Оценить:
 Рейтинг: 0

Сибирский папа

Год написания книги
2021
Теги
<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
9 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– А родной какой?

– Я из Подмосковья. Когда с Валей расстались, я уехал подальше. Тут и вторую жену встретил, и жизнь совсем по-другому пошла. Я тоже МГУ окончил, на два курса старше их, – Вали и Якина. И работать начал в лаборатории. А когда уехал – где там было наукой заниматься? Я ткнулся туда, ткнулся сюда, институты как раз разваливались и закрывались, я в научный городок поехал, в Новосибирск, но там и денег не было вообще и по моей теме ничего не велось, предложили заниматься в чужом проекте, я не стал. Всё тогда так было… И я решил попробовать себя в другом. Знаешь, как в сказке про мужика, который вел на рынок продавать корову, а вернулся домой с котом. Вот и я. Думал, уеду от всего, от того, что не получилось, спрячусь в науку, быстро смогу защититься, сделаю то, что собирался, докажу Вале, что я лучше Якина, у меня уж очень тема интересная была… А в результате совсем ушел из науки. Думал – на год-два, пока устроюсь. А всё так закрутилось, у меня стало получаться. Купил – продал, еще купил – еще продал, появились деньги… Кто-то хочет заработать и разоряется, а я хотел временно перебиться, метался, и у меня как-то пошло-поехало. И оказалось, что это совсем неплохо. А тут и вторая жена… Ну и… Всё думал – вот еще заработаю, чтобы жить где было, машину куплю, и всё. А понравилось как-то, наверное, я не такой одержимый ученый, как твои родители. Другой азарт, другие законы. Ты так слушаешь меня, что мне хочется всё рассказывать. Не помню уже, чтобы я так долго говорил, да еще и трезвый. Мы же не будем пить за встречу?

– Я не пью, – пожала я плечами. – И вам не советую.

Сергеев засмеялся.

– Взрослая дочь… Хорошо. Да, взрослая дочь, которую совсем не знаешь, но которая на тебя так похожа… Это, конечно, сильно меняет твою жизнь.

– А родители ваши живы? Мои бабушка с дедушкой?

Сергеев как-то повел плечами.

– Бабушка с дедушкой… – повторил он. – Валя отрезала тогда: «Не будет сложного мира и непонятных отношений!» Поэтому не знаю, как тебе ответить. Тем более, что отца моего давно нет, а мама… – Сергеев потер висок. – В прошлом году ездил в Москву, не повидался, дернули меня… Да, мама в Подольске, перед фактом ее когда-то поставили… Она… – Он как-то запнулся, подбирая слова, – привыкла жить в своем мире.

– Значит, теоретически есть еще бабушка, – проговорила я, надеясь, что когда-нибудь мы еще поговорим об этом. Сейчас он явно не хотел продолжать и лишь развел руками.

Пока мы разговаривали, его телефон несколько раз вибрировал, он каждый раз взглядывал, кто звонит, но не отвечал.

– Мне на самом деле нужно идти, – сказала я. – У нас программа, скоро начинается конференция.

– Хорошо, – кивнул он. – Тогда до вечера. Я тебя отвезу и заберу, когда ты мне позвонишь. В университет ведь ехать? Там конференция?

– Вы знаете? – удивилась я.

– А то! – подмигнул мне мой отец.

Да, отец. Я же видела свое свидетельство о рождении, первый раз увидела в четырнадцать лет, когда пошла получать паспорт. Там было написано: мать – Тобольцева Валентина, русская, отец – Сергеев Анатолий, русский. И заполняя потом всякие анкеты, я уже сама писала в графе «отец» другого человека, не папу. Я пыталась спросить маму и папу, но они отшучивались и отмахивались: «Не обращай внимания! Бюрократия!» Но это не бюрократия, а что-то совсем иное, чему я пока просто точного слова не знаю. И зачем так сделали родители, я тоже не понимаю. «Чтобы у меня не разорвалось сознание!» А теперь оно у меня не разрывается?

– А вы чувствуете, что я ваша дочь? – спросила я Сергеева, когда мы вышли на улицу.

И не надо было заседать в ресторане. На улице был такой чудесный день. На площади было очень красиво, реку не было видно, но она чувствовалась. Воздух в городе был гораздо лучше, чем в моем районе в Москве.

– Лучше бы мы с вами где-нибудь на реке посидели.

– Посидим, успеется. Ты хочешь увидеть реку?

– Я хочу подышать свежим воздухом.

– Подышим, но в другом месте. Ты же в Сибири, Маша. Поездим, посмотрим красивые места.

– Я через два дня улетаю.

– Это мы еще посмотрим, – подмигнул Сергеев. – Садись. Вот этот танк – мой.

Его машина на самом деле больше всего была похожа на огромный красивый танк, чистый, блестящий. Если бы танки бывали такого цвета – молочного шоколада. Понятно… Что-то становится понятно… И еще больше непонятно. Я взглянула на Сергеева.

– Вы разбогатели, да? А чем вы занимаетесь?

– Так я же говорю: продал одно, купил другое, так и понеслось, – засмеялся он. – Ну да, наверное, это можно так назвать. Разбогател, размордел, ты это имеешь в виду?

– Я только две ваши фотографии видела, – честно сказала я. – Я точно не знаю, какое раньше у вас было лицо. Мне кажется, вы были гораздо худее и с усами.

Сергеев крякнул.

– Ясно. Валюша постаралась. Ладно. – Он снова быстро провел рукой по голове. – Да, Маша, я обеспеченный человек.

– Почему все-таки у меня мамина фамилия? – решила я вернуться к самому важному. Потому что пока я так ничего и не узнала.

– Валюша так решила, уже тогда сомневалась, когда тебе было две недели… Я в загсе, где мы тебя записывали, удивился, но ничего поделать не смог. Валюша четко сказала: «Тобольцева». – Он улыбнулся и провел по моему плечу. – Ты будешь садиться в машину? Пешком уже не успеешь. У тебя же в два конференция? Я всё узнал, не удивляйся. И даже знаю, в какой гостинице вас поселили. Садись. Я тебе всё расскажу. Надеюсь, Валя не будет против, раз уж она тебя сюда отпустила.

– Я сама поехала. Мне девятнадцать лет.

– Послезавтра будет двадцать, – кивнул Сергеев. – Я в курсе. Я каждый год выпиваю за твое здоровье.

– И никогда не поздравляете меня.

– Мы так договорились с Валей. Что я не лезу. Я уверен, что это было абсолютно неправильное решение, но не я виноват, что так всё получилось. Лучше бы она тебе всё сама рассказала. Пристегнись. У вас есть машина? – без перехода спросил он. – Вы вообще как живете? Нормально? Ученые бедствуют же теперь. Родители продолжают заниматься наукой?

– Да, защищаются оба скоро. Докторские дописывают. Мы хорошо, нормально живем. И машина у нас есть.

Зря даже он такой вопрос задал, так снисходительно это произнес: «вообще как живете?»

Я, пожалуй, в такой машине еще никогда не ездила. Внутри салон был обит светло-кремовой кожей, все управление было компьютерное, на поворотах машина попискивала, словно что-то комментируя, и когда Сергеев парковался около университета, машина вдруг на самом деле заговорила, помогая ему правильно встать. В салоне машины пахло какой-то чужой жизнью, и мне эта жизнь активно не нравилась. Как не нравилось пока всё. Весь мой мир на глазах стал рушиться и разъезжаться по швам. И собрать воедино всё в цельную хорошую картинку у меня не получалось.

На конференции у меня было выступление. Я с трудом смогла сконцентрироваться и рассказать то, что я готовила заранее. План выступления у меня с собой был, в телефоне, отпечатывать свой небольшой доклад я не стала, потому что знала отлично, что говорить, писала курсовую на эту тему, но сейчас мысли путались, слова нормальные не подбирались, только к концу я как-то собралась, даже ответила на два вопроса, порадовалась, что кто-то меня слушал и задал вопросы.

Кащей подсел ко мне, согнав какую-то девушку, и сразу взял за руку.

– Где ты была? Что случилось? Ты из-за меня ушла?

Я покачала головой, хотела отнять руку, но он не отпустил. Я увидела перекошенное лицо Гены, он, оказывается, сидел поблизости. Пересел бы первым, может, Кащей так бы и не осмелел. А так всё, Геночка, кажется, ваш поезд ушел… Я не знаю, конечно, я до конца еще себя не поняла. Да и папе обещала не делать никаких резких движений в отношении «ухажеров». Тем более с Кащеем это очень опасно, я понимаю. Он в полушаге от меня не остановится, не случайно же он меня в одноместный номер поселил.

На мое счастье Кащея кто-то позвал, я видела, что ему машет полная девушка с красными волосами, с которой он сидел в электричке и которая потом помогала ему при расселении. Он вздохнул, крепко сжал мне руку и стал пробираться по ряду в ее сторону. Тут же написал Гена. «Почему он так себя ведет? Тебе это приятно?» То есть пока Кащей сидел рядом со мной, Гена молча бесился и пыхтел, а как только я осталась одна, он стал атаковать меня своими претензиями. Взял бы да сам сел рядом, место теперь свободное!

Я не стала отвечать и поддерживать такой разговор. На самом деле конференция была интересная, мне казалось, что все, кто выступал, очень неформально относились к теме, все, как и я, болели за чистоту земли, воздуха и воды – не только в России, но и во всем мире.

Люди предлагали всякие фантастические решения – и научные, с применением высоких технологий, о которых можно лишь мечтать, они существуют в головах ученых или в виде теоретических разработок, и на самом деле сказочные – вроде создания молодежного правительства Земли, имея в виду, что именно нам останется планета с загрязненными реками и морями, с землей, в которую закапывают радиоактивные отходы и миллионы тонн мусора. И чем раньше мы начнем управлять этой планетой, тем лучше.

Почему бы не создать всемирное молодежное правительство – говорила юная китаянка, которой на вид можно было дать четырнадцать лет – худенькая, без тени краски, с крохотным ртом и выразительными глазами, с высоко зачесанными в хвост длинными волосами, одетая просто и по-детски – в голубых джинсах и белой футболке с большим розовым зайцем на груди. Больше всего она была похожа на ожившую куколку. И предположить, что эта куколка озабочена вопросами экологии и будущего нашей планеты было практически невозможно. Но она говорила очень уверенно, запоздало представилась, объяснив, что ей двадцать шесть лет, зовут ее Байхэ и она учит русский язык сама, потому что это «язык Рьва Торздого и Бужгина», что она из небольшого китайского города из Внутренней Монголии (особой части Китая), в котором живет всего… пять миллионов человек. И пусть, продолжила девушка, путая «л» и «р», «б» и «п», неправильно ставя ударения, но очень взволнованно и искренне, пока у него не будет никакой официальной силы, армии и оружия. Зато у него будет самая главная сила – воля миллионов молодых людей. Главное, убедить эти миллионы, просветить их, увлечь на свою сторону. И поскольку это правительство будет не политическое, а экологическое, оно не вызовет протеста существующих властей. Мне показалось предложение наивным и сказочным, но доклад вызвал просто бурю восторга в зале.

На конференции было много иностранцев – несколько студентов из Европы, студенты из Индонезии, Индии и Ирана и, конечно, еще китайцы, кроме милой Байхэ, целая делегация, мне очень понравился их доклад, они делали его совместно. Вышли всемером и рассказывали, не ошибаясь, не путаясь, не смеясь, по-русски, с тем же очень характерным и забавным акцентом, но понятно и четко, о своей программе, которую они разработали в филиале МГУ, построенном в большом китайском городе Шэньчжэнь. Филиал абсолютно повторяет архитектуру нашего главного здания, где я учусь на семнадцатом этаже. И построили его китайцы без наших чертежей. Сфотографировали и повторили.

– Мартышки… – довольно громко сказала девушка рядом со мной.

И Гена тоже послал мне картинку обезьянки и подписал ее: «Эволюция обогнула их».

Удивительная смесь чудовищной ксенофобии и безграмотности. Девушке я ничего не ответила, а Гене пришлось написать: «Почитай идеологов фашизма, тебе понравится, начни с Геббельса». Гена покраснел, стал крутиться, потом вскочил и все-таки перебрался ко мне. Я видела, что Кащей, который в этот момент напоказ флиртовал с какой-то девушкой, то и дело оборачиваясь на меня, недовольно вскинул брови и откинул назад волосы.

<< 1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 >>
На страницу:
9 из 13

Другие электронные книги автора Наталия Михайловна Терентьева

Другие аудиокниги автора Наталия Михайловна Терентьева