По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Призрак с картинки
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Призрак с картинки
Наталия Рай
Мало кто знает о том, что существуют люди, сидящие на двух стульях, установленных в параллельных мирах.Но миры эти тесно связаны, и их обитатели часто нуждаются в помощи друг друга.Но без тех, кто видит оба мира – никак…
Призрак с картинки
Наталия Рай
© Наталия Рай, 2024
ISBN 978-5-0062-5174-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Наталия Рай
Призрак
с картинки
Глава 1
– Это ты именно в данную минуту отключила соображалку, или я просто раньше не замечала, что ты её и не включаешь? – Тон Виктории был на высшем пике раздражения.
– Ты чего, я просто спросила!
– Нелли, а я тебе уже в стотысячный раз повторяю: за всё нужно платить! В том числе и за так называемые Божьи дары. И в такой же раз повторяю: я не гадалка! Если я вижу иной мир, то вовсе не для того, чтобы решать мелкие бытовые проблемы. В том числе и собственные! Мне эту способность дали не просто так. Я своей жизнью за это ви?дение плачу! И ничего про женихов я тебе рассказывать не стану. Не до женихов твоих мне!
– А что случилось?
– Ничего хорошего!
– А именно?
– Ты только вдумайся: можно ли представить, что дама с очень древней картинки, которой (картинке) лет двести, способна мне, совершенно чужому человеку, присниться и попросить о помощи? А она мне снится уже месяц! Каждую ночь! Вот это и случилось!
– А чего просит?
– Натворила дел при жизни, а теперь просит меня это исправить, а то болтается между небом и землёй – ни в ад не пускают, ни в рай – и будет болтаться, пока я ей не помогу.
– Но почему именно ты?
– Потому что именно меня угораздило вглядеться в эту картинку! А угораздило именно потому, что её услышали те, от кого у меня дар. И это означает, что меня назначили этой помощницей. И помочь я обязана! Это и есть моя постоянная и неизбежная плата: дар я использую отнюдь не для улучшения собственной жизни, а именно для помощи тем, кто достучался до небес. Как сказал один батюшка – у Бога нет других рук, кроме наших. Я и есть такие руки.
– И как же ты это сделаешь?
– Я пока даже не знаю, что именно придётся делать. Но не сомневайся: мне расскажут. Детально объяснят, в чём проблема и как её устранить. Так что ближайшее время – день, месяц или год – я буду занята именно этой помощью. А при этом обычные дела никто не отменял!
– Тогда что ты с этого имеешь?
– Проблемы! Вечные проблемы! Причём не собственные, а чьи-то. Тех, кому я должна помочь.
Нелли посмотрела на подругу с большим состраданием: а жить-то когда? Вот тебе и дар! Бесплатный – только сыр в мышеловке!
– Ладно, давай так договоримся: если ты обо мне, о моём будущем, что-то увидишь, ты сама мне скажешь. А если я смогу тебе помочь хоть в чём-то, когда ты будешь решать чужие проблемы, ты только скажи!
Виктория пожала плечами: я-то скажу, но тебе вряд ли понравится в этом участвовать! И разговор перешёл на другую, совершенно мирную тему. Но поскольку обе думали о том, о чём говорить лучше не стоило, то вскоре решили отправиться по домам.
«Вот зачем мне понадобилось открывать тот альбом иллюстраций?!! И чего я вперилась именно в эту картинку? Чего так внимательно вглядывалась в эту девушку, пытаясь разглядеть её лицо?!!».
Но Вика не успела доругать себя за непонятно почему и зачем проявленное внимание, потому что вдруг поняла, что ту зовут Алевтиной и она не просто девушка, а дочь графа Воронова. А ещё вдруг увидела лицо Алевтины: писаная русская красавица, с тёмно-каштановыми волосами и глазами цвета васильков. Что самое странное – впечатление, что человек она была добрый и весёлый!
«И что такого поганого она натворила, что ей не дали посмертного покоя? – думала Вика. – Конечно, у графских дочерей в плане обеспечения гадостями ближних возможности огромные, но – тогда как?».
Понятно, что скоро она узнает всё, в том числе и то, как и что она должна сделать, чтобы выручить юную даму. Она всегда в этом плане всё узнавала! Просто в какой-то момент в мозгу появлялась информация… А попавшая в посмертную беду Алевтина явно была в возрасте около двадцати, а то и меньше. Впрочем, вполне возможно, это был самый «цепляющий» портрет, хотя могли быть и другие. И если они были – а как им не быть, князья и графы непременно заказывали художникам портреты своего семейства, причём несколько раз за жизнь.
Виктория знала, что это её всматривание в картинку было из серии: обрати внимание на этого человека, он нуждается в помощи. А потом ей приходилось практически бросать всё и всех, заниматься этой помощью и тратить на это столько времени, сколько понадобится.
Иногда она возмущённо восклицала: «А моя жизнь?!! Мне-то когда жить?!!», но подсознательно понимала, что это и есть её жизнь. И другой не будет. От дара не откажешься, не избавишься, не загонишь в подсознание. Его можно только использовать по назначению. Или, наоборот, не по назначению, для, так сказать, удовлетворения собственных нужд, но это очень чревато: проблемами, размеры и последствия которых лучше не представлять!
Ну что же, будем ждать дальнейшей информации.
Примерно в течение двух недель Вика эту информацию получила. Алевтина, по молодости не учитывающая (или вовсе не знающая) «закона бумеранга», сразу после выхода замуж, увидела фамильные драгоценности семьи мужа. И так, говоря нынешним языком, настолько «запала» на один из гарнитуров с синими алмазами – просто изумительно совпадающими с цветом её глаз – что уговорила мужа подарить их ей в полное и окончательное владение. Хотя определение «семейные» означал, что драгоценности должны будут стать собственностью следующих поколений.
Конечно, он подарил! Так оно и оставалось до дня, пока не подросла и не стала невестой младшая сестра мужа Наталия. У которой тоже были тёмно-синие глаза и которая тоже мечтала получить этот гарнитур в качестве приданого. И тогда Алевтина просто спрятала драгоценности, заявив, что не вернёт их ни при каких условиях. Они ей самой нужны.
Чего, казалось бы, проще – заказать себе другой с такими камнями, тем более что муж это ей предлагал. Но обе упёрлись рогом: раз это ей подарили, то оно её и ничьё больше, Наталья же требовала гарнитур, именно этот, поскольку он был ей обещан в качестве приданого.
Естественно, золовка стала самым яростным врагом и самой Алевтины, и всей её семьи. Поэтому, после свадьбы сестры мужа, они не встречались никогда. Если сталкивались на светских приёмах, вежливо кивали друг другу, но в общении замечены не были ни разу. Хотя всегда были в курсе того, как идут дела в семье врага.
Алевтина с печалью замечала, что гарнитур со временем ей вовсе разонравился. Ещё она обнаружила, что муж страдает от разрыва с любимой сестрёнкой. А поскольку она мужа любила столь сильно, что и жизни собственной для него не пожалела бы, то и готова была отдать гарнитур Наталье. И даже была сделана такая попытка, но сестра решительно отказалась, произнеся, в ответ на извинения, совершенно не свойственное аристократической речи слово «подавись им!». Так что муж тоже обиделся на сестру, поскольку любил Алевтину по-настоящему и считал, что сестра, как младшая, должна принять предложенный мир. Но она не приняла.
Следовало бы вернуть гарнитур в хранилище семейных ценностей, но Алевтина была уверена, что гарнитур принесёт её детям и внукам только одни беды, а потому спрятала шкатулку в дупле старого дуба в имении. И больше никогда к этому дереву не подходила.
Потом грянула якобы пролетарская революция, которая истребила большинство аристократов. В живых, из всех трёх многочисленных – родительской, собственной и Натальиной – семей осталась только Алевтина, годы которой уже подбирались к шестому десятку. Почему не убили и её? Загадка. Но она отыскала выживших детей, уже взрослых, собственных, родных братьев и сестры, а также Натальи. Последним она попыталась отдать гарнитур, «яблоко раздора», который мог спасти их от голодной смерти. Но дети Натальи отказались: мать взяла с них клятву, что они никогда от Алевтины ничего не примут, а особенно тот самый гарнитур, из-за которого в семье возникла многолетняя вражда.
И вот теперь Виктории предстояло отыскать потомков Натальи и вручить им тот самый гарнитур, который ещё нужно было отыскать. Получить бы, для начала, адрес того имения и место расположения дуба. Но Вика знала, что ей, как всегда, всё покажут и расскажут.
Имение располагалось возле деревни Пахомово Тульской губернии. Понятно, что там теперь – за сто лет-то! – всё изменилось, но географию ведь никто не отменял? Да и дуб вполне мог дожить до нынешнего дня. Да что там, точно дожил, иначе Вику не стали бы туда гнать за шкатулкой.
А вот разыскать потомков женщины, жившей больше ста лет назад – проблема из проблем! Это минимум пять поколений! А эти поколения женились и выходили замуж, меняли фамилии, вступали в повторные браки, усыновляли детей, так что теперь пойди туда, не знаю куда, найди того, не знаю кого!
Конечно, ей помогут, как обычно: не просто назовут имя искомого потомка, но даже регион, город и микрорайон (а то и точный адрес), в котором он живёт. А, может быть, даже приведут её в места, где он часто бывает и познакомят. Причём, если Вике удастся его реально найти, то она тут же поймёт, что это тот самый потомок.
Остаётся решить: сначала она едет в бывшее имение и ищет шкатулку или сначала ищет того самого потомка? Но и тут последнее слово никогда не бывает за ней: она внезапно оказывается в месте, куда не собиралась, общается с людьми, о существовании которых не подозревала ещё пять минут назад, получает возможности помочь, которые ей ни за что не открылись бы для решения собственных проблем…
Поскольку дело обстояло так, что Виктория внезапно понимала – она точно знает, куда идти, с кем общаться и что именно следует сделать, то понимала – рядом с ней постоянно присутствует кто-то из того, невидимого обычным зрением мира. Некоторые существование таких миров отрицают, но это ведь их проблемы?
Каким образом Виктории передаются знания – не суть. Возможно, их просто проговаривают вслух, а она это «слышит». Возможно, знания передаются внушением или с помощью каких-то приборов, способных посылать подобные импульсы… Не в этом дело. Важно, что она точно знала: пока полностью и в совершенстве не выполнит всего порученного, вернуться к собственной жизни и личным делам ей не позволят. Свобода (пусть и временная) Виктории целиком и полностью зависит от обретённой свободы Алевтины. Так что вперёд и с песней. Как говаривал один опытный человек: раньше сядешь – раньше выйдешь!
Наталия Рай
Мало кто знает о том, что существуют люди, сидящие на двух стульях, установленных в параллельных мирах.Но миры эти тесно связаны, и их обитатели часто нуждаются в помощи друг друга.Но без тех, кто видит оба мира – никак…
Призрак с картинки
Наталия Рай
© Наталия Рай, 2024
ISBN 978-5-0062-5174-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Наталия Рай
Призрак
с картинки
Глава 1
– Это ты именно в данную минуту отключила соображалку, или я просто раньше не замечала, что ты её и не включаешь? – Тон Виктории был на высшем пике раздражения.
– Ты чего, я просто спросила!
– Нелли, а я тебе уже в стотысячный раз повторяю: за всё нужно платить! В том числе и за так называемые Божьи дары. И в такой же раз повторяю: я не гадалка! Если я вижу иной мир, то вовсе не для того, чтобы решать мелкие бытовые проблемы. В том числе и собственные! Мне эту способность дали не просто так. Я своей жизнью за это ви?дение плачу! И ничего про женихов я тебе рассказывать не стану. Не до женихов твоих мне!
– А что случилось?
– Ничего хорошего!
– А именно?
– Ты только вдумайся: можно ли представить, что дама с очень древней картинки, которой (картинке) лет двести, способна мне, совершенно чужому человеку, присниться и попросить о помощи? А она мне снится уже месяц! Каждую ночь! Вот это и случилось!
– А чего просит?
– Натворила дел при жизни, а теперь просит меня это исправить, а то болтается между небом и землёй – ни в ад не пускают, ни в рай – и будет болтаться, пока я ей не помогу.
– Но почему именно ты?
– Потому что именно меня угораздило вглядеться в эту картинку! А угораздило именно потому, что её услышали те, от кого у меня дар. И это означает, что меня назначили этой помощницей. И помочь я обязана! Это и есть моя постоянная и неизбежная плата: дар я использую отнюдь не для улучшения собственной жизни, а именно для помощи тем, кто достучался до небес. Как сказал один батюшка – у Бога нет других рук, кроме наших. Я и есть такие руки.
– И как же ты это сделаешь?
– Я пока даже не знаю, что именно придётся делать. Но не сомневайся: мне расскажут. Детально объяснят, в чём проблема и как её устранить. Так что ближайшее время – день, месяц или год – я буду занята именно этой помощью. А при этом обычные дела никто не отменял!
– Тогда что ты с этого имеешь?
– Проблемы! Вечные проблемы! Причём не собственные, а чьи-то. Тех, кому я должна помочь.
Нелли посмотрела на подругу с большим состраданием: а жить-то когда? Вот тебе и дар! Бесплатный – только сыр в мышеловке!
– Ладно, давай так договоримся: если ты обо мне, о моём будущем, что-то увидишь, ты сама мне скажешь. А если я смогу тебе помочь хоть в чём-то, когда ты будешь решать чужие проблемы, ты только скажи!
Виктория пожала плечами: я-то скажу, но тебе вряд ли понравится в этом участвовать! И разговор перешёл на другую, совершенно мирную тему. Но поскольку обе думали о том, о чём говорить лучше не стоило, то вскоре решили отправиться по домам.
«Вот зачем мне понадобилось открывать тот альбом иллюстраций?!! И чего я вперилась именно в эту картинку? Чего так внимательно вглядывалась в эту девушку, пытаясь разглядеть её лицо?!!».
Но Вика не успела доругать себя за непонятно почему и зачем проявленное внимание, потому что вдруг поняла, что ту зовут Алевтиной и она не просто девушка, а дочь графа Воронова. А ещё вдруг увидела лицо Алевтины: писаная русская красавица, с тёмно-каштановыми волосами и глазами цвета васильков. Что самое странное – впечатление, что человек она была добрый и весёлый!
«И что такого поганого она натворила, что ей не дали посмертного покоя? – думала Вика. – Конечно, у графских дочерей в плане обеспечения гадостями ближних возможности огромные, но – тогда как?».
Понятно, что скоро она узнает всё, в том числе и то, как и что она должна сделать, чтобы выручить юную даму. Она всегда в этом плане всё узнавала! Просто в какой-то момент в мозгу появлялась информация… А попавшая в посмертную беду Алевтина явно была в возрасте около двадцати, а то и меньше. Впрочем, вполне возможно, это был самый «цепляющий» портрет, хотя могли быть и другие. И если они были – а как им не быть, князья и графы непременно заказывали художникам портреты своего семейства, причём несколько раз за жизнь.
Виктория знала, что это её всматривание в картинку было из серии: обрати внимание на этого человека, он нуждается в помощи. А потом ей приходилось практически бросать всё и всех, заниматься этой помощью и тратить на это столько времени, сколько понадобится.
Иногда она возмущённо восклицала: «А моя жизнь?!! Мне-то когда жить?!!», но подсознательно понимала, что это и есть её жизнь. И другой не будет. От дара не откажешься, не избавишься, не загонишь в подсознание. Его можно только использовать по назначению. Или, наоборот, не по назначению, для, так сказать, удовлетворения собственных нужд, но это очень чревато: проблемами, размеры и последствия которых лучше не представлять!
Ну что же, будем ждать дальнейшей информации.
Примерно в течение двух недель Вика эту информацию получила. Алевтина, по молодости не учитывающая (или вовсе не знающая) «закона бумеранга», сразу после выхода замуж, увидела фамильные драгоценности семьи мужа. И так, говоря нынешним языком, настолько «запала» на один из гарнитуров с синими алмазами – просто изумительно совпадающими с цветом её глаз – что уговорила мужа подарить их ей в полное и окончательное владение. Хотя определение «семейные» означал, что драгоценности должны будут стать собственностью следующих поколений.
Конечно, он подарил! Так оно и оставалось до дня, пока не подросла и не стала невестой младшая сестра мужа Наталия. У которой тоже были тёмно-синие глаза и которая тоже мечтала получить этот гарнитур в качестве приданого. И тогда Алевтина просто спрятала драгоценности, заявив, что не вернёт их ни при каких условиях. Они ей самой нужны.
Чего, казалось бы, проще – заказать себе другой с такими камнями, тем более что муж это ей предлагал. Но обе упёрлись рогом: раз это ей подарили, то оно её и ничьё больше, Наталья же требовала гарнитур, именно этот, поскольку он был ей обещан в качестве приданого.
Естественно, золовка стала самым яростным врагом и самой Алевтины, и всей её семьи. Поэтому, после свадьбы сестры мужа, они не встречались никогда. Если сталкивались на светских приёмах, вежливо кивали друг другу, но в общении замечены не были ни разу. Хотя всегда были в курсе того, как идут дела в семье врага.
Алевтина с печалью замечала, что гарнитур со временем ей вовсе разонравился. Ещё она обнаружила, что муж страдает от разрыва с любимой сестрёнкой. А поскольку она мужа любила столь сильно, что и жизни собственной для него не пожалела бы, то и готова была отдать гарнитур Наталье. И даже была сделана такая попытка, но сестра решительно отказалась, произнеся, в ответ на извинения, совершенно не свойственное аристократической речи слово «подавись им!». Так что муж тоже обиделся на сестру, поскольку любил Алевтину по-настоящему и считал, что сестра, как младшая, должна принять предложенный мир. Но она не приняла.
Следовало бы вернуть гарнитур в хранилище семейных ценностей, но Алевтина была уверена, что гарнитур принесёт её детям и внукам только одни беды, а потому спрятала шкатулку в дупле старого дуба в имении. И больше никогда к этому дереву не подходила.
Потом грянула якобы пролетарская революция, которая истребила большинство аристократов. В живых, из всех трёх многочисленных – родительской, собственной и Натальиной – семей осталась только Алевтина, годы которой уже подбирались к шестому десятку. Почему не убили и её? Загадка. Но она отыскала выживших детей, уже взрослых, собственных, родных братьев и сестры, а также Натальи. Последним она попыталась отдать гарнитур, «яблоко раздора», который мог спасти их от голодной смерти. Но дети Натальи отказались: мать взяла с них клятву, что они никогда от Алевтины ничего не примут, а особенно тот самый гарнитур, из-за которого в семье возникла многолетняя вражда.
И вот теперь Виктории предстояло отыскать потомков Натальи и вручить им тот самый гарнитур, который ещё нужно было отыскать. Получить бы, для начала, адрес того имения и место расположения дуба. Но Вика знала, что ей, как всегда, всё покажут и расскажут.
Имение располагалось возле деревни Пахомово Тульской губернии. Понятно, что там теперь – за сто лет-то! – всё изменилось, но географию ведь никто не отменял? Да и дуб вполне мог дожить до нынешнего дня. Да что там, точно дожил, иначе Вику не стали бы туда гнать за шкатулкой.
А вот разыскать потомков женщины, жившей больше ста лет назад – проблема из проблем! Это минимум пять поколений! А эти поколения женились и выходили замуж, меняли фамилии, вступали в повторные браки, усыновляли детей, так что теперь пойди туда, не знаю куда, найди того, не знаю кого!
Конечно, ей помогут, как обычно: не просто назовут имя искомого потомка, но даже регион, город и микрорайон (а то и точный адрес), в котором он живёт. А, может быть, даже приведут её в места, где он часто бывает и познакомят. Причём, если Вике удастся его реально найти, то она тут же поймёт, что это тот самый потомок.
Остаётся решить: сначала она едет в бывшее имение и ищет шкатулку или сначала ищет того самого потомка? Но и тут последнее слово никогда не бывает за ней: она внезапно оказывается в месте, куда не собиралась, общается с людьми, о существовании которых не подозревала ещё пять минут назад, получает возможности помочь, которые ей ни за что не открылись бы для решения собственных проблем…
Поскольку дело обстояло так, что Виктория внезапно понимала – она точно знает, куда идти, с кем общаться и что именно следует сделать, то понимала – рядом с ней постоянно присутствует кто-то из того, невидимого обычным зрением мира. Некоторые существование таких миров отрицают, но это ведь их проблемы?
Каким образом Виктории передаются знания – не суть. Возможно, их просто проговаривают вслух, а она это «слышит». Возможно, знания передаются внушением или с помощью каких-то приборов, способных посылать подобные импульсы… Не в этом дело. Важно, что она точно знала: пока полностью и в совершенстве не выполнит всего порученного, вернуться к собственной жизни и личным делам ей не позволят. Свобода (пусть и временная) Виктории целиком и полностью зависит от обретённой свободы Алевтины. Так что вперёд и с песней. Как говаривал один опытный человек: раньше сядешь – раньше выйдешь!
Другие электронные книги автора Наталия Рай
Последний отзыв
Очень интересно