – И сколько ему исполняется?

– Как и мне, шестнадцать.

– Что собираешься дарить?

– Да мы там посоветовали… Это ведь не так важно. Можно будет? В эту субботу, в семь вечера.

– Домой хотя бы вернешься? Ну и над подарком подумай, остался один день. – Говард выжидающе смотрел на нее, и тогда женщина решила ответить прямо, улыбнувшись: – Иди, не стану же я тебе запрещать немного повеселиться!

Весело и благодарно улыбнувшись, Роджер, виляя хвостом, взлетел на второй этаж. Он подпрыгнул и нетерпеливо забежал в свою комнату. Эмоции переполняли его. Он и так знал, что Мэри его отпустит, да и Грэг не будет против, но милая особенность еще не утратилась: умение радоваться простым вещам. Роджер завалился на кровать, раскинув руки в стороны и смотрел на потолок с восхищенной улыбкой. Он, вроде как, получил разрешение быть счастливым. Можно было забыть на короткое время об учебе и стрессе, да обо всем можно было бы забыть! Просто веселиться с друзьями – заслуженный отдых. Потом экзамены, аттестация года, но после – лето! Роджер прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Ты не занят? – на пороге показался пухленькая недовольная тень. Роджер вздрогнул и поднял голову. – Помоги мне с математикой.

Бобби сел у стола напротив окна в комнате и включил лампу, раскрывая тетрадь. Роджер вздохнул, подошел к брату и наклонился, вчитываясь в его неразборчивый почерк.

– У нас завтра контрольная, – сказал Бобби, стуча ручкой. – Я кое-чего не понимаю.

– Чего?

– Всего, – Бобби пожал плечами.

Роджер провел лапой по морде, выпрямляясь и без лишних слов подошел к шкафу, около которого стоял стул. Он взял его, вернулся к Бобби и сел рядом. Пододвигая тетрадь к себе, Роджер вспоминал тему из начальной школы и думал, как лучше всего ее объяснить. Бобби сонно моргал глазками. Он был полон решимости. Бобби собирался сдать тест на отлично. Роджер начал объяснять тему, разбирать ее. Вся ночь прошла в семейном репетиторстве. Зато к утру Бобби победно вскрикнул: наконец-то он все понял! Роджер валился от усталости с ног и постоянно зевал, выглядя вялым и рассеянным. Рассвет подкрался незаметно. Результат был достигнут.

Когда наступила заветная суббота, ребята весь день между собой созванивались. Оставалась масса нюансов, про которые они вспоминали на ходу. Например, упаковочная лента. Телефон разрывался в кармане. Если его где-нибудь оставить – начинал трезвонить домашний, и тогда певчий голос Мэри разлетался по всему дому, пока не слышались быстрые шаги лап. Взволнованные напряженные разговоры на разных концах провода. Беготня. Покупки. Жар от печи. Разбросанные ингредиенты. Разлетевшаяся мука. Неподобранные наряды. Забытые слова. Все навалилось на друзей в одночасье и росло, росло, пока не исчезло, как по щелчку.

Торт был готов. Такой, какой задумывали. Нежный бисквит с виноградным желе. Прослойка из масла из темного шоколада. Надпись клубничным джемом. Абрикосовая начинка. Большой круглый торт остывал после печи. Он стоял на столе, рядом с еще несобранной коробкой. Наспех купленная лента лежала около плиты. Принесли ножницы. Торопливые ноги семенили по полу, по дорогам, от дома к дому, от заведения к заведению. Солнце клонилось к горизонту, с интересом подглядывая. Убедившись, что в его помощи никто боле не нуждался, оно расслабленно покатилось вниз из зенита.

– Ты куда? – Бобби сбежал по лестницы.

– На день рождения, к другу, – ответил Роджер, выпрямляясь. – Уроки сделал? Контрольную написал?

Бобби кивнул, слабо улыбаясь. Роджер потрепал его по волосам и подмигнул на прощание. Он вышел на крыльцо, спустился на дорожку, сунул лапы в джинсы и уверенно зашагал, с наслаждением смотря на переливистое небо и вдыхая сладкие ароматы. Как и все остальные, как вся их компания, он побежал к одному дому, самому приветливому в округе, к тому, что этим вечером должен был стать особенным.

Семья коал Ноубл была очень гостеприимной. Они украсили дом к празднику, на заднем дворе повесили гирлянды и флажки, даже веселую растяжку с поздравлением, расставили столики с угощениями и напитками. Пришло очень много знакомых – ребята слышали их с улицы. В окнах дома было видно, как семенила любимая бабушка. Она бегала с Хоуп на руках, а та все просила отпустить ее повеселиться со всеми. Амелия переступала с ноги на ногу, смотря на начало улицы, вдоль которой стояли разные домики. Но все пустые. Соседи собрались в этот вечер в одном-единственном. Идя вприпрыжку, Рик и Нил помахали, завидев подругу. Они пустились бежать и уже скоро обнимали ее в знак приветствия.

– Где торт? – спросила Амелия, привстав на носочки.

– Кит несет его, – ответил Нил.

– В коробке с бантом, – сказал Рик.

– Мы завязывали его целую вечность, – добавил Нил.

– Надеюсь, они не опоздают.

– Нет! – Нил мотнул головой. – Тиффани уже спешит.

– У, – протянула Амелия. – Если уж Тиффани идет, то они точно не должны опоздать.

В ближайшие десять минут друзья собрались. Они поприветствовали друг друга, осмотрели большую коробку, в которой прятался торт, а потом, все вместе, зашли в дом. На кухне их встретил мистер Ноубл и сам Говард. Они жутко обрадовались. Говард кинулся с объятиями к друзьям, а Ричард помог поставить коробку на стол. Каждый, смеясь и радуясь, поздравил Говарда, а его энтузиазм скакал выше и выше. Бабушка с Хоуп на руках поприветствовала ребят и спросила, все ли у них хорошо, как их семьи. Зашедшая с заднего двора миссис Ноубл поблагодарила друзей сына за торт и сказала, что они будут его есть не дольше, чем через сорок минут. Друзья вышли на улицу, взяли бумажные стаканчики с соком и под приятную музыку начали веселиться.

– Этот торт просто нечто! – воскликнул Говард, когда Ричард выкатил на тележке подаренное угощение.

Гости разобрали по кусочку. Кит сильно нервничал. Он надеялся, что получилось неплохо. Его ожидания себя не оправдали: вышло гораздо лучше! Сочный, нежный, в меру сладкий торт таял во рту, заставляя стонать от удовольствия. Кто-то спрашивал рецепт, но Кит только неловко пожимал плечами и смущенно улыбался. Парень оказался доволен собой. Он попробовал последним, и ему тоже понравилось. Блюда, в которые вкладываешь душу, получаются особенно вкусными. С щепоткой любви, приправами смеха, добавленными теплыми совместными воспоминаниями и с украшением наверху из общих мечтаний, надежд и планов.

Понеслись поздравления. Стол для подарков уже ломился. Родители позвали родственников, соседей, коллег – у них со многими были хорошие отношения. Семья Ноубл не конфликтная. Они находили общий язык с каждым. Живя почти на окраине, они чувствовали себя в безопасности, в покое, но это совсем не значило, что общение – не их конек. Говарда Ноубл все любили. Он был веселым парнем, всегда желал хорошего дня или вечера, спрашивал, как дела, и предлагал помощь. Душа компании, очарование учителей и замечательный парень – никто не думал о Говарде плохо. Поэтому и поздравить его пришло много-много людей и животных. Кто-то даже приехал с другого конца города, кто-то отпросился с работы или подстроил свои планы под этот вечер. Крепкие объятия, теплые слова и искренние улыбки – лучшее украшение вечера. День Рождения всегда особый праздник, но этот Говард запомнит надолго. И совсем не из-за шестнадцатилетия.

– У нас всегда так получается, – сказал Говард. – Сначала думаем, что все хорошо, потом становится плохо, а после – все улучшается. Закон жизни! – он подмигнул, поднимая стаканчик вверх.

Друзья поддержали его радостными смешками, чокнулись и глотнули сок. После побежали на танцпол. Нил подошел к ди-джею, к Тачибане, лисица, приехавшая из Японии. У нее был отличный слух, она всегда одевалась в темные оттенки, почитая прошедшую моду восьмидесятых годов. Нил попросил посмотреть список песен, после выбрал парочку и в благодарность за любезность протянул девушке купюру. Из колонок заиграла любимая музыка. Все вместе, друзья начали танцевать, чувствуя лишь свободу. Ветер был там, вместе с ними, вертелся рядом. И солнце тоже, его лучи активно прыгали. Неразборчивые разговоры взрослых – тоже, они кружились вокруг. По периметру – беззаботный аромат цветов.

Позднее некоторые начали расходиться по домам. Друзья, конечно же, собирались остаться и помочь прибраться. Говард не мог перестать говорить. Таким уж он был, и всем нравился! Тиффани сидела у маленького бассейна. Амелия и Кит помогали миссис Ноубл. Нил и Рик говорили с Тачибаной, одновременно справляясь с аппаратурой. Глоис кружилась по заднему двору, просматривая, никого ли не осталось, не нужна ли кому-то помощь. Роджер держал бумажный стаканчик с соком. Он вышел из дома на крыльцо и посмотрел на ночное, усеянное звездами небо. Сделал глубокий вдох, полной грудью. Роджер облокотился о деревянный столб на крыльце и улыбнулся. Луна ясно светила ему в ответ. Роджер медленно, с наслаждением вдыхал свежий прохладный воздух. И он наконец понял: в Джянховете пахло по-особому, городом, в котором беспрерывно играла жизнь, какой бы она ни была.

Глава 3. Я завещаю

Город Джянховет располагался в удивительном месте. По лазурному небу плыли белые корабли, бросая тени на пряничные домики. Большое приветливое солнце обнимало закоулки и широкие дороги, ласкало скамеечки и смеялось вместе с зелеными деревьями. Небольшие автомобили, но, в большинстве своем, велосипеды и скутеры гудели по городу, наполняя его негромким жужжанием колес. Из открытых окон, особенно по утрам, звучал бодрый голос радиоведущего местной станции. Ставили музыку на заказ и передавали срочные сообщения горожан. Кофейни на первых этажах домов благоухали. Каждое утро в небольших магазинчиках меняли яркие объявления на доске для мелков под вывеской. А тяжелая работа тянулась вдоль всего побережья. Начиная с парка развлечений, где вечно шумные дети считали себя непобедимыми, заканчивая огромной фабрикой, где сильные мышцы надрывались, а с тела бежал пот. От океана тянуло морозной свежестью. Ветерок, прилетающий далеко изо горизонта, щекотал.

Мисс Торо работала учительницей начальных классов. Ее длинный пушистый хвост вечно волочился за ней. Рыжая кошка, персидской породы, средних лет. Она носила круглые очки, а летом непременно надевала соломенную шляпку с маленьким голубым цветочком на ленте. Мисс Торо любила читать романы эпохи Возрождения. Особенно в свободные вечера, когда все тетради проверены, отчеты заполнены. Таких, к сожалению, выдавалось немного. Ни мужа, ни детей у нее не было. Родители тоже давно сгинули. Она приехала одна, зацепилась за кем-то. Так и устроилась сама по себе. Друзьями не обзавелась, уделяла время себе. Перед выходом мисс Торо обязательно брызгалась старыми французскими духами. Она накидывала легкий шарфик нежно-голубого оттенка, брала тяжелую сумку с работами учеников и неслась на всех порах на работу. В начальной школе только кажется, что легче. На самом же деле, все куда сложнее! Стоит один раз опоздать – выговор от родителей. Не дай бог, если вдруг на праздник вне школы придешь в излюбленном вечернем платье – а если увидят! Но мисс Торо не жаловалась. Она любила свою работу, да и дети ее обожали. Без реверса жизнь была бы скучна.

В один из свободных вечеров – это выпало как раз на конец учебного года, повсюду цвели растения, детишки уже умом отдыхали, а отчеты ждали начала лета – мисс Торо решила приготовить лимонад. Летом она всегда его готовила и потом засиживалась, слушая радио, на веранде, думая о своем. Заглянув в холодильник, мисс Торо разочарованно вздохнула. Лимонов не было. Только лед завалялся в морозилке, да пару мелких рыбок. Она в разочаровании хлопнула дверцей и уже пошла в прихожую. Впрыгнула в туфельки и посмотрела на себя в зеркало. Длинные усы тянулись в стороны, приятный рыжий светился на солнышке. Шляпка сидела идеально. Торчали ушки, по полу довольно возился хвост.

Вдруг зазвонил телефон. Трубка подпрыгивала. Мисс Торо рванула в гостиную. Рядом с креслом, на небольшом кленовом столике стоял домашний телефон нежно-зеленого цвета. Крученный провод уходил вниз, как хвост, тянулся далеко-далеко. Мисс Торо взяла трубку.

– Мисс Торо! – позвал ее взволнованный голос. – Мисс Торо!

– Да-да, я вас слушаю!

– Ваш ученик! Филип! Который остался после уроков!

– Как остался? – сердце пропустило удар. – Опять? И мне ничего не сказали?

– Ну, вы уже ушли. – Волнение в голосе на том конце провода становилось менее резким. – Ученики тоже. А этот вернулся и разбил горшок на крыльце! На глазах директора!

– Ох, Филип… – мисс Торо вздохнула и упал в кресло, протягивая лапы в стороны. Шляпка покосилась и упала на глаза, но это уже было не важно. Чип начал колоться в виске, и мисс Торо поправила его. иногда такое случалось. Их предупреждали об этом: вначале могут быть трудности.

– Так вот, мисс Торо, вы слушаете?

– Да-да, я вас слушаю, – уже менее оживленно ответила мисс Торо.

– Я еле нашел ваш номер! Поднял все справочники, все архивы! Еле нашел!

– Так вы об этом желали поговорить? Кажется, там что-то с моим учеником, с Филипом… – ее хвост вильнул, и снова мисс Торо на секунду стала похожа на коварную лисицу.

– Да! Да, точно… – голос растерялся, забыв мысли. – Надо срочно прийти в школу! Директор требует! Филипа не могут забрать, а вы же его учитель!

– Я сейчас приду.

Мисс Торо положила трубку на аппарат, посмотрела вдаль на стену с картиной, подаренной кем-то из родителей. Ее взгляд стал совсем безрадостный, даже немного тоскливый. Мисс Торо поднялась, поправила длинную юбку в мелкий цветок, блузу, шляпку и вернулась в прихожую. С детьми всегда что-нибудь случается. Мисс Торо посмотрела на свое отражение и сделала глубокий вдох, закрыв глаза. Подняв веки, она уже улыбалась. Теперь ей стало лучше. Она взяла с небольшой полочки у зеркала баночку французских духов и пшыкнула ими на шею. Посмотрев на себя еще раз, мисс Торо схватила сумочку и выбежала из дома, стуча по дорожке каблучками туфель.